(no subject)
На вокзале так трудно поверить, в то, что поезда не только идут туда, но и всегда возвращаются обратно.
Бестолковые московские вокзалы пахнут взволнованным ожиданием чуда точно так же, как и все остальные. И в любых поездах дорога за окном мелькает одинаково. Отсчитывая километры до того, как фонтаны и площади чужого города, чужой язык, чужие люди, которые никогда не будут твоими, сдуют с тебя песок и пепел, обнажая кого-то нового, странного, чокнутого, отважного, живого, счастливого.
У меня на кедах пыль семи стран.
Бестолковые московские вокзалы пахнут взволнованным ожиданием чуда точно так же, как и все остальные. И в любых поездах дорога за окном мелькает одинаково. Отсчитывая километры до того, как фонтаны и площади чужого города, чужой язык, чужие люди, которые никогда не будут твоими, сдуют с тебя песок и пепел, обнажая кого-то нового, странного, чокнутого, отважного, живого, счастливого.
У меня на кедах пыль семи стран.