(no subject)
Если в один день я не обнаруживаю в себе ни одной, даже самой задрипанной дурной привычки, начинаю подозревать неладное. За собой, миром, за нами с ним, вместе взятыми. Нет, я так не играю. Лезу под стол за пустыми бутылками. Во внутренний карман - за кайфами. Зарываюсь в шкаф в поисках каких-то одному богу ведомых скелетов. И, ясное дело, нахожу кукиш. Без масла, хлеба и беееееез сиропа.
Fuck , - думаю в этот момент я. Шумно втягиваю воздух, генерируя следующую мысль.
Страсть, говорю я себе, как не хочется подыхать от дурных привычек друзей. Еще большее отвращение, впрочем, вызывает перспективка быть святым образом для так называемых (кем, чем?) любимых (кого, зачем, за какие такие грехи именно меня?).
Fuck , - думаю я снова, и каждый не произнесенный звук перекатывается в моей голове горстью разноцветных стеклянных шариков.
Пустые банки по углам - вовсе не моя заслуга. Полная сумка предупреждений от минздрава РФ - не для моих легких. Карманы, пахнущие травой - не мои невидимые ордена. Я чист, что ты, я же душка-плюшка. Глаза на половину морды, наивные и дурные. Никаких следов. Хватай меня за шиворот, попробуй собачьим нюхом уловить знакомый запах от волос, затаскай по экспертизам. Твои псы не найдут ничего, а врачи сочтут кровь стерильно чистой. О чем ты вообще говоришь? Таких тут нет, я проверял, правда-правда.
Fuuuuuck , - на этот раз вслух говорю я. И во рту как будто бы тает сахар. Я выдыхаю сквозь сжатые зубы густой дурман. Горло дерет, под кожей прокатывается волна. Мне почти что смешно.
Fuck...