Дом Белых Халатов. Часть 2.

[u_96]

Кстати, о завтраке
------------------
А также, об обеде, полднике и ужине. Как говорится, нет повести печальнее на свете...

Есть мнение, что у администрации Дома Белых Халатов сложилось мнение вне зависимости от того, с какой травмой к ним попадают приматы, считать таковых язвенниками. Иначе крайне трудно объяснить факт столь постного меню. Таки да.

Завтрак больше напоминал иллюстрацию из жизни богадельни. Начинался он всегда одинаково. Но в тоже время - неожиданно. Поясню свою мысль. Согласно вывешенному в коридоре распорядку едалище должно было начинаться ровно в 9:00. Но именно, что должно. В реале всё зависело от кармы поварихи, которая с завидной незамутнённостью могла прокукарекать "Заааааавтраааакккк!" и в 8:40, и в 9:30.

Посадочных мест в буфете на всё отделение не хватало, что порождало среди госпитализированных нездоровый ажиотаж. Все хотели облопаться первыми!

Выходишь ты этак в пол девятого из палаты, дабы совершить дефиле до очка и обратно. Шваркаешь себе шлёпками по линолеуму, а у столовки уже стоят/сидят/присуствуют десять-пятнадцать алчущих. С кружками.

Чисто - юродивые на паперти.

Вы спросите, почему с кружками? Нет, не спросите? Правильно. Узнаю бывалых жителей Единой и Неделимой. Для прочих же поясню. Столоваться в столичном Доме Белых Халатов (кста, находящегося, не в тапки срать, в ведении управления делами Президента) принято исключительно со своими кружками, ложками и вилками. Тарелки, хрен с вами, так и быть, выдадут. А вот кружки - куй. Не рискует наше государство доверять своим больным гражданам эти подозрительные штуки. Видимо - расценивает, как потенциальное оружие...

Нет своей кружки? Подставляй ладошку. Вам туда кисель набуздырят.

Но вот завтрак прокукарекан. Вы пристраиваетесь к хвосту скорбной очереди. Через пять минут видите благодетельницу тётю Оксану, хотя правильнее было бы сказать - Оксанищу. Повариха за годы своей творческой карьеры раздобрела так, что в окошке раздачи были видны только её четыре подбородка. Потом и они исчезали, затмеваемые громадной лапищей, выдававшей вам блюдце с творожной запеканкой. Вкус у блюда имел место быть очень специфический - заледеневший в морозилке клей ПВА.

Разогревать еду для завтрака тут явно считается вредным пережитком буржуазного общества...

Те, у кого были связи в ординаторской, топали туда греть запеканку в микроволновке. Прочие лопали так. Сочетание замёрзшей пищи и кипячёных бумажных пакетиков из-под чая создавали непередаваемый вкусовой букет. Одной из неразрешимых загадок остался вопрос, куда из пакетиков при заварке девался чай...

Так и не разобравшись с этой тайной вселенной, начиная с третьих суток валяния в больнице, стал завтракать прямо в койке, посещая столовку лишь с целью добычи кипятка. Глядя на меня, к этой же практике постепенно перешли и все прочие обитатели 605-й. Только Серёга несгибаемо продолжал таскаться на завтраки. Ну, что с него взять? Хохол!

...Перечитал вышепонаписанное и понял, что малость перегнул. Нет, не только ледяные запеканки радовали народ по утрам. Случались ещё варёные яйца, а также манные и пшённые каши. Впрочем, тоже не без следов заиндевелости...

Только кипяток в надраенном пятилитровом чайнике неизменно оставался кипятком! Правда, через 20 минут после начала едалища он бесповоротно остывал, что делало невозможным любые манипуляции с чаем или кофе вплоть до следующего официального приёма пищи.

За наличие же в палатах частных электрочайников администрация Дома Белых Халатов карала безжалостно и молниеносно, вышвыривая своих постояльцев в 24 часа. В целях противопожарной безопасности. И, знаете, что? Глядя на рассыпающуюся от ветхости местную проводку, я в чём-то администрацию понимал.

В качестве десерта на завтрак полагался смачный кус чёрного или белого хлеба позавчерашней выпечки. С фасуемым чайной ложкой шлепком сливочного масла. При виде десерта почему-то всегда живо вспоминался блокадный Ленинград... Не знаю, почему, но вспоминался. Да.

Обед. Обед начинался в 13:00. Всегда. Это в том смысле, что ровно в час дня мы слышали трубный вопль "Обееееееддд!" Первое же могли начать разливать и через полчаса после этого.

Зато!.. Зато, яичком об забор! Зато, хреном по столу! Зато это был настоящий горячий борщ! Цвета спелой ржавчины! ...Или же подавалось что-то загадочное, остро волнующее душу оттенком явного экшена - тёплая жижа с разваренной картошкой, солёными огурцами и ошмётками макарон, называемая "суп".

Борщ был по чётным дням недели, суп по нечётным. И в первом случае, и во втором, блюдо было столь искусно приготовлено, что не давало зубам ни малейшего шанса чего-нибудь прожевать. Содержимое тарелок проваливалось в желудок подобно гелю. Струисто, весело и бесформенно.

К борщу на второе полагалась варёная картошка с мясным соусом, в котором от мяса было только название. К супу на второе шли макароны с гуляшом, в котором от мяса даже названия не было. Слава! Слава Президенту! "Мясо вредно". (с)

Борщ я ел, супа на всякий случай избегал. Николаич обедал в палате припасённой бужениной. Сашок давился "Дошираками". Серёга - героическая личность, как всегда, хавал всё.

На третье наливались кисель или компот. В очередной раз процитирую Николаича: "Да ёб твою мать! Да блядский же на хуй! Да от этой мутной пиздохрени даже у мухи жопу поносом порвёт!.."

Мы как-то застремались устраивать столь бесчеловечные опыты над мухами, но Николаичу безоговорочно поверили. Как несомненно подкованной в таких делах личности.

16:00. Полдник! Клиенты Дома Белых Халатов плачут от счастья и тянут дрожащие ручонки, в которые заботливая тётя Оксана с грацией Кинг-конга роняет апельсин, яблоко или пакет кефира. Кефир случался чаще.

Вечеряли в 19:00, впихивая в себя разваренный до слизи рис, перетушенную капусту или селёдку со свекольным салатом. Салат по неизвестной причине всегда отдавал соляркой, за что удостоился от меня прозвища "мечта танкиста".

Иногда я пытался в неурочное время вломиться в столовку, чтобы попросить вскипятить нам чайник. Всякий раз меня встречала запертая дверь, что неистощимый на искромётности Николаич комментировал так: "Это, чтоб мы не видели, из какого говна они нам, блядь, на этот раз фуа-гру запиздошат. А то ж мы, если это увидим, без костылей за МКАД заебошим!.."

Резюмируя, отмечу. Большую часть калорий мы набирали где угодно, кроме столовки. Самым трогательным лакомством лично для меня стала курага, которую привозила Маришка. Жена, я её жрал везде и постоянно. Как семечки!

Вот такое "приятного аппетита" получается... И вообще, по гениальному предположению Дениса нас так кормили, чтобы желудочные колики чаще отвлекали от боли в срастающихся конечностях. Как говорится - не лишено.

Обход
-----
Опосля завтрака народ расходился попалатно в ожидании обхода. Обход следовало ожидать в лёгкой расслабленной позе. Главное в этом деле - не волноваться. Отоспавшееся с утра братство белых халатов, как правило, бывало ещё буйно, азартно и фонтанировало желанием поделиться своими познаниями. Иногда это приводило к непрогнозируемым последствиям.

Вот, к примеру, как-то в полдесятого зарулил дохтур в соседнюю с нами палату, а там возлежал старичок-божий одуванчик лет восьмидесяти. С гаком. И с переломанной стопой.
Дохтур: "Ну, отец, как нога?"
Старик: "Да вот сыночек... Что-то я её совсем не чувствую".
Дохтур: "Нут-ко закатайте штанину, посмотрим... Ой, чего-то у вас нога чёрная. Видимо, у вас, хи-хикс, гангрена!"

Старик - брык и в обморок. Едва откачали. А потом выяснили, что у божьего одуванчика была вовсе не гангрена, а просто нога от китайских тренировочных окрасилась. Так что не стоит в больничных стенах напрягаться, не стоит.

Первый обход оставил у меня очень яркие воспоминания.

...Едва начал приходить в себя от эпической картины завтрака, как дверь палаты распахнулась и к нам ворвалась медсестра. При этом она так быстро передвигалась, что контур её тела реально смазывался.

Перво наперво сестрёнка освидетельствовала подоконник - не лежит ли там чего? Нет, там ничего не лежало. Тогда сестра метнулась к холодильнику. Тут ей наконец-то подфартило:
- Ага!.. Почему продукты не подписаны?
Серёга резонно ответил, что у владельцев продуктов руки переломаны - писать нечем.
- Ничего не знаю!.. - верещит сестра. - Сейчас обход будет. Неподписанные продукты не положены!

Схватила продукты и вынеслась с ними в коридор.

Первым с себя сонное оцепенение сбросил Николаич. В три прыжка догнал продукты и вернул их на базу. Сестра от йогуртов, шпика, буженины отцепляться не пожелала и, соответственно, опять оказалась в радушной палате №605. Далее диалог продолжился уже на повышенных тонах.
Сестра: "Отдайте! Отдайте продукты!.. Они не подписаны!"
Николаич: "Это повод брать без спросу чужое?"
Сестра: "Сейчас будет обход!.. А у вас холодильник полон всякой дряни!"
Серёга: "Какая это дрянь? Это же шпик!"
Сестра: "Как вы смеете хватать меня за руку?!.."
Николаич: "А ты охуела? Тырить чужие вещи при свидетелях?!"
Сестра: "Хамы!!!..", - отлипла от продуктов и сбежала в коридор.

Николаич почёсал щетину на подбородке и пожаловался:
- Вот так тут всегда, блядь. Пока не скажешь "ты охуела" - не отцепится. Неделю тому назад вообще случился пиздунец. Погода стояла тёплая. Мы окно приоткрыли. Ну, бля, чтобы палату проветрить. Так пока мы по процедурам мотались - эта мокрощёлка зашла, увидела открытую фрамугу... И выщипала из оконных пазов весь зимний утеплитель! А то, блядь, мол, не аккуратно было! Теперь в окне щели шопиздец. Из них сквозит так, что меня ночью с кровати сдувает! Все почки себе уже простудил.

И Николаич в доказательство обвинения похлопал себя почему-то по заднице. Мда... Чудны тела твои, Господи. Где у иных только почки не прячутся...

Следующим к нам завернул дежурный врач с мутными после дежурства глазами. Пересчитал нас по головам и свалил, напрочь отказавшись сообщить какие-либо сведения относительно дальнейшего хода моего лечения. Вернее - начала лечения. За минувшие с момента моего появления в Доме Белых Халатов 8 часов медицина успела сделать только две вещи: предоставить мне койку и предложить несъедобный завтрак.

Алилуйя! В палату бочком-бочком вполз лечащий врач. Высокий, толстенький, с большими брылями поверх ответственного лица. Вот кто мне всё сейчас расскажет, вот кто истину откроет...

- Ой, а вы кто? И что у нас делаете?
- Я к вам ночью из травмпункта попал. С переломом мизинца на правой руке.
- Отлично!
- Что "отлично"?
- Что перелом мизинца. Могло быть и хуже. Вот у нас на прошлой неделе выписался пациент - так у него руку до локтя в эскалатор затянуло. А когда его из эскалатора вытаскивали - ему ещё и ногу сломали!.. - доктор мне подмигнул, видимо считая, что нечеловечески меня подбодрил.

Странно, но бодрости во мне как-то не прибавилось.

- Скажите, как меня будут лечить?.. И самое главное - как долго?
- Как же я вам отвечу, если первый раз вас в глаза вижу? Дойду до ординаторской, посмотрю на ваш рентгеновский снимок... А там видно будет.

...Я в тот момент ещё не предполагал, что реплика "там видно будет" являлась девизом всего Дома Белых Халатов. Боже, как же я эту самую реплику за последующие полторы недели возненавидел! Я её и сейчас ненавижу. По инерции. Как услышу - в морду вцеплюсь, три дня висеть буду.

По стопам лечащего к нам вплыл завотделением. Матёрый, доложу вам, человечище. С фигурой штангиста-тяжеловеса. И соответствующим мышлением - прямым, как штанга. "Мне сегодня надо будет сдавать анализы?" "Не знаю". "А когда мне надо будет сдавать анализы?" "Не знаю". "А когда будете знать?" "Не знаю". "У меня перелом или вывих?" "У вас? Конечно - перелом. Хотя возможно и вывих". "А точнее?" "Там видно будет". "А почему не сейчас?" "Потому что у вас - закрытая травма. Была бы открытая - пошли бы на обследование вне очереди. А так - ждите". "На выходных какие-нибудь процедуры будут?" "Нет". "Можно я на выходные съездию домой?" "Нет". "Почему?" "Потому что нельзя". "А почему нельзя?" "Вы невнимательно меня слушаете. Я же вам объяснил - по-то-му-что!"

Совершенно непрошибаемая личность. Из таких хорошо надолбы противотанковые делать.

...Непрошибаемая личность поглазела на нас из амбразур своей черепной коробки и приказала никуда не расходиться. Так как по агентурным данным сейчас в недрах больницы бродит заместитель главного врача. Один, без родителей. Может с перепуга и в микрохирургию забрести.

Ладно, сидим дальше. Ждём.

Через сорок минут в помещение заскочил натуральный кореец с седым ёжиком на голове. Маленький, юркий, очень похожий на макаку-резус. Первое, что сделала корейская макака, это... нырнула в холодильник.
- Й-о! Пасему плёдукты не подписаны? Это налюсение. Обязятельно подписите. Плямо обязательно!

Оказалось, что это тот самый замглавврача.

О здоровье он нас так и не спросил. Зато старательно заглянул под каждую кровать и в каждую тумбочку. Хорошо хоть карманы не вывернул... Как мне потом объяснили - в поисках уличной обуви и верхней одежды. Ни то, ни другое нам тоже не полагались. Надо полагать, чтоб не сбежали из нежных объятий медицины.

...Как только кореец испарился, я посмотрел на часы. Красивый старинный медицинский обычай "обход" занял ровно полтора часа. Ничего нового о своём мизинце я не узнал. Никакого курса обследования не получил. Возникло неосознанное желание превратить свой закрытый перелом в открытый. Вдруг, это как-то гальванизировало бы ситуацию?..

Продолжение следует.