Коган Владимир. Накануне (5-10 ст.). Язычество крещёной Руси. Л. Прозоров
(Продолжение).
Напоследок, в заключение этой вводной главы - краткий, даже не портрет - набросок, очерк облика и первой половины жизненного пути того, кто, собственно, и привёл на Русь новую веру - не просто терпел её приверженцев, как его предки или относился с доброжелательным интересом - как убитый им брат, даже не просто принял сам эту веру, как бабка.
Он был первым христианским правителем страны, начавшим обращать всю страну в иноземную веру и с него эта череда не прерывалась.
И право же, читатель, не моя вина, что облик этот и этот жизненный путь имеет так мало общего с ясноглазым рыжебородым витязем из свежего мультфильма, говорящим голосом бандита Сашки Белого из фильма «Бригада» (точнее, конечно, актёра Сергея Безрукова).
Даже невероятная география этого мультика - в нём от Руси до Византии (находившейся, если кто не знает, там, где сейчас - Турция) плыть всего-то три дня, новгородцы всерьёз опасаются нападения на их город печенегов из южноукраинских степей, византийские купцы, прежде, чем попасть в Киев, приплывают в деревеньку, стоящую на пути из Новгорода в Киев.
На ту же деревеньку нападают печенеги, византийский император заявляет, что Русь - щит Византии (напоминаю, находившейся на месте нынешней Турции) от печенегов (совр. Южная Украина) - даже вся эта фантасмагория, способная не хуже той злополучной карты из романа «Золотой телёнок» довести какого либо несчастного географа до сумасшедшего дома, имеет больше общего с реальностью, чем нарисованный в том же фильме благостный образ простоватого, но отважного князя.
Для начала - несколько слов о происхождении. Отец будущего крестителя Руси более или менее известен - великий князь Святослав Игоревич. Любопытнее фигура его матери.
До сих пор ещё мелькает на страницах популярных изданий и многими принимается на веру романтическая версия, высказанная ещё в 19-м столетии Д. Прозоровским.
В течении семидесятых-восьмидесятых лет следующего, 20-го столетия для её популярности немало постарался киевский краевед Анатолий Маркович Членов.
Речь о том, что мать Владимира якобы приходится дочерью древлянскому князю Малу. Оснований для этой теории, в общем-то, почти никаких, и серьёзные учёные её не разсматривают.
Только лишь отдельные созвучие между именем мятежного древлянского князя и настоящим отцом Малки и Добрыни, неким «Малъком Любечанином».
На этом основании с помощью притянутых, мягко говоря, за уши «данных» русских былин Анатолий Маркович сочинил целую «древлянскую теорию», точнее, драматический роман о борьбе отважных древлян с варяжско-норманнскими оккупантами.
К первым русским князьям, создателям державы, Рюрику, Олегу и Игорю, Членов относился с какой-то воистину биологической ненавистью.
Святослава изображал недалёким солдафоном, марионеткой в руках «варяжских интервентов», проливавшим кровь русских воинов в ненужных-де Руси походах на культурных ромеев и добрых хазар, защищавших-де Русь от... арабов.
Как говорил сородич Анатолия Марковича, (От блога. Представитель народа Израиля). замечательный советский киноартист Владимир Абрамович Этуш в фильме «Иван Васильевич меняет профессию», - «Закусывать надо!». (От блога. Всё что касается народа Израиля это всё шовер, т.е. пишущий эту статью является тоже представителем народа Израиля, и, видимо, его самозвание "ОзарВорон", от картавости "хозар воин", это "засланный казачок").
Вообще-то последний крупный поход арабов полководца Буги-старшего в направлении будущей Руси состоялся ещё до «призвания варягов» и сорвался не из-за доблести наёмников хазарского кагана, а оттого, что сыны жарких аравийских пустынь испугались зимних холодов... на Северном Кавказе, в Осетии.
До Руси это воинство попросту не дошло бы - перемёрзло бы насмерть где либо в районе Кубани или Северского Донца.
Когда в финале своего труда «По следам Добрыни» Анатолий Маркович заставляет своих героев, Владимира и его дядьку по матери, взять «за образец государственного устройства Руси», ни много ни мало, двенадцать колен Израилевых («библейская федерация 12 свободолюбивых племён, вырвавшихся из-под ига фараона и ведомых могучей рукой Саваофа»), уже не знаешь, смеяться или плакать.
Православных патриотов, цепляющихся за «древлянскую теорию» происхождения равноапостольного князя, можно поздравить с таким иудеологом.
Ни малейших намёков на древлянское происхождение Малки и её брата в летописи нет. Когда Святослав разпределяет княжения в землях Руси и речь заходит о Древлянской, про Владимира никто и не вспоминает - а ведь это, казалось бы, естественнее всего, раз уж они сами древляне.
В Древлянскую землю отправляют княжить Олега Святославича. Нет и намёка на то, чтобы Мал - или его наследник - остались в живых после побоища 946-го лета.
И чего ради Ольга стала бы держать при дворе детей своего злейшего врага, детей того, кто считался убийцей ее мужа? Виновники, свидетели, соучастники - Мал с семейством не были нужны Ольге ни в каком из этих качеств.
Более того, даже этимологического родства между именами Мала Древлянского и Малъка-Любечанина, как выясняется, нет. Передаю слово Алексею Карпову, автору биографии Владимира, вышедшей в 1997-е лето в серии «Жизнь замечательных людей»:
«Имена Мал и Малък - разного происхождения. Если в имени Мал без труда виден славянский корень, то основа имени Малък, вероятно, иная. В семитских языках (арабском, древнееврейском) слово “Маlik” (“малик”) означает “царь”, “правитель”».
Карпов предполагает хазарское происхождение Малки и её брата. Собственно, это предположение выдвинули ещё в 1970-х летах гебраист Валерий Емельянов (ныне, к сожалению, покойный) и А. Добровольский (известный также, как Доброслав).
Карпов, увы, не то не счёл необходимым сослаться на первооткрывателей, не то и впрямь ничего о них не слышал, что тоже вполне допустимо - исследования обоих учёных игнорировались в «академической среде», запуганной жупелом «антисемитизма».
В любом случае, с радостью исправляю это, сознательное или нет, упущение исследующих учёных. Единственное, в чем не могу с ним согласиться - так это в предположении, будто Малък мог быть «хазарским беком», наместником в городе Любече.
Я весьма скромного мнения о пресловутом «государственном гении» святой Ольги - и уже высказывал всё, что я думаю по этому поводу, в книгах «Святослав» и «Кавказский рубеж», но всё же, мне трудно допустить, чтоб даже при ней, спустя полстолетия после Олега Вещего, в русских городах вновь появились хазарские наместники!
А вот с утверждением Карпова - «славянское имя сына Малька Добрыни в этом случае не должно смущать» я как раз охотно и целиком соглашусь.
Ещё в «Киевском письме», документе из деловой переписки, её иудейская община Киева не то в 10-м, не то в 9-м столетии вела с единоверцами из далёкого Каира, появляются имена вроде Иегуды Северяты и Гостяты Кабиарта бен Коген (сочетание, кстати, фантасмагорическое - имя славянское, прозвище тюркское, а фамилия обозначает принадлежность к касте потомков жрецов-когеним Иерусалимского храма, она не смешивалась не то что с гоями-инородцами, но даже и с другими иудеями).
Так что, как видим, Владимиры Гусинские, Вадимы Рабиновичи и Борисы Березовские, появились отнюдь не вчера.
Так что, Владимир Святославич - не просто сын рабыни. Он сын хазарки, судя по иудейскому имени - из господствующего клана так называемых «белых хазар», до похода Святослава Игоревича жиревших на купеческих пошлинах и продаже двуногого товара (преимущественно славянского), на налогах и поставленном на государственную основу фальшивомонетничестве, благоденствовавших в тени и роскоши «элитных кондоминиумов» в крепостях из белого камня.
Их номинальные «соплеменники», так называемые «чёрные хазары», не допускались в эти, охраняемые иноземными наёмниками с Кавказа и Средней Азии, островки безопасности и сытости даже в качестве стражи.
Об их уровне жизни можно судить по тому, что, как сообщают арабские путешественники, на рынках Хазарии можно было встретить матерей, продающих собственных детей.
Ничего не напоминает, читатель?
Ольга, фавориткой (по-древнерусски «милостницей») её была ушлая рабыня, видимо, неплохо представляла возможную реакцию своего молодого сына на появление у него отпрыска от матери из этого племени, и от греха отправила Малку с ребёнком подальше от княжьих глаз, в своё сельцо Будутино.
Так что, на момент разпределения престолов в своих владениях Святослав, собственно, и не помнил, что у него есть такой сын.
Да и не вспомнил бы, если бы разгневанные новгородцы, не вытребовавшие себе князя и не сумевшие произвести на Святослава впечатления угрозами вновь, как при Рюрике, призвать себе государя со стороны (желающего самовольно усесться в землях победителя исполинской Хазарии и достойного противника Восточной Римской империи им пришлось бы долго искать), не столкнулись с его дядькой Добрыней.
Кстати, вопреки многим исследователям, этот Добрыня ровно ничего, кроме имени, общего с былинным богатырём, победителем лютой Змеихи, не имел. Как и его племянник не имел ничего, кроме имени, общего с Владимиром Всеславичем Красно Солнышко из былинного Киева на Дунае. (От блога. Когана Владимира называли "кровавым", и это в книгах 19-го столетия ещё можно встретить, а сейчас это понятие по жульнически подменили на созвучное "красно" Солнышко).
Именно Добрыня и посоветовал новгородцам просить себе Владимира. Святослав с полным равнодушием согласился. (От блога. Добрыня был родным братом Малки, иудейской (jude- жидовской) царицы, не плохой воином, служил в дружине. И?)
В следующий раз мы встречаемся с Владимиром в 975-979-ых летах, во время его войны со своим старшим братом и государем, Ярополком Святославичем.
Напомню читателю официальную, летописную версию этой войны.
Некий Лют, сын Свенельда, воеводы Ярополка, до того служившего Святославу, Ольге и Игорю, охотился в Древлянской земле. Там он повстречался с младшим братом Ярополка Олегом, тот, спросив его, кто он такой, убил его.
Тут, кстати, вовсе не обязательно предполагать за Свенельдом некую вину, за что Олег мог убить его сына - в былинах богатыри тоже стараются выспросить имя у уже повергнутого противника, готовясь его убить.
Он стал у поленичищи выспрашивать:
«Да и скажи-ко, поленица, проповедай-ко,
Ты коей земли, да ты коей литвы?
Ещё как-то поленичку именем зовут,
Удалую звеличают по отчеству?»
(«Королевичи из Кракова»)
«Уж коего ты города, какой земли?
Да чьего ты отца да родной матушки?»
(«Бой Добрыни с Ильёй Муромцем»)
Тут и стал старой выспрашивать:
«Да какой ты удалый добрый молодец?»
(«Застава богатырская»)
Здесь можно видеть, как опасение ненароком убить кого-то из ближайших родичей (кто, оторвавшийся от дома, дружинник мог и не знать в лицо), к чему языческая мораль была чрезвычайно строга, так и опасение мести со стороны духа убитого, обезопаситься от чего можно было тем надёжнее, зная его имя.
В тех же былинах как раз даже побеждённые враги не спешат сообщать своё имя победителю - уж не из опасения ли угодить в окончательную, посмертную зависимость от него?
Причиной же собственно убийства могло послужить элементарное нарушение охотничьих владений, оскорбительное для князя.
Разъярённый Свенельд требует от Ярополка войны с Олегом, тот начинает её, разбитое в столкновении с киевскими дружинами древлянское войско бежит в Овруч, ставший столицей земли взамен сожжённого Ольгой Искоростеня, Олег гибнет, падая с моста в ров.
Его тело с трудом отыскивают воины брата под грудами трупов. Потрясённый Ярополк в слезах бросает Свенельду: «Этого ты хотел?»
После этого Свенельд исчезает со страниц летописей - впрочем, ничего удивительного - старый полководец служил уже третьему поколению потомков Сокола-Рюрика и даже по нашим меркам был уже в более чем почтенном возрасте.
Узнав про гибель Олега, Владимир бежит за море, к варягам. Никаких сообщений о пребывании в своих землях отлично известного им «Вальдамара Старого из Гардов» скандинавские источники не сохранили, что не мешает норманнистам рассказывать нам с уверенностью очевидцев, как Владимир вербовал войска в... Швеции.
На самом деле речь, конечно, идёт о «Поморье Варяжском в Кашубах за Гданьском», по выражению русской летописи - на южном побережье Балтики, где все источники и упоминают варягов, верингов, варангов.
В те времена как раз на «Поморье Варяжском» правили христианские оккупанты из-за Лабы. В их приёмах насаждения «евангельской вести любви и милосердия» на землях варяжских предков Святослава будущие крестители могли почерпнуть немало полезного для себя.
И, как в любой земле в мутное время иноземного засилья, наверняка было немало народу, готового идти за кем и куда угодно - лишь бы отсюда. То есть, готовых дружинников для беглого князя.
Затем последовало возвращение. Водворившись в Новгороде, недавний беженец тут же посватался к уже просватанной за его брата-противника полоцкой княжне Рогнеде. Её отцом был правивший в Полоцке Рогволод, «пришедший из-за моря».
Наши норманнисты не были бы норманнистами, если бы тут же не «поняли» всё «правильно» и не объявили беднягу Рогволода с дочерью, их ни одна летопись даже варягами не называет, «конунгом Рагнвальдом» и его дочерью «Рагн-хейд».
На самом деле имя Рогволода насквозь славянское, такое же встречается у чехов (Rohvlad) и поляков (Ругволод).
Имя же его дочери, в летописи воспроизводимое, как «Рогънеда», состоит из славянского корня «Рог», очевидно, родового для полоцких правителей, и женского имени Неда, по сей день бытующего у сербов и болгар, народов, в норманнских контактах не замеченных.
Ещё яснее происхождение полоцкой династии делается из ответа Рогнеды на сватовство Владимира: «Не хочу разуть робичича (сына рабыни. - Л.П. От блога. Сына РАВВИНА), а хочу за Ярополка».
Разували жениха невесты у славян; у скандинавов и германцев, наоборот, именно жених разувал невесту.
Невзирая на всё это, наши и зарубежные норманнисты наперебой выдают перлы о «призвании (?! - Л.П.) полочанами князя из Скандинавии» или даже о том, что «в Полоцке издревле (?!! - Л.П.) правила норвежская (?!!! - Л.П.) династия».
Злополучное упоминание о приходе князя Рогволода «из-за моря», столь губительно повлиявшее на некрепкие умы иных учёных, может быть как обычным фольклорным штампом, так и говорить о его (Рогволода) временном - как у самого Владимира - пребывании за морем (последнее наиболее вероятно в свете упоминания о «волости», то есть, законном владении Рогволода в Полоцке).
Наконец, не стоит забывать и о страшном жупеле наших норманнистов - цивилизации балтийских славян, мореходов, купцов и морских разбойников.
Уязвлённый «в лучших чувствах» напоминанием о своём происхождении и месте, Владимир напал на Полоцк, захватил его (очевидно, в отличие от отца, робичич не затруднял себя объявлением войны) и, изнасиловав на глазах у отца и братьев полоцкую княжну, тут же убил своих свёкра и шурьев.
После этой первой победы началось триумфальное шествие к Киеву, первые стычки с войсками великого князя, благополучные для хазарского полукровки, но, очевидно, не вполне - Добрыня всё же счёл необходимым подстраховаться и вступил от имени племянника в тайные переговоры с новым воеводой Ярополка с выразительным именем Блуд.
Владимир обещал киевскому полководцу за предательство государя отеческие почести и многие дары. В результате Владимир вскоре подошёл к Киеву.
А Блуд, недавно уверявший Ярополка, что тот вот-вот небольшими силами разгромит презираемого собственными воинами за низкое происхождение брата, теперь нашёптывал князю, что киевляне за его спиной сговариваются с Владимиром (и даже не врал ведь, иуда, вот только конкретное имя сговаривавшегося с врагом киевлянина, понятно, не назвал) и вот-вот откроют ворота.
Моральный дух в киевском войске после череды поражений и впрямь был не на высоте, а Ярополка ещё и недолюбливали из-за доверия, оказываемого христианам. Поверивший предателю Ярополк, покинул свою столицу с небольшой дружиной, оставив Мать городов русских полухазарину. (От блога. На половину иудейку (jude- жидовку)
Печальная ирония судьбы - пренебрегавший воинственными Богами пращуров, мирволивший христианам Ярополк нашёл убежище в древнем культовом центре полянской земли - городе Родень в устье Роси, капище Бога Богов восточных славян - Рода.
К сожалению, причину своих несчастий доверчивый и мягкосердечный государь захватил с собою. Теперь Блуд, преобразившись из недавнего пламенного «ястреба» в «голубя мира», стал склонять великого князя к тому, к чему тот и сам, собственно, стремился всей душою - к миру с братом.
Напрасно здравомыслящий и верный дружинник Варяжко отговаривал государя от этого решения, предлагая бежать к печенегам.
Послушав Блуда, великий князь Киевский и государь Руси Ярополк Святославич вступил в переговоры с братом, получил заверения в собственной безопасности, отправился на личную встречу и... был поднят на мечи в сенях терема варяжскими дружинниками Владимира.
На несколько столетий это братоубийство вошло на Руси в поговорку: «Беда, как в Родне - брат брата убил».
Добрыня вполне мог просветить племянничка по поводу обычаев народа своей сестры и его матери (От блога. Иудеев, jude - жидов), согласно ним родство могло считаться только по материнской линии.
Рождённые от другой матери, Ярополк и Олег не были для будущего «святого» не то, что братьями - даже и людьми-то, собственно, не являлись. Акумы-язычники, животные, им господь Абрахама, Ицхака и Яакова, дабы не оскорблять взоров своих избранников, придал человеческое обличье...
Случай сам по себе не слишком приглядный (и, естественно, до неузнаваемости искажаемая апологетами и панегиристами «святого» князя, начиная с романа А.Ш. Вельтмана и заканчивая недавним мультфильмом).
Но, более того, есть основания считать, что это не вся правда о войне братьев, а её приукрашенный вариант.
Археолог и исследующий прошлое А.Л. Никитин обращает внимание на пересказ случай с Рогнедой в летописной статье 1128-го лета. Там, вне жизнеописания равноапостольного князя (От блога. Апостол это ученик, это как так - "равно ученческий", или допустим, профессор - "равно профессорский"? Поняли, как они жульнически пытаются придать величие чему либо, когда оно этого не стоит?), он избежал зорких глаз церковных цензоров и сохранил многие поразительные подробности тех кровавых событий.
Так вот, в этом пересказе о «сватовстве» Владимира к полоцкой княжне и последовавшей за ним трагедии разсказывается вне всякой связи с предыдущим бегством «в варяги», гибелью Олега и прочим.
Там говорится, что посватался за Рогнеду (От блога. Рогнеда это Рыжия) Владимир ещё сидя в Новгороде, «детску сущю». Между тем, в 968-е лето, когда Владимира взяли на княжение новгородцы, ему просто не могло быть меньше 4-5 лет.
По официальной версии событий, ситуация с Рогнедой происходит спустя двенадцать лет, и Владимир в этом возрасте никак не ребёнок, а скорее отрок. (От блога. Т.е. ему было 17 лет. А по конам того времени мужчина мог жениться только с 21-го лета). Основным действующим лицом и вдохновителем Владимира тут предстаёт Добрыня, его «уй» - дядя по матери.
Именно он «повеле» Владимиру изнасиловать пленную княжну на глазах у родичей. И Андрей Леонидович приходит к выводу, что первоначально в летописи причиной распри между братьями было именно сватовство Владимира к Рогнеде и захват Полоцка.
И уже потом, чтобы хоть как-то обелить будущего «святого», монахи-летописцы попросту перенесли этот рассказ в разгар войны между сыновьями Святослава.
Действительно, это многое объясняло бы. Потому что мне, честно говоря, трудновато иначе понять испуг Владимира и бегство его за море в официальной версии происшедшего.
(Окончание следует)
***
Коган Владимир. Накануне (5-10 ст.). Язычество крещёной Руси. Л. Прозоров
ДОК: Коган Владимир. Накануне (5-10 ст.). Язычество крещёной Руси. Л. Прозоров
therearehangingon
https://disk.yandex.ru/i/6egp-x-uAj9n2A
balamutchumag001@mail.ru
https://cloud.mail.ru/public/8pXv/KjvCHPBkv
СОВЕТНИК: Язычники крещёной Руси. Л. Прозоров
http://www.1-sovetnik.com/books/Archives/ProzorovL-1.zip
https://youtu.be/lFl1Nz42MD4
[Spoiler (click to open)]#Советник #крещённой #язычники, #Владимир #коган #крещение #язычество #Русь #Прозоров #баламутчума
Советник, крещённой,язычники, Владимир, коган, крещение, язычество,Русь, Прозоров, баламутчума