Страна добрых пупсиков
Писающий мальчик - национальный символ. По одному этому факту многое можно сказать о целом народе, вам не кажется?
Вообще я его себе представляла намного выше, ну хотя бы с размером в реального писающего ребенка, а тут пупсик какой-то игрушечный на углу дома, с мой локоть, не больше.
Бельгийцы, однако, так гордятся своим Писающим «пупсиком», что, кажется, готовы признать его в любом гипсово-каменно-мраморном изваянии, потретирующем ребенка. Х. показал мне одну из 5-6 находящихся в Генте «имитаций» знаменитой Брюссельской скульптуры (это была крошечная фигурка над дверью одного из домов). «Только эта имитация меньше, - пояснял Х., - и здешний мальчик не держится за свои богатства». «Так в чем же тогда имитация?» - недоумевала я. « Ну, так мне один мой местный друг рассказывал»
Когда я гуляла по Генту, по-моему, одному из красивейших городов Европы, в буклетике-путеводителе прочла примерно следующее об одной модерновой скульптуре-фонтане: «Фонтан изображает пять молодых людей, ставших на колени в круг и смотрящих на воду, что символизирует размышление о смысле жизни. Скульптурная группа называется «Преклонившие колени», но местные жители в шутку именуют ее «Сыкуны».
Мдаа, во всем бельгийцам видится процесс мочеиспускания, я между прочим, даже писательных органов у каменных мыслителей не обнаружила.
С другой стороны, народ этот благодушный, и в столице люди охотно отвечали на вопросы, даже в тех редких случаях, когда не знали английского, в отличии от высокомерных и слегка грубоватых парижан. Последние иной раз даже попытки не предпринимали что-то объяснить, если видели, что ты не говоришь по-французски. Даже в тех местах, где собственно их работа и состоит в том, чтобы объяснять (например, железнодорожная касса международного аэропорта Шарль де Голь- ух, какая там девица была противная). А когда какой-нибудь прохожий в Париже мне что-то приветливо отвечал или хотя бы пытался ответить, всегда оказывалось, что он из какой-нибудь французской провинции.
Бельгийцы же, те нет, и млад, и стар, и в Брюсселе, и в маленьком Брюгге - все были вежливы и радушны.
Вообще я его себе представляла намного выше, ну хотя бы с размером в реального писающего ребенка, а тут пупсик какой-то игрушечный на углу дома, с мой локоть, не больше.
Бельгийцы, однако, так гордятся своим Писающим «пупсиком», что, кажется, готовы признать его в любом гипсово-каменно-мраморном изваянии, потретирующем ребенка. Х. показал мне одну из 5-6 находящихся в Генте «имитаций» знаменитой Брюссельской скульптуры (это была крошечная фигурка над дверью одного из домов). «Только эта имитация меньше, - пояснял Х., - и здешний мальчик не держится за свои богатства». «Так в чем же тогда имитация?» - недоумевала я. « Ну, так мне один мой местный друг рассказывал»
Когда я гуляла по Генту, по-моему, одному из красивейших городов Европы, в буклетике-путеводителе прочла примерно следующее об одной модерновой скульптуре-фонтане: «Фонтан изображает пять молодых людей, ставших на колени в круг и смотрящих на воду, что символизирует размышление о смысле жизни. Скульптурная группа называется «Преклонившие колени», но местные жители в шутку именуют ее «Сыкуны».
Мдаа, во всем бельгийцам видится процесс мочеиспускания, я между прочим, даже писательных органов у каменных мыслителей не обнаружила.
С другой стороны, народ этот благодушный, и в столице люди охотно отвечали на вопросы, даже в тех редких случаях, когда не знали английского, в отличии от высокомерных и слегка грубоватых парижан. Последние иной раз даже попытки не предпринимали что-то объяснить, если видели, что ты не говоришь по-французски. Даже в тех местах, где собственно их работа и состоит в том, чтобы объяснять (например, железнодорожная касса международного аэропорта Шарль де Голь- ух, какая там девица была противная). А когда какой-нибудь прохожий в Париже мне что-то приветливо отвечал или хотя бы пытался ответить, всегда оказывалось, что он из какой-нибудь французской провинции.
Бельгийцы же, те нет, и млад, и стар, и в Брюсселе, и в маленьком Брюгге - все были вежливы и радушны.