рекламно-социальное
Нам подарили сертификат на 30-минутный полет на самолете Cessna 172. Думаю, это было бы прекрасно в любом случае, но тут еще и волей случая или уж не знаю чего, мы попали в аэоклуб «Меркурий» на аэродром Ватулино. Во-первых, это недалеко от нашей дачи, и вместо того, чтобы тащиться два с лишним часа в Москву, мы за 20 минут доехали туда.
А во-вторых, маршрут полета предполагал облет Бородинского поля и это оказалось очень интересным и воодушевляющим дополнением потрясающего приключения.
Пилот Андрей Константинович и механик, с которым мы, к сожалению, не познакомились, производят впечатление оставшихся в живых и чудесным образом почти не состарившихся героев фильма «В бой идут одни старики». Элементы пилотажа, продемонстрированные нам в полете, дополнили впечатление. Муж, правда, все время поминал фильм «Последний дюйм», но это, наверное, потому, что побывал в роли ученика.
Да, ему действительно дали «порулить». Он рулил минут 10 по дороге «туда» и еще немного обратно. Самолет с дублированным управлением, и, судя по всему, надежность его достаточна, чтобы ученик мог наделать каких-то ошибок. После полета, Андрей Константинович нас пригласил еще и на полет на спортивном самолете, где вот такие чайники могут даже выполнить простые фигуры высшего пилотажа.
Впечатления от «порулить» я передать не могу, хотя само по себе внешнее впечатление от этого впечатления впечатляет. У меня на заднем сиденье было тоже предостаточно впечатлений.
Облет Бородинского поля на высоте 300 м, конечно, дает не слишком детальные впечатления :), зато создается цельная и живая картина, которую трудно получить, разглядывая карту. Всем, кто не растерял с детских лет романтику восхищения героями 12 года, очень рекомендую.
Это, так сказать, рекламная часть. На самом деле, я эту рекламу делаю с чистым сердцем, потому что очень интересно, насколько я могу судить, достаточно безопасно, и как подарок - просто великолепно. Мне кажется, нужно вообще переходить от дарения бесконечных, пусть даже и полезных, вещей, которые, в конце концов, истреплются, разобьются, сломаются, к дарению впечатлений, которые остаются навсегда. Они сохраняются гораздо лучше вещей, это я сейчас могу точно сказать. (Так что, обращайтесь в «Меркурий», не пожалеете.)
И еще, так сказать, социальная часть. В детстве (период расцвета застоя, 70-е годы) мне очень нравился популярно-игровой сериал про ученых-натуралистов, который показывали иногда в программе «В мире животных». Там была некая семья со товарищи, которые жили где-то среди относительно дикой природы, они ее исследовали и с ними происходили разные приключения, чтобы зритель от простого научно-популярного фильма не задремал. В частности, у них был легкий самолет, которым они пользовались, ну, прямо как обычной машиной. В ихнем частном владении. Я очень хорошо помню свое детское ощущение: я на таком самолетике не смогу полетать никогда. Вся сумма невозможностей, многие из которых я тогда даже не смогла бы сформулировать, но которые ощущал даже ребенок, создавала представление о вещах, которые как бы и есть, но невозможны. Так же, как я считала, например, невозможными фильмы, о которых было написано в журналах «Спутник кинофестиваля» (подвал четвертой страницы, после статей о фильмах и актерах соцстран). Так же, как я считала невозможными египетские пирамиды и Парфенон (в детстве я переживала последовательн увлечение Древним Египтом и Древней Грецией). Они, несомненно, существовали, но не моей реальности. (Да, безусловно, технически, можно было попасть и в Грецию и в любое государство, где существует частная малая авиация, но воспринималось это как нечто невозможное - лично для тебя.)
И вот, она, пожалуйста, в нескольких десятках километров от тебя.
Здесь стоит задать два вопроса: Каким образом это стало возможным? - ну, и, так сказать, для самоконтроля: Почему и зачем это было невозможно?