В чем смысл эпиграфов?
Tajja Isen - внештатный обозреватель "The Walrus" - пишет о том, как писатели и читатели спорят о цитатах на первых страницах своих любимых книг:
"В середине августа академик Leigh Claire La Berge задала вопрос на X об эпиграфах: «Они вообще работают?» Хотя ей и нравится "находить и использовать их в своих произведениях", как читателю эпиграфы ей чаще всего не нравятся. Эпиграфы - короткие цитаты, которые предваряют книгу или главу и обозначают ее тему, - вызывают объемный и интенсивный дискурс, который опровергает незначительный статус этого приема. Как и ожидалось, ответы на пост La Berge были оперативными и страстными. Люди защищали использование эпиграфов, сетовали на их существование и проклинали эти штуки за их дороговизну: «Я до сих пор жалею о тех 11 переоцененных словах, которые я когда-то купил у Грэма Грина», - сказал один недовольный писатель. Обвинение в самодовольствии было предъявлено не один раз. Единственная четкая сквозная линия, которая возникла при обсуждении, состояла в том, что вопрос «Работают они или нет?» слишком аккуратный.
Когда писателей просят рассказать, зачем нужен эпиграф, они склонны прибегать к метафорам. В своем информационном бюллетене "Before and After the Book Deal" Courtney Maum по-декадентски называет их «аперитивами» и «брызгами аромата в большой комнате». Thomas Swick в Literary Hub вызывает в воображении грандиозность: эпиграф - это «церемониальные ворота, вводящие нас в царство автора»; книга, лишенная такового, - «мужчина в костюме, но без галстука». Carmine Starnino, главный редактор The Walrus, в журнале Poetry за 2010 год более лаконичен: эпиграфы - это «смайлики - фыркает он, - диковинка», которая заслуживает «немного большей рассудительности», когда писатель размышляет, использовать их или нет. «Они как соль на чипсах!» - гласит один характерный ответ на вопрос La Berge.
Такие образы вызывают воспоминания. Но отсутствие консенсуса, кажется, слишком удобно. Соберите эти метафоры вместе, и они не скажут вам вообще ничего. Среди этой языковой неразберихи есть путаница целей. Являются ли эпиграфы необязательными? Обязательными? Декоративными? Являются ли они вопросом этикета? Вкуса? Запаха?
Эта эстетическая нестабильность усугубляется юридической. В Соединенных Штатах и Канаде, если писатель хочет процитировать произведение, которое все еще защищено авторским правом, он должен получить разрешение от правообладателя или заплатить пошлину. Если стоимость непомерно высока, писатель будет вынужден отказаться от желаемого эпиграфа. Как утверждали некоторые из авторов, ответивших на пост La Berge, цена может быть завышена по отношению к функции эпиграфа, которая заключается не в анализе или объяснении, а просто в вибрации. (Если бы цитата была объяснена в тексте, она бы подпадала под защиту добросовестного использования в США и добросовестного обращения в Канаде). Но писатели не хотят быть на крючке из-за объяснения своих эпиграфов. И, как говорил известный редактор Gordon Lish о писательстве и сексе, вы не описываете каждый отдельный шаг того, что вы планируете сделать с кем-то. (Если это не ваше дело). Вы просто делаете это.
Среди читателей разговор об эпиграфах идет по разным направлениям. Reddit приглашает людей поделиться своими любимыми эпиграфами, что свидетельствует о значимости этого приема - выберите правильный, и он достаточно осмысленно дополнит процесс чтения, чтобы люди их собирали, оставляли с собой. В некоторых ветках читатели даже выражают желание иметь больше эпиграфов - «невероятный инструмент, который остается неиспользованным авторами». (Если бы они только знали, как это трудно!) Другие справедливо отвергают цитаты как бессмысленные и забываемые. Возможно, есть даже такие читатели, которые, если они откроют книгу и им не понравится увиденный ими эпиграф, - о, ужас! - вообще отложат ее.
Но все эти заламывания рук упускают суть. Эпиграфы не являются эгоистичными, бесполезными или дорогими из-за каких-либо внутренних недостатков самой сути конструкции или даже из-за двусмысленности в законе. Это потому, что мы слишком часто позволяем авторам уходить от ответственности. И юридические, и эстетические проблемы можно было бы легко решить, если бы мы придерживались более высоких стандартов использования. Для цитаты, которой отвели почетное место в начале такого количества изданных книг, разве ответ на вопрос «Работает ли это?» не должен быть просто безоговорочным - «Да»?
Позвольте мне первой признать, что я не застрахована от этих ловушек. Задача выбора цитат вызывает головокружительную недисциплинированность, шанс, как вы надеетесь, показать, что сделает книга, и с кем ваша работа находится в диалоге. В процессе публикации, где каждое решение по поводу книги кажется таким высоким и необратимым - а многие из них таковыми и являются - конечно, мы одержимы тем, чтобы сыграть идеальную первую ноту. «Сколько эпиграфов для книги - это слишком много?» - спросила я пустоту всего за пару месяцев до того, как это сделала La Berge. В основном, я искала того, кто назовет наибольшее число. Но я также была в муках волнения по поводу моего текущего проекта. Эпиграф казался мне первым, лучшим способом зажечь читателя, заманить его в изучение содержания, не заставляя его слишком много думать, еще до того, как он начнет читать. Если использовать мои собственные метафоры, то я хочу, чтобы цитаты находились где-то между приветственным ковриком и согнутым, призывающим к общению пальцем - чтобы соблазнить читателя, но также и заверить его, что о нем позаботятся.
Как и любой ненасытный писатель, во время своих исследований я иногда чувствую своего рода внутренний звоночек, который говорит мне, что я наткнулась на потенциальный эпиграф. Сначала я списала это на нарциссизм - конечно, я хотела бы начать свою книгу со строки Жака Лакана - но чем чаще это происходит, тем чаще я полагаюсь на этот процесс, как на барометр остроты моего тезиса. Чем эффективнее я становлюсь в оценке релевантного и нерелевантного, тем яснее я могу составить карту своего собственного ума. Я столкнулась с таким количеством потенциальных эпиграфов, что начала вести список. Это не значит, что я собираюсь использовать их все - я не думаю, что могу себе это позволить и не стала бы навязывать это своему читателю. Но это стало бесценной частью моего процесса, той ее части, которая позволяет мне сосредотачиваться на истинном бенефициаре эпиграфа - читателе. "Работают ли они вообще?" - это только первый вопрос. Второй, более важный: "Работают на кого?" Если на какой-то вечеринке присутствует чувак без галстука, кого это волнует? Среди неряшливых есть и мои любимые книги - «Лолита» Владимира Набокова, «Поправки» Джонатана Франзена. Даже «Моя гениальная подруга» Элены Ферранте не носит галстук. Я сняла эти три книги с полки одну за другой и обнаружила, что все они не украшены - и от этого не менее захватывающие. Я вообще не припомнила, что в них отсутствуют эпиграфы.
Удовольствие, которое должен доставлять эпиграф, не является собственным удовольствием писателя. La Berge находила эпиграфы более забавными, когда сама писала книги, чем когда читала их. Это говорит об общем провале поставленной цели, разочаровывая того самого человека, которому книга призвана служить. Неважно, является ли эпиграф аперитивом или церемониальными воротами, неважно, насколько восхитительна метафора, - вещь теряет все свое очарование, если она даже не предусматривает того, как она может поразить читателя. Один человек распыляет духи, а другой - а у него приступ аллергии."
Телеграм-канал "Интриги книги"
"В середине августа академик Leigh Claire La Berge задала вопрос на X об эпиграфах: «Они вообще работают?» Хотя ей и нравится "находить и использовать их в своих произведениях", как читателю эпиграфы ей чаще всего не нравятся. Эпиграфы - короткие цитаты, которые предваряют книгу или главу и обозначают ее тему, - вызывают объемный и интенсивный дискурс, который опровергает незначительный статус этого приема. Как и ожидалось, ответы на пост La Berge были оперативными и страстными. Люди защищали использование эпиграфов, сетовали на их существование и проклинали эти штуки за их дороговизну: «Я до сих пор жалею о тех 11 переоцененных словах, которые я когда-то купил у Грэма Грина», - сказал один недовольный писатель. Обвинение в самодовольствии было предъявлено не один раз. Единственная четкая сквозная линия, которая возникла при обсуждении, состояла в том, что вопрос «Работают они или нет?» слишком аккуратный.
Когда писателей просят рассказать, зачем нужен эпиграф, они склонны прибегать к метафорам. В своем информационном бюллетене "Before and After the Book Deal" Courtney Maum по-декадентски называет их «аперитивами» и «брызгами аромата в большой комнате». Thomas Swick в Literary Hub вызывает в воображении грандиозность: эпиграф - это «церемониальные ворота, вводящие нас в царство автора»; книга, лишенная такового, - «мужчина в костюме, но без галстука». Carmine Starnino, главный редактор The Walrus, в журнале Poetry за 2010 год более лаконичен: эпиграфы - это «смайлики - фыркает он, - диковинка», которая заслуживает «немного большей рассудительности», когда писатель размышляет, использовать их или нет. «Они как соль на чипсах!» - гласит один характерный ответ на вопрос La Berge.
Такие образы вызывают воспоминания. Но отсутствие консенсуса, кажется, слишком удобно. Соберите эти метафоры вместе, и они не скажут вам вообще ничего. Среди этой языковой неразберихи есть путаница целей. Являются ли эпиграфы необязательными? Обязательными? Декоративными? Являются ли они вопросом этикета? Вкуса? Запаха?
Эта эстетическая нестабильность усугубляется юридической. В Соединенных Штатах и Канаде, если писатель хочет процитировать произведение, которое все еще защищено авторским правом, он должен получить разрешение от правообладателя или заплатить пошлину. Если стоимость непомерно высока, писатель будет вынужден отказаться от желаемого эпиграфа. Как утверждали некоторые из авторов, ответивших на пост La Berge, цена может быть завышена по отношению к функции эпиграфа, которая заключается не в анализе или объяснении, а просто в вибрации. (Если бы цитата была объяснена в тексте, она бы подпадала под защиту добросовестного использования в США и добросовестного обращения в Канаде). Но писатели не хотят быть на крючке из-за объяснения своих эпиграфов. И, как говорил известный редактор Gordon Lish о писательстве и сексе, вы не описываете каждый отдельный шаг того, что вы планируете сделать с кем-то. (Если это не ваше дело). Вы просто делаете это.
Среди читателей разговор об эпиграфах идет по разным направлениям. Reddit приглашает людей поделиться своими любимыми эпиграфами, что свидетельствует о значимости этого приема - выберите правильный, и он достаточно осмысленно дополнит процесс чтения, чтобы люди их собирали, оставляли с собой. В некоторых ветках читатели даже выражают желание иметь больше эпиграфов - «невероятный инструмент, который остается неиспользованным авторами». (Если бы они только знали, как это трудно!) Другие справедливо отвергают цитаты как бессмысленные и забываемые. Возможно, есть даже такие читатели, которые, если они откроют книгу и им не понравится увиденный ими эпиграф, - о, ужас! - вообще отложат ее.
Но все эти заламывания рук упускают суть. Эпиграфы не являются эгоистичными, бесполезными или дорогими из-за каких-либо внутренних недостатков самой сути конструкции или даже из-за двусмысленности в законе. Это потому, что мы слишком часто позволяем авторам уходить от ответственности. И юридические, и эстетические проблемы можно было бы легко решить, если бы мы придерживались более высоких стандартов использования. Для цитаты, которой отвели почетное место в начале такого количества изданных книг, разве ответ на вопрос «Работает ли это?» не должен быть просто безоговорочным - «Да»?
Позвольте мне первой признать, что я не застрахована от этих ловушек. Задача выбора цитат вызывает головокружительную недисциплинированность, шанс, как вы надеетесь, показать, что сделает книга, и с кем ваша работа находится в диалоге. В процессе публикации, где каждое решение по поводу книги кажется таким высоким и необратимым - а многие из них таковыми и являются - конечно, мы одержимы тем, чтобы сыграть идеальную первую ноту. «Сколько эпиграфов для книги - это слишком много?» - спросила я пустоту всего за пару месяцев до того, как это сделала La Berge. В основном, я искала того, кто назовет наибольшее число. Но я также была в муках волнения по поводу моего текущего проекта. Эпиграф казался мне первым, лучшим способом зажечь читателя, заманить его в изучение содержания, не заставляя его слишком много думать, еще до того, как он начнет читать. Если использовать мои собственные метафоры, то я хочу, чтобы цитаты находились где-то между приветственным ковриком и согнутым, призывающим к общению пальцем - чтобы соблазнить читателя, но также и заверить его, что о нем позаботятся.
Как и любой ненасытный писатель, во время своих исследований я иногда чувствую своего рода внутренний звоночек, который говорит мне, что я наткнулась на потенциальный эпиграф. Сначала я списала это на нарциссизм - конечно, я хотела бы начать свою книгу со строки Жака Лакана - но чем чаще это происходит, тем чаще я полагаюсь на этот процесс, как на барометр остроты моего тезиса. Чем эффективнее я становлюсь в оценке релевантного и нерелевантного, тем яснее я могу составить карту своего собственного ума. Я столкнулась с таким количеством потенциальных эпиграфов, что начала вести список. Это не значит, что я собираюсь использовать их все - я не думаю, что могу себе это позволить и не стала бы навязывать это своему читателю. Но это стало бесценной частью моего процесса, той ее части, которая позволяет мне сосредотачиваться на истинном бенефициаре эпиграфа - читателе. "Работают ли они вообще?" - это только первый вопрос. Второй, более важный: "Работают на кого?" Если на какой-то вечеринке присутствует чувак без галстука, кого это волнует? Среди неряшливых есть и мои любимые книги - «Лолита» Владимира Набокова, «Поправки» Джонатана Франзена. Даже «Моя гениальная подруга» Элены Ферранте не носит галстук. Я сняла эти три книги с полки одну за другой и обнаружила, что все они не украшены - и от этого не менее захватывающие. Я вообще не припомнила, что в них отсутствуют эпиграфы.
Удовольствие, которое должен доставлять эпиграф, не является собственным удовольствием писателя. La Berge находила эпиграфы более забавными, когда сама писала книги, чем когда читала их. Это говорит об общем провале поставленной цели, разочаровывая того самого человека, которому книга призвана служить. Неважно, является ли эпиграф аперитивом или церемониальными воротами, неважно, насколько восхитительна метафора, - вещь теряет все свое очарование, если она даже не предусматривает того, как она может поразить читателя. Один человек распыляет духи, а другой - а у него приступ аллергии."
Телеграм-канал "Интриги книги"