"Лебединое озеро", Кондаурова-Иванченко
Оригинал взят у avrorova в "Лебединое озеро", Кондаурова-Иванченко
Полезно посещать балет в других театрах: после "Лебединого озера" в Ла Скала у нас мне вчера понравилось всё. И все!
Речь не только о танце, но и о драматической игре. Сидя близко, я вдруг засмотрелось на Наставника (Кулаев). Это был не привычный нелепый старичок, а хоть и комический, но интересный образ, которым артист искренне упивался -- и я вместе с ним. Па-де-труа, помимо законченности каждого движения, сейчас особенно радующей мне глаз, оказалось историей взаимоотношений нежной, хоть и озорной героини Селиной с Бенно-Коноваловым и неугомонной, себе на уме героини Гусейновой с шутом-Шумаковым (ох, все там было не просто!:). Мощный, воистину демонический Ротбарт Белякова, два лебедя -- Селина и Острейковская, обе изящные, лиричные, тонко отражающие чувства Одетты.
Однако главными, как и положено, стали главные герои. Ведь помню времена, когда считала Иванченко несколько "деревянным"! Сейчас он может вести мастер-класс "Как держатся Принцы". Каждый его жест был естественен, осмыслен и аристократичен. Когда Зигфриду наскучили поздравления, он не показал этого гостям, а, вздохнув, вернулся к светским обязанностям (однако, будучи умным, нашел благовидный предлог, чтобы остаться одному, -- желание поохотиться). Если мать приводит не нужных ему невест, он, хотя желваки прямо ходят от гнева, высказавает ей недовольство так, что больше никто этого не замечает (вспомнаю фразу своей прабабушки "не при прислуге"). Образ складывается из мелочей, и каждая его углубляла.
При виде Одетты Зигфрид сперва не верит глазам. Она пугается арбалета, а он просто забыл, что держит его в руках. Затем, как ребенок, прячет за спину, потом уносит -- и мигом возвращается обратно, боясь, что чудесное видение за это время исчезнет. Вообще каждый раз, когда Одетта покидает сцену, Зигфрид чувствует себя несчастным и потерянным, и лишь безупречное воспитание заставляет держаться.
Одетта Кондауровой поразила в самое сердце. Обычно кажется, что она не сразу доверяется Зигфриду -- вчера была любовь с первого взгляда. Такая, что при его прикосновениях по ее телу проходила волна блаженства, а падала ему на руки она с безоглядной открытостью. Вариацию я часто воспринимаю как полную раздумий и сомнений -- вчера раздумья были лишь на тему: даже не верится, что на свете и вправду есть такое счастье -- встретить своего прекрасного принца! Вопрос о доверии не стоял, как потом не стоял о прощении. Она так любила, что, даже умирая, ни на миг не могла пожалеть о встрече.
Одиллия впечатлила меньше. Есть партии (еще вспоминается недавно виденная Гамзатти), в которых технический блеск для меня -- неотъемлемая часть образа. К сожалению, техника не была безупречной. Я увидела в Одиллии не демоницу, а девушку, наслаждающуюся собственной красотой. Впрочем, поскольку я и сама наслаждалась ее потрясающей красотой, героиня вызвала полное понимание:).
И, наконец, любимый третий акт. Кордебалет танцует, словно дышит, и среди них умирающая Одетта. Но в облике появившегося Зигфрида столь бесконечное страдание от своей вины, что Одетта заставляет себя встать и сделать вид, что не так все плохо. Она пытается оторвать его от себя, чтобы спасти от Ротбарта, и одновременно не может отойти, ее притягивает обратно. Это был фантастический дуэт, счастливый финал для него выглядел на редкость убедительным и закономерным.
Полезно посещать балет в других театрах: после "Лебединого озера" в Ла Скала у нас мне вчера понравилось всё. И все!
Речь не только о танце, но и о драматической игре. Сидя близко, я вдруг засмотрелось на Наставника (Кулаев). Это был не привычный нелепый старичок, а хоть и комический, но интересный образ, которым артист искренне упивался -- и я вместе с ним. Па-де-труа, помимо законченности каждого движения, сейчас особенно радующей мне глаз, оказалось историей взаимоотношений нежной, хоть и озорной героини Селиной с Бенно-Коноваловым и неугомонной, себе на уме героини Гусейновой с шутом-Шумаковым (ох, все там было не просто!:). Мощный, воистину демонический Ротбарт Белякова, два лебедя -- Селина и Острейковская, обе изящные, лиричные, тонко отражающие чувства Одетты.
Однако главными, как и положено, стали главные герои. Ведь помню времена, когда считала Иванченко несколько "деревянным"! Сейчас он может вести мастер-класс "Как держатся Принцы". Каждый его жест был естественен, осмыслен и аристократичен. Когда Зигфриду наскучили поздравления, он не показал этого гостям, а, вздохнув, вернулся к светским обязанностям (однако, будучи умным, нашел благовидный предлог, чтобы остаться одному, -- желание поохотиться). Если мать приводит не нужных ему невест, он, хотя желваки прямо ходят от гнева, высказавает ей недовольство так, что больше никто этого не замечает (вспомнаю фразу своей прабабушки "не при прислуге"). Образ складывается из мелочей, и каждая его углубляла.
При виде Одетты Зигфрид сперва не верит глазам. Она пугается арбалета, а он просто забыл, что держит его в руках. Затем, как ребенок, прячет за спину, потом уносит -- и мигом возвращается обратно, боясь, что чудесное видение за это время исчезнет. Вообще каждый раз, когда Одетта покидает сцену, Зигфрид чувствует себя несчастным и потерянным, и лишь безупречное воспитание заставляет держаться.
Одетта Кондауровой поразила в самое сердце. Обычно кажется, что она не сразу доверяется Зигфриду -- вчера была любовь с первого взгляда. Такая, что при его прикосновениях по ее телу проходила волна блаженства, а падала ему на руки она с безоглядной открытостью. Вариацию я часто воспринимаю как полную раздумий и сомнений -- вчера раздумья были лишь на тему: даже не верится, что на свете и вправду есть такое счастье -- встретить своего прекрасного принца! Вопрос о доверии не стоял, как потом не стоял о прощении. Она так любила, что, даже умирая, ни на миг не могла пожалеть о встрече.
Одиллия впечатлила меньше. Есть партии (еще вспоминается недавно виденная Гамзатти), в которых технический блеск для меня -- неотъемлемая часть образа. К сожалению, техника не была безупречной. Я увидела в Одиллии не демоницу, а девушку, наслаждающуюся собственной красотой. Впрочем, поскольку я и сама наслаждалась ее потрясающей красотой, героиня вызвала полное понимание:).
И, наконец, любимый третий акт. Кордебалет танцует, словно дышит, и среди них умирающая Одетта. Но в облике появившегося Зигфрида столь бесконечное страдание от своей вины, что Одетта заставляет себя встать и сделать вид, что не так все плохо. Она пытается оторвать его от себя, чтобы спасти от Ротбарта, и одновременно не может отойти, ее притягивает обратно. Это был фантастический дуэт, счастливый финал для него выглядел на редкость убедительным и закономерным.