(no subject)
Eric Voegelin обнаруживал гностицизм в современности на каждом углу и под каждым камнем, то есть буквально, как и у Иринея "гностики, как грибы". Основы демократического устройства общества с "избранными депутатами" пахнут гностической грибницей, показной либертинаж элиты, культ старлеток, массовое уничтожение человеческих эмбрионов - это уже распустившиеся плодовые тела. Поскольку я обнаружил труды Воегелина много позже, чем начал собирать материалы по гностицизму, я отдам ему должное, а пока -
1. Юный Августин и манехеи
Августин, когда он встретился с распрекраснейшими манихеями, вовсе еще не был блаженным...
Кстати, какое отношение манихейство имеет к гностицизму? Не совсем прямое - гностицизм это лишь один из главных источников, пророк Мани сочинил свою систему "по мотивам", но манихейская религия на то время была самым полным и пышным оформлением гностической системы ценностей в обществе. Восток и Юг Римской Империи во второй половине 4го века был много приятнее Запада и Севера, время было крайне смутное и изменчивое, общество было насыщено карнавализмом и вспышками насилия там и сям; на улице, помимо обыкновенных граждан, можно было встретить процессии гламурных педерастов, - выродившихся жрецов культа Кибелы и Аттиса, нагих мудрецов-хитрецов, прилюдно мастурбирующих на площадях, стайки вдов и убогих под предводительством устарелых, но целеустремленных христианских вожаков, идущих с петициями и жалобами к губернатору, также несколько устарелых, но все еще левитирующих гностиков-василидовцев в кампании проституток, заманивающих в секты посулами безбрежной и безнадежной любви и свободы от рабства Ялдабаофу. Пестрота общества шла в ногу с пестротой в Римских верхах; в империи то и дело расцветали заговоры. К социалистической раздаче хлеба и зрелищ все время что-то добавлялось. Например, при Аврелиане повелось раздавать не просто зерно, которое многие уже разучились перемалывать и готовить, а свежие булки. Следующие императоры постановили бесплатно, то есть за счет всеобщей казны, разливать гражданам оливковое масло, необходимое не только внутрь, но и снаружи римского организма. Далее императоры вводили раздачу жареной свинины, бобов и прочего необходимого для жизни добра; получивший добро получал отметку в реестре и привет. Аналогичные распределиловки по карточкам вводились и в провинциях, что ранее было делом неслыханным. Посулы расли, казна пустела и надувалась деньгами, которые стремительно обесценивались. За свежий персик давали две тысячи монет; власть делала вид, что они серебряные, народ делал вид, что уважает экономическую политику. Богатые люди, склонные жрать персики, находили необходимым выпускать рабов на волю, то есть избавлялись от лишних ртов, посылая их собирать государственные подачки. На растущем благосостоянии римского гражданина держалась верховная власть, тот самый Империум, знакомый нам с древних времен. Претендентов на Империум было в любой год не менее двух, кандидаты были один краше другого и сулили своим гражданам все более прекрасное светлое будущее. Целые легионы переходили то на ту сторону, то на эту, предвосхищая двупартийную систему современности с массой избирателей - свингеров.
На этом пестром фоне юноша Августин не особенно выделялся. Происходил он из зажиточной семьи, владевшей доходной виллой; имел круг богатых друзей, и один из этих друзей просто подарил ему университетский курс в Карфагене. Высшее образование в то время было такой же дорогой игрушкой, как и сегодня. Популярнее всего была специализация на риторике, что позволяло выпускнику заняться заурядным миддл-классовым делом - ходатайством и адвокатурой в судах, куда римские граждане тягали друг друга в то время по любому поводу примерно так же часто, как и нынче. Большой доход приностили разводы и всевозможные имущественные тяжбы. В Карфагене студент вскорости обзавелся любовницей, которая сопровождала его потом большую часть жизни и родила ему сына. Жениться юный Августин не желал, да и не мог в силу своего аппер-миддлклассого происхождения и берберской этнической группы; круг подходящих по рангу, роду-племени и уровню благосостояния невест и женихов был крайне узок и все желающие жениться стояли в длинных очередях; когда очередь Августина подошла десятилетия спустя и ему подобрали и закрепили за ним невесту, жениться в принципе он уже расхотел. Но свободной любви в те времена всяко было хоть отбавляй.
Университетские курсы были дороги, но довольно безобразны ввиду нехватки приличных учителей; например Августину попался преподаватель греческого - алкоголик и грубиян, колотивший своих студентов указкой, так что греческий язык Августин так и не освоил толком. Зато студенты проводили время чрезвычайно весело, в попойках и поябываниях, а в промежутках философски беседовали и упражнялись в остроумии.
Полуофициальной римской идеологией на то время был стоицизм, предписанный великим и неповторимым Марком Аврелием, но элита напрочь забыла - зачем, собственно соблюдать принципы стоицизма, ставящие правильно воспитанного человека на путь безукоризненной нравственной чистоты и сдержанности? И вообще, что такое правильно и почему оно должно быть? Хотя полуофициальная римская полурелигия - неоплатонизм системы Ямвлиха - сулила в конечном результате обожествление - но с какой стати, например, мне, живому и здоровому это надо?
Остроумный Августин изобрел студенческую молитву неоплатонического толка "Дай мне целомудрие и сдержанность, но не сейчас".
Разврат утомителен и приедается, как и все прочее и человек, особенно миддлклассовый и чрезвычайно остроумный, желает всякий раз чего-то более радикального. В период таких радикальных желаний Августину попались манихеи. Ну не то что попались, но удачно подвернулись в подходящий момент, когда Августин страдал похмельем и той особой неотмирной отрешенностью на грани брезгливости, которой страдает любой мужчина после десятка оргазмов подряд. Августин начал посещать манихейский клуб и обзавелся там влиятельными друзьями. Клубная деятельность манихеев была организована как 1)поиск избранных 2) постепенный подъем избранных по ступеням посвящения, от простого слушателя к вершинам избранности.
Вершинам какой такой избранности? Духовной чистоты и просветления.
Остроумный Августин впоследствии замечает, что манихеи не просто едят, скажем, яблоки (в оригинале - фиги, но фига для русского человека это что-то другое), а осуждают земную оболочку фрукта на казнь за присущую этому объекту непросветленность. Пережевывая фрукты, манихей приносит их в жертву идеалу просветления и посредством своих челюстей и желудка спасает несчастный фрукт от всеобщего гниения и скотской жестокости непросветленного мира.
Это квинтэссенция гностицизма, перегнанный спирт.
Для манихея грех - это все земное, тварное и непросветленное. Когда сам манихей ворует, скажем, яблоко в чужом саду, - это не он ворует, а его грешная природа совершает противозаконный поступок. Нужно что? Правильно, очистить свой дух от этой грешной природы. Манихей - это чистый дух, который находится под влиянием двух равновесных сил, тьмы и света, соответственно, добра и зла, истинного учения и дерьма всякого.
Если манихей страдает от похмелья и пресыщенности - это не он страдает, а его гнилая природа, сотворенная темным И далеко не всемогущим богом-демиургом.
Страдает и вопиет о своем несовершенстве.
Что надо? Правильно, духовно усовершенствоваться и очиститься от материального, упражняясь в этом ежеминутно. Но если манихей страдает угрызениями совести ввиду некоторых нечистоплотных делишек - это значит, что манихей недостаточно просветлился, поскольку страдает не он сам, а опять же его дерьмовое тело. Настоящий манихей совершенно свободен от всяких там угрызений.
Избавиться от излишних угрызений манихею помогает строгое веганство. Веганство помогает и возвыситься духовно, и начать снисходительно относиться к непросветленным мясоедам. Мясо и дорого, и некрасиво, и употребление его склоняет мясоедов к половым излишествам и гневливости, к тому же убийство животных непросветленно самым очевидным образом, а главное - сразу позволяет упростить анализ окружающей действительности, разделив просветленных и непросветленных, злых и добрых, темных и светлых сугубо по диетическому признаку.
Космогония у манихеев весьма длинная и запутанная, как у гностиков-валентинианцев, начинается все хорошо, потом все хуже, конечный результат впрочем печальный и темный - вот этот весь хаос позднеримской империи и мрачнеющий при виде этого хаоса образованный миддл-классовый философ. Поэтому пора позаботиться о душе.
Душа манихея живет отдельно от тела, как вода в чайнике или рак-отшельник в раковине. Со временем придется поменять эту раковину, и если следовать строгому веганскому манихейству, то обмен выйдет крайне удачным, а может даже удастся попасть вместе с истинно избранными прямо на небо.
В юные годы и особенно с похмелья такая насыщенность повседневной жизни высоким элитарным смыслом впечатляет. Августин был впечатлен чрезвычайно и несколько лет подряд считал себя манихеем. Избранные духовные лидеры не торопились подымать новичка по ступеням посвящения, пока тот недостаточно пропитался просветлением, но зато помогали ему с полезными связями.
Одаренному выпускнику помогли открыть собственную школу, что было огромным шагом, - Августину даже не пришлось доказывать своё риторическое искусство в судах.
Можно было сразу набрать студентов и приступить к профессорскому обогащению. Что Августин и сделал. Целый семестр он читал студентам лекции, но в последний день, когда студенты должны были оплатить курс, большая часть этих молодых манихеев просто ушли и больше не появились. Надо отдать им должное - это не они кинули профессора, это их непросветленная природа дала себя знать, а чистый дух остался прекрасен и не подвержен угрызениям совести.
Таким образом Августин постепенно разочаровался в практическом манихействе. Действительно, в приложении к моральному устройству общества деление человека на чистый дух и темную природу приводит к малоприятным последствиям.
Манихей может поучать себя и окружающих сколько угодно, оттачивая суггестивные качества своих речей и текстов, но не несет за эти поучения ни малейшей практической ответственности (в чем Августин убедился еще и еще раз, пытаясь получить от манихеев практические духовные наставления). Манихей может только читать поучения - сверху вниз, обсуждение невозможно, аргументация от практики противоречит изначальным манихейским установкам на духовность. Поскольку практическое исполнение поучений, гм, телесно, оно, увы, непросветленно и обречено на провал. За вычетом тривиальных вещей, вроде диетических, да и то - какой вегетарианец не ел тайком мяса? Увы, власть тьмы повсюду, а ты, не вполне светлый, а какой-то блеклый, где-то посредине.
Малоудачливый профессор Августин занялся типичным интеллигентским самокопанием и обнаружил, что и он лично сам, как манихей, стал весьма разболтан и аморален, но при этом дичайше самодоволен. И это самое самодовольство ему вдруг резко перестало нравиться.
(продолжение и завершение потом)
1. Юный Августин и манехеи
Августин, когда он встретился с распрекраснейшими манихеями, вовсе еще не был блаженным...
Кстати, какое отношение манихейство имеет к гностицизму? Не совсем прямое - гностицизм это лишь один из главных источников, пророк Мани сочинил свою систему "по мотивам", но манихейская религия на то время была самым полным и пышным оформлением гностической системы ценностей в обществе. Восток и Юг Римской Империи во второй половине 4го века был много приятнее Запада и Севера, время было крайне смутное и изменчивое, общество было насыщено карнавализмом и вспышками насилия там и сям; на улице, помимо обыкновенных граждан, можно было встретить процессии гламурных педерастов, - выродившихся жрецов культа Кибелы и Аттиса, нагих мудрецов-хитрецов, прилюдно мастурбирующих на площадях, стайки вдов и убогих под предводительством устарелых, но целеустремленных христианских вожаков, идущих с петициями и жалобами к губернатору, также несколько устарелых, но все еще левитирующих гностиков-василидовцев в кампании проституток, заманивающих в секты посулами безбрежной и безнадежной любви и свободы от рабства Ялдабаофу. Пестрота общества шла в ногу с пестротой в Римских верхах; в империи то и дело расцветали заговоры. К социалистической раздаче хлеба и зрелищ все время что-то добавлялось. Например, при Аврелиане повелось раздавать не просто зерно, которое многие уже разучились перемалывать и готовить, а свежие булки. Следующие императоры постановили бесплатно, то есть за счет всеобщей казны, разливать гражданам оливковое масло, необходимое не только внутрь, но и снаружи римского организма. Далее императоры вводили раздачу жареной свинины, бобов и прочего необходимого для жизни добра; получивший добро получал отметку в реестре и привет. Аналогичные распределиловки по карточкам вводились и в провинциях, что ранее было делом неслыханным. Посулы расли, казна пустела и надувалась деньгами, которые стремительно обесценивались. За свежий персик давали две тысячи монет; власть делала вид, что они серебряные, народ делал вид, что уважает экономическую политику. Богатые люди, склонные жрать персики, находили необходимым выпускать рабов на волю, то есть избавлялись от лишних ртов, посылая их собирать государственные подачки. На растущем благосостоянии римского гражданина держалась верховная власть, тот самый Империум, знакомый нам с древних времен. Претендентов на Империум было в любой год не менее двух, кандидаты были один краше другого и сулили своим гражданам все более прекрасное светлое будущее. Целые легионы переходили то на ту сторону, то на эту, предвосхищая двупартийную систему современности с массой избирателей - свингеров.
На этом пестром фоне юноша Августин не особенно выделялся. Происходил он из зажиточной семьи, владевшей доходной виллой; имел круг богатых друзей, и один из этих друзей просто подарил ему университетский курс в Карфагене. Высшее образование в то время было такой же дорогой игрушкой, как и сегодня. Популярнее всего была специализация на риторике, что позволяло выпускнику заняться заурядным миддл-классовым делом - ходатайством и адвокатурой в судах, куда римские граждане тягали друг друга в то время по любому поводу примерно так же часто, как и нынче. Большой доход приностили разводы и всевозможные имущественные тяжбы. В Карфагене студент вскорости обзавелся любовницей, которая сопровождала его потом большую часть жизни и родила ему сына. Жениться юный Августин не желал, да и не мог в силу своего аппер-миддлклассого происхождения и берберской этнической группы; круг подходящих по рангу, роду-племени и уровню благосостояния невест и женихов был крайне узок и все желающие жениться стояли в длинных очередях; когда очередь Августина подошла десятилетия спустя и ему подобрали и закрепили за ним невесту, жениться в принципе он уже расхотел. Но свободной любви в те времена всяко было хоть отбавляй.
Университетские курсы были дороги, но довольно безобразны ввиду нехватки приличных учителей; например Августину попался преподаватель греческого - алкоголик и грубиян, колотивший своих студентов указкой, так что греческий язык Августин так и не освоил толком. Зато студенты проводили время чрезвычайно весело, в попойках и поябываниях, а в промежутках философски беседовали и упражнялись в остроумии.
Полуофициальной римской идеологией на то время был стоицизм, предписанный великим и неповторимым Марком Аврелием, но элита напрочь забыла - зачем, собственно соблюдать принципы стоицизма, ставящие правильно воспитанного человека на путь безукоризненной нравственной чистоты и сдержанности? И вообще, что такое правильно и почему оно должно быть? Хотя полуофициальная римская полурелигия - неоплатонизм системы Ямвлиха - сулила в конечном результате обожествление - но с какой стати, например, мне, живому и здоровому это надо?
Остроумный Августин изобрел студенческую молитву неоплатонического толка "Дай мне целомудрие и сдержанность, но не сейчас".
Разврат утомителен и приедается, как и все прочее и человек, особенно миддлклассовый и чрезвычайно остроумный, желает всякий раз чего-то более радикального. В период таких радикальных желаний Августину попались манихеи. Ну не то что попались, но удачно подвернулись в подходящий момент, когда Августин страдал похмельем и той особой неотмирной отрешенностью на грани брезгливости, которой страдает любой мужчина после десятка оргазмов подряд. Августин начал посещать манихейский клуб и обзавелся там влиятельными друзьями. Клубная деятельность манихеев была организована как 1)поиск избранных 2) постепенный подъем избранных по ступеням посвящения, от простого слушателя к вершинам избранности.
Вершинам какой такой избранности? Духовной чистоты и просветления.
Остроумный Августин впоследствии замечает, что манихеи не просто едят, скажем, яблоки (в оригинале - фиги, но фига для русского человека это что-то другое), а осуждают земную оболочку фрукта на казнь за присущую этому объекту непросветленность. Пережевывая фрукты, манихей приносит их в жертву идеалу просветления и посредством своих челюстей и желудка спасает несчастный фрукт от всеобщего гниения и скотской жестокости непросветленного мира.
Это квинтэссенция гностицизма, перегнанный спирт.
Для манихея грех - это все земное, тварное и непросветленное. Когда сам манихей ворует, скажем, яблоко в чужом саду, - это не он ворует, а его грешная природа совершает противозаконный поступок. Нужно что? Правильно, очистить свой дух от этой грешной природы. Манихей - это чистый дух, который находится под влиянием двух равновесных сил, тьмы и света, соответственно, добра и зла, истинного учения и дерьма всякого.
Если манихей страдает от похмелья и пресыщенности - это не он страдает, а его гнилая природа, сотворенная темным И далеко не всемогущим богом-демиургом.
Страдает и вопиет о своем несовершенстве.
Что надо? Правильно, духовно усовершенствоваться и очиститься от материального, упражняясь в этом ежеминутно. Но если манихей страдает угрызениями совести ввиду некоторых нечистоплотных делишек - это значит, что манихей недостаточно просветлился, поскольку страдает не он сам, а опять же его дерьмовое тело. Настоящий манихей совершенно свободен от всяких там угрызений.
Избавиться от излишних угрызений манихею помогает строгое веганство. Веганство помогает и возвыситься духовно, и начать снисходительно относиться к непросветленным мясоедам. Мясо и дорого, и некрасиво, и употребление его склоняет мясоедов к половым излишествам и гневливости, к тому же убийство животных непросветленно самым очевидным образом, а главное - сразу позволяет упростить анализ окружающей действительности, разделив просветленных и непросветленных, злых и добрых, темных и светлых сугубо по диетическому признаку.
Космогония у манихеев весьма длинная и запутанная, как у гностиков-валентинианцев, начинается все хорошо, потом все хуже, конечный результат впрочем печальный и темный - вот этот весь хаос позднеримской империи и мрачнеющий при виде этого хаоса образованный миддл-классовый философ. Поэтому пора позаботиться о душе.
Душа манихея живет отдельно от тела, как вода в чайнике или рак-отшельник в раковине. Со временем придется поменять эту раковину, и если следовать строгому веганскому манихейству, то обмен выйдет крайне удачным, а может даже удастся попасть вместе с истинно избранными прямо на небо.
В юные годы и особенно с похмелья такая насыщенность повседневной жизни высоким элитарным смыслом впечатляет. Августин был впечатлен чрезвычайно и несколько лет подряд считал себя манихеем. Избранные духовные лидеры не торопились подымать новичка по ступеням посвящения, пока тот недостаточно пропитался просветлением, но зато помогали ему с полезными связями.
Одаренному выпускнику помогли открыть собственную школу, что было огромным шагом, - Августину даже не пришлось доказывать своё риторическое искусство в судах.
Можно было сразу набрать студентов и приступить к профессорскому обогащению. Что Августин и сделал. Целый семестр он читал студентам лекции, но в последний день, когда студенты должны были оплатить курс, большая часть этих молодых манихеев просто ушли и больше не появились. Надо отдать им должное - это не они кинули профессора, это их непросветленная природа дала себя знать, а чистый дух остался прекрасен и не подвержен угрызениям совести.
Таким образом Августин постепенно разочаровался в практическом манихействе. Действительно, в приложении к моральному устройству общества деление человека на чистый дух и темную природу приводит к малоприятным последствиям.
Манихей может поучать себя и окружающих сколько угодно, оттачивая суггестивные качества своих речей и текстов, но не несет за эти поучения ни малейшей практической ответственности (в чем Августин убедился еще и еще раз, пытаясь получить от манихеев практические духовные наставления). Манихей может только читать поучения - сверху вниз, обсуждение невозможно, аргументация от практики противоречит изначальным манихейским установкам на духовность. Поскольку практическое исполнение поучений, гм, телесно, оно, увы, непросветленно и обречено на провал. За вычетом тривиальных вещей, вроде диетических, да и то - какой вегетарианец не ел тайком мяса? Увы, власть тьмы повсюду, а ты, не вполне светлый, а какой-то блеклый, где-то посредине.
Малоудачливый профессор Августин занялся типичным интеллигентским самокопанием и обнаружил, что и он лично сам, как манихей, стал весьма разболтан и аморален, но при этом дичайше самодоволен. И это самое самодовольство ему вдруг резко перестало нравиться.
(продолжение и завершение потом)