Дмитрий Быков // "Собеседник", №2, 20 января 2014 года
Оригинал взят у jewsejka в Дмитрий Быков // "Собеседник", №2, 20 января 2014 года
.
ЕСЛИ БЫ РОССИЯ СОСТОЯЛА ИЗ ТАКИХ, КАК РЫБАКОВ - РАЗВЕ ОТСЮДА БЫ УЕЗЖАЛИ?!
В этой колонке очень редко кого-то хвалят. Она предназначена для текстов нонконформистских. Но в том, чтобы в нашем дне увидеть повод для оптимизма, тоже есть некий вызов. Короче, одному нашему современнику, чьим соседством мы можем гордиться, исполнилось шестьдесят.
Увидеть живого Вячеслава Рыбакова и взять у него интервью было для меня событием уже в 1991 году - это интервью, в котором был детально предсказан путч, вышло у нас ровно за неделю до него. Уже тогда он был любимым учеником Стругацких и сценаристом «Писем мертвого человека».
За минувшие с тех пор двадцать с лишним лет Рыбаков сделал очень много. Знаменитая антиутопия «Не успеть», цикл романов под псевдонимом «Хольм ван Зайчик», дилогия «Звезда Полынь» и «На будущий год в Москве», за которую Рыбакова как только не проклинали запоздалые ненавистники СССР, плюс полный комментированный перевод Танского кодекса (Рыбаков - китаист, доктор наук), плюс несколько томов спорной и горячей публицистики - одного этого перечня хватает, чтобы понять, как сильно этот автор насолил мировой энтропии, как упрямо он противостоит всеобщей расслабленности.
Можно как угодно относиться к технократическим утопиям Рыбакова, но нельзя забывать, что он, по сути, спас жанр, назвав утопию «отказом от исторического усилия». Именно Рыбаков первым осмелился выступить в защиту советского проекта - то, что писали в те годы Проханов и компания, скорее компрометировало идею. Космическая мечта, советская интеллигенция, социальное государство - все это нуждалось если не в оправдании, то хоть в напоминании. Рыбаковское «Прощание славянки с мечтой» предвосхитило бурные дискуссии о русском и советском, национальном и всемирном, и как бы полемичны ни были его выступления, они всегда были отлично написаны.
Рыбаков действительно сильный писатель, чьи романы «Дерни за веревочку», «Гравилет «Цесаревич», рассказы «Ветер и пустота», «Люди встретились», «Давние потери» - тексты горькие, отчаянные, бескомпромиссно трагические - сформировали целое поколение. Может быть, его сценарий по «Гадким лебедям» - фильм снял его давний соавтор Константин Лопушанский - и разворачивает смысл романа Стругацких чуть не на 180 градусов; но рискну утверждать, что у Рыбакова - единственного из плеяды учеников - есть право на такое переосмысление.
Большой писатель, автор нескольких книг, которые будут перечитывать тогда, когда большинство унылых реалистов и модных претенциозных бездарей забудутся накрепко. За здоровье Рыбакова выпьют сегодня Веллер и Лукьяненко в Москве, Лазарчук в Петербурге, Успенский в Красноярске, Юдсон в Иерусалиме, а сколько читателей и почитателей Рыбакова рассеялись по свету - об этом думать и приятно, и горько. Если бы Россия состояла из таких, как Рыбаков и его любимые герои, - разве бы все они уехали?
В общем, Слава. И гордость. И честь.
.
.
ЕСЛИ БЫ РОССИЯ СОСТОЯЛА ИЗ ТАКИХ, КАК РЫБАКОВ - РАЗВЕ ОТСЮДА БЫ УЕЗЖАЛИ?!
В этой колонке очень редко кого-то хвалят. Она предназначена для текстов нонконформистских. Но в том, чтобы в нашем дне увидеть повод для оптимизма, тоже есть некий вызов. Короче, одному нашему современнику, чьим соседством мы можем гордиться, исполнилось шестьдесят.
Увидеть живого Вячеслава Рыбакова и взять у него интервью было для меня событием уже в 1991 году - это интервью, в котором был детально предсказан путч, вышло у нас ровно за неделю до него. Уже тогда он был любимым учеником Стругацких и сценаристом «Писем мертвого человека».
За минувшие с тех пор двадцать с лишним лет Рыбаков сделал очень много. Знаменитая антиутопия «Не успеть», цикл романов под псевдонимом «Хольм ван Зайчик», дилогия «Звезда Полынь» и «На будущий год в Москве», за которую Рыбакова как только не проклинали запоздалые ненавистники СССР, плюс полный комментированный перевод Танского кодекса (Рыбаков - китаист, доктор наук), плюс несколько томов спорной и горячей публицистики - одного этого перечня хватает, чтобы понять, как сильно этот автор насолил мировой энтропии, как упрямо он противостоит всеобщей расслабленности.
Можно как угодно относиться к технократическим утопиям Рыбакова, но нельзя забывать, что он, по сути, спас жанр, назвав утопию «отказом от исторического усилия». Именно Рыбаков первым осмелился выступить в защиту советского проекта - то, что писали в те годы Проханов и компания, скорее компрометировало идею. Космическая мечта, советская интеллигенция, социальное государство - все это нуждалось если не в оправдании, то хоть в напоминании. Рыбаковское «Прощание славянки с мечтой» предвосхитило бурные дискуссии о русском и советском, национальном и всемирном, и как бы полемичны ни были его выступления, они всегда были отлично написаны.
Рыбаков действительно сильный писатель, чьи романы «Дерни за веревочку», «Гравилет «Цесаревич», рассказы «Ветер и пустота», «Люди встретились», «Давние потери» - тексты горькие, отчаянные, бескомпромиссно трагические - сформировали целое поколение. Может быть, его сценарий по «Гадким лебедям» - фильм снял его давний соавтор Константин Лопушанский - и разворачивает смысл романа Стругацких чуть не на 180 градусов; но рискну утверждать, что у Рыбакова - единственного из плеяды учеников - есть право на такое переосмысление.
Большой писатель, автор нескольких книг, которые будут перечитывать тогда, когда большинство унылых реалистов и модных претенциозных бездарей забудутся накрепко. За здоровье Рыбакова выпьют сегодня Веллер и Лукьяненко в Москве, Лазарчук в Петербурге, Успенский в Красноярске, Юдсон в Иерусалиме, а сколько читателей и почитателей Рыбакова рассеялись по свету - об этом думать и приятно, и горько. Если бы Россия состояла из таких, как Рыбаков и его любимые герои, - разве бы все они уехали?
В общем, Слава. И гордость. И честь.
.