ЕЩЕ ИЗ ЛОСЕВА
Оригинал взят у such_a_man в ЕЩЕ ИЗ ЛОСЕВА
Но, слава Богу, совсем о другом. Дальше, после этой ужасной казни, идут вполне невинные воспоминания о жизни и о книжках. И тут меня зацепило вот что.
Лев Владимирович, упомянув гравюры Доре к Сервантесу (два старинных тома с ятями), пишет так:
Но особенно любимые - в детгизовском, пересказанном Заболоцким Рабле. Я их теперь радостно узнаю в New York Review of Books - их там частенько используют, особенно войско Пикрошоля с его лесом пик для иллюстрации пацифистских статей. Но вот самой любимой картинки никак не могу найти в альбомах Доре. В детгизовском издании она помещалась слева, на развороте с титулом. Рабле с тремя или четырьмя другими гигантами - Гомером, Данте и, кажется, Вергилием - поддерживал гигантскую открытую книгу. Перед книгой стояли в разных позах и в костюмах разных эпох писатели вдвое меньшего масштаба, ростом четырем великанам по пояс. Они вчитывались в открытую книгу, некоторые списывали из нее. Среди них можно было узнать Мольера, Шекспира, других я тогда не знал. По колено второразрядным классикам гуляла толпа литераторов помельче. Их было много, но они все были разные - беспечные, мрачные, горделивые, хитрые. До большой книги им было не дотянуться, но у второразрядных они списывали вовсю. А еще мельче их копошилась совсем мелюзга - видны человечки, но по отдельности не разберешь. Эта иерархия меня завораживала. Особенную симпатию вызывали маленькие, но разные писатели третьего разряда.
Почему зацепило? Да просто потому, что я-то ни маленькая, ни взрослая на эту гравюру вообще внимания не обращала...
Правда, я никогда не читала Гаргантюа в пересказе Заболоцкого (а жаль!), у меня была - и до сих пор есть, как видите, иначе откуда бы взялся скан :) - только такая книга, 1929 года:
Не знаю, кто ее купил - может, дедушка, он в 29-м был еще жив, может, кто-нибудь подарил ее нашему семейству... Как бы то ни было, мой любимый Гаргантюа - этот. Но гравюра-то слева от титула - ровно та же! Странное дело: я, прекрасно помня все "картинки", ибо подолгу их разглядывала, эту, хоть режьте, не могла вспомнить, пока сегодня на вытащила книжку из шкафа, не открыла и не увидела. И ни в детстве не пыталась разгадать, кто там крупнее, кто мельче, ни потом - вообще никогда ни о каких писателях любого ряда не думала, во всяком случае - в связи с Доре и Рабле. А маленький Лёша Лосев думал и всё разгадал! Даже завидно немножко... :)
Но, слава Богу, совсем о другом. Дальше, после этой ужасной казни, идут вполне невинные воспоминания о жизни и о книжках. И тут меня зацепило вот что.
Лев Владимирович, упомянув гравюры Доре к Сервантесу (два старинных тома с ятями), пишет так:
Но особенно любимые - в детгизовском, пересказанном Заболоцким Рабле. Я их теперь радостно узнаю в New York Review of Books - их там частенько используют, особенно войско Пикрошоля с его лесом пик для иллюстрации пацифистских статей. Но вот самой любимой картинки никак не могу найти в альбомах Доре. В детгизовском издании она помещалась слева, на развороте с титулом. Рабле с тремя или четырьмя другими гигантами - Гомером, Данте и, кажется, Вергилием - поддерживал гигантскую открытую книгу. Перед книгой стояли в разных позах и в костюмах разных эпох писатели вдвое меньшего масштаба, ростом четырем великанам по пояс. Они вчитывались в открытую книгу, некоторые списывали из нее. Среди них можно было узнать Мольера, Шекспира, других я тогда не знал. По колено второразрядным классикам гуляла толпа литераторов помельче. Их было много, но они все были разные - беспечные, мрачные, горделивые, хитрые. До большой книги им было не дотянуться, но у второразрядных они списывали вовсю. А еще мельче их копошилась совсем мелюзга - видны человечки, но по отдельности не разберешь. Эта иерархия меня завораживала. Особенную симпатию вызывали маленькие, но разные писатели третьего разряда.
Почему зацепило? Да просто потому, что я-то ни маленькая, ни взрослая на эту гравюру вообще внимания не обращала...
Правда, я никогда не читала Гаргантюа в пересказе Заболоцкого (а жаль!), у меня была - и до сих пор есть, как видите, иначе откуда бы взялся скан :) - только такая книга, 1929 года:
Не знаю, кто ее купил - может, дедушка, он в 29-м был еще жив, может, кто-нибудь подарил ее нашему семейству... Как бы то ни было, мой любимый Гаргантюа - этот. Но гравюра-то слева от титула - ровно та же! Странное дело: я, прекрасно помня все "картинки", ибо подолгу их разглядывала, эту, хоть режьте, не могла вспомнить, пока сегодня на вытащила книжку из шкафа, не открыла и не увидела. И ни в детстве не пыталась разгадать, кто там крупнее, кто мельче, ни потом - вообще никогда ни о каких писателях любого ряда не думала, во всяком случае - в связи с Доре и Рабле. А маленький Лёша Лосев думал и всё разгадал! Даже завидно немножко... :)