Два мира
Недавно обсуждали так сказать, творчество художника Павла Рыженко, ученика Глазунова. И прозвучало, что все эта белогвардейская эстетика - тот же самый коммунистический агитпроп, только в другом цвете. Отчасти это действительно так. Первая картина - «Поднимающий знамя» из триптиха «Коммунисты» Гелия Коржева, вторая - «Удар колокола» из триптиха «Покаяние» того самого Рыженко. Не надо быть краеведом, чтобы уловить, что вторая не только базируется на той же школе, но и откровенно эксплуатирует идеи первой (почти та же поза у главного героя и даже знамя таки свидетельствуют, что ученик Глазунова, создавая свой триптих, был глубоко впечатлен «Коммунистами»). Ну да почти вся современная российская эстетика откровенно покрадена у предыдущих эпох, чего уж там. Только «похоже» не значит «равно».
Первая картина - сплошной заряд энергии и кристально чистая И-Д-Е-Я. Действие относится то ли к 1905, то ли к 1917, но оно и неважно - как эпос, как притча, сюжет не нуждается в деталях. Выразительный ракурс сверху, как будто камера запечатлела случайную уличную сцену. Ни одной лишней детали - только голова погибшего, выпавшее из его рук знамя, и сжатая в пружину фигура героя, который вот-вот выпрямится и встанет с колена во весь рост. Нечего объяснять тут не надо, это и так самоочевидно - величие человеческого духа, революционный порыв, отвага и готовность к самопожертвованию
Что изображено на второй картине кто-то может объяснить без подсказки? Какой-то умственный ополченец с мечтательным лицом курит, пока его товарищи то ли стреляют с колокольни, то ли выжидают. Никуда вставать герой не собирается - он безвольно осел, как мешок, почти в том же положении, из которого рабочий «Поднимающий знамя» выпрямляется. На свернутое боевое знамя положен толстый… канат. Беленькие голубки, как будто срисованные со свадебных открыток, золотые купола, колокола, кресты. Особенно интересно, что именно курит герой, но судя по затуманено-ошарашенному взгляду явно что-то забористое. С таким видом надо не в армию идти, а на курсы экзорцистов, чтобы при подходе противника кричать «Изыди!». Дабы понять, о чем это все, мне пришлось обратиться к сайту художника: «Триптих «Покаяние» о судьбе большевика, который из простого солдата революции становится комдивом, а из комдива - через горе утрат и переосмысление своей жизни - иноком-старцем. Первый раз дрогнула его душа, когда он случайно задел веревку, тянущуюся к колоколу («Удар колокола»). Второй раз - перед крестом над могилкой жены, после кровавой победы над своими братьями в Гражданскую («Веночек»). И вот, наконец, итог: приостановился в тяжелых раздумьях, присел старец у муравейника. С грустью взглянул он на свою жизнь, тихо вздохнул, встал и, прощенный, пошел дальше». И все такое приторное, сладенькое, гладенькое…
Обе эти картины (именно в сравнении) прекрасно показывают характер смены парадигм и это сравнение, как вы понимаете, не в пользу нынешней. Дело, разумеется, не в том, что мне не нравятся религиозные мотивы в живописи. Возьмите картины на соответствующие темы у Нестерова, Корина или Васнецова - такого впечатления китчухи, фальши и пошлости они почему-то не производят, в отличие от творчества Глазунова или Рыженко. В общем, какое время, такая и эстетика. И культура тут, понятное дело, только отражает и высвечивает существующее положение вещей в эпоху постмодерна и идейной невнятности. Карлики на плечах у титанов, которые ни белые и, тем более, не красные, ни горячие, ни холодные, могут пытаться до посинения пытаться клеить разнородные элементы на соплях, но нечего кроме подобной пошлятинки и гламурной пустоты не получится. Что не умножай на ноль, тот же ноль и получается.
upd Комментарий френда: "Голубь прилетел от Пикассо.
А так - пошлость. Сусальная латунь (за золото не тянет).
Покаяния нет, есть штрафбат. Если виновен - искупи делом. Аминь!"