(no subject)
Яркими размытыми мазками осень рисует мою светлую грусть.
Тикая, удивительно приятная меланхолИя. Жмурюсь от яркого, но уже прохладного солнца, плывущего в сверх голубой вышине. Хрустальный воздух обжигает легкие до нижних долей.
Я всегда ломился в закрытые двери. До разбитых костяшек пальцев и синяков. А твоя оказалась открытой. Уютно. Но я остановился на пороге. Прости, просто испугался. Дыхание перехватило на миг. И бежать дальше, не оглядываясь.
За 3 минуты до отправления - я 41-й, твой профайл вверх и ты - 3-й.
Ночная Москва, запах арбуза и видео прошлой жизни. Страшно обоим, что все сбудется
Осень - не умирание, а просто у Великого тоже перехватило дыхание. Два листа лежат на сухом асфальте.
Тикая, удивительно приятная меланхолИя. Жмурюсь от яркого, но уже прохладного солнца, плывущего в сверх голубой вышине. Хрустальный воздух обжигает легкие до нижних долей.
Я всегда ломился в закрытые двери. До разбитых костяшек пальцев и синяков. А твоя оказалась открытой. Уютно. Но я остановился на пороге. Прости, просто испугался. Дыхание перехватило на миг. И бежать дальше, не оглядываясь.
За 3 минуты до отправления - я 41-й, твой профайл вверх и ты - 3-й.
Ночная Москва, запах арбуза и видео прошлой жизни. Страшно обоим, что все сбудется
Осень - не умирание, а просто у Великого тоже перехватило дыхание. Два листа лежат на сухом асфальте.