Ферганский халифат
Будучи искусными мастерами геополитической кройки и шитья, Англия в своих интересах чертила границы колоний так, чтобы они не совпадали с межнэтническими границами, что создавало систему сдержек и противовесов внутри колоний. На месте таких колоний появились впоследствии независимые государства, одной из ключевых проблем которых стали межклановые и межэтнические отношения. Часто веками копившиеся противоречия так и не удавалось устранить, и они выливались в вооруженные конфликты и гражданские войны, приобретая с каждым периодом новые формы, но по сути оставаясь продолжением войн Средневековья и Нового времени. Так, гражданская война в Ливии, хоть и имела социальные причины, по сути стала войной кланов Киренаики, Мисураты и амазигов Зинтана против кланов Уарфалла со столицей в Бани-Валиде и Каддафа со столицей в Сирте. Нынешнее кровопролитие в Нигерии, вызванное терактами террористической группировки "Боко Харам", также обусловлено вольным нарезанием границ искусственно созданного государства, а прежде колонии, возникшей на обломках с одной стороны, государств Юга - Ойо, Дагомеи, Ифе, населенных племенами йоруба, до XIX века исповедовавшими язычество, а в настоящее время в большинстве принявшими христианство (60%), и султанатами и халифатами мусульманских народов хауса (Борну, Канем, Сокото, Кано и др.) на Севере. При этом 30% йоруба являются мусульманами, а часть хауса исповедует христианство, поэтому чисто межконфессиональным этот конфликт также назвать нельзя.
На территории Сирии основные очаги вооруженных мятежей в 2011-2013 гг. охватили населенные преимущественно суннитами пригороды Дамаска, суннитские районы Хомса, тюркизированную провинцию Идлиб, восточную провинцию Ракка (в настоящее время являющуюся базой Исламского государства), а также суннитский Алеппо, наиболее же лояльной стала алавитская провинция Латакия. При этом большинство суннитов также сохранило лояльность центральным властям.
Еще одним примером является Ирак, также искусственно созданный в границах британской Месопотамии. Фактически он раскололся на Курдистан с широкой автономией (ныне по факту Иракский Курдистан уже независим), населенную суннитскими бедуинскими племенами провинцию Анбар на западе, граничащую с сирийской Раккой, контролируемый ИГ Тикритский треугольник (территория арабского оседлого клана Тикрит, откуда происходил Саддам Хусейн, чьи бывшие офицеры в настоящее время возглавляют ИГ), и шиитский юг с центром в Басре и пока еще контролирующий Багдад.
Не имеет значения мнение населения указанных регионов, главное - воспользоваться тлеющими очагами конфликтов, нанять и обучить ядро вооруженной группировки, которое затем мобилизует новых боевиков в социально слабых, как правило, странах. Фактически таким образом ЦРУ раскалывает сотканные из противостоящих племенных групп и этносов страны, воссоздавая на их месте государства доколониального периода или создавая новые также по границам этнических и племенных групп.
В настоящее время одной из зон интереса и активного влияния США является Средняя Азия и Казахстан, которые обозначаются одним регионом Центральная Азия. Это обусловлено ее стратегическим положением, обеспечивающим контроль России с Юга (наряду с Закавказьем и Северным Кавказом), Китая с Запада и Ирана с Севера. Согласно доктрине глобального лидерства, взятой на вооружение администрацией Барака Обамы вместо предыдущей доктрины глобального доминирования, контроль над зонами интереса и влияния отдается не непосредственно американской администрации и войскам (для ввода которых раньше и использовались вооруженные конфликты), а отдельным существующим государствам либо вновь создаваемым квазигосударственным образованиям при помощи вооруженных группировок. Логично, что такая роль отдана агрессивным и воинственным исламистским экстремистам, имеющим идеологическую базу для свержения власти и, в отдельных случаях, экспансии, а также обладающим социальной базой в многомиллионных странах.
Так, Иран в настоящее время окружен с Юга - базами США и НАТО в арабских странах Персидского залива и собственно странами-союзниками Америки, западную границу подпирает ИГ в Ираке (при этом шиитский режим в Багдаде ослаблен донельзя), с Востока Ирану угрожают вооруженные экстремисты Белуджистана и, после вывода войск НАТО, Афганистан. С севера эту роль должно, по логике, играть Исламское государство Туркестана.
Китай с моря окружен союзниками США Японией, Южной Кореей и Тайванем, с Запада - агрессивными сторонниками Исламского движения Туркестана (ИДТ). И если последние находятся под жестким контролем КНР на этапе возгорания вооруженных конфликтов, то их место вполне готовы занять соратники в Средней Азии.
Таковые уже готовятся, приобретая опыт на Ближнем Востоке. И если в сообщениях о боях в Ливии упоминались единичные случаи участия в них боевиков из Азии, то в Сирии уже орудовали отдельные подразделения боевиков, набранных как из граждан Узбекистана, так и собранных из жителей разных стран бывшего СССР, в основном из стран Средней Азии, Азербайджана и из РФ - республик Северного Кавказа и Татарстана. Плюс надо добавить ветеранов войн в Чечне, Афганистане и Таджикистане, а их было из Средней Азии немало, а также уйгурских боевиков. При этом недавно ИДТ объявило о своей лояльности ИГ.
Социальной базой исламского экстремизма в Средней Азии, как и везде, является молодежь из депрессивных регионов.
Географическим ядром исламского экстремизма в Средней Азии является Ферганская долина, расположенная на землях бывшего Кокандского ханства. Выходцы из кокандского, или ферганского, клана, еще с советских времен обделены самаркандским и бухарским кланами в дележе властных полномочий и финансовых потоков. При этом столица Узбекистана Ташкент находится на землях бывшего Кокандского ханства. К слову, указанные межклановые различия до сих пор действуют в Средней Азии, наряду с межродовыми тюркскими различиями. Как и в других кланах, в кокандском присутствуют внутренние противоречия как между отдельными родами, так и между двумя основными группами клана - выходцами из оседлых сартов и кочевых кыпчаков. Но в силу притеснения кокандского клана со стороны самаркандского и бухарского, они слабы на фоне общего кокандского самосознания.
При этом Ферганская долина, в состав которой входят Ферганская, Андижанская и Наманганская области, имеет высокую плотность населения - она занимает 4% площади Узбекистана, но на ее территории проживает почти 30% всего населения страны (8,8 млн человек из 30-миллионного Узбекистана). Области находятся по плотности населения, соответственно, на втором, третьем и четвертом местах.
Вторым существенным фактом, сравнительно нынешней территории Ферганской долины, кроме плотности населения, является то, что владения Коканда в XIX веке включали в себя нынешнюю Ташкентскую область; большую часть Худжандской области Таджикистана с областным центром; Чимкентскую, Таразскую и Кзыл-Ординскую области Казахстана, Ошскую и Нарынскую области Киргизии. При этом Кокандское ханство из всех четырех государств на территории нынешнего Узбекистана в XIX веке было наиболее исламизированным и в то же время антироссийски настроенным, имело (как, впрочем, и остальные государства) крепкие связи с британской разведкой. В 1876 году ханство было присоединено к Российской империи и упразднено.
Таким образом, активное ядро Ферганской долины может увеличиться до прежних размеров Кокандского ханства, выйдя на границы с Китаем и подпирая снизу Казахстан. Возможно, именно эту угрозу имел ввиду в своем недавнем заявлении о грядущих испытаниях Нурсултан Назарбаев. Так как в самом Казахстане ячейки исламских экстремистов хоть и присутствуют, но уступают по своему влиянию как нынешней власти, так и прозападной либеральной оппозиции (либеральной, конечно, условно, она по факту делится на «правозащитные» и подобные НКО и конгломерат обиженных в ходе аппаратных интриг бывших чиновников).
Сложно, конечно, представить захват боевиками ИДТ Ташкента, но превращение его в аналог Дамаска или даже Алеппо, с чересполосными зонами влияния экстремистов и лоялистов, после ухода Ислама Каримова, а то и при нем, вполне. Учитывая мощь узбекской армии и высокий для Средней Азии уровень спецслужб, успешно борющихся с проявлениями экстремизма и терроризма, нельзя не учитывать боевой опыт ИДТ и организаторские, агентурные и финансовые возможности их кураторов. При этом возможен уход нынешней ташкентской элиты в Бухару и Самарканд и фактическое основание там ими светского государства, возможно, в случае стратегической необходимости, с присоединением узбекских провинций Афганистана.
В случае захвата боевиками ИГ тяжелого вооружения выход их на просторы казахских степей представляется уже более вероятным в силу гораздо меньшей урбанизированности и населенности территорий Южного Казахстана, граничащих с Узбекистаном. Тяжелое вооружение и бронетехника при этом необходимы для оперативного перемещения по этим широким пространствам.
На этом фоне захват Юга Киргизии с Ошем, Джалал-Абадом, Баткеном и Нарыном и выход к китайской границе выглядит еще более возможным.
Вторым ядром вооруженного выступления может быть Ургенчская область. В XIX веке Хивинское ханство покровительствовало киргиз-кайсакам Младшего жуза, делавшим набеги на Россию. В этой связи нужно отметить тот факт, что регион расположен недалеко от Мангышлакской области Казахстана. Эта область является территорией Младшего жуза, находящегося в конфликте с центральными властями Казахстана, и населена адайцами - наиболее воинственным этносом Казахстана, где также присутствует нищета на фоне ресурсного богатства региона. С другой стороны - широкая полоса границы с Туркменией позволит контролировать и это государство. Недавно заявило о себе сепаратистское движение каракалпаков - «Алга Каракалпакстан». Но данный регион пока не был замечен в поставке боевиков ИДТ и другим экстремистским организациям, к тому же Ургенчская область является одним из наиболее финансируемых Ташкентом регионов страны. Поэтому выступление здесь можно рассматривать лишь теоретически, а пока лишь констатировать вышеуказанные факты.