ЗА ПОСЛЕДНЕЙ ПЕЧАТЬЮ - 4
10
Вайдеманн замолчал. Хотя в помещении не было особенно жарко, Франк почувствовал, как по спине бегут струйки пота. Доктор вытащил из ящика пачку сигарет.
- Так что же, - Франк «пустил петуха» и закашлялся, - что же получается: животные объявили нам войну?
- Глупости, - поморщился Вайдеманн. - Прекратите мыслить газетными категориями! Вы заметили, что тяжелее всего ситуация в городах и прочих местах с высокой концентрацией населения? Почему-то я ничего не слыхал о конфликтах с животными у индейцев Амазонии, австралийских аборигенов и африканских пигмеев. Уж они-то окружены всяческим зверьём, их и должны слопать в первую очередь. Ан нет! Природа взбесилась там, где царствуют прогресс и цивилизация. И центрами этого бешенства стали мегаполисы. Вы представляете, сколько живности обитает, скажем, в нашем городе? Одних домашних собак и кошек тысяч восемьдесят! Несколько десятков тысяч лис и куниц, полмиллиона крыс и ещё больше мышей, а птицам просто счёту нет! Как начнёт эта армия действовать, никому спасения не будет. А ещё насекомые... Вообразите организованную атаку пчёл или ос. Я, честно говоря, не понимаю, на что надеется правительство?
- Извините, господин Вайдеманн, - сказал Франк, поразмыслив, - но тут что-то не сходится. Я согласен, города - центры цивилизации, но при чём тут джунгли Суматры и какие-то крестьянские хозяйства в Китае? Или индийские провинции? Простите, но при всей моей политкорректности я не могу сказать, что они достигли такого же уровня развития, как европейцы или американцы. Но тигры убивают деревенских жителей, а в города и носа не суют.
Учёный одобрительно посмотрел на журналиста:
- Оказывается, даже газетчики умеют грамотно рассуждать. Я говорил отнюдь не об урбанизации, а о давлении на природу, типичном как для мегаполисов, так и для сельскохозяйственных районов. Тропические леса нещадно вырубаются, ежедневно исчезают десятки видов живых существ. Варварские методы земледелия привели к оскудению почв и разрушению экосистем. О всплеске роста населения в юго-восточной Азии я уже молчу. А ведь сила действия, как известно, равна силе противодействия. Вот матушка-природа и ответила на издевательства.
- Что же, природа мстит?
- Бросьте вы, наконец, дурацкие газетные штампы! Я считаю, что уничтожение природы человеком достигло некой критической точки. Далее сработал неизвестный закон, и началась ответная цепная реакция. Остановить её мы не в силах, а сбежать некуда, потому что животные окружают нас со всех сторон. Согласитесь, невозможно истребить всё живое на планете и при этом уцелеть самим. Разве что в землю зарыться, но и там нас найдут какие-нибудь кроты...
- Что же теперь будет? - обречённо спросил Франк.
Доктор Вайдеманн наклонился и сочувственно посмотрел на юношу:
- Крепитесь, молодой человек. Мы, то есть, учёные, уверены, что путь цивилизации окончен. Люди снова превратятся в пугливых зверей, прячущихся в пещерах от хищников. Вероятно, погибнут миллионы, а то и миллиарды. Неизвестно, как далеко зайдёт цепная реакция, но уже совершенно ясно: против нас идёт всё живое на Земле. Осознайте - всё живое! Одно из двух: либо природа уничтожит человечество, за исключением, быть может, горстки дикарей в лесах, либо мы превратим планету в пустыню, а следом и сами подохнем, поскольку ни есть, ни пить будет нечего. Так или иначе, человечеству пришёл конец - глупый и бесславный.
Запищал мобильник. Франк рассеянно вытащил аппарат:
- Слушаю.
- Алло, Франк? Ты где?
- Мелани?
- Франк, не знаю, где ты торчишь, но я умоляю: отправляйся домой! В городе объявлен комендантский час! Я забрала Петера, сижу у родителей. Алло, ты слышишь?
- Да-да!
- Ты сможешь добраться? Мы заперлись в доме, кругом носятся птицы, сад полон зверья! Франк, мне страшно!
- Мелани, слушай, - Франк покусал губы. - Никуда не выходите. Я постараюсь приехать поскорее. Следите за окнами и дверями, не забудьте опустить ставни. Постарайтесь заткнуть все щели! Закупорьте каминную трубу и запечатайте вентиляцию. Да, забейте досками вход в подвал, чтобы никто не сделал подкопа!
- Какого ещё подкопа, ты с ума сошёл?
- Ах да, подвал же бетонированный... Короче, делай, что тебе говорят!
- Франк, по телевизору сказали, что звери объявили войну людям, это правда?
- Мелани, я приеду и всё объясню. Сидите и носа не высовывайте, ясно?
- Ясно... Франк, милый, береги себя.
- Обо мне не беспокойся. До скорого, дорогая.
- Целую тебя... Пока...
Вайдеманн с интересом разглядывал корреспондента:
- А вы быстро вошли в ситуацию, молодой человек. Хвалю. Как я понимаю, вы с подругой живёте в собственном доме?
- Нет, это дом её родителей.
- За городом?
- Точно.
- Юноша, послушайте моего совета: плюньте на всё и отправляйтесь туда. Если расчёты верны, то, чем ближе к природе, тем безопаснее, как это ни парадоксально. Торопитесь, пока животные не стали действовать организованно. Постарайтесь выжить как можно дольше, может быть, вам повезёт.
- А вы?
- Спасибо за заботу, - доктор поклонился с лёгкой иронией, - но я, с вашего дозволения, останусь здесь. Мне ещё надо многое успеть. Кроме того, я пожилой человек и ничего не боюсь. Поезжайте скорей, не медлите!
11
Простившись с учёным, Франк направился к выходу. Положение оказалось не из лёгких. Он-то пообещал Мелани, что приедет, но сделать это будет очень трудно. Впрочем... Если отыскать пустой автомобиль, можно взломать дверь и попытаться накоротко включить зажигание. Чёрт, как же его взломать-то? Стекло разбить? Вот и налетят сквозь дыру птички и мухи, мало не покажется. Может, в полицию обратиться? Или такси вызвать?
И, словно отвечая на его мысли, послышался знакомый голос:
- Эй, придурок, как дела?
С удивлением Франк увидел, как с кушетки в холле поднялся турецкий таксист.
- Решил дождаться тебя, - сказал он, улыбаясь. - Ещё куда-то ехать надо?
- Надо, конечно... А как же государственная служба?
- Так ведь я приказ государства исполняю, - подмигнул водитель. - Развозить зазевавшихся прохожих, кто уцелел. Ты уцелел, я тебя развезу. Куда едем?
- Давай в Рабенвинкель , за город.
- Многообещающее название, - фыркнул турок. - Ты уверен, что нам глаза не выклюют?
- Сейчас глаза могут выклевать где угодно, - вздохнул Франк.
- Твоя правда, приятель. Поехали. Погоди, я выйду первым...
Решительный крепыш направился к двери. Франк пошёл следом. На душе у него вдруг стало так легко, будто он уже был дома. Таксист внимательно оглядел стоянку, вышел на крыльцо и поманил Франка. Озираясь, они сели в машину, и водитель завёл двигатель.
- На больших дорогах мы безнадёжно застрянем, - сообщил он, выводя машину на улицу, - но я знаю один окольный путь - вдоль канала и через лес. Только не уверен, что нас не остановят...
- Кто, полиция?
- Какая ещё полиция, мазафака? Звери!
Франк почесал затылок:
- Насколько я помню, зубров и медведей у нас не водится.
- Зубров нет. А кабаны есть. И если в лоб на полном ходу врежется такая туша...
- Ты знаешь, - задумчиво сказал Франк, - доктор Вайдеманн утверждает, что в лесу даже безопаснее, чем в городе.
- Серьёзно? - поразился таксист. - А что он вообще сказал?
Франк вздохнул.
- Если быть кратким, то близится конец света.
Таксист присвистнул:
- Ни больше, ни меньше! И скоро?
- Да, кажется, началось.
- Ну и ну... Слышь, приятель! Коли нас всё равно сожрут, так хоть скажи, как тебя звать! А то предстану перед Аллахом, захочется вспомнить, с кем общался в последние часы...
- Франк Штольте. А тебя?
- Халим Озан. У тебя семья там, за городом?
- Подруга с её сыном и родителями... Моих-то давно на свете нет... А ты где живёшь?
- В центре, на Георгштрассе, - Халим помрачнел. - Только моих нет дома. Я их перед заварухой в Турцию к родственникам отправил. А с сегодняшнего утра никакой связи с той деревней нет. Жена там и двое детей. И мама...
- Да-а, - протянул Франк. - Хотя, кто знает, может, в деревне безопасней?
- Не думаю... - Халим вдруг затормозил. - Смотри, что это?
Франк завертел головой. Машина стояла на дороге, ведущей из частного сектора в пригородный лес. До него оставалось несколько десятков метров. Сначала Франку показалось, что через дорогу течёт грязный ручей, над которым клубится дым. Халим заглушил мотор, и в наступившей тишине они услышали монотонный гул.
- Что за мазафака... - пробормотал Халим.
- По-моему, это насекомые, - сказал, вглядевшись, Франк. - Их там легионы... Доктор Вайдеманн оказался прав...
- В чём прав? - почему-то шёпотом спросил Халим.
- Он сказал, что следующими будут насекомые. А кто потом - неизвестно...
- Мазафака! - яростно повторил Халим. - Огнемёт бы сюда!
- Не поможет, - отозвался Франк. - Лучше не будем их тревожить, авось обойдётся...
Они сидели и смотрели на живой ручей. В миграции, похоже, участвовали самые разнообразные членистоногие - как наземные, так и крылатые. Ручей то сжимался, мелея на глазах, то разливался с новой силой. Это невероятное зрелище так приковало внимание Франка, что он совершенно забыл про смартфон, который неожиданно завопил тоном, похожим на жужжание пчелиного роя. Франк вздрогнул и вытащил аппарат.
- Франк? Это Лёфлер говорит.
- Слушаю!
- Ну, повидал Вайдеманна?
- Повидал, - неохотно подтвердил Франк.
- Что он тебе сказал?
- Сказал, надо закапываться в землю, если мы хотим выжить.
- Что за бред? Как это закапываться? Телевидение и радио трубят о войне с животными, поэтому?
Франк вздохнул.
- Господин Лёфлер, советую, опять-таки со слов Вайдеманна: отправляйтесь к своей семье, если можете. Теперь главное - уцелеть. А если не выйдет - всё равно постарайтесь провести последние часы со своими близкими. Мир катится в тартарары, понимаете? Торопитесь!
- К сожалению, это невозможно, мой мальчик, - спокойным голосом откликнулся главный. - Я один остался в редакции, сижу в кабинете, сотрудники разбежались. Не уверен, что им посчастливилось уцелеть... Окна разбиты, и я слышу, как по коридорам бродят птицы. Почему меня ещё не слопали - ума не приложу...
- Господин Лёфлер, - взволнованно заговорил Франк, - вам нужна помощь? Я могу заехать, у меня машина...
- Что ты, лучше сам уноси ноги. Я позвонил спасателям, надеюсь, вытащат. Просто хотел узнать, как твои дела, жив ли... Счастливо, Франк. Приятно было с тобой поработать. Будь здоров.
Редактор отключился. Франк сидел, уставясь на приборный щиток.
- А я ведь его не любил, - произнёс он наконец. - Думал, придирается. Вот ведь как...
- Дорога освобождается, - невпопад отозвался Халим, заводя мотор. - Вперёд...
Они въехали в тень леса.
- Аллах акбар, только бы пронесло, - бормотал Халим, вертя баранку.
Франк потёр пальцами оба виска:
- Слушай, тебе ведь всё равно ехать не к кому. Оставайся у нас! Дом надёжный, настоящая крепость, а в городе сейчас делать нечего. Съедят.
- Я на государственной службе, забыл? - процедил Халим. - С меня шкуру снимут, если я испарюсь.
- С тебя скорее городские собаки и голуби шкуру снимут, - возразил Франк. - Через пару дней твоя служба никому не будет нужна. Пошли их всех подальше!
- И то верно. А твои возражать не станут?
- Ни за что! Ты мне жизнь спас, между прочим!
- Ну, коли так, - улыбнулся Халим, - едем к тебе! Кстати, осталось недалеко, скоро будем на месте.
Лес кончился. Дорога, спускаясь с холма, упиралась в маленькую деревушку, прилепившуюся к речной излучине.
12
Когда они, гремя оторванным бампером, подъехали к дому, начало смеркаться. Франк дрожащими руками достал телефон.
- Позвоню, - облизывая пересохшие губы, сказал он. - Пусть дверь отопрут...
- Давай быстрее, - сипло отозвался Халим. - Чем меньше мы будем торчать на улице, тем лучше...
Франк набрал номер, а Халим разглядывал дом. Спрятанный за железной оградой, он действительно напоминал маленький замок. Но крепость находилась в осаде. На фруктовых деревьях, растущих перед крыльцом, да и на самой ограде сидело множество птиц, и ещё несколько десятков кружились над домом.
- Как же мы прорвёмся? - пробормотал Халим. - Ты видишь - стерегут...
- Лишь бы эти рогатые не вернулись, - ответил Франк, прижимая трубку к уху, - от птиц мы отобьёмся... Алло, Мелани! Открывай, я уже здесь! Не настежь, ты что, с ума сошла? Только отопри дверь, чтобы мы зашли... Да, я не один... Всё, идём на прорыв!
Халим, покопавшись под сиденьем, извлёк увесистый разводной ключ.
- Пусть только сунутся, - усмехаясь, сказал он. - Пух и перья полетят, мазафака!
Они осторожно открыли двери и выбрались из такси. Халим двинулся вперёд, держа ключ наготове.
- Ты бы хоть машину запер, - прошипел Франк.
- А толку? - ответил Халим таким же свистящим шёпотом. - Всё равно стёкла разбиты.
Осторожно переставляя ноги, они приблизились к калитке. Птицы повернулись, как по команде. Впрочем, не только птицы. Франк увидел на лужайке нескольких кошек, лисицу и барсука. В траве сновали мыши, а может, какие-то другие зверьки.
- С ума сойти, - прошептал Франк. - Хищники и жертвы работают вместе!
Приоткрыв калитку, они проскользнули во двор и, хрустя щебнем на дорожке, подошли к двери. Сердце у Франка бешено колотилось. Халим хмурился и взвешивал в руке гаечный ключ. Странно, подумал Франк, почему никто не нападает? Такое ощущение, что нас пропускают согласно какому-то договору...
Так же медленно они поднялись на крыльцо, и Франк повернул дверную ручку. Прежде чем войти, он посмотрел в последний раз на брошенное такси. Да, машине досталось здорово. Задний бампер висел, можно сказать, на соплях, окна разбиты, напрочь оторваны оба зеркала. Корпус усеян дырами, словно после автоматного обстрела. Посреди радиатора красовалась глубокая вмятина, и точно такая же зияла в левой задней двери. Фары были выбиты, а правый борт ободран. Это когда нас прижало к забору, вспомнил Франк, поёжился и вбежал в дом.
- Франк, милый, слава богу, слава богу, - твердила Мелани, прижав к себе юношу.
- Мелани, ну что ты, успокойся, - говорил Франк, поглаживая её по кудрявым волосам. - Я тут, всё в порядке...
Халим запер входную дверь и проверил замок. Откуда-то выскочил маленький мальчик и, заплясав вокруг Франка, запел:
- Фрэнки-бой приехал, Фрэнки-бой приехал!
- Здравствуй, Петер-воробышек! - Франк обнял мальчугана.
Из кухни показались родители Мелани. Франк пожал им руки. Как же они изменились, невольно подумалось юноше. И тётя Элли, и дядя Йенс всегда были людьми крепкими. В свои без малого шестьдесят они выглядели намного моложе. Полные и румяные, они даже внешне смахивали друг на друга, как брат и сестра. Теперь Элли осунулась и побледнела, а бравые усы Йенса, которыми он очень гордился и закручивал а-ля кайзер Вильгельм, поредели и неряшливо торчали, подобно кабаньей щетине. Но рукопожатие осталось прежним - сильным и энергичным.
- Здравствуй, Фрэнки-бой, - пророкотал Йенс, встряхивая руку молодого человека, словно градусник. - Мы стали переживать. Боялись, не доберёшься. А кто это с тобой?
- Да, - спохватился Франк, - это мой друг Халим. Знакомьтесь.
- Салям-алейкум, приветствую вас, - Халим чинно приложил руку к сердцу и поклонился.
- Добро пожаловать, - сказала Элли, грустно моргая голубыми глазами. - Правда, обстоятельства нашей встречи оставляют желать лучшего...
- Ладно, мать, не нагнетай, - оборвал её Йенс. - Проходите, Халим.
- Между прочим, - ввернул Франк, - Халим мне пару часов назад жизнь спас.
- Перестань, - смутился Халим. - Так уж и спас...
Мелани испуганно смотрела то на Франка, то на его нового приятеля.
- Давайте устроимся в гостиной, - предложил Йенс, - и Франк расскажет о своих похождениях. Мы организовали ужин, заходите, подкрепимся.
Они прошли в комнату. На обеденном столе возвышалась гора бутербродов, курился паром чайник, уютно пахло кофе, а на прикрытом салфеткой блюде угадывался сладкий пирог с вишнями.
Франк уселся на диван и оглядел стол. Только сейчас он почувствовал, что голоден, как волк, но набрасываться на еду не стал, а посмотрел на своих близких. Мелани присела на край стула и приготовилась слушать. Халим придирчиво осматривал бутербродный Эверест, очевидно, выбирая что-то, не противоречащее мусульманским обычаям. Йенс и Элли ждали. Маленький Петер, сын Мелани, носился по комнате, размахивая игрушечным вертолётом.
Тогда Франк налил себе кофе и начал рассказывать. Он сообщил, как его вызвал «на ковёр» главный редактор, поведал в двух словах про кота Макса и свои посиделки в кафе. История, как он пробирался к ветеринарному институту по осаждённому городу, вызвала аханье Элли и Мелани. Халим сосредоточенно поедал кусок хлеба с сыром и делал вид, что не обращает внимания на восторженный панегирик Франка, обращённый в его, Халима, адрес. Не вдаваясь в биологические нюансы, Франк изложил основные постулаты Вайдеманна и дошёл до подтверждения его теории, описав гигантский поток насекомых, преградивший путь в лес.
- ...после того, как мы прорвались сквозь стадо коров, чтоб они сдохли, добраться до дома не составило труда. Машина разбита, зато мы живы. Наверное, я везучий, иначе не могу объяснить, почему нахожусь здесь и разговариваю с вами, - подвёл Франк итог своим приключениям.
Элли горестно покачала головой, а Мелани вдруг подошла к Халиму и благодарно поцеловала его в курчавое темя. Тот вздрогнул от неожиданности и расплескал чай.
- Звучит очень мрачно, - сказал Йенс после короткой паузы. - Как я понимаю, вариантов у нас немного. А именно: сидеть дома и надеяться на перемены к лучшему.
- Не так уж плохо, - подал голос Халим. - Если только сюда не начнут ломиться рогатые твари - не приведи Аллах! Кстати, что с продовольствием? Найдётся поесть-попить, или мы сейчас последнее уписываем?
- Вот за это не беспокойтесь, - улыбнулся Йенс. - В подвале полно овощей, в шкафу - риса и макарон, а морозильник набит мясом, рыбой и птицей. Есть и варенье, из нашего сада, между прочим, а соусов да приправ полон дом. Даже вина имеется бутылок сорок. Видишь, мать, - обратился он к жене, - ты меня бранила, что я закупаюсь так, словно в полярную экспедицию собираюсь. А ведь пригодилось!