“Генерал Делла Ровере” (”Il Generale Della Rovere”, 1959)
Авантюристы и жулики меня всегда привлекали больше, чем праведники. Карлсон, Остап Бендер, Генри Гондорф, Коровьев и Бегемот, прочие великие литературные/киношные трикстеры гораздо интереснее, чем героические (даже без пафоса) и положительные (даже не без червоточины) персонажи. Трикстер играет по своим собственным правилам, которые интересны именно тем, что в основе своей не абсолютны. Трикстер может в итоге оказаться по любую стороны этического барьера - скатиться к бездне, как Голлум, или взлететь к величию, как герой фильма Росселини.
Витторио де Сика играет пожилого жулика Бардоне (он же Гримальди) удивительно аккуратно. Ни малейшей аффектации, ни намека на карикатуру. Бардоне опытен, но слаб и в целом как жулик бездарен, его удача всегда гуляет с другими. Его обман стыдлив и неизящен, единственный его козырь - способность к красноречивому экспромту. Часто только это его и спасает от позорного поражения. В фактически оккупированной нацистами Генуе он пытается делать бизнес на человеческом горе - берется за передачу взяток чиновникам комендатуры освобождать или облегчать участь арестованных немцами горожан. Но для успеха этого начинания ему не хватает цинизма. Он сочувствует людям - и тем, кого пытается освободить, и тем, кого пытается раскрутить на деньги. Он ощущает себя причастным к их судьбе. А потому нет ничего странного в том, что и он за свои проделки оказывается за решеткой.
Происходит это в тот самый момент, когда полковнику Мюллеру занадобился человечек для спасения его задницы. Подчиненные полковника слажали при поимке видного деятеля Сопротивления и не сумели захватить генерала Делла Ровере живым. Полковник, во-первых, стесняется доложить о провале наверх, а во-вторых считает интересным ходом, чтобы и подполье было уверено, что Делла Ровере сидит в тюрьме. Кстати подворачивается старый жулик Бардоне, которого можно убедить за поблажки сыграть роль взятого в плен аристократа…
Мюллер знает цену Бардоне (как и сам Бардоне знает себе цену) и аккуратно пытается сделать его из поставного “петрушки” полноценным предателем, который выявлял бы среди находящихся под следствием тех, кто действительно связан с подпольем. Но Бардоне неожиданно начинает сопротивляться. Сначала вяло. Потом более открыто. Потом - с неожиданной для Мюллера силой.
Этот переход сыгран де Сика опять же без нажима, почти без реплик. Бардоне не становится более “правильным” или “идейным”, даже более смелым. И дело даже не в том, что он входит в образ - на полную имперсонацию ему элементарно не хватит таланта. Просто из его жизни исчезают нравственные допуски, которые прежде позволяли ему прибирать крохи от передаваемых через него взяток и брать деньги в невозвратный долг у гламурных проституток. Всё вдруг становится очень четко разграничено на “возможно” и “невозможно”, а право на внутренний компромисс исчезает. Ты или человек, или мразь. Идти по грани больше нельзя, потому что грань исчезла. Трикстер теряет право на установление собственных правил.
Бардоне не становится героем. Вместо этого он просто остается человеком.
Прекрасное кино.
Выжато из блога Записки дюзометриста, комментируйте хоть тут, хоть там. Welcome!