Деян Енев-2. Соленое и сладкое.
несмотря на то, что никто пока не проявил ни малейшего интереса к рассказу этого современного болгарского писателя, выложу еще один, на этот раз пока последний. если не лень, почитайте, а? они правда любопытные, правда....
Соленое и сладкое
Деян Енев.
- Папа, фасоль уже готова.
- Пусть покипит еще немного.
- А мне ее лазмесать?
- Размешай.
- А вот это, длугое, как оно называется?
- Это называется компот.
- А почему это называется компот?
- Ну, я не знаю. Вот так назвали.
- А его мне тоже лазмесать?
- Размешай. Только…погоди! Погоди, стой! Не мешай той же ложкой.
- А почему не той же?
- А потому что. Потому что одно соленое, а другое сладкое.
- А пилог уже подосел?
- Пирог…наверное, подошел.
- Мне посмотлеть?
- Посмотри. Только осторожно - не обожгись.
- Я остоложно.
- Ну как? Готов?
- Не-а.
- Как же не подошел, когда он уже испекся, друг. Погоди, отойди от духовки, я его выну.
- Пап?
- Да, что такое?
- А почему говолят «подосел», когда он не подосел, а лежит в духовке.
- Ну, вот так говорят. Откуда же я знаю.
- Когда мы будем кусать?
- Скоро.
- А почему не смесивают соленое и сладкое?
- Потому что получится рататуй.
- Что такое лататуй?
- Это когда смешаешь соленое и сладкое.
- Но ведь плавда, когда ешь фасоль а потом запиваесь компотой, у тебя в животе они смесаются?
- Правильно говорить когда ешь фасоль и запиваешь компотом…
- Халасо. Когда ешь фасоль и потом, когда кусаешь компот…Ну, скажи?
- Что тебе сказать?
- Ну, ведь плавда они смесиваются?
- Потому что… Ты вот можешь одновременно смеяться и плакать?
- Могу.
- Глупости. Ничего ты не можешь.
- Халасо. Не могу. А мама вот может ведь? Когда мы говолим по телефону, не лазоблать, плачет она или смеется.
- Оставь свою мать в покое. Матери - они все такие.
- Когда мы будем маме звонить?
- Позже. Сейчас она на работе, в пиццерии.
- Но ведь плавда уже вечел? Как же так она на лаботе?
- В Америке сейчас не вечер.
- Сколько там сейчас часов?
- Отсчитай назад семь часов. Семь или восемь, точно не знаю. У нас сколько сейчас?
- Подожди, я у тебя на луке посмотлю на часах. Десять и одна половинка.
- Значит так, половина одиннадцатого…
- Да. Десять с половинкой.
- Так который получается час в Нью-Йорке?
- Не знаю.
- Ну смотри вот, смотри. Отчитываем назад семь часов: десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре… Там сейчас половина четвертого дня. Твоя мать на работе до пяти. Потом ей полтора часа добираться до дома… Домой она вернется не раньше половины седьмого, ну, скажем, в семь. Получается, сколько будет здесь часов, в Болгарии?
- Семь с половиной.
- Ну да ты вообще не думаешь.
- Нет. Думаю.
- Не думаешь. Совершенно не работаешь своими мозгами. Ведешь себя как какой-нибудь дурачина.
- Ты сам дулачина.
- Хорошо. Я дурачина. Давай не будем ругаться. Если тут половина одиннадцатого, в Нью-Йорке половина четвертого дня. То есть…когда там семь вечера, здесь - прибавляем семь часов, и считаем - от семи до двенадцати пять часов и еще два - значит, тут будет два ночи. Теперь понял?
- Понял.
- Повторить еще раз?
- Не-а.
- Так значит ты не дурачина?
- Никакой я не дулачина. Ты сам дулачина.
- Хорошо, хорошо… Христо, да погоди же, не сердись. Ну, давай не будем ругаться. Дед Мороз смотрит сейчас в окошко и к тем, кто ругается, не приходит.
- Когда он к нам плидет?
- Когда ты уснешь. Когда дети уснут, он тихонько входит в дом, кладет подарок под елку и бежит дальше.
- А что он мне положит под елку?
- Что ты себе заказал?
- Я поплосил масинку с дистанционным уплавлением.
- Значит, он положит под елку машинку с дистанционным управлением.
- Ну да, только я ее уже больсе не хочу.
- А что ты хочешь?
- Хочу мобильник. И буду тогда с мамой говолить. Ты вот знаесь, что в садике у Килчо есть мобильник. И у Боби есть. И у Малианны.
- Не знаю я этого. Дед Мороз не волшебник. Что ты попросил, то он тебе и принесет.
- А еще у нас нету елки.
- Как это нет. А это что такое, по-твоему?
- Это веточка. Совсем это не елка.
- Елка это. Не надо так говорить. Тебе, наверное, просто хочется спать, вот ты и разворчался. А ну-ка давай кушать.
- Анукадавайкусать, анукадавайкусать, анукадавайкусать…
- Так, положи пирог на стол. Вот твоя фасоль. Вот моя. Клади ложки. Вот твоя кружка с компотом. Вот моя. Стой, не начинай пока. Подожди, я зажгу свечку…а теперь прочитаем «Отче наш». Вот так. Если хочешь, повторяй за мной. Готов? Отче наш…
- Отче наш…
- Иже еси на небесех…
- Иже еси на небесех…
- да святится имя Твое…
- да святится имя Твое…
- и да приидет царствие Твое…
- и да плиидет цалствие Твое…
- и да будет воля Твоя…
- и да будет воля Твоя…
- яко на небеси и на земли…
- яко на небеси и на земли…
- хлеб наш насущный даждь нам днесь…
- хлеб нас насущный даждь нам днесь…
- и остави нам долги наша…
- и остави нам долги наса…
- яко же и мы оставляем должником нашим…
- яко же и мы оставляем должником насим…
- и не введи нас во искушение…
- и не введи нас во искусение…
- но избави нас от лукавого…
- но избави нас от лукавого…
- Вот. Теперь садись. Хочешь винца?
- Хочу.
- За твое здоровье, сынок.
- За твое здоловье, папочка.
- Ну, теперь давай, начинай. Посмотри, какой мы с тобой пирог вкусный спекли.
- Папочка?
- Скажи, Христо?
- А что такое «Отче наш»?
- Отче значит отец. «Отче наш» значит «Отец наш».
- Кто это такой «Отче наш»?
- Это Бог-Отец. Отец Господа нашего Иисуса Христа.
- Ага. Ясно. Папа, а можно еще спросить?
- Спроси у папы, сынок.
- Можно мне кусать одновлеменно и фасоль, и компот?
- Можно, сынок. Можно.
исходник лежит опять же, если кому интересно, вот здесь.
Соленое и сладкое
Деян Енев.
- Папа, фасоль уже готова.
- Пусть покипит еще немного.
- А мне ее лазмесать?
- Размешай.
- А вот это, длугое, как оно называется?
- Это называется компот.
- А почему это называется компот?
- Ну, я не знаю. Вот так назвали.
- А его мне тоже лазмесать?
- Размешай. Только…погоди! Погоди, стой! Не мешай той же ложкой.
- А почему не той же?
- А потому что. Потому что одно соленое, а другое сладкое.
- А пилог уже подосел?
- Пирог…наверное, подошел.
- Мне посмотлеть?
- Посмотри. Только осторожно - не обожгись.
- Я остоложно.
- Ну как? Готов?
- Не-а.
- Как же не подошел, когда он уже испекся, друг. Погоди, отойди от духовки, я его выну.
- Пап?
- Да, что такое?
- А почему говолят «подосел», когда он не подосел, а лежит в духовке.
- Ну, вот так говорят. Откуда же я знаю.
- Когда мы будем кусать?
- Скоро.
- А почему не смесивают соленое и сладкое?
- Потому что получится рататуй.
- Что такое лататуй?
- Это когда смешаешь соленое и сладкое.
- Но ведь плавда, когда ешь фасоль а потом запиваесь компотой, у тебя в животе они смесаются?
- Правильно говорить когда ешь фасоль и запиваешь компотом…
- Халасо. Когда ешь фасоль и потом, когда кусаешь компот…Ну, скажи?
- Что тебе сказать?
- Ну, ведь плавда они смесиваются?
- Потому что… Ты вот можешь одновременно смеяться и плакать?
- Могу.
- Глупости. Ничего ты не можешь.
- Халасо. Не могу. А мама вот может ведь? Когда мы говолим по телефону, не лазоблать, плачет она или смеется.
- Оставь свою мать в покое. Матери - они все такие.
- Когда мы будем маме звонить?
- Позже. Сейчас она на работе, в пиццерии.
- Но ведь плавда уже вечел? Как же так она на лаботе?
- В Америке сейчас не вечер.
- Сколько там сейчас часов?
- Отсчитай назад семь часов. Семь или восемь, точно не знаю. У нас сколько сейчас?
- Подожди, я у тебя на луке посмотлю на часах. Десять и одна половинка.
- Значит так, половина одиннадцатого…
- Да. Десять с половинкой.
- Так который получается час в Нью-Йорке?
- Не знаю.
- Ну смотри вот, смотри. Отчитываем назад семь часов: десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре… Там сейчас половина четвертого дня. Твоя мать на работе до пяти. Потом ей полтора часа добираться до дома… Домой она вернется не раньше половины седьмого, ну, скажем, в семь. Получается, сколько будет здесь часов, в Болгарии?
- Семь с половиной.
- Ну да ты вообще не думаешь.
- Нет. Думаю.
- Не думаешь. Совершенно не работаешь своими мозгами. Ведешь себя как какой-нибудь дурачина.
- Ты сам дулачина.
- Хорошо. Я дурачина. Давай не будем ругаться. Если тут половина одиннадцатого, в Нью-Йорке половина четвертого дня. То есть…когда там семь вечера, здесь - прибавляем семь часов, и считаем - от семи до двенадцати пять часов и еще два - значит, тут будет два ночи. Теперь понял?
- Понял.
- Повторить еще раз?
- Не-а.
- Так значит ты не дурачина?
- Никакой я не дулачина. Ты сам дулачина.
- Хорошо, хорошо… Христо, да погоди же, не сердись. Ну, давай не будем ругаться. Дед Мороз смотрит сейчас в окошко и к тем, кто ругается, не приходит.
- Когда он к нам плидет?
- Когда ты уснешь. Когда дети уснут, он тихонько входит в дом, кладет подарок под елку и бежит дальше.
- А что он мне положит под елку?
- Что ты себе заказал?
- Я поплосил масинку с дистанционным уплавлением.
- Значит, он положит под елку машинку с дистанционным управлением.
- Ну да, только я ее уже больсе не хочу.
- А что ты хочешь?
- Хочу мобильник. И буду тогда с мамой говолить. Ты вот знаесь, что в садике у Килчо есть мобильник. И у Боби есть. И у Малианны.
- Не знаю я этого. Дед Мороз не волшебник. Что ты попросил, то он тебе и принесет.
- А еще у нас нету елки.
- Как это нет. А это что такое, по-твоему?
- Это веточка. Совсем это не елка.
- Елка это. Не надо так говорить. Тебе, наверное, просто хочется спать, вот ты и разворчался. А ну-ка давай кушать.
- Анукадавайкусать, анукадавайкусать, анукадавайкусать…
- Так, положи пирог на стол. Вот твоя фасоль. Вот моя. Клади ложки. Вот твоя кружка с компотом. Вот моя. Стой, не начинай пока. Подожди, я зажгу свечку…а теперь прочитаем «Отче наш». Вот так. Если хочешь, повторяй за мной. Готов? Отче наш…
- Отче наш…
- Иже еси на небесех…
- Иже еси на небесех…
- да святится имя Твое…
- да святится имя Твое…
- и да приидет царствие Твое…
- и да плиидет цалствие Твое…
- и да будет воля Твоя…
- и да будет воля Твоя…
- яко на небеси и на земли…
- яко на небеси и на земли…
- хлеб наш насущный даждь нам днесь…
- хлеб нас насущный даждь нам днесь…
- и остави нам долги наша…
- и остави нам долги наса…
- яко же и мы оставляем должником нашим…
- яко же и мы оставляем должником насим…
- и не введи нас во искушение…
- и не введи нас во искусение…
- но избави нас от лукавого…
- но избави нас от лукавого…
- Вот. Теперь садись. Хочешь винца?
- Хочу.
- За твое здоровье, сынок.
- За твое здоловье, папочка.
- Ну, теперь давай, начинай. Посмотри, какой мы с тобой пирог вкусный спекли.
- Папочка?
- Скажи, Христо?
- А что такое «Отче наш»?
- Отче значит отец. «Отче наш» значит «Отец наш».
- Кто это такой «Отче наш»?
- Это Бог-Отец. Отец Господа нашего Иисуса Христа.
- Ага. Ясно. Папа, а можно еще спросить?
- Спроси у папы, сынок.
- Можно мне кусать одновлеменно и фасоль, и компот?
- Можно, сынок. Можно.
исходник лежит опять же, если кому интересно, вот здесь.