Сон в летнюю ночь
Сегодня мне приснилась какая-то жуткая мозговыдирающая, но неимоверно реалистичная ересь. Я мог различить звуки, запахи, цвета, тактильные ощущения...все. В общем ощущение реальности происходящего зашкаливало.
Приснилось, что я командую небольшим отрядом солдат, в дюжину человек. Мы прибыли на место, в какой-то кленовый лес. Была осень, а потому, вокруг себя мы видели лишь стену из пестрой листвы, а над головой простиралось серовато-пурпурное небо, затянутое тучами. Было где-то между двумя и тремя часами после полудня. Несмотря на то, что вчера был дождь, покров листьев под ногами был сух и приятно шуршал.
Объект, на который мы приехали, представлял из себя какой-то сарай из гофрированной жести, площадью два на два и высотой в два с половиной метра, с косой крышей. По периметру объекта проходил забор из обычной проволочной сетки. Просто железные пруты вбитые в землю, на которые натянута железная же сетка. Что это делает посреди леса нам не сообщили.
Мы с ребятами быстро осмотрели объект, не заходя в сам сарай и не нашли никаких следов неприятеля. Кто-то достал рацию и сообщил о проделанной работе. Подъехала машина. Спустя секунду, после того, как я перестал слышать звук мотора, к калитке подошли два мужика в строгой офисной одежде, прямо таки люди-в-черном. Если от меня и моих подопечных пахло потом, соляркой и подгнившей листвой, то от этих двоих не пахло вообще ничем. Бывает такое, я решил, что на этом не стоит заострять внимание. Я отдал им ключ от сарая и кивком указал в его сторону. Мужики в черном прошли мимо меня и удалились за постройку - дверь находилась с непросматриваемой стороны. Я должен был послать кого-то с ними или же пойти сам, но почему-то не сделал этого. Сейчас я уже не могу вспомнить, что именно остановило меня, но это было очень важно.
Я вспомнил, как накануне добывал этот ключ, на почти таком же нелепом объекте.
Это было какое-то общественное здание, не то школьный класс, не то читальный зал, одна комната с книгами, партами, старыми ставнями с облупленной краской, которые помнили лучшие времена.. Тогда странным мне показалось, что строение стоит посреди поля. Я пришел, взял ключ с одного из столов и ушел.
Следующим моим заданием было отправиться в сумасшедший дом, к одному старому вояке. Этот дед убедил меня в важности этого ключа и наказал беречь его пуще собственной жизни. Более ничего из его беспорядочных воплей, стонов, шепота и внезапных хаотичных телодвижений я разобрать не смог.
Как бы то ни было, ключ я отдал мужикам в черном и это хорошо. Мы с моим отрядом стояли в каком-то напряжении, вглядывались в пестрый кленовый лес, окруживший нас. Мы ждали, ждали довольно долго. Никто не разговаривал, не обменивался шутками, мы просто выполняли свою работу как можно более внимательно и тщательно. Мужики в черном все еще тупили в сарае. Что они там нашли мне было не интересно, это меня не касалось. Моя работа состоит только в том, чтобы все прошло гладко. От нечего делать или от отсутствия других мыслей в голове, я начитывал это про себя, напоминая себе о содержании своего задания.
Вдруг меня как громом поразило, по спине пробежал озноб, волосы на макушке зашевелились. Я приказал как можно быстрее распаковать и установить заградительное устройство. Притащили деревянный зеленый ящик 20*70*30 сантиметров, на боку кистью через старый трафарет была нанесена какая-то надпись, «074-Н» или что-то вроде того. Внутри красовался моток проводки, здоровенный многослойный плоский конденсатор, какие-то коробочки с электроникой. Все это следовало прикрепить на забор, что сделало бы из него некий непреодолимый барьер на секунду или две, пока конденсатор не разрядится. За это короткое время, мы должны были разобраться с угрозой. К комплекту прилагались какие-то жестяные скобы, которые предназначались, как я понял, для закрепления всего этого хозяйства именно на таких заборах как наш. Не теряя времени мы приступили к установке устройства. Все засуетились, забегали. Все было по плану: двое следят с внешней стороны, трое с внутренней, пятеро стаскивают оружие и набрасывают мешки с песком, которые мы заблаговременно с собой привезли, в виде укреплений.
Я отвлекся на то, что какой-то из мешков порвался и бурый промокший песок начал вываливаться на землю. Я подбежал к солдату, подхватил конец мешка и помог дотащить его до места. К этому времени установка устройства уже была завершена. Один из солдат, что должны были охранять снаружи уже прошел внутрь ограждения, а второй задержался у калитки. Он стоял спиной ко мне, прижимая винтовку к груди и я не видел его лица. Однако что-то во мне подсказывало, что в этот миг он почувствовал то же, что и я. Приближалось что-то могучее, что-то что мы раньше не видели, что-то против чего бессильны наше оружие и доблесть. Я ощущал себя собакой, которая предчувствует землетрясение, но ничего не может с этим сделать. Каждый нерв орал о том, что нужно как можно скорее уносить ноги. Начало подташнивать, ноги подкосились, к глазам подступили слезы, внутренние органы, казалось, сжались в тугой пучок. Внезапно я ощутил тяжесть своего рюкзака и несомой в нем амуниции, жесткость холодного металла каски на моей голове, неприятное ощущение мокрой одежды на теле. Хотелось сесть на землю и не вставать никогда. Усилием воли я с трудом преодолел эти ощущения. К горлу подступил комок. Сердце бешено колотилось в груди, сопровождая каждый удар болью в висках.
Я бросился к калитке, к оцепеневшему за нею сослуживцу и энергично потряс его за плечо.
«Давай, давай, заходи быстрее» - просипел я сдавленным, каким-то не своим голосом, при этом каждое слово мне приходилось буквально выдавливать из глотки. Солдат встрепенулся и вернулся вместе со мной за забор. Калитку за нами тут же закрыли. В этот же момент не выдержала одна из скоб, державших устройство на заборе. Один из солдат подбежал и стал поддерживать его руками, чтобы не отвалилось. Второй сидел рядом с выключателем в руках.
Поднялся жуткий хаотичный гул, лес вокруг посерел и превратился из разноцветного ковра в какую-то неразборчивую серую мазню. Воздух начал густеть, стало трудно дышать. Ощущение было, будто в воздухе начала образовываться какая-то пыль, которой становилось все больше и больше. Требовались огромные усилия чтобы просто поднести руку к винтовке, будто бы я делал это под водой. Визуально, все вокруг тряслось, хотя я не ощущал тряски. Впрочем, мой вестибулярный аппарат вообще отказывался сообщить мне о моем нахождении в пространстве. Гул нарастал.
Нужно выло включить устройство, но я не мог выговорить ни слова. Это нечто, было уже рядом, уже вокруг нас, обволакивало нас. Я вообразил себе самые немыслимые болевые ощущения, самые ужасные возможные кончины, но вместо этого, мы просто упали. Я и стоявший рядом мой подчиненный. Мы будто провалились сквозь землю. Я видел весь свой отряд с позиции их подошв, видел двух мужиков в черном, видел кардан грузовика, на котором мы приехали. Кого-то из солдат разорвало на куски, кто-то взял и исчез. Все произошло настолько быстро, что никто из солдат даже не успел среагировать. Парень с выключателем дотянулся до кнопки. Резко вернулось ощущение цвета, а мой вестибулярный аппарат доложил мне, что я действительно падаю. Я услышал протяжное «ААА!» но не мое, а моего «соседа по полету», я был слишком скован страхом, чтобы хотя бы пикнуть. Приземление было жестким, мы оба грохнулись на спину в кучу какого-то железного хлама. Стены ямы блестели темно-синим цветом, будто были сделаны из какого-то минерала. Я понял, что могу пошевелить только правой рукой, все остальное тело не слушалось. В принципе, я не мог себе настолько сильно что-то повредить, падали мы недолго, полторы-две секунды. Те самые полторы -две секунды. Когда я понял это, единственной слушающейся рукой вытащил пистолет из кобуры, взвел его и направил блестящее дуло в висок моему напарнику. Это лучшее, что я мог для него сделать.
Я нажал на курок... И тут меня разбудила Катя, сказав, что я ее пугаю, издавая странные звуки.