Старый друг
У меня есть один старый друг. Мы вместе с 2013 года. Он делал мне очень больно когда-то, да и вообще дружба с ним - штука неблагодарная: как только немного расслабишься, думаешь: ну вот, я теперь точно знаю, как с ним обращаться, он выскальзывает, выбивает землю у тебя из-под ног, тащит вниз и я даже уверена, что подхихикивает злостно где-то у себя внутри, пока ты плюёшься, матюкаешься, пытаешься найти с ним былой контакт. Наша дружба тем не менее крепла до 2016 года, я чувствовала себя все увереннее, он всегда был у моих ног и подводил меня все меньше, я научилась предугадывать его слабости, он научился уважать и слушаться меня. Я точно знала, что можно поехать с ним в горы, и там он меня не бросит и не затеряется в снегах. И он выглядит так ярко и круто, и я с ним просто красотка!
Когда я заболела, мой сноуборд простоял на балконе 3 года. Я не знала, буду ли я на нем кататься и когда, и поеду ли я вообще ещё в горы? Но у меня и мысли не возникало продать или отдать его.
7 лет назад я пошла на урок сноуборда за компанию с коллегой, которая мечтала научиться. Потом коллега почему-то перестала ходить на обучение, а я осталась. Взяла ещё пару уроков и поехала в Австрию. Записалась там в лыжную школу. «Средний», - гордо ответила я, когда спросили какой у меня уровень катания. И упала примерно раз 5 на австрийском учебном склоне длиной 200 метров. Инструктор многозначительно записал меня в начальную группу. В моей жизни начались черные времена. В буквальном смысле, моя попа была чёрной от синяков, набитых постоянно ловимым кантом. Я летала со склонов головой вперёд, головой назад и вниз, попой вниз, боком, руками назад, у меня даже соскакивали со шлема очки от ударов, а сам шлем смачно цокал об лёд - если бы была книга по садомазо-Камасутре с доской, я точно обеспечила бы максимум иллюстраций в ней. Но на третий день Австрийской школы я начала сносно кататься, а на пятый день из нашей сноубордической группы поехали даже те, кто долго не мог. У меня не осталось никаких сомнений, почему империя Австро-Венгрия была такой великой: эта система обучения победит любого. Потом я подобрала себе доску, ботинки, шлем, откатала в них сезон и заболела.
В этом году я опять поехала в Австрию.
После грязно-серой темной бесснежной декабрьской Москвы лыжный курорт предстал обходительным щеголеватым мистером Совершенство с ослепительной белозубой улыбкой, расчерченной брекетами подъемников. «Не соизволите ли расположиться вот тут, милая леди?», спросил он, расправляя руками в белоснежных перчатках свою безупречную снежную мантию. «Могу преложить Вам наш безукоризненно сваренный австрийский кофе и вот этот самый вкусный в мире выпеченный по моим старинным рецептам брецель?»
«Спасибо, я потом обязательно возьму и то и то», - ответила я и с разбегу вдохнула альпийский воздух, такой вкусный, что хотелось нарезать его крупными ломтями, как сказочный пирог, и дарить это волшебство окружающим людям, чтобы они тоже почувствовали его.
«Я так скучала по снегу!» - воскликнула я. И мистер Совершенство, всегда готовый угодить, стал щедрыми горстями сыпать вокруг снежинки, крупинки, хлопья, иголки, леденцы, бисерины, пайетки снега! Каждый день шёл какой-то снег, или несколько его видов. Иногда снег прекращался, и появлялось по-декабрьски застенчивое солнце. Оно обычно заглядывало из-за облака, как будто открывало занавеску, чтобы убедиться, все ли там в порядке: катаются ли дети, хорошо ли себя ведут лыжники по отношению к сноубордистам, и наоборот, достаточно ли натерты стёкла кабинок подъёмников. Елки, наряженные в пушистые сугробы снега, аккуратно, как официантки, качая его на ветвях, сдержанно кивали солнцу верхушками, и за это солнце нежно подсвечивало их меренговые наряды, как будто нанося хайлайтером последние штрихи макияжа.
Я стояла со своим сноубордом на вершине склона для начинающих - синей трассе. После трехлетнего перерыва склон для начинающих показался мне отвесным обрывом. В голове пронеслись мысли:
Во-первых, что я здесь делаю?
- Ты вроде как кататься приехала, на ногах у тебя сноуборд, - мило ответила Австрия.
Во-вторых, мне даже не нравятся горы. Снег тоже в таком ракурсе не нравится.
- А кто только что выложил фото с сердечками в Инстаграм? - ехидно спросил внутренний голос.
В-третьих, может хватит этого детства и пора пересесть на лыжи, как большинство моих знакомых сноубордистов?
- Вспомни, что последний раз, когда ты каталась на лыжах, самое большое удовольствие ты получала от того, что снимала лыжные ботинки, - захохотал всезнающий мистер Совершенство.
Мимо меня проносились дети на лыжах, взрослые, умелые и не очень, ниже, метрах в 200, кто-то падал, кто-то сидел на попе на склоне, кто-то поднимался и опять ехал. Жизнь кипела. Я глубоко вздохнула и попыталась встать на кант. У меня получилось. Господи, какой скользкий снег! Надо поворачивать, но я не помню как... получилось! Приседай - так ниже падать, если что, - сказала я себе. Наклоняйся к склону, так тоже ниже падать. Поворачивай, ещё поворачивай... о боги, какая скорость! Где тормоз???
На первом спуске я упала 4 раза, но даже не упала, а мягко села: это ничто по сравнению с тем, как я долбилась об склоны 7 лет назад. Мышцы за 3 года атрофировались, да и в целом я не в лучшей физической форме. Выносливость тоже утеряна. Я добралась до конца склона. Дрожащими руками отстегнула сноуборд. На подламывающихся ногах прошла в кафе и взяла поднос с чаем и яблочным штруделем и села за столик. Положила в рот кусок штруделя, заботливо политый ванильным соусом. Штрудель таял во рту, по телу пробежала волна спокойствия.
После второго спуска с горы я вспомнила, как тормозить, и какой же это восторг - съезжать с горы! Как же прекрасно нестись вниз, чертить на мягком снегу узоры доской, разгонятся на ровных участках!
На третий день катания каждая мышца в моем теле болела, даже те, о существовании которых я забыла. Но я стала ездить хорошо, исправляя ошибки на ходу и больше не падая.
Рак учит жить маленькими шагами. Как же я ненавидела эти маленькие шаги! Хотелось все и сразу, сейчас! Но ты идёшь по врачам, собираешь мнения, все тщательно пишешь с контактами врачей и их рекомендациями, как будто так и надо. Ты сдаёшь анализы, давая фору любому бизнес-аналитику по тайм-менеджменту, ведь у тебя не дедлайны, у тебя задача сложнее: скоординировать все так, чтобы разные по времени подготовки анализы не оказались просрочены и были все в наличии к определённой дате. Потом считаешь химии, создаёшь маленькие ритуалы. Ты ждёшь химию, контролируя кровь, ты точно знаешь порядок действий при падении показателей крови, ты знаешь премедикацию и какие препараты готовить после сеанса. Ты растишь волосы. Ты приходишь в себя. Терпеливо. Этапами.
Этот навык пригодился мне сейчас, ещё раз, когда я хотела закричать «я вообще-то болею. Мне можно не ехать с горы». Я просто сделала шаг вперёд. Потом ещё. И на этот раз все получилось.
Когда я заболела, мой сноуборд простоял на балконе 3 года. Я не знала, буду ли я на нем кататься и когда, и поеду ли я вообще ещё в горы? Но у меня и мысли не возникало продать или отдать его.
7 лет назад я пошла на урок сноуборда за компанию с коллегой, которая мечтала научиться. Потом коллега почему-то перестала ходить на обучение, а я осталась. Взяла ещё пару уроков и поехала в Австрию. Записалась там в лыжную школу. «Средний», - гордо ответила я, когда спросили какой у меня уровень катания. И упала примерно раз 5 на австрийском учебном склоне длиной 200 метров. Инструктор многозначительно записал меня в начальную группу. В моей жизни начались черные времена. В буквальном смысле, моя попа была чёрной от синяков, набитых постоянно ловимым кантом. Я летала со склонов головой вперёд, головой назад и вниз, попой вниз, боком, руками назад, у меня даже соскакивали со шлема очки от ударов, а сам шлем смачно цокал об лёд - если бы была книга по садомазо-Камасутре с доской, я точно обеспечила бы максимум иллюстраций в ней. Но на третий день Австрийской школы я начала сносно кататься, а на пятый день из нашей сноубордической группы поехали даже те, кто долго не мог. У меня не осталось никаких сомнений, почему империя Австро-Венгрия была такой великой: эта система обучения победит любого. Потом я подобрала себе доску, ботинки, шлем, откатала в них сезон и заболела.
В этом году я опять поехала в Австрию.
После грязно-серой темной бесснежной декабрьской Москвы лыжный курорт предстал обходительным щеголеватым мистером Совершенство с ослепительной белозубой улыбкой, расчерченной брекетами подъемников. «Не соизволите ли расположиться вот тут, милая леди?», спросил он, расправляя руками в белоснежных перчатках свою безупречную снежную мантию. «Могу преложить Вам наш безукоризненно сваренный австрийский кофе и вот этот самый вкусный в мире выпеченный по моим старинным рецептам брецель?»
«Спасибо, я потом обязательно возьму и то и то», - ответила я и с разбегу вдохнула альпийский воздух, такой вкусный, что хотелось нарезать его крупными ломтями, как сказочный пирог, и дарить это волшебство окружающим людям, чтобы они тоже почувствовали его.
«Я так скучала по снегу!» - воскликнула я. И мистер Совершенство, всегда готовый угодить, стал щедрыми горстями сыпать вокруг снежинки, крупинки, хлопья, иголки, леденцы, бисерины, пайетки снега! Каждый день шёл какой-то снег, или несколько его видов. Иногда снег прекращался, и появлялось по-декабрьски застенчивое солнце. Оно обычно заглядывало из-за облака, как будто открывало занавеску, чтобы убедиться, все ли там в порядке: катаются ли дети, хорошо ли себя ведут лыжники по отношению к сноубордистам, и наоборот, достаточно ли натерты стёкла кабинок подъёмников. Елки, наряженные в пушистые сугробы снега, аккуратно, как официантки, качая его на ветвях, сдержанно кивали солнцу верхушками, и за это солнце нежно подсвечивало их меренговые наряды, как будто нанося хайлайтером последние штрихи макияжа.
Я стояла со своим сноубордом на вершине склона для начинающих - синей трассе. После трехлетнего перерыва склон для начинающих показался мне отвесным обрывом. В голове пронеслись мысли:
Во-первых, что я здесь делаю?
- Ты вроде как кататься приехала, на ногах у тебя сноуборд, - мило ответила Австрия.
Во-вторых, мне даже не нравятся горы. Снег тоже в таком ракурсе не нравится.
- А кто только что выложил фото с сердечками в Инстаграм? - ехидно спросил внутренний голос.
В-третьих, может хватит этого детства и пора пересесть на лыжи, как большинство моих знакомых сноубордистов?
- Вспомни, что последний раз, когда ты каталась на лыжах, самое большое удовольствие ты получала от того, что снимала лыжные ботинки, - захохотал всезнающий мистер Совершенство.
Мимо меня проносились дети на лыжах, взрослые, умелые и не очень, ниже, метрах в 200, кто-то падал, кто-то сидел на попе на склоне, кто-то поднимался и опять ехал. Жизнь кипела. Я глубоко вздохнула и попыталась встать на кант. У меня получилось. Господи, какой скользкий снег! Надо поворачивать, но я не помню как... получилось! Приседай - так ниже падать, если что, - сказала я себе. Наклоняйся к склону, так тоже ниже падать. Поворачивай, ещё поворачивай... о боги, какая скорость! Где тормоз???
На первом спуске я упала 4 раза, но даже не упала, а мягко села: это ничто по сравнению с тем, как я долбилась об склоны 7 лет назад. Мышцы за 3 года атрофировались, да и в целом я не в лучшей физической форме. Выносливость тоже утеряна. Я добралась до конца склона. Дрожащими руками отстегнула сноуборд. На подламывающихся ногах прошла в кафе и взяла поднос с чаем и яблочным штруделем и села за столик. Положила в рот кусок штруделя, заботливо политый ванильным соусом. Штрудель таял во рту, по телу пробежала волна спокойствия.
После второго спуска с горы я вспомнила, как тормозить, и какой же это восторг - съезжать с горы! Как же прекрасно нестись вниз, чертить на мягком снегу узоры доской, разгонятся на ровных участках!
На третий день катания каждая мышца в моем теле болела, даже те, о существовании которых я забыла. Но я стала ездить хорошо, исправляя ошибки на ходу и больше не падая.
Рак учит жить маленькими шагами. Как же я ненавидела эти маленькие шаги! Хотелось все и сразу, сейчас! Но ты идёшь по врачам, собираешь мнения, все тщательно пишешь с контактами врачей и их рекомендациями, как будто так и надо. Ты сдаёшь анализы, давая фору любому бизнес-аналитику по тайм-менеджменту, ведь у тебя не дедлайны, у тебя задача сложнее: скоординировать все так, чтобы разные по времени подготовки анализы не оказались просрочены и были все в наличии к определённой дате. Потом считаешь химии, создаёшь маленькие ритуалы. Ты ждёшь химию, контролируя кровь, ты точно знаешь порядок действий при падении показателей крови, ты знаешь премедикацию и какие препараты готовить после сеанса. Ты растишь волосы. Ты приходишь в себя. Терпеливо. Этапами.
Этот навык пригодился мне сейчас, ещё раз, когда я хотела закричать «я вообще-то болею. Мне можно не ехать с горы». Я просто сделала шаг вперёд. Потом ещё. И на этот раз все получилось.