Разговор
Мне нечего тебе сказать. Мне совсем не хочется, чтобы ты видел, насколько я убита горем, но мне, правда, нечего тебе сказать. Знаешь, молчание бывает радостным, а бывает гнетущим. Радостное оно, когда люди и без слов понимают друг друга. А когда не понимают, они говорят, говорят, говорят, словно пытаются связать друг друга словами. Как будто все зависит от того заладится разговор или нет.
У нас молчание гнетущие, над нами повисла обида, нас терзают чувства, не имеющие словесного воплощения. Я кусаю губы и карябаю пальцами столешницу. Мне хочется и кричать, и плакать, только для этого надо убежать, чтобы ты не видел моей позорной слабости.
Ты так мне дорог. Я так хотела бы все наладить, прервать долгое молчание, затараторить, быстро, весело, с надеждой на то, что ты отзовешься, отзовешься с таким видом, словно не было этих лет, словно боль, что ты испытал, была причинена не мною. Но с твоих уст срываются только злые, ехидные слова. Я не могу их слышать, я не могу на них отвечать, я боюсь, что из глаз моих брызнуть слезы, боюсь, что я не смогу их сдержать. Я отворачиваюсь, я тихо стучу зубами, и сжимаю салфетку в руке. Я терзаю эту несчастную салфетку, терзаю так, как хотела бы терзать собственное сердце…
«Прости меня, слышишь?» - шепчу я. А ты не отзываешься, ты оглох, тебя волнует только сгустки черной энергии внутри тебя. Они шипят, разрастаются, они злы и жестоки, они говорят, что я враг и надо быть беспощадным.
Что ж, если так, я уйду. Будет только лучше, легче. Я забудусь тяжелым сном.
Ирина Мазурина