Коростина Л. "День рожденья". Худ. Е. Лаврентьева, 1952г.

[baxmyp_ka]

   Что являли собой популярные книжки центральных издательств для детей младшего возраста в 50-е годы многие себе представляют. А какие книжки попадали в руки маленьким читателям в маленьких провинциальных городках? На примере сборника стихотворений Людмилы Яковлевны Коростиной, изданного в 1952г Чкаловским издательством, проследим их характерные

Comments

[baxmyp_ka]

Спасибо за комментарий. Мне понятны Ваши эмоции. Попробую развернуть свою мысль. Книжку Коростиной я предложил как образец типичного регионального издания для дошкольников того времени. В этой связи иллюстрации художника ни коим образом не могут быть противопоставлены идеологической системе. Наоборот, они плоть от плоти ее. А по другому в то время, увы, и быть не могло. Художники не только 50-х, но и 40-х, и 30-х годов прекрасно знали что означает быть обвиненными в формализме. Это по-сути запрет на профессию. Поэтому фраза "идет простым, но проверенным (и безопасным) путем" является констатацией факта, подтверждающего типичность оформления, но отнюдь не оценкой уровня мастерства Лаврентьевой.
К сожалению, совсем не могу согласиться с утверждением, что тогдашние художники "жили и работали открыто, свободно и радостно". Многими отмечалось, что литературные переводы для поэтов и писателей, и детская иллюстрация для художников были укромными нишами, которые позволяли не привлекая излишнего внимания к собственной персоне, тем не менее иметь кусок хлеба в непростое время преследования инакомыслия и репрессий "по разнарядкам". Для многих - поденщина. Даже в более позднее и более благодатное время Кабаков открыто признавался, что не любил работать в книжной иллюстрации. Свобода для художника - это прежде всего возможность самовыражения. Не было ее в те годы.
"Если Вы за объективность..." (с)
Ровно наоборот! Выражая свое субъективное мнение на тот или иной счет, я всячески приветствую субъективизм мнений любого, кто читает мой блог. ) Мы разные. И это прекрасно!

[n_dank]

Вы просто назвали ключевое слово, ключевое имя. То есть к мнению Кабакова Вы прислушиваетесь, оно для Вас значимо, как и его его способы самовыражения, его понимание свободы. Опять у меня не получится согласиться. Была у меня недавно тема про Кабакова, Булатова, Янкилевского, их музу Дину Верни и грустную историю про шкаф по имени «Дверь». Для меня это история катастрофы, а не история успеха, становления, признания ит.д. Дело не в мастерстве (тот же Булатов несомненно талантлив).
Спасибо, что позволили высказать ┴ мнение. Комментарии можно убрать или скрыть, как Вам покажется правильнее)

[baxmyp_ka]

Правильно ли я понимаю, что общая фраза "К сожалению, совсем не могу согласиться с утверждением, что тогдашние художники "жили и работали открыто, свободно и радостно" не подкрепленная мнением авторитетного человека из цеха художников, была бы воспринята Вами более весомо, чем с подобным частным мнением? Я стараюсь аргументировать, как видите ).

[n_dank]

Несколько сложная формулировка вопроса. Но, конечно, со ссылкой на мнение конкретного человека становится понятнее и Ваша позиция. Является ли этот человек художником или не является таковым, значения не имеет.
Абслютное большинство художников того времени "жили и работали открыто, свободно и радостно", прежде всего потому, что перед этими художниками открылись огромные возможности для получения художественного образования и реализации своего таланта, на той волне и теми средствами, которые соответствовали времени. Государство как никогда прежде нуждалось в их таланте, отсюда и тысячи и тысячи доступных для читателей книг, сотни издательств в самых разных уголках страны, новые и новые имена, гигантские тиражи. Нынешним о таком и мечтать не приходится. Да, технический прогресс и возможности интернета дают массу преимуществ, но это совсем другое. Книги должны читать, любить, почаще доставать с полки. Оглянитесь вокруг, люди рассказывают о любимых с детства советских книжках, об авторах и художниках (даже если кто-то позабыл конкретные фамилии), годы прошли, а есть нечто объединяющее, о чем приятно вспомнить. И эта обратная связь с читателями самый весомый повод для радости, о которой я писала выше.
Вы всё про обвинения в формализме пишете, так бывало, кто же спорит. Какое отношение к этому имеет данная книжка? Какое отношение к этому имеет Лаврентьева? Собственно, я в защиту её прекрасной работы сказала словечко (многословно получилось).

[baxmyp_ka]

Вот что пришло на ум. В моем ярославском детстве я и мои сверстники не были избалованы хорошими детскими изданиями ни в розничной продаже, ни в ближайших библиотеках. Вплоть до того, что из списка литературы, обязательного к прочтению в летние каникулы, треть были просто не находимы. Мы читали те книжки, которые были доступны. За исключением Пушкина-Некрасова-басен Крылова всё они были очень скромными и в плане художественного оформления, и полиграфии, и качества текстов. Типичные региональные с поправкой на 70-е годы. Плохая бумага, черно-белые рисунки, местные авторы. Любили мы их? Любили. Запомнили на всю жизнь? Безусловно. Вспоминаем ли сейчас с теплом? А то!
Представим теперь, что при желании вслед за "Днем рождения" Коростиной можно было бы открыть книжку оформленную Галеем, Диодоровым Таубером и равновеликими им мастерами? Уверен, диапазон восприятия качества оформления расширился бы даже у ребенка. Нам не с чем было сравнивать скромные любимые книжки. Когда получил в подарок "Остров сокровищ" с рисунками Кукса, днями рассматривал рисунки. Эффект был ошеломительным.
Как может повлиять на добрые воспоминания иного ребенка утверждение, что хлеб и картошка, которые составляли основной рацион послевоенной деревни, являются с позиции сегодняшнего дня типичной пищей того времени, грубой и не полезной? Да никак. Он не перестанет вспоминать и то и другое с теплом.
Если эта аналогия уместна, то Ваши эмоциональные комментарии воспринимаются мной как выражение слишком пренебрежительного мнения о хлебе, буквально спасавшем от голода. Но речь-то совсем о другом.

[n_dank]

"Вот что пришло на ум".
Спасибо, мне было интересно почитать о ярославском детстве, в плане книг моё ленинградское детство не сильно отличалось. Дорогих, оформленных действительно выдающимися художниками, в моем детстве тоже было не много.

"Представим теперь, что при желании вслед за "Днем рождения" Коростиной можно было бы открыть книжку оформленную Галеем, Диодоровым Таубером и равновеликими им мастерами? Уверен, диапазон восприятия качества оформления расширился бы даже у ребенка."
Согласна, без всяких сомнений. Но к теме формализма и упомянутых Вами репрессий при представлении работы художницы это не имеет никакого отношения. Хорошо, просто представим, что мы беседуем о том, о сём.
Дело не в качестве бумаги и порой даже не в именитости художника. Советские книжки, советские художники любимы и вспоминаются добрым словом, потому что изображали мир (пусть даже сказочный), который был близок, понятен, узнаваем и дорог каждому. На самом деле это чрезвычайно важная тема, хотя к нашему разговору напрямую не относящаяся: огромная страна, общая школьная программа, доступность  книг (пусть даже сказок вообще без картинок),  телевидение - объединяли людей (все сходу узнавали Мойдодыра, Чебурашку, Тома Сойера, Карабаса, Каштанку, стрекозу и муравья, знакомые строки стихов и песен). Это до сих пор объединяет людей, живших в СССР, роднит, а то что ощущается родным, то и радует. Художнику (поэту, писателю) необходимо быть "услышанным", и советским художникам (поэтам, писателям) такая возможность была предоставлена судьбой, не ценить и не понимать этого просто невозможно.

А в Германии дети разве что на уровне сказок братьев Гримм друг друга понимают, нет объединяющего литературного начала, как нет и предмета литературы в школьной программе: Struwwelpeter, комиксы, а нынче вот Поттер.

О каком хлебе, о каком голоде Вы пишете (в данном случае иносказательно)? Да, эта простенькая книжица тоже могла радовать, а то и не меньше книг, оформленных Таубером. Речь ведь не об искусствоведах, о простых читателях, выросших и ставших взрослыми.  Людей объединяют добрые воспоминания о времени, об СССР, о советских художниках, работавших в то время с душой, с отдачей, для людей, а не за анормальные гонорары.  И с другим мировоззрением были люди, и те, которым пришлось подстраиваться под систему, и  с камнем за пазухой были деятели, не случайно же Вы ссылаетесь на И. Кабакова (я понятия не имею, что он про репрессии и формализм писал, достаточно взглянуть на его нынешнюю деятельность). Важно, что Вы переносите свое представление об историческом периоде на людей, о которых ничего не знаете, это, с моей точки зрения, неправильно. Мне вот больно читать было про одежку из бумазейки, как упрек прозвучало. Да, трудно жилось, труднее было с одежкой, чем в европейских странах того времени.

А давайте я Вам про немецкую школу расскажу, может и бумазейка не такой проблемой покажется.

[n_dank]

Вы, к примеру, знаете, что в Германии физическое наказание в школах отменили фактически только в 90-ых (в католических школах только к 21-ому веку). Вы себя представляете отшлепанным за провинность перед классом? Буквально только что обсуждали мы воспоминания дочери фантаста Беляева (помните такого, я надеюсь?)
Давайте послушаем её, это 40-ые, немецкая школа.

Цитата:
- Я не пойду больше в школу! Там бьют детей!

- Тебя били? - испуганно спросила бабушка. Я затрясла отрицательно головой и, сквозь рыдания про говорила:

- Мальчика били в классе!

Била даже учительница рукоделия. И пользовалась она при этом не прутом, а веткой, толщиной в палец! Рядом со мной, за одной партой, сидела маленькая, до смерти запу ганная девочка. У нее ничего не получалось с вязанием, а от страху, она терялась еще больше. Во время уроков, учи тельница ходила между партами и смотрела, кто как вяжет. Как-то она подошла к моей соседке, взяла из ее рук рабо ту, и сердито спросила:

- Ну, что ты тут наковыряла?!

Вместо того, чтобы еще раз объяснить ей, она велела девочке вытянуть руки и несколько раз ударила ее палкой по пальцам.

Вместе с нами занимались рукоделием и мальчики. Одна жды учительница так разозлилась на одного из них, что от ударов, палка разлетелась на несколько частей. От этого учительница пришла в еще большее негодование. Злость про сто кипела в ней, но, так как, бить было уже нечем, она стала топать ногами, после чего, выгнала виновника за дверь.

Когда кого-то били, остальные дети сжимались в комок. А я, хотя и не боялась, но испытывала унижение и обиду, словно это касалось меня.

[baxmyp_ka]

"Вы, к примеру, знаете, что в Германии физическое наказание в школах отменили фактически только в 90-ых (в католических школах только к 21-ому веку)." (с)

До отмены возможность применения физических наказаний в Германии была узаконена, или это были девиации на уровне отдельных учителей?

[n_dank]

"или это были девиации на уровне отдельных учителей?"
Нет, физические наказания были частью системы, повсеместно в ФРГ до 1973-го, позднее Бавария настояла на возвращении практики телесных наказаний в школе (Prügelstrafe) и всё это тянулось до 90-ых. В школах религиозных общин ещё дольше.
До 1957 года в ФРГ учительницам было запрещено выходить замуж, выходишь замуж - теряешь работу (целибат для учителей). Если интересно, почитайте (Lehrerinnenzölibat).