(no subject)
Сегодня день рождения Набокова.
Отмечаю его воскрешением файла под названием "Курсовая" из каких-то неимоверно далеких папок.
Размышляя над ставшей попсово-популярной цитатой "У меня лучшая часть слов в бегах и не откликаются на трубу, а другие калеки", пытаюсь упаковать то, что тяжелеет где-то в глубинах (под)сознания, в печатные буковки, которые будут материализованы принтером.
Невозможно странно от ощущения того, что, пытаясь вникнуть в механизм мышления автора, мы в какой-то мере знаем о нем больше, чем он сам знал. Где, когда будут опубликованы его слова (или не опубликованы вообще), как отзовется критика, что он сам впоследствии будет писать о своих произведениях.
Абсурдность так любимых Набоковым ретроспектив.
Отмечаю его воскрешением файла под названием "Курсовая" из каких-то неимоверно далеких папок.
Размышляя над ставшей попсово-популярной цитатой "У меня лучшая часть слов в бегах и не откликаются на трубу, а другие калеки", пытаюсь упаковать то, что тяжелеет где-то в глубинах (под)сознания, в печатные буковки, которые будут материализованы принтером.
Невозможно странно от ощущения того, что, пытаясь вникнуть в механизм мышления автора, мы в какой-то мере знаем о нем больше, чем он сам знал. Где, когда будут опубликованы его слова (или не опубликованы вообще), как отзовется критика, что он сам впоследствии будет писать о своих произведениях.
Абсурдность так любимых Набоковым ретроспектив.