Ужас-ужас, ага....
Сегодня во сне мне опять настойчиво стучалось в память нечто из прошлого. Из отдаленного исторического прошлого.
Я уже говорила, наверное, о том, что у меня есть безлимитный пакет кошмаров "Все включено". Однако, самое страшное, что мне когда-либо снится - это не вампиры, не оборотни, не монстры и не всяческие потусторонние явления. Самое страшное - это война. Великая Отечественная. Самое ее начало.
Как я только не встречала первые военные дни.... И в небольшой приграничной деревне, и в Киеве, и в Минске, и в Брестской крепости, и на каком-то литовском хуторе, и в Москве, и как есть - в Сибири. Сегодня, например, был небольшой городок на границе, бомбежка и наспех собранный эвакуационный чемодан, и нас с сестрой двое у отца, а она где-то потерялась, и попытки забрать кота, и - безграничный ужас. Впрочем, безграничный ужас бывает в этих снах всегда. Ужас, паника, понимание того, что жизнь - такая, какая она была до - закончилась навсегда, и хочется плакать от острого осознания, что ничего уже не изменить. Самое забавное - та гамма чувств, которую я ощущаю, на редкость реальна и осязаема. Я просыпаюсь - с трудом, барахтаясь в вязкости этого сна, иногда по несколько раз проваливаясь в него снова - как будто действительно иду к себе, лежащей на диване, вцепившейся в Скотти, из июня 1941-го.
Я не знаю, что бы сказал на это старик Фрейд, но каждый раз, когда мне снится начало войны, искренне надеюсь - снова этот сон повторится нескоро. Иногда надежды даже оправдываются....
Я уже говорила, наверное, о том, что у меня есть безлимитный пакет кошмаров "Все включено". Однако, самое страшное, что мне когда-либо снится - это не вампиры, не оборотни, не монстры и не всяческие потусторонние явления. Самое страшное - это война. Великая Отечественная. Самое ее начало.
Как я только не встречала первые военные дни.... И в небольшой приграничной деревне, и в Киеве, и в Минске, и в Брестской крепости, и на каком-то литовском хуторе, и в Москве, и как есть - в Сибири. Сегодня, например, был небольшой городок на границе, бомбежка и наспех собранный эвакуационный чемодан, и нас с сестрой двое у отца, а она где-то потерялась, и попытки забрать кота, и - безграничный ужас. Впрочем, безграничный ужас бывает в этих снах всегда. Ужас, паника, понимание того, что жизнь - такая, какая она была до - закончилась навсегда, и хочется плакать от острого осознания, что ничего уже не изменить. Самое забавное - та гамма чувств, которую я ощущаю, на редкость реальна и осязаема. Я просыпаюсь - с трудом, барахтаясь в вязкости этого сна, иногда по несколько раз проваливаясь в него снова - как будто действительно иду к себе, лежащей на диване, вцепившейся в Скотти, из июня 1941-го.
Я не знаю, что бы сказал на это старик Фрейд, но каждый раз, когда мне снится начало войны, искренне надеюсь - снова этот сон повторится нескоро. Иногда надежды даже оправдываются....