В честь 120-летия Эйзенштейна
Вчера подошла к концу ретроспектива в честь 120-летия Сергея Эйзенштейна, в рамках которой ещё две недели назад завершившая показ лент Эйзенштейна первой и второй серий из трилогии «Иван Грозный», а вчера - документальными материалами. Вечера, ставшие за последние два месяца чем-то глубоко личным, запомнятся как событие, когда кинополотна великого художника предстали ни как отдельные кинокартины, а сложная панорама его творчества. Неожиданно давно узнаваемые приёмы мастера в твоих глазах начинают обретать свою природу, а прежде несвязанные мотивы находят своё пластическое выражение и философскую природу, зачастую скрытую ореолом «эффекта», растиражированного на цитаты.
Для чего важно посещать ретроспективы и смотреть классические ленты на большом экране? - чтобы понимать и воспринимать кинематограф как большое изобразительное искусство, для которого формат и просмотр в зале не обыкновенное эстетство, а надобность, аналогичная созерцанию в оригинале живописи. Именно просмотр в зале погружает тебя в суть самого произведения, наводя себя на неожиданные размышления, а мысль автора и логика рождения самой картины предстаёт в полноте, или в недосказанности, обретая объём, массу, слои, штрихи…
Смотря ленту за лентой, вспоминая о несозданных фильмах, равно как и об уничтоженых, ты начинаешь иначе воспринимать многое в жизни. Размышляя над судьбой утраченных кинолент Эйзенштейна, убеждаюсь, что кино столь же хрупкое, живое и одухотворённое искусство, как и сама жизнь. Когда смываются кадры с плёнки, вычёркиваются сцены, а лента покрывается рубцами от оборванных фраз, невольно ощущаешь, как подобна история кинокартины человеческой судьбе. Так и в судьбе некоторых лент, несмотря на их кажущуюся славу и счастливую жизнь, есть страницы, о которых недогадывается простой зритель, а однажды, открывая их для себя, нетолько устремляется в поисках утраченного.
Главное, что воссоздавая для себя целостную картину жизни и творчества мастера, ты иначе смотришь на его последователей, которых зачастую считают антиподами. Следы же уничтоженных лент и отголоски невоплощённых замыслов здесь не пропадают бесследно, находя продолжение как на излёте малокартинья, так и в последующее время. В силу этого, ленты Эйзенштейна, в особенности материалы к фильму «Да здравствует Мексика!», слайд-фильм по Бежину Лугу, равно как и «Иван Грозный», включая сохранившиеся срезки к 3-й серии, поражают как тем, что было создано и сохранено, так и замыслом, оставшимся в обширном графическом материале. Уверен, что ещё многое предстоит открыть и осознать в творчестве Сергея Эйзенштейна, и архивы, как и анализ лент его последователей и современников позволят выявить зёрна эйзенштейновских замыслов, без которых наш киноматограф был бы совсем иным.
Спасибо большое Максиму Павлову, Н.И.Клейману, Госфильмофонду и всем, кто принимал участие в организации этого беспрецедентного проекта!
Фото В.Домбровского из статьи "Черкасов у Эйзенштейна" Н.Клеймана, Л.Козлова из книги "Николай Черкасов" под редакцией Н.Н.Черкасовой, М., ВТО, 1976 г.
Для чего важно посещать ретроспективы и смотреть классические ленты на большом экране? - чтобы понимать и воспринимать кинематограф как большое изобразительное искусство, для которого формат и просмотр в зале не обыкновенное эстетство, а надобность, аналогичная созерцанию в оригинале живописи. Именно просмотр в зале погружает тебя в суть самого произведения, наводя себя на неожиданные размышления, а мысль автора и логика рождения самой картины предстаёт в полноте, или в недосказанности, обретая объём, массу, слои, штрихи…
Смотря ленту за лентой, вспоминая о несозданных фильмах, равно как и об уничтоженых, ты начинаешь иначе воспринимать многое в жизни. Размышляя над судьбой утраченных кинолент Эйзенштейна, убеждаюсь, что кино столь же хрупкое, живое и одухотворённое искусство, как и сама жизнь. Когда смываются кадры с плёнки, вычёркиваются сцены, а лента покрывается рубцами от оборванных фраз, невольно ощущаешь, как подобна история кинокартины человеческой судьбе. Так и в судьбе некоторых лент, несмотря на их кажущуюся славу и счастливую жизнь, есть страницы, о которых недогадывается простой зритель, а однажды, открывая их для себя, нетолько устремляется в поисках утраченного.
Главное, что воссоздавая для себя целостную картину жизни и творчества мастера, ты иначе смотришь на его последователей, которых зачастую считают антиподами. Следы же уничтоженных лент и отголоски невоплощённых замыслов здесь не пропадают бесследно, находя продолжение как на излёте малокартинья, так и в последующее время. В силу этого, ленты Эйзенштейна, в особенности материалы к фильму «Да здравствует Мексика!», слайд-фильм по Бежину Лугу, равно как и «Иван Грозный», включая сохранившиеся срезки к 3-й серии, поражают как тем, что было создано и сохранено, так и замыслом, оставшимся в обширном графическом материале. Уверен, что ещё многое предстоит открыть и осознать в творчестве Сергея Эйзенштейна, и архивы, как и анализ лент его последователей и современников позволят выявить зёрна эйзенштейновских замыслов, без которых наш киноматограф был бы совсем иным.
Спасибо большое Максиму Павлову, Н.И.Клейману, Госфильмофонду и всем, кто принимал участие в организации этого беспрецедентного проекта!
Фото В.Домбровского из статьи "Черкасов у Эйзенштейна" Н.Клеймана, Л.Козлова из книги "Николай Черкасов" под редакцией Н.Н.Черкасовой, М., ВТО, 1976 г.