Про ахтунгов
Есть такая категория людей, я их называю ахтунгами. Ахтунги не в современном падонкаффском значении, а в том смысле, что с этими людьми всё время что-то происходит и случается. Причем эти люди опять делятся на две категории, если можно так сказать. Пассивные ахтунги - это люди, которые как магнитом притягивают к себе всякого рода неприятности и казусы. А есть активные ахтунги. Это, соответственно, те, которые такие ситуации сами же и создают. На моём жизненном пути встречались и те и другие. Вспоминать и рассказывать про них можно до бесконечности.
Вот например был у меня когда-то давно приятель, музыкант, Вадим Отарыч. Музыкант классный, только бухал. Работал в отделе как-то там культуры, вел ансамбль народных инструментов, попутно лабал в ресторане, и ещё в школе музыкальной подрабатывал, ну, типичная стезя провинциального музыканта.
Любил шутки экстравагантные.
Если его не брали в какую нибудь творческую поездку (из-за пьянства, как правило) мог зайти в аптеку, спросить
- Презервативы есть? Сколько? Давайте всё. Мне на весь отдел культуры. В командировку едем, ага!
Потом придёт на работу, и все гондоны разложит аккуратно по столам рабочим, по тумбочкам, по сумочкам...
На возмущенные дамские крики неизменно отвечал
- Да вы что??? О вас же, дуры, беспокоюсь, переживаю!
А городок маленький, слухи ползут быстро. Доползают и до мужей. В результате вся поездка оказывается на грани провала.
В универмаге любил посетить отдел женского белья. Найдя трусы самого большого размера, то ли руководствуясь известным анекдотом, то ли просто сам по себе, кричал через весь зал продавщицам:
- Девушки! Это будут покупать - не сочтите за труд, позвоните мне в музыкальную школу!
В городе его знали. Однако он не гнушался такими шутками и в частых командировках.
Однажды ему с солисткой, девчушкой молодой, надо было куда-то ехать выступать, далеко, машины не было. Поехали рейсовым автобусом. Народу давка, сесть нету, ехать долго. Он солистке своей под блузку театральный костюм быстро пристроил и говорит:
- Товарищи! Уступите кто-нибудь беременной! Неужели ни у кого нет совести???
Тут же сразу конечно место нашлось.
Девчoнка, красная от смущения, села. Он её через две минуты согнал, и сам с комфортом устроился.
- Постоишь, молодая ишо!
Народ целый час пыхтел и возмущался на такую наглость. Девку тоже конечно посадили всё-таки. Отарычу кричали - "Сатрап! Изверг!"
Отарыч дремал, иногда приоткрывал глаз и слабо отбивался.
- Да что с ней будет-то? Она молодая. А я видите, в возрасте. Мне силы беречь надо, нам потом ещё двоих делать.
Бухал самозабвенно. В незнакомом ресторане, услышав фальшивую ноту, мог легко и виртуозно достать местных музыкантов. Даже непременно достать. Всё традиционно заканчивалось безобразной дракой.
Если бухали вместе, то перед нами всегда стоял выбор: то ли Отарыча держать, то ли поддерживать. Ресторанные драки зажигательны. В ход идёт всё - посуда, инструменты, официантки.
В одном ресторане, помню, устроили дебош. Отарыч терпел долго, только бухтел всё чего-то. Потом мы уже устали его сдерживать. "Нет, вы слышали, что он там сыграл? Сейчас я ему просто спокойно объясню, и всё!"
Подошел к музыкантам, стал действительно что-то спокойно объяснять гитаристу, взял гитару, показал, вернул гитару, потом опять. Так они с гитаристом эту гитару друг другу передавали, вполне доброжелательно, и мы расслабились. И упустили момент, когда Отарыч вместо того что бы гитару отдать, плашмя навернул ею местного гварнери прямо поперёк тела.
В таких драках силы всегда против местных неравные. Но урон, пока нас менты не спеленали, мы успели нанести серьёзный. В обезьяннике Отарыч сделался тих и задумчив, что ему вообще-то несвойственно, только привычно перебирал в воздухе пальцами левой руки. Мы стали его утешать. Он отмахивался, а потом горько покачал головой, и сказал.
- Пацаны! А ведь я не прав был. Там, в этом месте, действительно "до"!
Потом вздохнул и добавил
- Надо бы как-то перед ребятам извиниться. Нехорошо получилось!
На следующий день, вечером, пошли извиняться. Ребята местные оказались отличными и не злобными пацанами. Извинения приняли, мол зла не держим, понимаем, сами такие, и в знак примирения немедля накинули поляну. На правах гостеприимных хозяев.
Выпили, слово за слово, Отарыч виновато молчал, задумчиво подперев голову ладонью.
А где-то после пятой неожиданно сказал
- А может там и не "до"!!!
Кто ударил первым - неизвестно.
Но через полчаса мы все опять сидели в знакомом обезьяннике.
Источник
Вот например был у меня когда-то давно приятель, музыкант, Вадим Отарыч. Музыкант классный, только бухал. Работал в отделе как-то там культуры, вел ансамбль народных инструментов, попутно лабал в ресторане, и ещё в школе музыкальной подрабатывал, ну, типичная стезя провинциального музыканта.
Любил шутки экстравагантные.
Если его не брали в какую нибудь творческую поездку (из-за пьянства, как правило) мог зайти в аптеку, спросить
- Презервативы есть? Сколько? Давайте всё. Мне на весь отдел культуры. В командировку едем, ага!
Потом придёт на работу, и все гондоны разложит аккуратно по столам рабочим, по тумбочкам, по сумочкам...
На возмущенные дамские крики неизменно отвечал
- Да вы что??? О вас же, дуры, беспокоюсь, переживаю!
А городок маленький, слухи ползут быстро. Доползают и до мужей. В результате вся поездка оказывается на грани провала.
В универмаге любил посетить отдел женского белья. Найдя трусы самого большого размера, то ли руководствуясь известным анекдотом, то ли просто сам по себе, кричал через весь зал продавщицам:
- Девушки! Это будут покупать - не сочтите за труд, позвоните мне в музыкальную школу!
В городе его знали. Однако он не гнушался такими шутками и в частых командировках.
Однажды ему с солисткой, девчушкой молодой, надо было куда-то ехать выступать, далеко, машины не было. Поехали рейсовым автобусом. Народу давка, сесть нету, ехать долго. Он солистке своей под блузку театральный костюм быстро пристроил и говорит:
- Товарищи! Уступите кто-нибудь беременной! Неужели ни у кого нет совести???
Тут же сразу конечно место нашлось.
Девчoнка, красная от смущения, села. Он её через две минуты согнал, и сам с комфортом устроился.
- Постоишь, молодая ишо!
Народ целый час пыхтел и возмущался на такую наглость. Девку тоже конечно посадили всё-таки. Отарычу кричали - "Сатрап! Изверг!"
Отарыч дремал, иногда приоткрывал глаз и слабо отбивался.
- Да что с ней будет-то? Она молодая. А я видите, в возрасте. Мне силы беречь надо, нам потом ещё двоих делать.
Бухал самозабвенно. В незнакомом ресторане, услышав фальшивую ноту, мог легко и виртуозно достать местных музыкантов. Даже непременно достать. Всё традиционно заканчивалось безобразной дракой.
Если бухали вместе, то перед нами всегда стоял выбор: то ли Отарыча держать, то ли поддерживать. Ресторанные драки зажигательны. В ход идёт всё - посуда, инструменты, официантки.
В одном ресторане, помню, устроили дебош. Отарыч терпел долго, только бухтел всё чего-то. Потом мы уже устали его сдерживать. "Нет, вы слышали, что он там сыграл? Сейчас я ему просто спокойно объясню, и всё!"
Подошел к музыкантам, стал действительно что-то спокойно объяснять гитаристу, взял гитару, показал, вернул гитару, потом опять. Так они с гитаристом эту гитару друг другу передавали, вполне доброжелательно, и мы расслабились. И упустили момент, когда Отарыч вместо того что бы гитару отдать, плашмя навернул ею местного гварнери прямо поперёк тела.
В таких драках силы всегда против местных неравные. Но урон, пока нас менты не спеленали, мы успели нанести серьёзный. В обезьяннике Отарыч сделался тих и задумчив, что ему вообще-то несвойственно, только привычно перебирал в воздухе пальцами левой руки. Мы стали его утешать. Он отмахивался, а потом горько покачал головой, и сказал.
- Пацаны! А ведь я не прав был. Там, в этом месте, действительно "до"!
Потом вздохнул и добавил
- Надо бы как-то перед ребятам извиниться. Нехорошо получилось!
На следующий день, вечером, пошли извиняться. Ребята местные оказались отличными и не злобными пацанами. Извинения приняли, мол зла не держим, понимаем, сами такие, и в знак примирения немедля накинули поляну. На правах гостеприимных хозяев.
Выпили, слово за слово, Отарыч виновато молчал, задумчиво подперев голову ладонью.
А где-то после пятой неожиданно сказал
- А может там и не "до"!!!
Кто ударил первым - неизвестно.
Но через полчаса мы все опять сидели в знакомом обезьяннике.
Источник