8 сентября 1966
Этот день для меня. Этот пост для меня. Пусть хоть только для меня одной!
Дело в том, что я - потрясающе незадачливый человек. Мне никогда, подчеркиваю - никогда, не удавалось оказаться, как бы сказать половчее, «на нужной волне». Подсунь мне сейчас любой опрос, с первой попытки отгадаю, какой вариант наберет меньше всего голосов. Тот, который выберу я.
Часто то, что оглушает меня, отзвучало давно. Слишком давно. Так давно, что теперь говорить о нём всё равно, что стоять в фанатском секторе взволнованного стадиона за пару минут до окончания первого тайма, и бубнить про зеленых человечков и бубонную чуму поверх чужих голов. Повезет - не услышат, или услышат, но бить не станут. Или побьют, но позже. После того, как ты договоришь то, что бережно нес, нес в надежде, что кто-то услышит.
Но даже для таких как я, для самых безумных чудаков на планете, есть такой день. День, который можно не делить, который я разделю с миллионами. Живых и мертвых. Со всеми, кто празднует 8 сентября. 8 сентября 1966 года, когда 54 года назад, в эфир ушла самая первая серия оригинального телешоу Star Trek.
«Нуууууу вот опяяяять!» - повиснут в воздухе голоса друзей. Опять. Сегодня, завтра и до первой звезды. Больше пятидесяти лет назад великий мечтатель, бывший летчик и вчерашний солдат, Джин Родденберри бился за свою мечту. «The real mission of the Enterprise is to search for intelligent life on the other side of the screen set», - верил он.
Это сейчас силовые поля, коммуникаторы, квантовые двигатели, варп, фазеры и шкалы искривления знакомы даже тем, кто и не чихал в сторону научной фантастики. А Джину снова и снова резали его сценарии, потому что не верили, что зритель окажется достаточно умен для «скучного научного шоу».
Заворачивали, отметали, урезали и без того скудный бюджет. Он даже мечтать не мог тогда о чудесах компьютерной графики, немыслимой в 60-х, о полноценных костюмах, просторных студиях, удобном эфире для серий. Всё, что у него было - верная, сумасшедшая команда шалопаев и официальных неудачников, несгибаемая вера и невероятная фантазия.
Как переместить без скафандров героев со звездолета на космическую базу и обратно? Придумаем планеты класса М, пригодные для жизни дышащих кислородом углеродных гуманоидных форм. Установим открытую площадку, снимем кадр с актерами на ней, затем кадр в другой локации, а сверху наложим таинственное мерцание.
Назовем это транспортером и объясним, что в будущем каждый атом человеческого тела можно будет просканировать, закодировать и превратить в поток энергии, которую можно отослать в нужное место по координатам, а там приёмник декодирует её и соберёт заново. Кто бы сейчас помнил, что это пришлось срочно придумывать лишь потому, что Джина кинули поставщики. Теперь бушуют нешуточные философские дискуссии о том, действительно ли человек, воссозданный на другом конце, будет идентичен тому, кого отправляли.
Лишь в 2010 году Дуг Дрекслер, художник по визуальным эффектам, работавший над фильмами и сериалами медиафраншизы, возьмет в руки почти дословно повторяющий его фантазию PADD. Моя маленькая племяшка не сразу поймет, что видео звонки существовали не всегда, и маловероятно, что до нее доберется «телефон раскладушка». Её нельзя будет удивить переносным терминалом доступа к компьютерной системе, с сенсорным экраном, встроенной памятью и вычислительной мощностью. Как и многим другим…
За эти пять десятилетий фантазия Джина и его команды перестала казаться фантастикой, а за бортом неожиданно оказалась его основная мечта - надежда, что человечество справится со своими дрязгами, жадностью, глупостью и враждой. Ребут оригинального серила напрочь увяз в борьбе с современными бедами. Стартовавшие один за другим продолжения франшизы долго кружили до и после выбранного им «23 века», но всё дальше и дальше отходили от идеи космоса - как последнего рубежа. Границы, за которую мы не вынесем распри и нетерпимость.
Смешно, но даже в рядах фанатов великого шоу (а за сериал боролись, восстановили, расширили, да и создавали поклонники этой вселенной) споры и ссоры шумели чаще, чем где - то еще. В юности я притворялась, что фанатею от «Нового поколения», стартовавшего вместе с моими школьными годами. Даже среди тех, кто обсуждал со мной приключения капитана Жана - Люка Пикара, было очень немного помнящих первый экипаж «Энтерпрайза». Новый корабль Федерации уходил от событий оригинального сериала всего на один век, а любящие его отступали всё дальше от бессмертного: «Джентльмены, мы только что предотвратили гражданскую войну, давайте не будем начинать другую».
Джин и сериал не просто проложили дорогу на телевидение (и не только) научной фантастике, осуществили дерзкую попытку разместить на «командном мостике» шоу первую в истории женщину - афроамериканку в главенствующей роли, допустили межрасовый поцелуй в эфире и сделали юного русского гения и японского рулевого героями в самый разгар холодной войны. Они отчаянно настаивали, что будущее человечества может быть ясным и оптимистичным. Не самая модная сейчас тема.
Кто бы сейчас вспоминал, что в этой «колыбели» зародились истоки «Звездных войн», «Космической одиссеи», компьютерных игр, фанфиков, слишком многого из того, что мы считаем реальностью в мировой масс-культуре. Вот уже нет великого Леонарда Нимоя, блистательного ДеФореста Келли, невероятного Джеймса Дуэна, самого Джина. Даже того, что «Иногда, мистер Спок, человеку не на что положиться, кроме чувства».
Чувства товарищества, надежды, принятия другого. Хотя, кому я пытаюсь солгать?! Чем громче вокруг меня звучат голоса, что мир никогда не станет вот таким, родденберревским, большим, мечтательным и добрым, тем сильнее я люблю забытые серии TOSа. Пусть мне для этого и требуется воистину вулканское упрямство.
Потому я и праздную 8 сентября 1966 года. Дня, когда экипаж капитана Джеймса Тиберия Кирка впервые высадился на этой планете. «Те из вас, кто давно на службе, уже встречались с инопланетянами. Вы знаете, что главная опасность - это мы сами, наш иррациональный страх перед неизвестным. Но неизвестного не бывает - есть лишь то, что мы пока ещё не поняли. Чаще всего разум, способный создать цивилизацию, способен также понять дружелюбные жесты. Форма жизни, способная путешествовать в космосе, сможет понять и наши мотивы».
Спок был прав: «У меня есть долг. Перед этим кораблём, перед тем человеком на мостике». Я такая, какая есть. «Если люди создают для себя чистилища, то в них им и жить. Моё ничем не хуже других».
Живите долго и процветайте. Все, кто разделяет со мной этот день. Все, кто о нем ничего не помнит. Все, кто никогда не посмотрит. Все, кто еще не знает.
Безвыходных положений не бывает!
Дело в том, что я - потрясающе незадачливый человек. Мне никогда, подчеркиваю - никогда, не удавалось оказаться, как бы сказать половчее, «на нужной волне». Подсунь мне сейчас любой опрос, с первой попытки отгадаю, какой вариант наберет меньше всего голосов. Тот, который выберу я.
Часто то, что оглушает меня, отзвучало давно. Слишком давно. Так давно, что теперь говорить о нём всё равно, что стоять в фанатском секторе взволнованного стадиона за пару минут до окончания первого тайма, и бубнить про зеленых человечков и бубонную чуму поверх чужих голов. Повезет - не услышат, или услышат, но бить не станут. Или побьют, но позже. После того, как ты договоришь то, что бережно нес, нес в надежде, что кто-то услышит.
Но даже для таких как я, для самых безумных чудаков на планете, есть такой день. День, который можно не делить, который я разделю с миллионами. Живых и мертвых. Со всеми, кто празднует 8 сентября. 8 сентября 1966 года, когда 54 года назад, в эфир ушла самая первая серия оригинального телешоу Star Trek.
«Нуууууу вот опяяяять!» - повиснут в воздухе голоса друзей. Опять. Сегодня, завтра и до первой звезды. Больше пятидесяти лет назад великий мечтатель, бывший летчик и вчерашний солдат, Джин Родденберри бился за свою мечту. «The real mission of the Enterprise is to search for intelligent life on the other side of the screen set», - верил он.
Это сейчас силовые поля, коммуникаторы, квантовые двигатели, варп, фазеры и шкалы искривления знакомы даже тем, кто и не чихал в сторону научной фантастики. А Джину снова и снова резали его сценарии, потому что не верили, что зритель окажется достаточно умен для «скучного научного шоу».
Заворачивали, отметали, урезали и без того скудный бюджет. Он даже мечтать не мог тогда о чудесах компьютерной графики, немыслимой в 60-х, о полноценных костюмах, просторных студиях, удобном эфире для серий. Всё, что у него было - верная, сумасшедшая команда шалопаев и официальных неудачников, несгибаемая вера и невероятная фантазия.
Как переместить без скафандров героев со звездолета на космическую базу и обратно? Придумаем планеты класса М, пригодные для жизни дышащих кислородом углеродных гуманоидных форм. Установим открытую площадку, снимем кадр с актерами на ней, затем кадр в другой локации, а сверху наложим таинственное мерцание.
Назовем это транспортером и объясним, что в будущем каждый атом человеческого тела можно будет просканировать, закодировать и превратить в поток энергии, которую можно отослать в нужное место по координатам, а там приёмник декодирует её и соберёт заново. Кто бы сейчас помнил, что это пришлось срочно придумывать лишь потому, что Джина кинули поставщики. Теперь бушуют нешуточные философские дискуссии о том, действительно ли человек, воссозданный на другом конце, будет идентичен тому, кого отправляли.
Лишь в 2010 году Дуг Дрекслер, художник по визуальным эффектам, работавший над фильмами и сериалами медиафраншизы, возьмет в руки почти дословно повторяющий его фантазию PADD. Моя маленькая племяшка не сразу поймет, что видео звонки существовали не всегда, и маловероятно, что до нее доберется «телефон раскладушка». Её нельзя будет удивить переносным терминалом доступа к компьютерной системе, с сенсорным экраном, встроенной памятью и вычислительной мощностью. Как и многим другим…
За эти пять десятилетий фантазия Джина и его команды перестала казаться фантастикой, а за бортом неожиданно оказалась его основная мечта - надежда, что человечество справится со своими дрязгами, жадностью, глупостью и враждой. Ребут оригинального серила напрочь увяз в борьбе с современными бедами. Стартовавшие один за другим продолжения франшизы долго кружили до и после выбранного им «23 века», но всё дальше и дальше отходили от идеи космоса - как последнего рубежа. Границы, за которую мы не вынесем распри и нетерпимость.
Смешно, но даже в рядах фанатов великого шоу (а за сериал боролись, восстановили, расширили, да и создавали поклонники этой вселенной) споры и ссоры шумели чаще, чем где - то еще. В юности я притворялась, что фанатею от «Нового поколения», стартовавшего вместе с моими школьными годами. Даже среди тех, кто обсуждал со мной приключения капитана Жана - Люка Пикара, было очень немного помнящих первый экипаж «Энтерпрайза». Новый корабль Федерации уходил от событий оригинального сериала всего на один век, а любящие его отступали всё дальше от бессмертного: «Джентльмены, мы только что предотвратили гражданскую войну, давайте не будем начинать другую».
Джин и сериал не просто проложили дорогу на телевидение (и не только) научной фантастике, осуществили дерзкую попытку разместить на «командном мостике» шоу первую в истории женщину - афроамериканку в главенствующей роли, допустили межрасовый поцелуй в эфире и сделали юного русского гения и японского рулевого героями в самый разгар холодной войны. Они отчаянно настаивали, что будущее человечества может быть ясным и оптимистичным. Не самая модная сейчас тема.
Кто бы сейчас вспоминал, что в этой «колыбели» зародились истоки «Звездных войн», «Космической одиссеи», компьютерных игр, фанфиков, слишком многого из того, что мы считаем реальностью в мировой масс-культуре. Вот уже нет великого Леонарда Нимоя, блистательного ДеФореста Келли, невероятного Джеймса Дуэна, самого Джина. Даже того, что «Иногда, мистер Спок, человеку не на что положиться, кроме чувства».
Чувства товарищества, надежды, принятия другого. Хотя, кому я пытаюсь солгать?! Чем громче вокруг меня звучат голоса, что мир никогда не станет вот таким, родденберревским, большим, мечтательным и добрым, тем сильнее я люблю забытые серии TOSа. Пусть мне для этого и требуется воистину вулканское упрямство.
Потому я и праздную 8 сентября 1966 года. Дня, когда экипаж капитана Джеймса Тиберия Кирка впервые высадился на этой планете. «Те из вас, кто давно на службе, уже встречались с инопланетянами. Вы знаете, что главная опасность - это мы сами, наш иррациональный страх перед неизвестным. Но неизвестного не бывает - есть лишь то, что мы пока ещё не поняли. Чаще всего разум, способный создать цивилизацию, способен также понять дружелюбные жесты. Форма жизни, способная путешествовать в космосе, сможет понять и наши мотивы».
Спок был прав: «У меня есть долг. Перед этим кораблём, перед тем человеком на мостике». Я такая, какая есть. «Если люди создают для себя чистилища, то в них им и жить. Моё ничем не хуже других».
Живите долго и процветайте. Все, кто разделяет со мной этот день. Все, кто о нем ничего не помнит. Все, кто никогда не посмотрит. Все, кто еще не знает.
Безвыходных положений не бывает!