(no subject)
Уроки Римской Империи
За одного бритого двух небритых дают, а также о некоторых неприличных аспектах парика Трампа (осторожно, мат)
В Римский сенат не пускали небритых. Чуть отрастил бороду - вон с заседаний. Император Август считал необходимым подавать сенаторам высокий пример, ежедневно бреясь. Но традиция бритья завелась много ранее, сбривание бороды было частью ритуала, превращавшего юнца в полноправного взрослого гражданина. Согласимся, что бритье бороды намного лучше, чем скажем обрезание или иные варварские практики. Но и возводить этот обряд в культ вряд ли стоит; ежедневное посвящение во взрослые как бы намекает на подспудную инфантильность индивида.
Любопытным образом в ранние времена Республики бритыми обязаны были быть только сенаторы, поэтому всякий мужчина, отправляясь на войну, вполне мог обзавестись окладистой бородой, и это считалось вполне порядочным поведением. Но где-то с третьего века до н.э. бритье стало повальным увлечением, массовой модой, и в Риме появился постоянно растущий класс профессиональных цирюльников. Страсть к уничтожению волос распространилось на все тело, волосы в неподходящих местах все чаще выскабливались или выщипывались.
Исключение состовляла верхушка черепа. Отсутствие волос там было вопиющим неприличием. Лысый человек делался предметом публичного позора.
Почему? К сожалению, ответ очень прост. Лысина похожа на залупу. С точки зрения Римлянина это было именно так, и лысых обзывали Приапом. Приап, неудачливый бог Хуя, был в Риме одновременно и охранителем-пугалом, и клоуном для нехитрых шуток. Я бы рискнул предположить, что сексуальная неудачливость Приапа, божественного носителя громадного члена - и притом неспособного совершить ни один удачный половой акт, ибо женщины, богини и полубогини от него, урода, просто бежали - это и есть изначальный фонтан человеческого юмора.
Сексуальная неудачливость, в отличие от всякой прочей неудачливости, - это источник комедии, а не трагедии, парадоксально, но это так. Неудачный, несовершенный половой акт смешон для публики, несмотря на всю серьёзность положения дел для самого Приапа. Возбужденный член - это нависшая над обществом угроза лишения половой неприкосновенности (Приап- охранник частных владений) - но неосуществление этой угрозы смешно само по себе; общество гыгыкает и показывает пальцами на. Другой источник фонтанирующего человеческого юмора - готовность Приапа заплатить за секс, расставшись со всем своим состоянием ради единого акта любви. Поэтому Приап часто изображался раздумчиво взвешивающим - хуй - против кошелька.
У лысого человека не было никаких шансов быть воспринятым всерьёз в публичных дебатах, все начинали хихикать.
/about/painting-from-the-ruins-of-herculanum-536032340-57dd80145f9b58651609dd41.jpg)
Поэтому публичные политики, адвокаты, судьи, страдающие облысением, в Риме носили парики. Парики изготовлялись все теми же цирюльниками; производство таким образом становилось безотходным. Остатки этой традиции можно найти в пудреных париках наших австралийских адвокатов.
Юлий Цезарь, теряя шевелюру, парика носить не желал, но вынужден был тщательно зачесывать остатки волос, прикрывая плешь.
Увы, такова суровая потребность реальности. Трамп тут не делает никакой погоды, человеческая природа остается такой же, как и во времена Римской республики.
Любопытно также посмотреть на тонзуру католических попов, как знак их неотмирности "кесарю - кесарево", и поразмышлять, не похожа ли она на ...
За одного бритого двух небритых дают, а также о некоторых неприличных аспектах парика Трампа (осторожно, мат)
В Римский сенат не пускали небритых. Чуть отрастил бороду - вон с заседаний. Император Август считал необходимым подавать сенаторам высокий пример, ежедневно бреясь. Но традиция бритья завелась много ранее, сбривание бороды было частью ритуала, превращавшего юнца в полноправного взрослого гражданина. Согласимся, что бритье бороды намного лучше, чем скажем обрезание или иные варварские практики. Но и возводить этот обряд в культ вряд ли стоит; ежедневное посвящение во взрослые как бы намекает на подспудную инфантильность индивида.
Любопытным образом в ранние времена Республики бритыми обязаны были быть только сенаторы, поэтому всякий мужчина, отправляясь на войну, вполне мог обзавестись окладистой бородой, и это считалось вполне порядочным поведением. Но где-то с третьего века до н.э. бритье стало повальным увлечением, массовой модой, и в Риме появился постоянно растущий класс профессиональных цирюльников. Страсть к уничтожению волос распространилось на все тело, волосы в неподходящих местах все чаще выскабливались или выщипывались.
Исключение состовляла верхушка черепа. Отсутствие волос там было вопиющим неприличием. Лысый человек делался предметом публичного позора.
Почему? К сожалению, ответ очень прост. Лысина похожа на залупу. С точки зрения Римлянина это было именно так, и лысых обзывали Приапом. Приап, неудачливый бог Хуя, был в Риме одновременно и охранителем-пугалом, и клоуном для нехитрых шуток. Я бы рискнул предположить, что сексуальная неудачливость Приапа, божественного носителя громадного члена - и притом неспособного совершить ни один удачный половой акт, ибо женщины, богини и полубогини от него, урода, просто бежали - это и есть изначальный фонтан человеческого юмора.
Сексуальная неудачливость, в отличие от всякой прочей неудачливости, - это источник комедии, а не трагедии, парадоксально, но это так. Неудачный, несовершенный половой акт смешон для публики, несмотря на всю серьёзность положения дел для самого Приапа. Возбужденный член - это нависшая над обществом угроза лишения половой неприкосновенности (Приап- охранник частных владений) - но неосуществление этой угрозы смешно само по себе; общество гыгыкает и показывает пальцами на. Другой источник фонтанирующего человеческого юмора - готовность Приапа заплатить за секс, расставшись со всем своим состоянием ради единого акта любви. Поэтому Приап часто изображался раздумчиво взвешивающим - хуй - против кошелька.
У лысого человека не было никаких шансов быть воспринятым всерьёз в публичных дебатах, все начинали хихикать.
Поэтому публичные политики, адвокаты, судьи, страдающие облысением, в Риме носили парики. Парики изготовлялись все теми же цирюльниками; производство таким образом становилось безотходным. Остатки этой традиции можно найти в пудреных париках наших австралийских адвокатов.
Юлий Цезарь, теряя шевелюру, парика носить не желал, но вынужден был тщательно зачесывать остатки волос, прикрывая плешь.
Увы, такова суровая потребность реальности. Трамп тут не делает никакой погоды, человеческая природа остается такой же, как и во времена Римской республики.
Любопытно также посмотреть на тонзуру католических попов, как знак их неотмирности "кесарю - кесарево", и поразмышлять, не похожа ли она на ...