Диктатура мелких лавочников
Вот ведь что интересно - фашизм называют «диктатурой мелких лавочников». Выражение, конечно, красивое, только не просто строго ненаучное, но еще и не совсем верное. Считать, что там мог диктатурить кто-то кроме верхушки партии, сросшейся к крупным монополистическим капиталом, как минимум, наивно. Но массовой базой фашизма действительно были разорившееся из-за кризиса предприниматели, часто пролетаризированные, мелкие клерки, в общем, та прослойка, которая именуется бюргерами, «мещанством». Парадокс в том, что они себя таковыми вовсе не считали, а мнили чуть ли не нибелунгами.
Был такой человек, профессор филологии по имени Виктор Клемперер, которому выпало жить в Германии 30-х, будучи евреем. Поскольку его жена была признана чистокровной арийкой и отказалась разводиться с мужем, Клемперера не отправили в концлагерь, а просто вышибли с работы. Он уехал с женой в деревню в жопеня, где вел дневник, впоследствии изданный под названием «Язык Третьего Рейха. Дневник филолога». В этом произведении автор анализирует, как менялся язык и мировоззрение Германии на основе книг, газет и прочей печатной литературы, придя к закономерному выводу - язык не такая уж безобидная штука. Например, понятие фюрера, как Спасителя и Хозяина будущей Германии, зациркулировало в немецкой среде задолго до того, как все узнали имя Гитлера. Ни к какому млеку и яйкам на Восточном фронте, чтоб вы знали, настоящие, то есть фанатично преданные (слово «фанатично» по Клемпереру в нацистской прессе приобрело позитивную коннотацию) нацисты не стремились, их влекла героика, пафос и большие жесты. Слова «мещанство» и «обывательщина» в немецких памфлетах беспощадно обличали и считались негативными качествами - народ почитался бессознательный объектом, а не субъектом истории, которому нужен хозяин. Культ государства, борьба с его врагами и иностранным влиянием считалась самой приоритетной задачей и так далее. Настоящий нацист, мог и рыло дать, если бы вы его назвали «мещанином» - себя-то он уже отождествлял с элитой и уберменшами.
Причем, как замечает Клемперер, язык Третьего Рейха был не настолько уж туп, как многие теперь думают, вбирал в себя понятия других идеологий, изменяя их значения до неузнаваемости и без труда пользовался приемами социальной демагогии, что местами казался почти прогрессивным. Больше всего запомнилось, как автор описывает свое общение с одним молодым человеком, который в какой-то момент заменил ему сына. Клемперер был левым и очень сильно повлиял на мировоззрение этого парня, а потом тот попал под обаяние национал-социализма. Но не до конца попал - например, он не стал антисемитом и продолжал общаться с Клемперером, в риторике постоянно пользовался старыми наработками и, защищая НСДАП, шпарил выражениями типа «классовые интересы», шо ваш профессор Попов. Старик-филолог у него, например, спрашивает, а как же демократия? Тот ему отвечает, что это буржуазно и знаем мы эту вашу демократию, на Веймарскую республику вон полюбуйтесь. Клемперер говорит, что твои симпатики уже прямо призывают к войне, а как же интересы рабочего класса и индивида, что скажешь про остальные народы? Парень лепит, что эта война будет освободительной, а значит в интересах и рабочего класса, пусть потерпит, ведь национал-социализм - это тоже социализм. Однажды они разговаривали по телефону и этот персонаж в качестве хохмы рассказывал со смешками, как они к корешами избили и напоили касторкой коммунистов (он назвал это карательной операцией) - били, говорит, резиновыми дубинками, не до крови, просто чтобы поучить, не надо типа переживать, выживут. Клемперер после этого бросил трубку и больше никогда с ним не разговаривал. И ведь этот коричневорубашечный гандон как-то до боли напоминает некоторых современных тоже-коммунистов.
В общем, граждане, «социализм» руками «национальной буржуазии», лишенный духа народной демократии и гуманистического начала - это не социализм, а вот это самое, хотя может показаться в темноте, что похоже. Опасайтесь приобрести дешевую подделку!