Павел Васкан. СТИХОГРАФИИ ДУШЕВНЫХ СОСТОЯНИЙ
●
Бумаги ранящая паперть:
Который круг ада - не помню…
Звук вязнет… Шёпот цвета паутины…
И мир становится тонким, как нежная плёнка,
Послушная нажатью пальцев…
●
Выжжено…
Точки меня мне, исчезая, вопили:
"Внутри - ты уходишь! Лишь память!.."
Вспарывая напалм истерики
Я прорастал…
И переставал - мною ещё
Цепляясь за клочья:
"Зачем?" - под клинком
Вряд ли бывшим…
Но я уже крепко пустил
Корни трещин.
И просто не смог не рвануться…
Чтобы пасть осколками
И вырваться
Новым.
●
Плач вовнутрь на мятом огне простыни…
Памяти крылья палящи… жжение ночи.
Комкалось небо в звезду, поющую болью,
И бредил мой почерк…
Пелерина
Небо вызрело
в крестиках штопок
над стаккато соседнего сердца,
своим отражениям вторя,
взрываясь
теней паутиной,
зовущим переплетением
воспоминаний и нитей,
пульсируя заодно
с первыми, но
не покидая
последних -
в жалких присказках
чёрствого аромата,
одеколона
за полгроша в кармане
(верно, из былых припасов),
воркуя под музыку
старых магнитофонных лент,
что, кажется,
накручиваются
на невидимый маятник
времени,
иногда выдавая
«вещички» Баха -
бледное полотно
грустит
всеми складками,
но не приемлет
страха,
свернувшегося рядом,
так же потёртого на сгибах,
но всё-таки убегающего
в эту долину
вышивки
(похоже, ручная работа)
чем-то усталым,
но мерным в слово.
●
...вот так - распадаться на вязь и на буквы,
и белую нежность бумаги
внутри
выпавшего снега,
внутри расслоившихся смыслов
- по новому тексту
(и старым надеждам),
внутри томных сумерек
и нахлынувшего -
вот так!..
строить химеры, модели развития
и проч. уставших ангелов
созывать кормиться
- с груди (не с ладони)
(иль - грудью?)
внутри томных сумерек
- под клубничные (может быть!) отзвуки
ангела плоти - теплейшего, нежного!
О! (или А!)
но - неважно... -
успеть отогреться б
(душой, а не телом)
к Господним садам
улетая
под музыку
шелеста вечерних страниц
уютного чая
свечей ещё не погасших
глинтвейна
сгустившегося шёпота внутри поцелуев,
взращивая цветки оргазмов
долгожданного
ангела плоти
(или - не только?)
рядом...
вот так! -
словно бы быть всегда,
хотя и не родиться... (родиться ль?)
(неважно...)
словно бы надеяться,
- что все поэты спасены заранее
(но - не от этого мира!),
- что скоро весна,
и тепещущий запах её уже рядом,
что все любови погибшие
состоялися в той, что имею.
(и «Ах!» бормотать без сарказма,
а - вновь от души, как умею.)
вот так!..
(а впрочем - неважно...)
●
только ветер...
молчать и лелеять...
только ветер гудит в проводах...
лишь полуночи томная вязь:
только ветер...
средь холода зим
твоим телом тепло и любовь -
сладкой розой с небес
и уютом постели...
лишь дышать в тишине
да в объятьях молчать,
и дарить тебе целую вечность...
пусть метелью одеты дома,
и мы крепче уходим
друг в друга,
лишь спустится вечер...
я читаю признание в губ уголках:
нету прошлого больше...
нет разлук...
только ласковый дом,
только мы,
только ветер...
●
I
Среди дней, натянутых, как струны,
Вспоминать про звуки
Песен твоих, про губы, поющие гимны -
Быть может - богу любви,
Быть может - небу...
Забывать про страхи,
Дискомфорт
И отсутствие средств
(Ввиду их присутствия)...
II
Средь вечеров, припорошенных тишиною,
Лежать рядом с тобой,
Слушать заоконье и твой шёпот,
Держать тебя за руку,
Мечтать: а может, не только плоть наша,
Но и души - едины?
III
Среди часов работы
Иногда вспоминать
Про строки, что ещё не написаны,
Отдавать их нежной лаской
Клавиатуре компьютера
Или - реже - бумаге...
IV
Среди сна бормотать тебе
Что-то приятное,
Видеть образы, недоступные
Ни одному авангардному режиссёру в мире,
Прижиматься к тебе
Тёплым сгустком
Под одеялом.
V
Перед бессонницей - не забывать про мёд...
После неё - про какао.
●
Всё как всегда:
утро, работа...
Дразнилки по радио
жалки и слабы,
и больше не дразнят...
ребусы криптографии -
на снегу,
комиксы граффити -
на стенах...
Пока веки закрыты,
мир свёрнут в трубочку,
и мне не страшны
никакие
зомби-гипнотизёры,
что чудятся
в пределах светового
дня
в черте этого - до боли знакомого -
города.
«Да!, - признаюсь я вам, - Это всё -
правильно найденная
точка христианской дхармы...
Я исполню священный долг
компьтерного
самурая-христианина,
исправлю все баги*
в программе
моего сюзерена!»
А потом - поеду в центр города,
возьму за руку девушку,
похожую
на ангела с картин Россетти,
женюсь и буду счастлив.
Мы будем любить друг друга
так,
что все вёсны будут
солнечными,
я буду писать стихи,
а она - готовить нам ужины!..
Ну вот - я и сам себе
уже
завидую!..
-----------
*Баг - ошибка в программе.
●
Я - независимый
художник,
почти
голландский мастер...
Отстаньте от меня
сразу
с претензиями принадлежности
к тому или иному
кругу,
куда я вхож
порою...
Мои мечты -
как ветер:
сбываются внезапно...
Порезан снег дождями,
весна любовь
окрасит,
а я скольжу
по строкам,
свой новый мир
построив,
свой новый мир
играя,
тоскуя и влюбляясь,
смеясь и создавая.
●
Сквозь строчки
программного кода,
страницы прочитанных книг,
абзацы написанных текстов -
пробираюсь всё дальше,
шепчу:
«Угармонь жизнь нашу, Господи,
угармонь (сиречь - гармонизируй)!»
Как, наверняка, сказано
в «Евангелие от 007»:
«Бог лосей и лохов -
не он же и Бог божественных
профессионалов?»,
но где взять знакомого
Джеймса Бонда?
Да и надо ли?
(нафиг-нафиг-нафиг!)
Двигаясь дальше
вниз по истории,
обдумывая каждый
свой следующий ход,
замечаю, что
всё получается
весьма хорошо и круто...
Круто так, как если б
из ниоткуда
материализовать в руку свою
меч джедая,
наблюдая, как оттенки
добра из зла
стремятся к гармонии, т.е. -
к некому доброму
целому...
Нежно так, словно бы
по весне чароваться запахом
черёмух, сирени, жасмина
и по капле нектаром
цедить любовь
в свою душу
(и - одновременно - наружу):
любовь ко всему этому...
В щебете птиц замирать
на тропе к современному замку
электронно-компьютерных магий,
зная - всё как нельзя лучше!
Мне скоро здесь выкуют
доспехи моего разума,
и я буду в них действовать
средь местных ганзейских
просторов,
зная - бессмертные рядом,
они среди нас
скрыты навеки,
можно сказать - засекречены,
улыбаются нашим
ошибкам,
посвящают гениев в тайны,
а возможно - в свои ряды...
Скоро будет выиграна
очередная партия в шахматы
у смерти, вечности, времени,
и я получу любовь в качестве
приза,
как я получил этот город,
прогулки у моря перед закатом
и старые стены в центре
у мудрого Бога в подарок,
и реянье чаек прибрежных
над русой моей головою
мне станет ещё милее
весенним вечером тихим,
чарующим город закатом.