Секс и Белоснежка: какими сегодня должны быть сказки братьев Гримм?
Рассказывая о только что вышедшей на английском языке книге Ann Schmiesing "The Brothers Grimm" The Economist говорит, что немецкие писатели предполагают, что детские книги сказочников не должны корректироваться, хотя сегодня тенденции и противоположны:
"Когда-то давным-давно в дремучем, темном лесу жили-были два маленьких мальчика. Их звали Гримм, и такой же гневной была их жизнь. Их отец умер, а мать была бедна. Она резала свиней, в то время как их тетя ножом кастрировала петухов. Когда мальчики выросли, напал Наполеон, и один из братьев отправился на войну. Он видел сожженные деревни, изнасилованных девушек и горы трупов, настолько большие, что жители деревни были не в состоянии всех их похоронить.
Но эта история имеет счастливое продолжение. Потому что, когда мальчики выросли, они начали создавать истории. Они придумали «Белоснежку» и «Золушку», и строчку «жили долго и счастливо». Однако в их сказках были намеки на их жизнь, как показывает новая книга преподавательницы университета Ann Schmiesing. Потому что они, кроме всего прочего, написали сказку под названием “How Some Children Played at Slaughtering” («Как некоторые дети играли в войнушку»). В ней один мальчик перерезает горло другому; его брат тонет в ванне; а его мать вешается от чувства вины; и его отец умирает от горя. Забытая детская классика.
Эта книга о детских историях. Она о том, что должны они содержать в себе - сахар, перчик и все хорошее или лягушек, улиток и инцест? - и насколько мрачным должен быть рассказ. Со времен братьев Гримм ответ не изменился. В их историях отцы насилуют дочерей, Рапунцель беременеет, а Красную Шапочку обманом затаскивают в постель («Бабушка, какая ты волосатая!») и насилуют. В швейцарской версии «Белоснежки» девочка - «шлюха», семь гномов убиты, а их дом сожжен. Дисней не обратился к этой версией.
Спор актуален и сегодня. Детские книги вызывают истерики. В Британии отредактировали Роальда Даля, чтобы удалить слова, такие как «толстый», которые, по мнению некоторых современников, кажутся предосудительными и (как мог бы выразиться Даль) шипящими. В 2023 году 17 американских штатов попытались подвергнуть цензуре более 100 книг. «В истории детской литературы есть своего рода перетягивание каната между обучением и удовольствием», - говорит Sam Leith, автор книги “The Haunted Wood”.
Спор отчасти таит в себе напряжение в связи с тем, что ставки - и продажи - высоки. Личные ставки тоже. Чтение опасно своей независимостью. Оно предлагает детям их первый побег от родителей. Отправляйтесь в Нарнию, Нетландию или Страну чудес, и вы - как Люси, Питер Пэн или Алиса - пойдете одни. И то, что вы там увидите, сформирует вас: вы навсегда узнаете, что находится за дверцей шкафа (меха и ели), к чему приводит поедание рахат-лукума (к неприятностям) и что делать с бутылками с надписью «ВЫПЕЙ МЕНЯ» (не надо).
Когда британский романист Мартин Эмис сказал, что он напишет детскую книгу только в том случае, если у него «будет серьезная черепно-мозговая травма», он вылил на себя столетия презрения. До XVIII века не было отдельной детской литературы. Хотя не все были столь пренебрежительны к ней: Джон Локк утверждал, что, поскольку умы детей «так же легко поворачивают в ту или иную сторону, как вода», книги должны быть написаны специально для них, чтобы направлять их. И, говоря не как выдающийся политический философ Британии, а скорее как шестилетний ребенок, утверждал, что в них должно быть «столько изображений животных… сколько можно вместить».
В конце концов, издательское дело освоило и книги для детей. «The New England Primer» ("Букварь Новой Англии"), впервые опубликованный в XVII веке, предоставил молодым читателям иллюстрированный алфавит, «приятное руководство» по чтению - и, возможно, приглушенное представление о том, в чем заключается удовольствие. От его слоговых руководств по правописанию до иллюстрированного алфавита («Y» мрачно сообщал читателям, что “No Youth we see / From death is free”: «Молодежь, которую мы видим / Не свободна от смерти»), тон был трезвым - хотя он и прояснялся для некоторых трех- и четырехсложных слов («Пьян-ство-вать» и «Пре-любо-де-я-ни-е»).
Для сравнения, появление братьев Гримм - с их резней, пытками и жестокой смертью животных (волк тонет, заяц умирает мучительной смертью) - было даже забавным. Хотя, как отмечает Ann Schmiesing, их истории на самом деле не были предназначены для детей. Братья Гримм были лингвистами, а не романистами; их целью было сохранение, а не развлечение. Индустриализация начала проникать в древние леса Германии, уничтожая по мере своего развития среду обитания, виды и истории. Нарративные натуралисты хотели вырвать местные истории Германии с ее полей и втиснуть их между страницами своих антологий, прежде чем такие сказки исчезнут.
Цель могла быть и научной, но результатом стал неожиданный детский бестселлер. Не все его одобрили: первые читатели жаловались на темноту. Даже сама структура этих историй была мрачной: знаменитый финал «И жили они долго и счастливо» чередовался с мрачным «И если они не умерли, то все еще живы». Гримм отреагировали живо: уберите из детских книг неприятные места, и вы с таким же успехом можете «завязать глаза» детям, чтобы они вообще ничего не видели.
Взгляд на список бестселлеров показывает, что успехом пользуются книги, продающие сладость. Одна из самых популярных книг - «Знаешь, как я тебя люблю?» (1994), в которой Маленький Коричневый Заяц проводит свои дни, пытаясь сказать Большому Коричневому Зайцу, как сильно он его любит, и, увы, не переживает мучительную смерть. Самой продаваемой книгой в Америке за последние десять лет был не Шекспир и даже не Дэн Браун, а “Oh, the Places You’ll Go!” Доктора Сьюза. Глупые, непристойные книжки, такие как “The Fart that Changed the World” («Пердеж, который изменил мир»), также в моде.
Детская литература никогда не была только для детей: взрослые с удовольствием читают «Гарри Поттера» и Филипа Пулмана. Все хорошие детские писатели знают, что они «пишут для двойной аудитории», говорит Крессида Коуэлл, бывший детский лауреат в Великобритании и автор серии «Как приручить дракона». Есть ребенок, которому читают, и взрослый, который читает: «Самые лучшие детские книги… работают на двух уровнях».
Мода в детской литературе, как правило, имеет большие «отклонения», говорит Sam Leith, за которыми следует «массивная сверхкомпенсация». После недавнего периода обострения напряженность немного спала: попытки цензурировать книги в Америке прекратились с января по август 2023 года. Penguin, после громких жалоб, восстановил шипящие части Даля. Детские книги сегодня, безусловно, не такие мрачные, как во времена братьев Гримм (инцест сейчас продается хуже), и им это не нужно. Но, возможно, родители сильнее будут жаждать детские книги, в которых лучше уравновешивается темное и светлое, счастливое продолжение после больших злых волков."
Телеграм-канал "Интриги книги"
"Когда-то давным-давно в дремучем, темном лесу жили-были два маленьких мальчика. Их звали Гримм, и такой же гневной была их жизнь. Их отец умер, а мать была бедна. Она резала свиней, в то время как их тетя ножом кастрировала петухов. Когда мальчики выросли, напал Наполеон, и один из братьев отправился на войну. Он видел сожженные деревни, изнасилованных девушек и горы трупов, настолько большие, что жители деревни были не в состоянии всех их похоронить.
Но эта история имеет счастливое продолжение. Потому что, когда мальчики выросли, они начали создавать истории. Они придумали «Белоснежку» и «Золушку», и строчку «жили долго и счастливо». Однако в их сказках были намеки на их жизнь, как показывает новая книга преподавательницы университета Ann Schmiesing. Потому что они, кроме всего прочего, написали сказку под названием “How Some Children Played at Slaughtering” («Как некоторые дети играли в войнушку»). В ней один мальчик перерезает горло другому; его брат тонет в ванне; а его мать вешается от чувства вины; и его отец умирает от горя. Забытая детская классика.
Эта книга о детских историях. Она о том, что должны они содержать в себе - сахар, перчик и все хорошее или лягушек, улиток и инцест? - и насколько мрачным должен быть рассказ. Со времен братьев Гримм ответ не изменился. В их историях отцы насилуют дочерей, Рапунцель беременеет, а Красную Шапочку обманом затаскивают в постель («Бабушка, какая ты волосатая!») и насилуют. В швейцарской версии «Белоснежки» девочка - «шлюха», семь гномов убиты, а их дом сожжен. Дисней не обратился к этой версией.
Спор актуален и сегодня. Детские книги вызывают истерики. В Британии отредактировали Роальда Даля, чтобы удалить слова, такие как «толстый», которые, по мнению некоторых современников, кажутся предосудительными и (как мог бы выразиться Даль) шипящими. В 2023 году 17 американских штатов попытались подвергнуть цензуре более 100 книг. «В истории детской литературы есть своего рода перетягивание каната между обучением и удовольствием», - говорит Sam Leith, автор книги “The Haunted Wood”.
Спор отчасти таит в себе напряжение в связи с тем, что ставки - и продажи - высоки. Личные ставки тоже. Чтение опасно своей независимостью. Оно предлагает детям их первый побег от родителей. Отправляйтесь в Нарнию, Нетландию или Страну чудес, и вы - как Люси, Питер Пэн или Алиса - пойдете одни. И то, что вы там увидите, сформирует вас: вы навсегда узнаете, что находится за дверцей шкафа (меха и ели), к чему приводит поедание рахат-лукума (к неприятностям) и что делать с бутылками с надписью «ВЫПЕЙ МЕНЯ» (не надо).
Когда британский романист Мартин Эмис сказал, что он напишет детскую книгу только в том случае, если у него «будет серьезная черепно-мозговая травма», он вылил на себя столетия презрения. До XVIII века не было отдельной детской литературы. Хотя не все были столь пренебрежительны к ней: Джон Локк утверждал, что, поскольку умы детей «так же легко поворачивают в ту или иную сторону, как вода», книги должны быть написаны специально для них, чтобы направлять их. И, говоря не как выдающийся политический философ Британии, а скорее как шестилетний ребенок, утверждал, что в них должно быть «столько изображений животных… сколько можно вместить».
В конце концов, издательское дело освоило и книги для детей. «The New England Primer» ("Букварь Новой Англии"), впервые опубликованный в XVII веке, предоставил молодым читателям иллюстрированный алфавит, «приятное руководство» по чтению - и, возможно, приглушенное представление о том, в чем заключается удовольствие. От его слоговых руководств по правописанию до иллюстрированного алфавита («Y» мрачно сообщал читателям, что “No Youth we see / From death is free”: «Молодежь, которую мы видим / Не свободна от смерти»), тон был трезвым - хотя он и прояснялся для некоторых трех- и четырехсложных слов («Пьян-ство-вать» и «Пре-любо-де-я-ни-е»).
Для сравнения, появление братьев Гримм - с их резней, пытками и жестокой смертью животных (волк тонет, заяц умирает мучительной смертью) - было даже забавным. Хотя, как отмечает Ann Schmiesing, их истории на самом деле не были предназначены для детей. Братья Гримм были лингвистами, а не романистами; их целью было сохранение, а не развлечение. Индустриализация начала проникать в древние леса Германии, уничтожая по мере своего развития среду обитания, виды и истории. Нарративные натуралисты хотели вырвать местные истории Германии с ее полей и втиснуть их между страницами своих антологий, прежде чем такие сказки исчезнут.
Цель могла быть и научной, но результатом стал неожиданный детский бестселлер. Не все его одобрили: первые читатели жаловались на темноту. Даже сама структура этих историй была мрачной: знаменитый финал «И жили они долго и счастливо» чередовался с мрачным «И если они не умерли, то все еще живы». Гримм отреагировали живо: уберите из детских книг неприятные места, и вы с таким же успехом можете «завязать глаза» детям, чтобы они вообще ничего не видели.
Взгляд на список бестселлеров показывает, что успехом пользуются книги, продающие сладость. Одна из самых популярных книг - «Знаешь, как я тебя люблю?» (1994), в которой Маленький Коричневый Заяц проводит свои дни, пытаясь сказать Большому Коричневому Зайцу, как сильно он его любит, и, увы, не переживает мучительную смерть. Самой продаваемой книгой в Америке за последние десять лет был не Шекспир и даже не Дэн Браун, а “Oh, the Places You’ll Go!” Доктора Сьюза. Глупые, непристойные книжки, такие как “The Fart that Changed the World” («Пердеж, который изменил мир»), также в моде.
Детская литература никогда не была только для детей: взрослые с удовольствием читают «Гарри Поттера» и Филипа Пулмана. Все хорошие детские писатели знают, что они «пишут для двойной аудитории», говорит Крессида Коуэлл, бывший детский лауреат в Великобритании и автор серии «Как приручить дракона». Есть ребенок, которому читают, и взрослый, который читает: «Самые лучшие детские книги… работают на двух уровнях».
Мода в детской литературе, как правило, имеет большие «отклонения», говорит Sam Leith, за которыми следует «массивная сверхкомпенсация». После недавнего периода обострения напряженность немного спала: попытки цензурировать книги в Америке прекратились с января по август 2023 года. Penguin, после громких жалоб, восстановил шипящие части Даля. Детские книги сегодня, безусловно, не такие мрачные, как во времена братьев Гримм (инцест сейчас продается хуже), и им это не нужно. Но, возможно, родители сильнее будут жаждать детские книги, в которых лучше уравновешивается темное и светлое, счастливое продолжение после больших злых волков."
Телеграм-канал "Интриги книги"