Пять лучших книг, вдохновленных классическими романами.
Статья в "The Guardian" посвящена тем писателям, кто подражая классическим произведениям сумел достичь новых высот:
"Пересказы классических романов набирают обороты: за последние пару лет феминистский взгляд Сандры Ньюман на «1984» - «Джулия» и модернизированный «Дэвид Копперфильд" от Барбары Кингсолвер - "Demon Copperhead", получивший Пулитцеровскую премию, произвели фурор. В книжных магазинах появилось и переосмысление Персивалем Эвереттом книги Марка Твена "Приключения Гекльберри Финна" - "James".
Если каждое произведение искусства основывается на том, что было до него, то приведенные ниже романы достигли более высокого качественного уровня. С помощью повторений и переписываний, игривых задач и приквелов эти авторы переосмысливают истории, которые их вдохновили, и позволяют нам пересмотреть саму идею романа. В конце концов, как выразился У. Х. Оден, наша вера в собственную «уникальность» «абсолютно банальна».
1. Майкл Каннингем. «Часы».
Роман Каннингема, получивший Пулитцеровскую премию, в котором Вирджинию Вульф показана по крайней мере с трех точек зрения, пытается понять, как художественная литература становится частью нашей реальности. В одной временной шкале несчастная замужняя домохозяйка читает миссис Дэллоуэй. В другой - женщина по имени Кларисса планирует шикарную вечеринку на Манхэттене. Мир писательницы из Блумсбери, сочиняющей свою модернистскую повседневную историю, наполняет оставшиеся главы. Структурно блестящий, меланхоличный и резкий.
2. Зэди Смит. "О красоте".
В 2007 году дебют Зэди - "Белые зубы" - был оформлен как своего рода современная классика и переиздан в оранжевой ретро-ливрее Penguin. «О красоте» - история, происходящая в кампусе, трансатлантическая дань уважения книге Э.М.Форстера "Говардс-Энд" - задается вопросом, почему предметы искусства вообще становятся «классикой», как они оказывают давление на мощные структуры, которые удерживают такие произведения на нужном уровне. Сочетая яркие персонажи с философскими размышлениями о высоком искусстве и хип-хопе, книга посвящена исследованию класса, расы и семьи и задается вопросом, как мы можем «только соединяться» в 21 веке.
3. Джин Рис. «Антуанетта».
Страстный феминистский приквел к «Джейн Эйр», последний роман Риса, дает голос сумасшедшей на чердаке. До того, как она стала Бертой Мейсон, первая жена Рочестера, была, как мы узнаем, красивой, проблемной Антуанеттой Косвей. Драматическое и живописное повествование Риса отражает красоту пейзажей Ямайки, дома, где прошло детство Косвея, а также уродство исторической вины и соучастия. Эта книга, опубликованная в 1966 году, не утратила своей значимости.
4. Simon Grennan. "Dispossession: A Novel of Few Words" ("Лишение собственности: роман в нескольких словах").
Этот великолепный графический роман представляет собой серию миниатюрных картин, основанных на произведении Троллопа 1879 года «Джон Калдигейт». Обычная ситуация для 19-го века: герой-должник едет в Австралию, чтобы разбогатеть, но в конечном итоге оказывается обвиненным в двоеженстве, хотя позиция Греннана совершенно необычна. "Dispossession" игриво и умело исследует викторианский роман. Бонус для читателей: среди кадров графического романа спрятаны версии известных произведений искусства XIX века, наподобии чудесной своеобразной серии детских книг «Где Уолли».
5. Джулиан Барнс. «Попугай Флобера».
Врач на пенсии Джеффри Брейтуэйт одержим произведениями Гюстава Флобера. Но постепенно его усердное коллекционирование подробностей о произведениях Флобера раскрывается, как панцирь и как способ избежать своей собственной реальности. Слои этой блестящей истории любви болезненно раскрываются, и призрак самой известной героини Флобера - мадам Бовари - дрейфует под поверхностью. «Попугай» Флобера столько раз повторяет сам себя, что кажется зеркальным коридором. Но у читателя в итоге остаётся не пустота, а чувство щедрой, горестной тоски. «Книги, - мрачно размышляет Брейтуэйт, - придают смысл жизни. Единственная проблема состоит в том, что они придают смысл жизням других людей, а не вашей собственной»."
Телеграм-канал "Интриги книги"
"Пересказы классических романов набирают обороты: за последние пару лет феминистский взгляд Сандры Ньюман на «1984» - «Джулия» и модернизированный «Дэвид Копперфильд" от Барбары Кингсолвер - "Demon Copperhead", получивший Пулитцеровскую премию, произвели фурор. В книжных магазинах появилось и переосмысление Персивалем Эвереттом книги Марка Твена "Приключения Гекльберри Финна" - "James".
Если каждое произведение искусства основывается на том, что было до него, то приведенные ниже романы достигли более высокого качественного уровня. С помощью повторений и переписываний, игривых задач и приквелов эти авторы переосмысливают истории, которые их вдохновили, и позволяют нам пересмотреть саму идею романа. В конце концов, как выразился У. Х. Оден, наша вера в собственную «уникальность» «абсолютно банальна».
1. Майкл Каннингем. «Часы».
Роман Каннингема, получивший Пулитцеровскую премию, в котором Вирджинию Вульф показана по крайней мере с трех точек зрения, пытается понять, как художественная литература становится частью нашей реальности. В одной временной шкале несчастная замужняя домохозяйка читает миссис Дэллоуэй. В другой - женщина по имени Кларисса планирует шикарную вечеринку на Манхэттене. Мир писательницы из Блумсбери, сочиняющей свою модернистскую повседневную историю, наполняет оставшиеся главы. Структурно блестящий, меланхоличный и резкий.
2. Зэди Смит. "О красоте".
В 2007 году дебют Зэди - "Белые зубы" - был оформлен как своего рода современная классика и переиздан в оранжевой ретро-ливрее Penguin. «О красоте» - история, происходящая в кампусе, трансатлантическая дань уважения книге Э.М.Форстера "Говардс-Энд" - задается вопросом, почему предметы искусства вообще становятся «классикой», как они оказывают давление на мощные структуры, которые удерживают такие произведения на нужном уровне. Сочетая яркие персонажи с философскими размышлениями о высоком искусстве и хип-хопе, книга посвящена исследованию класса, расы и семьи и задается вопросом, как мы можем «только соединяться» в 21 веке.
3. Джин Рис. «Антуанетта».
Страстный феминистский приквел к «Джейн Эйр», последний роман Риса, дает голос сумасшедшей на чердаке. До того, как она стала Бертой Мейсон, первая жена Рочестера, была, как мы узнаем, красивой, проблемной Антуанеттой Косвей. Драматическое и живописное повествование Риса отражает красоту пейзажей Ямайки, дома, где прошло детство Косвея, а также уродство исторической вины и соучастия. Эта книга, опубликованная в 1966 году, не утратила своей значимости.
4. Simon Grennan. "Dispossession: A Novel of Few Words" ("Лишение собственности: роман в нескольких словах").
Этот великолепный графический роман представляет собой серию миниатюрных картин, основанных на произведении Троллопа 1879 года «Джон Калдигейт». Обычная ситуация для 19-го века: герой-должник едет в Австралию, чтобы разбогатеть, но в конечном итоге оказывается обвиненным в двоеженстве, хотя позиция Греннана совершенно необычна. "Dispossession" игриво и умело исследует викторианский роман. Бонус для читателей: среди кадров графического романа спрятаны версии известных произведений искусства XIX века, наподобии чудесной своеобразной серии детских книг «Где Уолли».
5. Джулиан Барнс. «Попугай Флобера».
Врач на пенсии Джеффри Брейтуэйт одержим произведениями Гюстава Флобера. Но постепенно его усердное коллекционирование подробностей о произведениях Флобера раскрывается, как панцирь и как способ избежать своей собственной реальности. Слои этой блестящей истории любви болезненно раскрываются, и призрак самой известной героини Флобера - мадам Бовари - дрейфует под поверхностью. «Попугай» Флобера столько раз повторяет сам себя, что кажется зеркальным коридором. Но у читателя в итоге остаётся не пустота, а чувство щедрой, горестной тоски. «Книги, - мрачно размышляет Брейтуэйт, - придают смысл жизни. Единственная проблема состоит в том, что они придают смысл жизням других людей, а не вашей собственной»."
Телеграм-канал "Интриги книги"