История прóклятого паровоза
Известно, что многие исторические объекты в нашей стране сохранились только благодаря тому, что в свое время имели счастье поучаствовать в революции или судьбе ее деятелей. Один из ярких примеров - паровоз У127, в свое время привезший в Москву траурный поезд Ленина, а теперь стоящий в павильоне возле Павелецкого вокзала.
Однако речь сейчас пойдет не о конструктивных особенностях паровоза и не о его революционных заслугах. Оказалось, что, помимо пропагандистских легенд, с ним было связано немало и других, причем совершенно немарксистского характера.
Материал этот попался мне в брошюре А.С. Бернштейна «Паровозы серии У»*, одна из глав которой, предоставленная М. Егоровым, называется «Проклятие "генеральской" вдовы». Автор материала написал его на основе магнитофонной записи своей беседы с коммунистами-ветеранами депо Москва-Павелецкая, сделанной в 1978 году. И вот что они ему поведали.
У127 привезли в депо Москва Рязано-Уральской ж/д откуда-то из Средней Азии. У него был поврежден котел, а также разворованы некоторые детали, причем последние - уже в самом депо.
Довольно скоро работники депо заподозрили неладное.
Подметили, что люди, так или иначе соприкоснувшиеся с этим паровозом, быстро и не вполне естественно расстаются с жизнью. Началось с тех, кто сопровождал паровоз из Азии - они умерли от подхваченной в пути «испанки». Затем в будке неисправного паровоза неоднократно селились бродяги - и тоже заканчивали свои дни в больнице. Последней жертвой «испанки» стал один из рабочих депо, забравшийся в будку с целью «что-то открутить».
Этот случай побудил начальство действовать. Паровоз продезинфицировали хлоркой и карболкой, а найденное в нем тряпье сожгли. Но дурная слава уже пошла.
Однако именно она послужила стимулом комсомольской и сочувствующей молодежи восстановить этот паровоз, нанеся тем самым удар по буржуазным предрассудкам. Что они и сделали на очередном субботнике - отремонтировали котел, доукомплектовали, покрасили в «красный революционный» цвет, а чтоб уж наверняка - избрали почетным машинистом самого Предсовнаркома Ульянова-Ленина.
Впрочем, как оказалось, У127 попал на субботник не только из-за своего мистического ореола, но и, как ни парадоксально, благодаря сравнительно небольшим повреждениям. Ветераны не постеснялись рассказать автору статьи о критериях выбора техники для первых субботников. На паровозном кладбище подыскивали минимально поврежденную машину, а то и исправный паровоз, отправленный на кладбище из-за немытого котла или забитой шлаком топки. Его-то и «восстанавливали», а затем под звуки оркестра рапортовали о возрождении самой безнадежной машины. Мало того, на нескольких субботниках такое «восстановление» вообще заключалось в перекраске паровозов и написании на них лозунгов. Начальство депо смотрело на эти махинации сквозь пальцы, ибо само потом должно было отчитываться об успехах.
В случае с У127, конечно, понадобились кое-какие работы и помимо покраски. Но разбитым или «поврежденным в бою» он не был - да и какой был бы тогда смысл выменивать его в Средней Азии и тащить оттуда через пол-страны? На устранение же самого серьезного его дефекта - прохудившегося котла - потребовался труд всего одного котельщика в течение дня. «Средний ремонт», как и было зафиксировано.
Товарищ Ленин недолго побыл почетным машинистом отремонтированного У127. Всего через 8 месяцев он прибудет на нем в Москву, но уже в качестве мертвого груза.
Нельзя сказать, что в депо Москва Рязано-Уральской ж/д не сделали из такого совпадения своих выводов, памятуя о дурной славе паровоза. Один из старейших ветеранов даже сказал в беседе 1978 года - «Видимо, проклят он был еще там [в Азии], этот паровоз… Может быть, и Ленин был бы жив, не избери мы его почетным машинистом У127».
После этого знаменитого рейса для У127 началась обычная трудовая жизнь. В конце 20-х годов его даже перекрасили из революционного красного в традиционный зеленый. Но необычная репутация осталась. После смерти Ленина паровоз стали именовать «генеральской вдовой», и желающих работать на нем не находилось. Даже несуеверных комсомольцев и коммунистов приходилось загонять на него буквально пинками (а то и угрозой тюрьмы) - люди были готовы идти на самую дрянную технику, лишь бы не на У127. Перед тем, как сесть на этот паровоз, плевали через левое плечо и переворачивали фуражку козырьком назад.
Ветераны насчитали не менее десяти случаев, когда соприкоснувшиеся с «заколдованным» паровозом отправились в мир иной. Просто пострадавших и не считали. На разные лады рассказывали историю, как в середине 20-х годов во время грозы именно в У127, стоящий на путях рядом с десятком других, вблизи здания депо и трубы с громоотводом, ударила молния. Сам паровоз не пострадал, а находившийся в будке механик потерял зрение.
Впрочем, был один-единственный человек, любивший этот паровоз и постоянно на нем ездивший - машинист того самого траурного поезда Матвей Кузьмич Лучин. По отзывам знавших его - прекрасный машинист и человек. Настоящий коммунист - во всяком случае, двуглавого орла с заводской таблички он лично сбил зубилом. Ездил Лучин на У127 долго и почти бессменно. Он же после снятия паровоза с эксплуатации в 1937 году руководил его подготовкой к музейной экспозиции...
...А потом попал под очередную волну репрессий, в которой и сгинул. А с ним - и бывший нарком НКПС Ян Рудзутак, тоже когда-то прокатившийся на У127, ведомом тем же Лучиным.
Ох, не случайно в годы войны рядовые паровозники всерьез подумывали, не избрать ли им в почетные машинисты У127 Гитлера…
Чтобы закончить разговор о мистическом паровозе, упомянем еще одну деталь. Его фронтон украшает надпись, сделанная во время субботника - «От беспартийных - коммунистам!». Так вот, в определенный момент она стала коммунистов сильно раздражать. Да и впрямь - что это за надпись такая во главе траурного поезда? Это что за намек такой?!
___________________
*А.С.Бернштейн. Паровозы серии У. ЖД-коллекция №14. М., «Железнодорожное дело», 2008.
Однако речь сейчас пойдет не о конструктивных особенностях паровоза и не о его революционных заслугах. Оказалось, что, помимо пропагандистских легенд, с ним было связано немало и других, причем совершенно немарксистского характера.
Материал этот попался мне в брошюре А.С. Бернштейна «Паровозы серии У»*, одна из глав которой, предоставленная М. Егоровым, называется «Проклятие "генеральской" вдовы». Автор материала написал его на основе магнитофонной записи своей беседы с коммунистами-ветеранами депо Москва-Павелецкая, сделанной в 1978 году. И вот что они ему поведали.
У127 привезли в депо Москва Рязано-Уральской ж/д откуда-то из Средней Азии. У него был поврежден котел, а также разворованы некоторые детали, причем последние - уже в самом депо.
Довольно скоро работники депо заподозрили неладное.
Подметили, что люди, так или иначе соприкоснувшиеся с этим паровозом, быстро и не вполне естественно расстаются с жизнью. Началось с тех, кто сопровождал паровоз из Азии - они умерли от подхваченной в пути «испанки». Затем в будке неисправного паровоза неоднократно селились бродяги - и тоже заканчивали свои дни в больнице. Последней жертвой «испанки» стал один из рабочих депо, забравшийся в будку с целью «что-то открутить».
Этот случай побудил начальство действовать. Паровоз продезинфицировали хлоркой и карболкой, а найденное в нем тряпье сожгли. Но дурная слава уже пошла.
Однако именно она послужила стимулом комсомольской и сочувствующей молодежи восстановить этот паровоз, нанеся тем самым удар по буржуазным предрассудкам. Что они и сделали на очередном субботнике - отремонтировали котел, доукомплектовали, покрасили в «красный революционный» цвет, а чтоб уж наверняка - избрали почетным машинистом самого Предсовнаркома Ульянова-Ленина.
Впрочем, как оказалось, У127 попал на субботник не только из-за своего мистического ореола, но и, как ни парадоксально, благодаря сравнительно небольшим повреждениям. Ветераны не постеснялись рассказать автору статьи о критериях выбора техники для первых субботников. На паровозном кладбище подыскивали минимально поврежденную машину, а то и исправный паровоз, отправленный на кладбище из-за немытого котла или забитой шлаком топки. Его-то и «восстанавливали», а затем под звуки оркестра рапортовали о возрождении самой безнадежной машины. Мало того, на нескольких субботниках такое «восстановление» вообще заключалось в перекраске паровозов и написании на них лозунгов. Начальство депо смотрело на эти махинации сквозь пальцы, ибо само потом должно было отчитываться об успехах.
В случае с У127, конечно, понадобились кое-какие работы и помимо покраски. Но разбитым или «поврежденным в бою» он не был - да и какой был бы тогда смысл выменивать его в Средней Азии и тащить оттуда через пол-страны? На устранение же самого серьезного его дефекта - прохудившегося котла - потребовался труд всего одного котельщика в течение дня. «Средний ремонт», как и было зафиксировано.
Товарищ Ленин недолго побыл почетным машинистом отремонтированного У127. Всего через 8 месяцев он прибудет на нем в Москву, но уже в качестве мертвого груза.
Нельзя сказать, что в депо Москва Рязано-Уральской ж/д не сделали из такого совпадения своих выводов, памятуя о дурной славе паровоза. Один из старейших ветеранов даже сказал в беседе 1978 года - «Видимо, проклят он был еще там [в Азии], этот паровоз… Может быть, и Ленин был бы жив, не избери мы его почетным машинистом У127».
После этого знаменитого рейса для У127 началась обычная трудовая жизнь. В конце 20-х годов его даже перекрасили из революционного красного в традиционный зеленый. Но необычная репутация осталась. После смерти Ленина паровоз стали именовать «генеральской вдовой», и желающих работать на нем не находилось. Даже несуеверных комсомольцев и коммунистов приходилось загонять на него буквально пинками (а то и угрозой тюрьмы) - люди были готовы идти на самую дрянную технику, лишь бы не на У127. Перед тем, как сесть на этот паровоз, плевали через левое плечо и переворачивали фуражку козырьком назад.
Ветераны насчитали не менее десяти случаев, когда соприкоснувшиеся с «заколдованным» паровозом отправились в мир иной. Просто пострадавших и не считали. На разные лады рассказывали историю, как в середине 20-х годов во время грозы именно в У127, стоящий на путях рядом с десятком других, вблизи здания депо и трубы с громоотводом, ударила молния. Сам паровоз не пострадал, а находившийся в будке механик потерял зрение.
Впрочем, был один-единственный человек, любивший этот паровоз и постоянно на нем ездивший - машинист того самого траурного поезда Матвей Кузьмич Лучин. По отзывам знавших его - прекрасный машинист и человек. Настоящий коммунист - во всяком случае, двуглавого орла с заводской таблички он лично сбил зубилом. Ездил Лучин на У127 долго и почти бессменно. Он же после снятия паровоза с эксплуатации в 1937 году руководил его подготовкой к музейной экспозиции...
...А потом попал под очередную волну репрессий, в которой и сгинул. А с ним - и бывший нарком НКПС Ян Рудзутак, тоже когда-то прокатившийся на У127, ведомом тем же Лучиным.
Ох, не случайно в годы войны рядовые паровозники всерьез подумывали, не избрать ли им в почетные машинисты У127 Гитлера…
Чтобы закончить разговор о мистическом паровозе, упомянем еще одну деталь. Его фронтон украшает надпись, сделанная во время субботника - «От беспартийных - коммунистам!». Так вот, в определенный момент она стала коммунистов сильно раздражать. Да и впрямь - что это за надпись такая во главе траурного поезда? Это что за намек такой?!
___________________
*А.С.Бернштейн. Паровозы серии У. ЖД-коллекция №14. М., «Железнодорожное дело», 2008.