"Медведь-призрак, трудный путь самурая"-2
А сделаю-ка я вот так. Покладу сюда то, что получилось, а продолжение попозже...
...как всегда перед самым началом шторма, его начинали донимать фантомные боли в отсутствующей конечности. Нельзя сказать, что он привык к этому. Как рассказывала им ящерица - инструктор по экстремальной медицине - к боли привыкнуть нельзя вообще. И приводила в пример свой, чего только не повидавший, хвост. "Сколь раз обрывали, - нравоучительно тянула она, - столь раз и болело. Наплюйте в глаза тому, кто скажет, что к боли можно привыкнуть. Кто может - наплюйте ядом. Кто не может ядом, попробуйте начать обрывать ему конечности. Примерно к третьей он начнет сомневаться в своей правоте. Это проверено неоднократно..."
В этот раз к фантомной боли добавилась еще и вполне себе натуральная боль от натертой культи. Универсальный военно-полевой протез хоть и был снабжен всем необходимым для выживания в боевых условиях, и сделан был из особо прочной древесины (по поверхности любовно изукрашенной специально обученными жуками-древоточцами в чинах не ниже сержанта), но натирал не хуже самодельного липового. Служившую для амортизации "подушку" из мягких, специально собранных, обработанных и высушенных водорослей, он размочил и доел еще три дня назад, когда отлеживался в болоте, скрываясь от погони.
Вот это занимало его сейчас гораздо больше, чем проблемы с конечностью. Зато отвлекало от боли. Собственно, все происходило именно так, как описывал им, тогда молодым курсантам, инструктор по психологии - умудренный жизнью черепах. "Что боль? - Лениво вопрошал он. - Боль... Поверьте, существует достаточно способов сделать так, чтобы это не было самой большой из наличествующих проблем. Ни у вас, ни у кого-либо еще." Он знал, о чем говорил. Психологию он преподавал для своего черепашьего удовольствия и передачи богатого жизненного опыта подрастающему поколению. А основная его служба протекала в контрразведке, где он занимал должность начальника штаба...
Вообще-то, это была не столько погоня, сколько облава. Организованная хотя и наспех, но от этого не ставшая менее опасной. Три зондер-команды натасканных на живую дичь волков очень шустро отрезали его от побережья (где можно было бы воспользоваться услугами ската-связного и хотя бы попробовать запросить эвакуации), и быстренько загнали в болото, не дав дойти до нормального полноценного леса. Замаскированный кувшинками и прочей болотной мерзостью, он почти сутки выслушивал раздраженный мат и недовольное поскуливание со всех краев болота. Впрочем, волки считали, что успели его опередить, и что до болота он дойти не успел. Так что болото они охраняли, но не прочесывали. А на второй день и ругались меньше - устали.
Волки стояли круг болота почти двое суток. И все это время он тихонько прятался за кочками, отпугивая обнаглевшую местную мошкару только силой взгляда. Это действовало. Но не на всех летающих тварей. Самый мелкий гнус дох еще на подлете. Те, что побольше, успевали прицелиться. Самые же крупные комары по видимому обладали иммунитетом. Этому методу, кстати, он выучился несколько лет назад у дивизионного фельдшера - долгопята. Тому, находясь под впечатлением от особо заковыристого случая, удавалось сбивать даже некрупных воробьев. А вот местные лягушки, на чью помощь он рассчитывал, сами боялись к нему приближаться, заняв строго нейтральную позицию между ним и волками. Надо признать, что их кваканье в определенной мере скрашивало ему время пребывания в болоте...
Дожевывая последние водоросли - местными корешками он побрезговал, не будучи уверенным в том, что именно сливают в это болото - он тихо радовался, что ему весьма повезло первым натолкнуться на тогда еще старшего из всей этой волчьей братии - здоровущего кривоногого волка, чью шею украшала целая гирлянда из старых консервных крышек, служивших этим четвероногим знаками отличия, а так же и наградами. Выглядело это очень эффектно. И поблескивало тоже знатно. А одна крышка - особо старая, ржавая и с особенно кривыми краями - так вообще пригодилась ему самому. Как учила их, тогда еще молоденьких зеленых курсантов, жаба - инструктор по рукопашному бою - нет такой вещи, которая не была бы полезной в случае чего. "Случаи чего, - частенько говаривала она, - бывают разные. Историю про бурундука, лося и вантуз слышали? Нет? И не могли. Бурундук от природы скромный, а больше уже рассказывать и некому." Жаба, например, отдавала предпочтение самой простой совковой лопате, с которой вытворяла такое, что дух захватывало. Или вышибало. В общем, смотря куда, как и кому она ей попадала. Так вот и крышка ему попалась очень вовремя и к месту. Волк даже особо не дергался - не успел. И не урони он потом все это грохочущее безобразие, так бы все тишком и закончилось.
Вот именно из-за грохота облава и началась, да. Когда набежавшая стая обнаружила своего предводителя отдельно от головы, даже самым тупым из них пришла мысль, что, видимо, на базе что-то не так. Что именно не так - волки решали громко, шумно, пользуясь зубами и участием групп поддержки. Кроме того оказалось, что на появившееся вакантное место предводителя имеется больше одного кандидата. Это тоже требовало времени - разобраться, кто теперь будет командовать и почему именно он, а не другой кандидат. Понимая, что ограничен временем, он не стал дожидаться окончания выяснений, а просто тихонько стал уносить протез и остальные свои конечности в более безопасное место. В общем, то, что вожак стаи попался ему под лапу с крышкой первым, было везением. Организуйся облава сразу, еще неизвестно, кто успел бы к болоту раньше - он или волки...
А вообще, все в этот раз происходило не так, как планировалось. Хотя, как неоднократно напоминал им, тогда еще курсантам, удод - инструктор по основам планирования (чего именно, он не уточнял, а спрашивать они стеснялись) - мало что в этой жизни происходит строго по расписанию. "Думаете, я хотел именно этим заниматься? - Грустно спрашивал он, покачивая облезлым хохолком. - Вот видите, думаете. Я тоже думал. Все мы думаем..." Так-то оно, конечно, было так, но штабная выхухоль, которая традиционно давала им всем задания, в этот раз разливалась не просто соловьем, а стаей канареек. Задание по ее словам было проще некуда - добраться до места, посмотреть, что и как, и так же спокойно и не торопясь вернуться с докладом. Она - выхухоль - прекрасно понимает, что для такого профессионала, как он это слишком просто, и, возможно, в какой-то мере даже оскорбительно, но вот в настоящий момент просто никого другого, кроме него, нет и в ближайшее время не предвидится.
Еще тогда ему это показалось подозрительным. Вернее, не подозрительным - подозревать выхухоль с ее послужным списком было глупо - но каким-то странноватым. Тем более, что по его собственным сведениям у выхухоли должен был быть в запасе енот-полоскун, только что пришедший со свежим пополнением и рвавшийся в бой доказывать, что не одни портянки он умеет стирать. (А слухи эти о его тайном пристрастии пришли в часть гораздо раньше него.) Выслушав все его доводы, выхухоль грустно развела лапками и сообщила, что все оно, конечно, так, но енота послать сейчас нет никакой возможности - енот снова нарвался. На этот раз на минное поле. Горя жаждой подвигов, он вместо того, чтобы обойти его стороной, решил проверить свою интуицию, и... В общем, не дослушав выхухоль до конца, он сгреб с пенька бересту с приказом и отправился готовиться к заданию...
...как всегда перед самым началом шторма, его начинали донимать фантомные боли в отсутствующей конечности. Нельзя сказать, что он привык к этому. Как рассказывала им ящерица - инструктор по экстремальной медицине - к боли привыкнуть нельзя вообще. И приводила в пример свой, чего только не повидавший, хвост. "Сколь раз обрывали, - нравоучительно тянула она, - столь раз и болело. Наплюйте в глаза тому, кто скажет, что к боли можно привыкнуть. Кто может - наплюйте ядом. Кто не может ядом, попробуйте начать обрывать ему конечности. Примерно к третьей он начнет сомневаться в своей правоте. Это проверено неоднократно..."
В этот раз к фантомной боли добавилась еще и вполне себе натуральная боль от натертой культи. Универсальный военно-полевой протез хоть и был снабжен всем необходимым для выживания в боевых условиях, и сделан был из особо прочной древесины (по поверхности любовно изукрашенной специально обученными жуками-древоточцами в чинах не ниже сержанта), но натирал не хуже самодельного липового. Служившую для амортизации "подушку" из мягких, специально собранных, обработанных и высушенных водорослей, он размочил и доел еще три дня назад, когда отлеживался в болоте, скрываясь от погони.
Вот это занимало его сейчас гораздо больше, чем проблемы с конечностью. Зато отвлекало от боли. Собственно, все происходило именно так, как описывал им, тогда молодым курсантам, инструктор по психологии - умудренный жизнью черепах. "Что боль? - Лениво вопрошал он. - Боль... Поверьте, существует достаточно способов сделать так, чтобы это не было самой большой из наличествующих проблем. Ни у вас, ни у кого-либо еще." Он знал, о чем говорил. Психологию он преподавал для своего черепашьего удовольствия и передачи богатого жизненного опыта подрастающему поколению. А основная его служба протекала в контрразведке, где он занимал должность начальника штаба...
Вообще-то, это была не столько погоня, сколько облава. Организованная хотя и наспех, но от этого не ставшая менее опасной. Три зондер-команды натасканных на живую дичь волков очень шустро отрезали его от побережья (где можно было бы воспользоваться услугами ската-связного и хотя бы попробовать запросить эвакуации), и быстренько загнали в болото, не дав дойти до нормального полноценного леса. Замаскированный кувшинками и прочей болотной мерзостью, он почти сутки выслушивал раздраженный мат и недовольное поскуливание со всех краев болота. Впрочем, волки считали, что успели его опередить, и что до болота он дойти не успел. Так что болото они охраняли, но не прочесывали. А на второй день и ругались меньше - устали.
Волки стояли круг болота почти двое суток. И все это время он тихонько прятался за кочками, отпугивая обнаглевшую местную мошкару только силой взгляда. Это действовало. Но не на всех летающих тварей. Самый мелкий гнус дох еще на подлете. Те, что побольше, успевали прицелиться. Самые же крупные комары по видимому обладали иммунитетом. Этому методу, кстати, он выучился несколько лет назад у дивизионного фельдшера - долгопята. Тому, находясь под впечатлением от особо заковыристого случая, удавалось сбивать даже некрупных воробьев. А вот местные лягушки, на чью помощь он рассчитывал, сами боялись к нему приближаться, заняв строго нейтральную позицию между ним и волками. Надо признать, что их кваканье в определенной мере скрашивало ему время пребывания в болоте...
Дожевывая последние водоросли - местными корешками он побрезговал, не будучи уверенным в том, что именно сливают в это болото - он тихо радовался, что ему весьма повезло первым натолкнуться на тогда еще старшего из всей этой волчьей братии - здоровущего кривоногого волка, чью шею украшала целая гирлянда из старых консервных крышек, служивших этим четвероногим знаками отличия, а так же и наградами. Выглядело это очень эффектно. И поблескивало тоже знатно. А одна крышка - особо старая, ржавая и с особенно кривыми краями - так вообще пригодилась ему самому. Как учила их, тогда еще молоденьких зеленых курсантов, жаба - инструктор по рукопашному бою - нет такой вещи, которая не была бы полезной в случае чего. "Случаи чего, - частенько говаривала она, - бывают разные. Историю про бурундука, лося и вантуз слышали? Нет? И не могли. Бурундук от природы скромный, а больше уже рассказывать и некому." Жаба, например, отдавала предпочтение самой простой совковой лопате, с которой вытворяла такое, что дух захватывало. Или вышибало. В общем, смотря куда, как и кому она ей попадала. Так вот и крышка ему попалась очень вовремя и к месту. Волк даже особо не дергался - не успел. И не урони он потом все это грохочущее безобразие, так бы все тишком и закончилось.
Вот именно из-за грохота облава и началась, да. Когда набежавшая стая обнаружила своего предводителя отдельно от головы, даже самым тупым из них пришла мысль, что, видимо, на базе что-то не так. Что именно не так - волки решали громко, шумно, пользуясь зубами и участием групп поддержки. Кроме того оказалось, что на появившееся вакантное место предводителя имеется больше одного кандидата. Это тоже требовало времени - разобраться, кто теперь будет командовать и почему именно он, а не другой кандидат. Понимая, что ограничен временем, он не стал дожидаться окончания выяснений, а просто тихонько стал уносить протез и остальные свои конечности в более безопасное место. В общем, то, что вожак стаи попался ему под лапу с крышкой первым, было везением. Организуйся облава сразу, еще неизвестно, кто успел бы к болоту раньше - он или волки...
А вообще, все в этот раз происходило не так, как планировалось. Хотя, как неоднократно напоминал им, тогда еще курсантам, удод - инструктор по основам планирования (чего именно, он не уточнял, а спрашивать они стеснялись) - мало что в этой жизни происходит строго по расписанию. "Думаете, я хотел именно этим заниматься? - Грустно спрашивал он, покачивая облезлым хохолком. - Вот видите, думаете. Я тоже думал. Все мы думаем..." Так-то оно, конечно, было так, но штабная выхухоль, которая традиционно давала им всем задания, в этот раз разливалась не просто соловьем, а стаей канареек. Задание по ее словам было проще некуда - добраться до места, посмотреть, что и как, и так же спокойно и не торопясь вернуться с докладом. Она - выхухоль - прекрасно понимает, что для такого профессионала, как он это слишком просто, и, возможно, в какой-то мере даже оскорбительно, но вот в настоящий момент просто никого другого, кроме него, нет и в ближайшее время не предвидится.
Еще тогда ему это показалось подозрительным. Вернее, не подозрительным - подозревать выхухоль с ее послужным списком было глупо - но каким-то странноватым. Тем более, что по его собственным сведениям у выхухоли должен был быть в запасе енот-полоскун, только что пришедший со свежим пополнением и рвавшийся в бой доказывать, что не одни портянки он умеет стирать. (А слухи эти о его тайном пристрастии пришли в часть гораздо раньше него.) Выслушав все его доводы, выхухоль грустно развела лапками и сообщила, что все оно, конечно, так, но енота послать сейчас нет никакой возможности - енот снова нарвался. На этот раз на минное поле. Горя жаждой подвигов, он вместо того, чтобы обойти его стороной, решил проверить свою интуицию, и... В общем, не дослушав выхухоль до конца, он сгреб с пенька бересту с приказом и отправился готовиться к заданию...