выговориться
Был один проект, связанный с Древней Спартой, который я не успела сделать, когда это можно было по приколу и понарошку. А теперь он взялся за меня, чтобы я писала всерьёз и не отпустит, пока не допишу.
А оно не идёт.
Я даже не представляю, как человек, подобный мне (любого пола) мог бы там жить. Если не успел в молодости героически убиться, то дальше только заговор устроить, а потом либо бежать в Персию, либо броситься со скалы.
Во всей Древней Греции я больше всего люблю Милет.
Узенькая полоска берега Малой Азии, где стояли города Ионии. А они зачастую переигрывали больших и могучих соседей за счёт технологий, торговли, флота, производств, дипломатии.
Город, несколько веков живший без стен не потому, что он, как неуловимый Джо, никому не нужен, а потому что умел и во враждебном и в дружеском окружении "зарабатывать и процветать".
Город, где во время восстания ионийских городов, простые люди разбирали свои дома, чтобы построить укрепления.
А потом, когда в Ионию пришёл Александр Македонский, Милет уже стал и оставался верным союзником персов. Что-то изменилось за полтора века со времён восстания. Достоинство, правда были тогда за персами. Явно, не у македонского царя и вряд ли уже у Афин, где промышляли милетские гетеры и где решения, принимаемые народным собранием, можно было купить, оплатив труд ораторов. Из объективных материальных вещей - персы строили дороги.
Милет основал огромное количество колоний, большей частью на берегах Чёрного моря. Я была в Херсонесе (Севастополь), на развалинах Пантикапея (Керчь) в Феодосии - древняя Феодосия там где-то под остатками стен генуэзской крепости.
Узнаваемо, осязаемо, вдыхается в тёплом запахе маков или синих цветов, растущих на руинах. Оно живо!
Больше двух с половиной тысяч лет назад из Милета, заручившись благословением Аполлона в святилище в Дидимах, уходили корабли. Экипаж основателей уже в пути по морю, - вдоль берега, от бухты к бухте, - являлся полисом - древнегреческим городом-государством.
Аполлон, посредством гаданий и обращений к нему, помогал выбрать место основания поселения.
Торговали и дружили с окрестными племенами. Жили долгое время в землянках. Город только спустя поколения креп и вырастал из земли.
Приходя в Крым, греки осваивали суровый и холодный для них край. Причём, это происходило в эпоху, когда климат был гораздо холоднее современного. Море у берегов или в заливах нередко замерзало зимой.
Семьдесят или девяносто колоний.
Будущие греко-скифские царства.
Будущая Византия, наша Крёстная.
И обожая Милет, я начинала осмыслять Спарту, как некую тупиковую ветвь в развитии человечества.
Даже если бы землетрясение её не разрушило, ради чего оно? Что породило?
Вот сегодня я поняла, что Спарта дала нам миф о жизни Древней Греции. Миф о состязании, доблести, досуге, свободе и достоинстве.
Он был таковым ещё во времена античности. Осмысляя его, другие греки узнавали, что между ними общего и кто они, в глубине души, такие.
Разбирая его, римляне начинали понимать, как изменят их жизнь сограждане-грекофилы. Не только красивые статуи из покорённой страны привезут, а нечто могучее и незримое.
Кто из нас не учился мужеству у трёхсот спартанцев царя Леонида?
Теперь я понимаю, почему в истории оказалось не столь важно, что греков было больше трёхсот, потому что кроме спартанцев на Фермопилах стояли и воины из союзных городов.
А как снимают про Спарту в наши дни... костюмированное, по комиксам - так какая держава, такое и принятие мифа.
А оно не идёт.
Я даже не представляю, как человек, подобный мне (любого пола) мог бы там жить. Если не успел в молодости героически убиться, то дальше только заговор устроить, а потом либо бежать в Персию, либо броситься со скалы.
Во всей Древней Греции я больше всего люблю Милет.
Узенькая полоска берега Малой Азии, где стояли города Ионии. А они зачастую переигрывали больших и могучих соседей за счёт технологий, торговли, флота, производств, дипломатии.
Город, несколько веков живший без стен не потому, что он, как неуловимый Джо, никому не нужен, а потому что умел и во враждебном и в дружеском окружении "зарабатывать и процветать".
Город, где во время восстания ионийских городов, простые люди разбирали свои дома, чтобы построить укрепления.
А потом, когда в Ионию пришёл Александр Македонский, Милет уже стал и оставался верным союзником персов. Что-то изменилось за полтора века со времён восстания. Достоинство, правда были тогда за персами. Явно, не у македонского царя и вряд ли уже у Афин, где промышляли милетские гетеры и где решения, принимаемые народным собранием, можно было купить, оплатив труд ораторов. Из объективных материальных вещей - персы строили дороги.
Милет основал огромное количество колоний, большей частью на берегах Чёрного моря. Я была в Херсонесе (Севастополь), на развалинах Пантикапея (Керчь) в Феодосии - древняя Феодосия там где-то под остатками стен генуэзской крепости.
Узнаваемо, осязаемо, вдыхается в тёплом запахе маков или синих цветов, растущих на руинах. Оно живо!
Больше двух с половиной тысяч лет назад из Милета, заручившись благословением Аполлона в святилище в Дидимах, уходили корабли. Экипаж основателей уже в пути по морю, - вдоль берега, от бухты к бухте, - являлся полисом - древнегреческим городом-государством.
Аполлон, посредством гаданий и обращений к нему, помогал выбрать место основания поселения.
Торговали и дружили с окрестными племенами. Жили долгое время в землянках. Город только спустя поколения креп и вырастал из земли.
Приходя в Крым, греки осваивали суровый и холодный для них край. Причём, это происходило в эпоху, когда климат был гораздо холоднее современного. Море у берегов или в заливах нередко замерзало зимой.
Семьдесят или девяносто колоний.
Будущие греко-скифские царства.
Будущая Византия, наша Крёстная.
И обожая Милет, я начинала осмыслять Спарту, как некую тупиковую ветвь в развитии человечества.
Даже если бы землетрясение её не разрушило, ради чего оно? Что породило?
Вот сегодня я поняла, что Спарта дала нам миф о жизни Древней Греции. Миф о состязании, доблести, досуге, свободе и достоинстве.
Он был таковым ещё во времена античности. Осмысляя его, другие греки узнавали, что между ними общего и кто они, в глубине души, такие.
Разбирая его, римляне начинали понимать, как изменят их жизнь сограждане-грекофилы. Не только красивые статуи из покорённой страны привезут, а нечто могучее и незримое.
Кто из нас не учился мужеству у трёхсот спартанцев царя Леонида?
Теперь я понимаю, почему в истории оказалось не столь важно, что греков было больше трёхсот, потому что кроме спартанцев на Фермопилах стояли и воины из союзных городов.
А как снимают про Спарту в наши дни... костюмированное, по комиксам - так какая держава, такое и принятие мифа.