"Маленькая трагедия" Антонио Сальери
Перед глазами душераздирающая картина: дом умалишенных, крики «Моцарт! Я убил тебя!», окровавленное тело старого Сальери, в припадке безумия пытавшегося покончить с собой. За кадром звучит музыка Моцарта. Фильм Милоша Формана «Амадеус» несомненно войдет в сокровищницу мирового кинематографа как одна из самых пронзительных лент, повествующая о таланте и гении, о борьбе человека с судьбой, о жажде справедливости и непостижимости Божьего замысла. Такие фильмы не устаревают, как, впрочем, и поэтический шедевр Пушкина «Моцарт и Сальери». «Все говорят: нет правды на земле. Но правды нет - и выше», «Гений и злодейство - две вещи несовместные»... Цитаты из пушкинской маленькой трагедии давно стали афоризмами. И всякий раз, произнося их, мы неизменно вспоминаем о композиторе-убийце.
Click to viewКарьера музыканта Антонио Сальери сложилась на удивление благополучно, причем, по-видимому, без особых усилий с его стороны. Юному итальянцу, осиротевшему в тринадцать лет, с самого начала везло с влиятельными покровителями.
Первым из них оказался венский музыкальный авторитет Флориан Гассман, придворный композитор балетной и камерной музыки, капельмейстер, а главное - особа, приближенная к императору. Случайно встретившись с Сальери в Италии, Гассман был поражен музыкальным даром юноши и пожелал взять его с собой в Вену. Антонио - ему было тогда шестнадцать лет - с радостью согласился: переезд в столицу империи Габсбургов открывал перед начинающим музыкантом захватывающие перспективы. Гассман и Сальери прибыли в Вену 15 июня 1766 года. День этот всю жизнь значил очень много для Сальери. Вена стала его родным городом, здесь прошла вся его взрослая жизнь…
Дом, в котором родился Антонио Сальери, в Леньяго (Верона)
Великодушие Гассмана не знало границ. Он трепетно заботился о своем воспитаннике, бескорыстно нес все расходы по его содержанию и образованию, вводил в круг столичной элиты. Благодаря Гассману, у юноши появились новые покровители - император Иосиф II и крупнейший композитор того времени Кристоф Виллибальд Глюк. Прославленный маэстро выразил готовность заниматься с одаренным юношей. Очень скоро отношения учитель-ученик переросли в творческий союз. Глюк полюбил Антонио и видел в нем своего преемника.
Итак, судьба благоволила к Антонио Сальери. Ему никогда не приходилось испытывать нужду, искать полезных связей, кому-то что-то доказывать, пробивать себе дорогу. У него было все для того, чтобы жить и творить в гармонии с собственными интересами и душевными наклонностями. Единственное, что требовалось от молодого музыканта - оправдать ожидания своих опекунов и покровителей. И Сальери их оправдал.
Антонио Сальери. Концерт для флейты и гобоя с оркестром До мажор. 1 часть
Композитор быстро приобрел известность в Европе. Ему было немногим более двадцати, а его оперы уже с успехом ставились в Дрездене, Мангейме, Флоренции, Праге и Копенгагене. Тогда же он получил почётное и выгодное приглашение шведского короля Густава Третьего, но отклонил его, предпочел остаться верным австрийскому императору. Сразу после смерти Гассмана Сальери получил должность придворного композитора камерной музыки, а также заместителя капельмейстера итальянской оперы. Впоследствии Сальери получил самую высокую в Вене музыкальную позицию: должность императорского капельмейстера.
Antonio Salieri: Organ Concerto - Allegro ma non molto
В 1781 году маэстро Глюку поступил из Парижа заказ на оперу под названием «Данаиды». Композитор был болен и не горел желанием погружаться в новую работу. Но, несмотря на преклонный возрасти слабое здоровье, учитель Сальери, очевидно, был способен на смелые авантюры. Глюк решил воспользоваться парижским заказом, чтобы продвинуть своего талантливого ученика. Руководству Парижской оперы был отправлен ответ, что композитор принимает заказ и намерен привлечь к участию в написании оперы младшего коллегу. В действительности Глюк полностью передоверил оперу Сальери. Признаваться в этом было рискованно - заказчики не согласились бы заменить знаменитого композитора человеком мало известным. Кроме того, Глюку платили по высшему разряду. Если бы администрация Парижской оперы и смирилась с кандидатурой начинающего музыканта, гонорар в этом случае был бы значительно скромнее.
Кристоф Виллибальд Глюк
Премьера «Данаид» прошла в Париже 26 апреля 1784 года с огромным успехом. Все восхваляли Глюка. А вскоре получило огласку письмо маэстро, в котором он признавался в полном авторстве Сальери. Ученик ответил письмом, полным благодарности и уважения к старому учителю.
«Данаиды» прославили Сальери. В одном только Париже опера выдержала сто двадцать семь представлений. Ставилась она и на русском языке в усадьбе Кусково.
После столь успешного дебюта Сальери получил из Парижской оперы заказ еще на два произведения. Одно из них, музыкальная драма "Терар", стало эпохальным в истории французского театра. Помните, в трагедии Пушкина Моцарт восклицает:
«Да! Бомарше ведь был тебе приятель;
Ты для него «Терара» сочинил»…» (А.С. Пушкин, «Моцарт и Сальери»)
Они действительно были приятелями. Именно Бомарше предложил Сальери в качестве композитора для задуманной им оперы и даже пригласил его жить в своём доме. Впоследствии Сальери с теплотой вспоминал это время и своего приветливого, заботливого хозяина.
Премьера оперы Сальери-Бомарше состоялась в Париже 8 июня 1787 года. Аншлаг был невероятным. Для сдерживания толпы были возведены специальные ворота, 400 солдат патрулировали улицы вокруг Оперного театра. В течение десятилетий "Терар" оставался самым кассовым произведением в Парижской опере. Композитор был в зените славы.
Моцарт был на шесть лет моложе Сальери. Их пути часто пересекались, иногда им приходилось конкурировать друг с другом, и почти всегда эти соревнования заканчивались в пользу последнего.
Впервые они столкнулись после смерти придворного композитора Гассмана. Тогда, в 1773 году, семнадцатилетний Моцарт поспешил в Вену в надежде получить освобождающуюся должность и… вернулся в Зальцбург ни с чем. Придворным композитором был назначен Сальери.
В 1781 году при дворе решался вопрос о музыкальном образовании молодой княгини Елизаветы. На пост преподавателя претендовали Сальери и Моцарт. Выбор пал на Сальери. Моцарт имел репутацию легкомысленного и даже разнузданного молодого человека, и ему не рискнули доверить честь и достоинство пятнадцатилетней девушки.
В 1786 году состоялся еще один поединок. 6 февраля в оранжерее императорского дворца исполнялись две оперы: «Сначала музыка, а потом слова» Сальери и «Директор театра» Моцарта. Сюжет бы примерно один и тот же. Опера Сальери была встречена овациями, опера Моцарта провалилась.
Вообще, оперы Сальери ставились намного чаще, чем оперы Моцарта. Причин у такой популярности было много, и в первую очередь - музыкальный вкус, который в те времена был совсем другим. Сальери был итальянец, а в Европе 18 века именно итальянцы считались законодателями моды в области музыки. Моцарт не любил «итальяшек», что вполне понятно. Немецкому музыканту, даже гению было нелегко пробиться сквозь их плотный кордон. И тем не менее Моцарт высоко ценил музыку своего итальянского собрата, внимательно следил за его творчеством и даже заимствовал у него музыкальные идеи. Как ни парадоксально это звучит, но именно Сальери оказал серьезное влияние на творчество Моцарта.
Они были соперниками, но каждый признавал заслуги другого. Моцарт в последний год жизни добивался расположения маэстро как одного из самых влиятельных музыкантов. Однажды он взял Сальери с собой на представление «Волшебной флейты» и очень гордился, получив от мастера высокую оценку своего творения. Вероятно, Сальери понимал, что Моцарт гений. Но сознание этого факта вызывало у него не зависть, а уважение. У процветающего музыканта никогда не было оснований чувствовать себя обделенным.
После смерти Моцарта его вдова Констанца отдала в обучение Сальери одного из своих сыновей. Очевидно, она не воспринимала всерьез сплетни об отравлении мужа, зато высоко ценила итальянского композитора как хорошего педагога. Впоследствии Сальери дал мальчику такую рекомендацию: «Я, нижеподписавшийся, свидетельствую, что юноша господин Франц Ксавер Моцарт, являясь уже умелым исполнителем на фортепиано, обладает редким талантом к музыке; …я ему предсказываю успех не меньший, чем его знаменитого Отца».
Моцарт и Сальери не были близкими друзьями, но и врагами они не были никогда.
К 40 годам Антонио Сальери написал около тридцати опер, некоторые из которых относились к лучшим произведениям своего времени и с энтузиазмом принимались по всей Европе. Однако впереди был ранний закат. Из 11-ти последовавших опер только две или три могли считаться удачными. Последняя опера Сальери, написанная и поставленная в 1804 году, успеха не имела.
Вдохновение оставило композитора, но он продолжал работать. Остаток своей жизни он посвятил преподаванию и организации музыкальной жизни в Вене. Уроки он давал бесплатно, вероятно, в память о своих бескорыстных учителях, выведших его в люди. Сальери был одним из лучших музыкальных педагогов Вены. Среди его многочисленных учеников - Бетховен, Черни, Лист, Шуберт. Бетховен учился у Сальери (бесплатно!) десять лет и посвятил ему несколько сонат для скрипки.
Людвиг ван Бетховен. Вариации на тему Сальери
5 песен Шуберта на стихи Гёте также имеют посвящение учителю.
Сальери стоял у истоков создания Венской консерватории. Вообще, его заслуги в области развития европейской музыкальной жизни огромны и были признаны еще при жизни. Он был членом Шведской Академии наук, почётным членом Миланской консерватории. Наполеон назначил Сальери иностранным членом Французской Академии. В 1815 году уже при вернувшихся Бурбонах он был награждён Орденом Почётного Легиона. Мало кто из музыкантов может похвастаться столь блестящей карьерой. По крайней мере, среди композиторов конца 18 века таких счастливчиков больше не найдется.
Театр Сальери в Леньяго, на родине композитора, где с давних пор ежегодно проводятся посвящённые ему фестивали
Фильм Формана рисует нам образ мрачного отшельника, одержимого честолюбивыми идеями и мучимого завистью. Однако у нас есть подлинные свидетельства современников композитора: «Человек в высшей степени приятный. Радушный и любезный, доброжелательный. Жизнерадостный, остроумный, неиссякаемый источник анекдотов…»; «Сальери мог шутить обо всём на свете, он был очень приятный человек, глубоко уважаемый в Вене…»; «Это хрупкого телосложения маленький человек с пылающим взором, смуглой кожей, чистоплотного, опрятного вида; живой темперамент, вспыльчив, но сразу готов к примирению».
Он был женат, имел семь дочерей и сына. Сохранились воспоминания самого композитора о счастливых вечерах, проведенных им дома во время болезни: "Моя жена обычно сидела с двумя из моих дочерей, работая за столом около моей постели. Мой сын занимался уроками за моим письменным столом, две дочери помоложе были в соседней комнате. Они были заняты вязанием и присматривали за тремя маленькими дочерьми, игравшими со своими куклами. Я лежал в постели и, чередуя чтение и размышления, наслаждался этой картиной, столь радостной для меня. В семь часов жена и дети совершали вечерние молитвы и снова продолжали свои разнообразные занятия. Попозже вечером сын садился за фортепиано и, если кто-то из сестёр просил, играл вальс, и девочки радостно кружились. В девять жена и слуга приходили ко мне, чтобы греть паром или окуривать мою больную ногу, или выполнять другие предписанные врачом процедуры. Одна из старших дочерей затем приносила мой суп, и через полчаса жена, сын и семь моих дочерей приходили ко мне. Жена целовала меня, остальные целовали мне руку и желали спокойной ночи. Как легко, радостно пролетали эти вечера!"
Ему было суждено похоронить и горько оплакивать свою жену, единственного сына и трех дочерей.
В начале 1800-х годов у композитора стали проявляться признаки депрессии, резко усилившиеся к старости. Он тяжело переживал оттого, что не может больше писать, много думал о смерти, размышлял о Боге. Угасание его было долгим и мучительным. Есть предположение, что маэстро страдал болезнью Альцгеймера, постепенно съедавшей все его творческие, душевные и физические силы.
В 1822 году композитор признался одному из своих учеников: "Я чувствую, что дни мои подходят к концу; чувства мои изменяют мне, моя сила и радость в сочинении песен ушли, тот, кого когда-то осыпала почестями половина Европы, забыт. Другие пришли и стали предметом восторгов. Один должен уступать место другому. Мне остаётся только верить в Бога и надеяться на безоблачное существование в Стране Вечного Мира".
В 1823 Сальери утратил ясность рассудка, у него отнялись ноги. Больного композитора насильно поместили в госпиталь, где он провёл ещё полтора мучительных года.
По Вене поползли слухи о пребывании Сальери в госпитале. Кто-то из современников писал тогда: «Сальери опять очень больной… В бреду он все повторяет, что виновен в смерти Моцарта, он избавился от него с помощью яда». Говорил ли Сальери что-то подобное, выяснить теперь уже невозможно. Известно лишь одно - нечаянно оброненное слово, возможно неправильно понятая фраза имели эффект искры на сеновале. Смерть Моцарта действительно выглядела довольно странной и давала массу поводов для домыслов. Публика жаждала развития сюжета. Таким образом, странное признание Сальери, пусть даже вымышленное, пришлось более чем кстати. Столицу наводнили сплетни о страшном злодеянии.
Старый мастер знал, что о нем говорят за стенами больницы, и страдал от этого. В октябре 1823 года его ученик, известный пианист и композитор Мошелес, получив специальное разрешение властей, навестил учителя. "Это была печальная встреча, - писал Мошелес в своем дневнике. - Он выглядел призраком и говорил незаконченными фразами о своей быстро приближающейся смерти. В конце он сказал: "Хотя я смертельно болен, я хочу заверить Вас честным словом, что нет совершенно никаких оснований для этих абсурдных слухов. Вы знаете, о чём я: Моцарт, что я якобы отравил его. Но нет. Это - злобная клевета, одна только злобная клевета. Скажите миру, дорогой Мошелес, что старый Сальери на краю смерти сам Вам это сказал".
Сохранилось свидетельство санитаров больницы, ухаживавших за композитором : «Мы, нижеподписавшиеся … санитары, заявляем перед лицом Бога и перед всем человечеством, что… с начала длительной болезни (кавалера Сальери)… ни разу не оставляли его наедине… Мы также свидетельствуем, что в связи с его слабым здоровьем никому, даже членам его семьи, не разрешалось навещать его… В связи с этим на поставленный вопрос, соответствует ли действительности, что вышеупомянутый кавалер Сальери говорил во время болезни, что он отравил знаменитого композитора Моцарта, клянемся честью, что никогда не слышали от Сальери таких слов. Вена, 5 июня 1825 года»
Физические и душевные страдания Сальери закончились 7 мая 1825 года в 8 часов вечера. Последние, едва различимые слова, написанные слабеющей рукой умирающего маэстро: "Пресвятой Боже, смилуйся надо мною".
Похороны были торжественными. За гробом шел весь персонал императорской капеллы, все присутствовавшие в Вене капельмейстеры и композиторы, толпа музыкантов и просто любителей музыки. На панихиде согласно желанию композитора был исполнен Реквием, который Сальери сочинил сам для себя, надписав на нем: «Антонио Сальери: маленький Реквием, сочиненный мною и для себя, Антонио Сальери, малюсенького человечка».
Время все расставляет по своим местам. Таланты прошлых лет отходят в тень, выдвигая на первый план более яркие фигуры. Чимароза, Клементи, Паизиелло - эти уважаемые музыканты конца 18 века заняли достойное место в истории музыки, вполне соответствующее своим заслугам. Сальери должен был оказаться в их числе - среди не очень известных, но безусловно уважаемых композиторов эпохи гениального Моцарта. Но судьба распорядилась иначе. С тех пор, как Пушкин замыслил свою маленькую трагедию, несчастный композитор был обречен на славу совсем иного рода.
Легенда о Сальери. По мотивам трагедии А.С. Пушкина
Миф о Сальери-убийце развенчали почти сразу после смерти композитора. Однако в России существовал негласный закон - не исполнять музыку Сальери. Его произведения не входили ни в какие нотные сборники, не найти их и в музыкальных библиотеках. Ничего не поделаешь. Истинное искусство обладает огромной силой убеждения, и если сам Пушкин, а вслед за ним Форман, рисуют нам образ предателя, завистника и убийцы, не поверить этому очень сложно...
Евгения Власоваисточник