(no subject)
так давно не заходил что забыл пароль
нашёл вконтакте альбом dont' look back и правда, Nothing Just Happens
на полу гирлянда, я не выхожу из дома уже пару недель, всё как-то резко стало пресным
год проходит отлично
ездил в Петербург, всё те же кухни, всё тот же милый козлик, милые котики, походы на кладбища, эмо и клуб клуб, красивые зелёные глаза в леопардовом пальто, отсветы стробоскопа от фаянса и шприцов в мусорках, успеваем на мосты, петля и два неразделённых со мной шота, выбить дурь, выбить всё, быть в кураже, слоняться по ваське, прыгнуть на маршрутку и отправить на окраину Вантуу
фриганим, готовим рагу, гуляем с Федей по лесам, добираемся тридцать километров по холмам до Нууксио
сидя на перевернутой шхуне, наблюдая за бесконечным весенним закатом, повсюду мхи, камни, лоснящаяся вода, политический и клещи, библиотека Альвара Алто, солярий в многослойной одежде и пледе, чайки несутся над морем, паромы уносит ветром, позади колесо обозрения, бухта, собор и затейливые улицы
север некогда великой империи, не был здесь двадцать лет, мне так странно
два года назад я сел в SSJ, а он не взлетел, опоздал на пересадку до Нью-Йорка
мы пьём джин и я смотрю за осколками суперджета, ведь я планировал посмотреть Хельсинки именно на нём.
Ласточка до тёплого южного города, столицы нашей Родины.
ездил в Нюрнберг и на Fluff, играл в джаггер, стопил до Карлсруэ, купался в пиве и курил под дезерт рок, случайно оказаться на секретном концерте yawning man, какие-то безумные совпадения, имена и лица, дизель и неадеват в Рокичанах, похороны панка и этиьтюда, бутылки в палатках, плейлист на старой сд карте, всё та же музыка, всё те же увлечения, бесконечная статичность картинки, вот где проблема
не прыгнул со сцены, в первый раз за десяток лета, зато вырубился на Have Heart с Лю Кенговского удара с ноги в висок
пил пиво с динозавром и обсуждал пост-панк с столь милой турчанкой, бирпонг и франжелико, хорохоримся и пём нескончаемо
ездили в Нью-Йорк и глохли в Пенсильвании, крушил лица под мистириус гай хардкор в Бушвике, гулял под Вильямсбургским с девушкой, с таким же именем, она мне так запомнилась когда-то, да, душа столь близкая и хрупкая, так далеко, на другом конце Земли.
улыбающийся Егор, неловкий, в угловатой гавайке, мы бродим по двухэтажным сквотам, ночуем в скейт пуле, постоянно пьём PBR, курим джойнты на разбомбленных крышах, вламываемся в квартиры мексиканских крастеров, даже не будучи уверенными в чью в квартиру попали, Грег, поменявший свою жизнь из депрессии в Бруклине до уюта, собаки и миниатюрной красавицы в столь красивом красном платье, посреди антиквара с флимаркета
мы курим, пьём мескаль и знакомлюсь с девушкой в майке Дэд Мун
она так красива и грациозна, её карие глаза прожигают, мы пьём сангриту вперемешку с Мескалём, я еле отстал от назойливых вопросов Джоуи, словно сошедшего с ситкомов на которых я рос в нулевые
я смотрю в её глаза и понимаю что это происходит очень долго, люди покидают вечеринку, а мы остаёмся посреди полупустой кухни в лучах софита
внизу, из соседнего болрума играет хардкор, я даже не спросил вайфай, чтобы забрать Егора с этого шоу
мы закуриваем, и резко перестаём говорить, курим молча, и я наконец-то понял что и это возможно
возможно всё
бросок, Манаюнк, прокуренные матрасы, первый универмаг, капитализм, секретные шоу, ребята на веранде, броски по студгородку, смех, улыбка, мы у барбекю, Егор не может говорить, мы спим на кожаном диване в гостиной в которую ломятся два кота, мы срываемся в Вашингтон, не доходим до Линкольна, ночуем в странном хостеле, не выдерживаем 10-й день барного марафона и сваливаем в 8 утра, не пробыв даже суток
мчим обратно в Нью-Йорк, концерт Харама, нам негде спать, мы знакомимся, стоим на крыше бара под мостом, повсюду ром, вечно орущий Диего, Бьорн, Саша, живущая на работе и я, в её квартире, ютящийся, благославляющий её за гостерпримство, мы едим с ний пиццу, выпиваем по пиву, я размучиваюсь прям у пиццерии, я только сошёл с самолёта, мой багаж утерян, он не летел со мной на двухэтажном джамбо джете, я не в проклятом Хитроу, я в нулевой точке
лежу в той же постели, заканчивается лето, через 3 дня у тебя день рождения, плазмовый шар всё так же горит уже лет 15, лето политически нестабильно, мне волнительно, пауза в собесдованиях, миллиарды минут рутины и неспособности, и я снова пытаюсь фиксировать хотя бы толику того что со мной происходит, непрервыно стучу по клавишам, пытаясь осознать этот момеент
этим летом я так и не влюбился
этим летом я не почувствовал тепла
это моё последнее лето двадцати
нашёл вконтакте альбом dont' look back и правда, Nothing Just Happens
на полу гирлянда, я не выхожу из дома уже пару недель, всё как-то резко стало пресным
год проходит отлично
ездил в Петербург, всё те же кухни, всё тот же милый козлик, милые котики, походы на кладбища, эмо и клуб клуб, красивые зелёные глаза в леопардовом пальто, отсветы стробоскопа от фаянса и шприцов в мусорках, успеваем на мосты, петля и два неразделённых со мной шота, выбить дурь, выбить всё, быть в кураже, слоняться по ваське, прыгнуть на маршрутку и отправить на окраину Вантуу
фриганим, готовим рагу, гуляем с Федей по лесам, добираемся тридцать километров по холмам до Нууксио
сидя на перевернутой шхуне, наблюдая за бесконечным весенним закатом, повсюду мхи, камни, лоснящаяся вода, политический и клещи, библиотека Альвара Алто, солярий в многослойной одежде и пледе, чайки несутся над морем, паромы уносит ветром, позади колесо обозрения, бухта, собор и затейливые улицы
север некогда великой империи, не был здесь двадцать лет, мне так странно
два года назад я сел в SSJ, а он не взлетел, опоздал на пересадку до Нью-Йорка
мы пьём джин и я смотрю за осколками суперджета, ведь я планировал посмотреть Хельсинки именно на нём.
Ласточка до тёплого южного города, столицы нашей Родины.
ездил в Нюрнберг и на Fluff, играл в джаггер, стопил до Карлсруэ, купался в пиве и курил под дезерт рок, случайно оказаться на секретном концерте yawning man, какие-то безумные совпадения, имена и лица, дизель и неадеват в Рокичанах, похороны панка и этиьтюда, бутылки в палатках, плейлист на старой сд карте, всё та же музыка, всё те же увлечения, бесконечная статичность картинки, вот где проблема
не прыгнул со сцены, в первый раз за десяток лета, зато вырубился на Have Heart с Лю Кенговского удара с ноги в висок
пил пиво с динозавром и обсуждал пост-панк с столь милой турчанкой, бирпонг и франжелико, хорохоримся и пём нескончаемо
ездили в Нью-Йорк и глохли в Пенсильвании, крушил лица под мистириус гай хардкор в Бушвике, гулял под Вильямсбургским с девушкой, с таким же именем, она мне так запомнилась когда-то, да, душа столь близкая и хрупкая, так далеко, на другом конце Земли.
улыбающийся Егор, неловкий, в угловатой гавайке, мы бродим по двухэтажным сквотам, ночуем в скейт пуле, постоянно пьём PBR, курим джойнты на разбомбленных крышах, вламываемся в квартиры мексиканских крастеров, даже не будучи уверенными в чью в квартиру попали, Грег, поменявший свою жизнь из депрессии в Бруклине до уюта, собаки и миниатюрной красавицы в столь красивом красном платье, посреди антиквара с флимаркета
мы курим, пьём мескаль и знакомлюсь с девушкой в майке Дэд Мун
она так красива и грациозна, её карие глаза прожигают, мы пьём сангриту вперемешку с Мескалём, я еле отстал от назойливых вопросов Джоуи, словно сошедшего с ситкомов на которых я рос в нулевые
я смотрю в её глаза и понимаю что это происходит очень долго, люди покидают вечеринку, а мы остаёмся посреди полупустой кухни в лучах софита
внизу, из соседнего болрума играет хардкор, я даже не спросил вайфай, чтобы забрать Егора с этого шоу
мы закуриваем, и резко перестаём говорить, курим молча, и я наконец-то понял что и это возможно
возможно всё
бросок, Манаюнк, прокуренные матрасы, первый универмаг, капитализм, секретные шоу, ребята на веранде, броски по студгородку, смех, улыбка, мы у барбекю, Егор не может говорить, мы спим на кожаном диване в гостиной в которую ломятся два кота, мы срываемся в Вашингтон, не доходим до Линкольна, ночуем в странном хостеле, не выдерживаем 10-й день барного марафона и сваливаем в 8 утра, не пробыв даже суток
мчим обратно в Нью-Йорк, концерт Харама, нам негде спать, мы знакомимся, стоим на крыше бара под мостом, повсюду ром, вечно орущий Диего, Бьорн, Саша, живущая на работе и я, в её квартире, ютящийся, благославляющий её за гостерпримство, мы едим с ний пиццу, выпиваем по пиву, я размучиваюсь прям у пиццерии, я только сошёл с самолёта, мой багаж утерян, он не летел со мной на двухэтажном джамбо джете, я не в проклятом Хитроу, я в нулевой точке
лежу в той же постели, заканчивается лето, через 3 дня у тебя день рождения, плазмовый шар всё так же горит уже лет 15, лето политически нестабильно, мне волнительно, пауза в собесдованиях, миллиарды минут рутины и неспособности, и я снова пытаюсь фиксировать хотя бы толику того что со мной происходит, непрервыно стучу по клавишам, пытаясь осознать этот момеент
этим летом я так и не влюбился
этим летом я не почувствовал тепла
это моё последнее лето двадцати