Черногория, 1877.: "Спасает от голодной смерти ... щедрое подаяние Государыни Императрицы"
Письмо уполномоченного Общества Красного Креста в Черногории П.А.Васильчикова. Московские Епархиальные Ведомости, 30 октября 1877 года.
Я во второй раз в Черногории, и могу свидетельствовать о том, что жители её в полном смысле слова износились в течение почти полутора лет постоянной войны, постоянного отвлечения от всякого домашнего и хозяйственного занятия, полного упадка всех немногочисленных и прежде отраслей местной производительности. Теперь черногорцы дошли до состояния полного обнищания, в котором находились прежде одни герцеговинские выходцы...
Бедствия войны и смерти неотвратимы; а большую часть голодных спасают от смерти образованные на счёт русского правительства хлебные запасы в Рисне, Которе, Будве, куда черногорцы и черногорки, герцеговинцы и герцеговинки ходят за мешком кукурузы иногда за три или четыре дня пути, по невозможным горным перевалам, по острым камням, под палящим зноем, или проливным дождём, босые и голые. Спасает от голодной смерти и денежная помощь 25 тысяч рублей - щедрое подаяние Государыни Императрицы, распределённые Комитетом, под председательством её светлости княгини Милены, между наиболее бедными жителями; деньги полученные мною (626 наполеондоров от Государыни Императрицы, 1562 дуката от Московского Славянского общества, от жителей города Орла, от Смоленского Ремесленного общества; 1300 гульденов от Московского же Славянского общества; 1098 дукатов, 23 гульдена и 27 крейцеров от Санкт-Петербургского Славянского общества и 1260 гульденов от Каменец-Подольского местного управления Общества попечения о раненых), большею частью тоже распределённые между беднейшими семьями Вассоевского, Морачского, Пиперского, Ровчанского, Белопавличского и Кучских округов, частью же идут на мелкую личную раздачу нуждающимся ... Не имея платья для раздачи, покупая перевязочные средства и госпитальное бельё в Вене и Триесте, мы выпускаем наших раненых в одном больничном белье; а в случае ненастного времени - откладываем выписку до первого ясного дня, чтобы не выпустить выздоравливающего в одной рубашке на дождь». Васильчиков далее выражает сожаление в связи с тем, что поток вещевых пожертвований, шедший из России 1875-1876 гг., прекратился, так как запасы сукна и холста приобретаются для действующей армии и госпиталей, однако Васильчиков просит русскую публику жертвовать хотя бы носильное бельё, толстые дешёвые сукна, холстину, ситец и коленкор. Также из письма следует, что Васильчиков планирует закупать одежду и обувь в Вене, в Триесте и в далматинских городах (С. 402-403).
Я во второй раз в Черногории, и могу свидетельствовать о том, что жители её в полном смысле слова износились в течение почти полутора лет постоянной войны, постоянного отвлечения от всякого домашнего и хозяйственного занятия, полного упадка всех немногочисленных и прежде отраслей местной производительности. Теперь черногорцы дошли до состояния полного обнищания, в котором находились прежде одни герцеговинские выходцы...
Бедствия войны и смерти неотвратимы; а большую часть голодных спасают от смерти образованные на счёт русского правительства хлебные запасы в Рисне, Которе, Будве, куда черногорцы и черногорки, герцеговинцы и герцеговинки ходят за мешком кукурузы иногда за три или четыре дня пути, по невозможным горным перевалам, по острым камням, под палящим зноем, или проливным дождём, босые и голые. Спасает от голодной смерти и денежная помощь 25 тысяч рублей - щедрое подаяние Государыни Императрицы, распределённые Комитетом, под председательством её светлости княгини Милены, между наиболее бедными жителями; деньги полученные мною (626 наполеондоров от Государыни Императрицы, 1562 дуката от Московского Славянского общества, от жителей города Орла, от Смоленского Ремесленного общества; 1300 гульденов от Московского же Славянского общества; 1098 дукатов, 23 гульдена и 27 крейцеров от Санкт-Петербургского Славянского общества и 1260 гульденов от Каменец-Подольского местного управления Общества попечения о раненых), большею частью тоже распределённые между беднейшими семьями Вассоевского, Морачского, Пиперского, Ровчанского, Белопавличского и Кучских округов, частью же идут на мелкую личную раздачу нуждающимся ... Не имея платья для раздачи, покупая перевязочные средства и госпитальное бельё в Вене и Триесте, мы выпускаем наших раненых в одном больничном белье; а в случае ненастного времени - откладываем выписку до первого ясного дня, чтобы не выпустить выздоравливающего в одной рубашке на дождь». Васильчиков далее выражает сожаление в связи с тем, что поток вещевых пожертвований, шедший из России 1875-1876 гг., прекратился, так как запасы сукна и холста приобретаются для действующей армии и госпиталей, однако Васильчиков просит русскую публику жертвовать хотя бы носильное бельё, толстые дешёвые сукна, холстину, ситец и коленкор. Также из письма следует, что Васильчиков планирует закупать одежду и обувь в Вене, в Триесте и в далматинских городах (С. 402-403).