Симфония слов
- Почему ты молчишь и ничего не говоришь? Пожалуйста, скажи хоть что-нибудь!
- Но я не хочу говорить. Сейчас мне больше нравится слушать.
- Нравится слушать? А это как?
- Вряд ли я смогу ответить на твой вопрос. Но попробую рассказать о другом, ибо иногда, в силу неведомых мне причин, получается услышать то, что находится за словами. Впрочем, и перед ними тоже. Не пугайся, здесь нет ничего сложного. То, что находится перед словами - это спрессованный, сжатый опыт людей, тот, что рассыпан в книгах. То, что находится за словами - это невыразимое, тонкое, передаваемое каким-то иным способом. У большинства людей слова пусты. Но есть другие, неравнодушные, кто пытается дать ответы на разные неуютные вопросы, которые задают сами себе. Вот в их словах присутствует наполнение. Обычно плотность таких слов очень высока. Впрочем, наполнение может быть разным. Иногда это свет, идущий из вопрошающих, или глубинная скорбь, горечь, о которой они даже не подозревают. Изредка - истина. И вот это - особый случай, ибо такие слова есть откровение.
- Я понимаю, о чём ты рассказываешь, что ты называешь «нравится слушать», о наполненности слов, и что за этим кроется. Но каким же надо обладать умением, чтоб «втиснуть» больше понятий, мыслей в немногие слова? А, знаешь, я подумала сейчас о том, что мне ближе просто «чувствовать» или «ощущать» их.
- Ощущать и чувствовать слова?
- Да.
- Но тогда ты сможешь почувствовать и то, что сокрыто не в самих словах, а в промежутках между ними. Там иногда располагается музыка. А бывает, что среди правдивых и убедительных слов скрывается их характеристика, например, что они, эти слова, ложны, фальшивы. Есть и другие примеры, когда слова являются как бы центральным местом в облекающей их невыразимой, но чувственной сфере. Напоминает сюиту Баха, вот, например, № 3 ре мажор, только мгновенную по восприятию - плавное вступление, потом подъём, полёт, и возвращение назад, но уже в ином, другом качестве себя. И здесь сами слова не первичны - они лишь фон этой сферы.
- Если бы ты только знал, с каким трепетом я отношусь к этой музыке, к неувядающей классике. Я люблю её слушать. И спасибо тебе за описание видения в «симфонии» слов особых характеристик. Замечательные наблюдения!
- Тогда позволь мне предложить тебе вот это - Ларго, вторая часть концерта Баха для пианино с оркестром, Фа-мажор. И, пока звучит музыка, я расскажу тебе о ней.
J.S.Bach Concerto for piano and orchestra f-moll (II Adagio) (03:29)
Прослушать
или скачать Иоганн Себастьян Бах - концерт для фортепиано бесплатно на Простоплеер
Я слышал другие исполнения этого произведения. Там чувствуется мастерство владения инструментом, знание нот, желание играть - но не более. Звучит механистично, как будто играет музыкальный автомат. Но здесь, в этом варианте, всё по-другому. К сожалению, я не знаю имени исполнителя. Но надо понимать то, как он прочувствовал это произведение. Когда-то он очень точно понял настроения автора, и теперь так же точно передаёт их, без искажений.
Послушай робость в нажатии клавиш, еле уловимые запаздывания в извлечении звуков, услышь сомнения, растворённые в них. При том, что в фоновом звучании других инструментов, в ритме, что они задают, поддерживая его, слышен призыв поделиться, рассказать об увиденном, о том, что явилось причиной произошедших с ним изменений, о том, что родило такой яркий свет.
Но рассказчик сомневается - а надо ли говорить? Он спрашивает себя вновь и вновь, неустанно, ибо сомневается, что кто-то сможет услышать то, о чём он может рассказать, чем может поделиться. Ведь он теперь знает что-то такое тонкое, запредельное - зачем об этом рассказывать? Кому? Он понимает, что слепцы просят рассказать его о радуге. Он понимает весь абсурд подобной просьбы. Ещё он чувствует свою вину перед ними, ведь он смог увидеть - в отличие от них.
И вот, поддавшись на уговоры, он начинает свой рассказ. Но, едва начав, тут же приостанавливается, ломает темп, нарушает ритм, с трудом продолжает своё повествование, постоянно виня себя и оглядываясь, отставая от тех, кто фоном подталкивает его. И так до самого конца - он не уверен, что его услышат. Но, начав, уже не в силах остановиться - он вновь поглощён снизошедшей когда-то благостью, о которой больше никогда уже не сможет умолчать.
- Скажи, как мне передать своё восхищение тебе? Это так необычно - одновременно слушать музыку и твой рассказ. Получилось очень нежно и трогательно, оставляя внутри меня некую приятную грусть.
- Ты спрашиваешь, как передать свои чувства? Но это уже случилось - тогда, когда внутри тебя приятной грустью музыка оставила свой след.
Да, слушая её, нас наполняет грусть. Всё так. Но то не наше - то автора печаль, что рождена была из собственных противоречий. Он мечется. Он хочет рассказать. И он готов. Ведь боле он уже не в силах сдержать всё то, что дарено ему, в себе! Но как? Как это сделать? И на каком вести речь языке? Простом и столь понятном всем, без вывертов, да преклоняясь? Пожалуй, можно, но тогда в банальном растворится то, чем он наполнен. И звуки будут столь пусты, что в эту пустоту не можно будет положить и даже малое, чем он готов делиться. И что же он тогда отдаст? Ни капельки, ни части от себя? Тогда зачем ему такой подарок? Зачем его избрали небеса? Чтоб был раздавлен тяжестью ни с кем не разделённой ноши? Чтоб одиночеством своим был умерщвлён?
Душа метущаяся сделала свой выбор - последствия мы слышим и сейчас.
Но что хотим понять мы в этих звуках? И можно ли понять этот язык?
Да, да! Вот редкий случай, когда бессилен ум в своих попытках понять и всё нам разъяснить. Но чувства, наши с тобой чувства - они ведь не обманывают нас? И в музыке его мы всё же слышим родное и знакомое всем нам. Но позабытое. Утраченное где-то. И даже тщетные попытки вспомнить нас не приводят ни к чему - разочарование идёт вослед потугам. А что же автор? Да и сейчас он продолжает говорить, но понимаем мы едва ли его язык, что оказался сложен. Увы, он тоже это знает, что, как и тогда, сейчас нам снова нелегко. Но снизойти до нас и нашего сознания ему, по счастию, не довелось.
Как хорошо, что он не оступился. И в выборе своём он не предал себя. Тем самым он не предал нас.
Живущий средь людей, и слушаемый ими. И понимающий, что слышат-то не все. Но знающий, что семя разродится. В тех душах, где искрится свет. У тех, кто до поры не знает, каким богатством от рожденья наделён.
- Благодарю тебя за столь чудесный опыт. Молчание твоё тебе простила я. Ты вдохновил - хочу сейчас я слушать Баха. С тобою вместе - слушая, молчать.
20.11.2013 РХ
Она. Галактика.
Беседой с нею был я вдохновлён.
http://ga-lak-ti-ka.livejournal.com
http://ga-lak-ti-ka.livejournal.com/547306.html
- Но я не хочу говорить. Сейчас мне больше нравится слушать.
- Нравится слушать? А это как?
- Вряд ли я смогу ответить на твой вопрос. Но попробую рассказать о другом, ибо иногда, в силу неведомых мне причин, получается услышать то, что находится за словами. Впрочем, и перед ними тоже. Не пугайся, здесь нет ничего сложного. То, что находится перед словами - это спрессованный, сжатый опыт людей, тот, что рассыпан в книгах. То, что находится за словами - это невыразимое, тонкое, передаваемое каким-то иным способом. У большинства людей слова пусты. Но есть другие, неравнодушные, кто пытается дать ответы на разные неуютные вопросы, которые задают сами себе. Вот в их словах присутствует наполнение. Обычно плотность таких слов очень высока. Впрочем, наполнение может быть разным. Иногда это свет, идущий из вопрошающих, или глубинная скорбь, горечь, о которой они даже не подозревают. Изредка - истина. И вот это - особый случай, ибо такие слова есть откровение.
- Я понимаю, о чём ты рассказываешь, что ты называешь «нравится слушать», о наполненности слов, и что за этим кроется. Но каким же надо обладать умением, чтоб «втиснуть» больше понятий, мыслей в немногие слова? А, знаешь, я подумала сейчас о том, что мне ближе просто «чувствовать» или «ощущать» их.
- Ощущать и чувствовать слова?
- Да.
- Но тогда ты сможешь почувствовать и то, что сокрыто не в самих словах, а в промежутках между ними. Там иногда располагается музыка. А бывает, что среди правдивых и убедительных слов скрывается их характеристика, например, что они, эти слова, ложны, фальшивы. Есть и другие примеры, когда слова являются как бы центральным местом в облекающей их невыразимой, но чувственной сфере. Напоминает сюиту Баха, вот, например, № 3 ре мажор, только мгновенную по восприятию - плавное вступление, потом подъём, полёт, и возвращение назад, но уже в ином, другом качестве себя. И здесь сами слова не первичны - они лишь фон этой сферы.
- Если бы ты только знал, с каким трепетом я отношусь к этой музыке, к неувядающей классике. Я люблю её слушать. И спасибо тебе за описание видения в «симфонии» слов особых характеристик. Замечательные наблюдения!
- Тогда позволь мне предложить тебе вот это - Ларго, вторая часть концерта Баха для пианино с оркестром, Фа-мажор. И, пока звучит музыка, я расскажу тебе о ней.
J.S.Bach Concerto for piano and orchestra f-moll (II Adagio) (03:29)
Прослушать
или скачать Иоганн Себастьян Бах - концерт для фортепиано бесплатно на Простоплеер
Я слышал другие исполнения этого произведения. Там чувствуется мастерство владения инструментом, знание нот, желание играть - но не более. Звучит механистично, как будто играет музыкальный автомат. Но здесь, в этом варианте, всё по-другому. К сожалению, я не знаю имени исполнителя. Но надо понимать то, как он прочувствовал это произведение. Когда-то он очень точно понял настроения автора, и теперь так же точно передаёт их, без искажений.
Послушай робость в нажатии клавиш, еле уловимые запаздывания в извлечении звуков, услышь сомнения, растворённые в них. При том, что в фоновом звучании других инструментов, в ритме, что они задают, поддерживая его, слышен призыв поделиться, рассказать об увиденном, о том, что явилось причиной произошедших с ним изменений, о том, что родило такой яркий свет.
Но рассказчик сомневается - а надо ли говорить? Он спрашивает себя вновь и вновь, неустанно, ибо сомневается, что кто-то сможет услышать то, о чём он может рассказать, чем может поделиться. Ведь он теперь знает что-то такое тонкое, запредельное - зачем об этом рассказывать? Кому? Он понимает, что слепцы просят рассказать его о радуге. Он понимает весь абсурд подобной просьбы. Ещё он чувствует свою вину перед ними, ведь он смог увидеть - в отличие от них.
И вот, поддавшись на уговоры, он начинает свой рассказ. Но, едва начав, тут же приостанавливается, ломает темп, нарушает ритм, с трудом продолжает своё повествование, постоянно виня себя и оглядываясь, отставая от тех, кто фоном подталкивает его. И так до самого конца - он не уверен, что его услышат. Но, начав, уже не в силах остановиться - он вновь поглощён снизошедшей когда-то благостью, о которой больше никогда уже не сможет умолчать.
- Скажи, как мне передать своё восхищение тебе? Это так необычно - одновременно слушать музыку и твой рассказ. Получилось очень нежно и трогательно, оставляя внутри меня некую приятную грусть.
- Ты спрашиваешь, как передать свои чувства? Но это уже случилось - тогда, когда внутри тебя приятной грустью музыка оставила свой след.
Да, слушая её, нас наполняет грусть. Всё так. Но то не наше - то автора печаль, что рождена была из собственных противоречий. Он мечется. Он хочет рассказать. И он готов. Ведь боле он уже не в силах сдержать всё то, что дарено ему, в себе! Но как? Как это сделать? И на каком вести речь языке? Простом и столь понятном всем, без вывертов, да преклоняясь? Пожалуй, можно, но тогда в банальном растворится то, чем он наполнен. И звуки будут столь пусты, что в эту пустоту не можно будет положить и даже малое, чем он готов делиться. И что же он тогда отдаст? Ни капельки, ни части от себя? Тогда зачем ему такой подарок? Зачем его избрали небеса? Чтоб был раздавлен тяжестью ни с кем не разделённой ноши? Чтоб одиночеством своим был умерщвлён?
Душа метущаяся сделала свой выбор - последствия мы слышим и сейчас.
Но что хотим понять мы в этих звуках? И можно ли понять этот язык?
Да, да! Вот редкий случай, когда бессилен ум в своих попытках понять и всё нам разъяснить. Но чувства, наши с тобой чувства - они ведь не обманывают нас? И в музыке его мы всё же слышим родное и знакомое всем нам. Но позабытое. Утраченное где-то. И даже тщетные попытки вспомнить нас не приводят ни к чему - разочарование идёт вослед потугам. А что же автор? Да и сейчас он продолжает говорить, но понимаем мы едва ли его язык, что оказался сложен. Увы, он тоже это знает, что, как и тогда, сейчас нам снова нелегко. Но снизойти до нас и нашего сознания ему, по счастию, не довелось.
Как хорошо, что он не оступился. И в выборе своём он не предал себя. Тем самым он не предал нас.
Живущий средь людей, и слушаемый ими. И понимающий, что слышат-то не все. Но знающий, что семя разродится. В тех душах, где искрится свет. У тех, кто до поры не знает, каким богатством от рожденья наделён.
- Благодарю тебя за столь чудесный опыт. Молчание твоё тебе простила я. Ты вдохновил - хочу сейчас я слушать Баха. С тобою вместе - слушая, молчать.
20.11.2013 РХ
Она. Галактика.
Беседой с нею был я вдохновлён.
http://ga-lak-ti-ka.livejournal.com
http://ga-lak-ti-ka.livejournal.com/547306.html