Балтийское море с разных сторон
Предположим, есть человек, который десять месяцев не был в отпуске. Не слишком экстремально, но и не так уж мало. Был он не в отпуске, а наоборот, внутри всех этих непростых времён, а кроме того - дети, работа, к врачу вот ещё надо сходить и бокалы бы купить, а то один остался. Ну, он берёт, наконец, отпуск и едет куда-то, чуть ли не первый раз летом, а не в любой другой сезон. Он летит на самолёте и оказывается в другом городе, живёт в этом городе, и это само по себе уже - отпуск, другая жизнь. Но потом он садится на поезд, едет ещё, до конечной станции, и оттуда на машине. На самом деле, это не так долго, но много этапов. И вот, в совершенно незнакомом месте он выходит на берег моря и встречает там себя.
В данном случае - меня.
Мне пять лет, я стою на берегу моря, на мне - зелёно-оранжевый купальник, самый красивый за всю жизнь, потом у меня не было ни одного купальника, который бы мне нравился, и белая кофта с олимпийскими полосками, потому что нежарко, ветер и море холодное. Балтийское море вообще холодное. Я иду по кромке воды и ищу янтарь, выколупываю крупинки янтаря из песка и мою в море. Я ещё не успела ни возненавидеть свой день рожденья, который будет через неделю, ни полюбить обратно, ни начать относиться к нему спокойно. Мне пять лет, и это последний или предпоследний год, когда мир дан исключительно в ощущениях. Я сижу в песке и строю замок, украшаю его лепниной из совсем мокрого песка, сухим песком и ракушками.
Мы выходим на берег того же самого странного моря, и погода совсем другая, никто не носит кофту. Купальник я и вовсе забыла, но не жалко, он всё равно некрасивый. Я в трусах и в майке. Все дети бегут с разбега в море, там отмель метров на пять, воды по щиколотку, потом другая отмель, ещё мельче, потом третья, воды по пояс, совсем горячая. А до глубины хотя бы по грудь надо идти метров сто. Все дети валяются на этих отмелях два часа подряд, не хотят выходить, брызгаются и бегают. Но это история всё ещё про меня, хотя дети уже такие большие, поэтому я сажусь обратно в песок на том же самом месте, хотя и совсем на другом, и начинаю строить замок.
Совсем другое место, напротив него - остров, и там тоже можно встретить меня, только мне уже двадцать шесть, я беременна, седьмой месяц. Правда, это не прямо сейчас, в июле, а за два месяца до, в мае. Там настоящее море, в мае, Балтийское, холодное-прехолодное. На краю острова дюны и осока, а над ними летают дикие гуси, а шуму от этих гусей - будто мельница работает. И я иду по дороге мимо пустого пляжа, и мир как будто больше в ощущениях, чем обычно.
Но сейчас я снова строю замок, он должен быть с четырьмя башнями, рвом вокруг (ров - очень удобная штука, чтобы брать оттуда песок), возможно - балконами и обязательно мостом. Я строю мост и две башни, и постепенно все приходят ко мне. Илюша приходит, он больше всех любит копаться в песке, и Лёша приходит, и Мирон приходит. Они строят пятую башню посередине и достраивают те две, которые я не успела. Мост всё время рушится, поэтому мы решили, что он будет поднят, и рисуем его контуры. Лёша носит воду в ров. Я делаю балконы, и они, что удивительно, держатся. В отличие от моста.
Поздно вечером замок ещё стоит, и даже на следующий день. Можно изучать базовые принципы археологии на нашем песчаном замке. Он разрушался, но приходили другие дети, достраивали и перестраивали его. Они построили башни на другой стороне рва, а из пяти, которые были изначально, осталось три, зато одна - очень большая, куда больше, чем была у нас. Балконы все отвалились, конечно, а мост теперь опущен и довольно устойчив.
Поздно вечером, гораздо позже, чем собирались, вышли к морю. Было что-то в районе одиннадцати, солнце уже зашло, но небо на западе совсем красное. Казалось, будто граница света и тени проходит прямо перед нами. Как на картине Эшера «День и ночь» только прямо на настоящем небе и море, слева светло, справа темно. Мы сели прямо перед границей, и смотрели, как она сдвигается всё больше влево. Там, где день, видно только волны, а там, где ночь - волны с барашками. Постепенно, конечно, небо слева остыло, а всё море стало в барашках.
Даже ночью вода тёплая. Если бы я не знала совершенно точно, что это Балтийское море, не покупала бы билеты в Ригу, не ехала бы на поезде до Тукумса, а потом на машине до Апшуциемса, никогда бы не поверила. Тёплая и белая, а если идти, то вокруг тебя движется тёмное пятно. Не помню, кстати, как мы оказывались в нашем Швентое, когда это было в моём детстве. Помню - и очень хорошо - аэропорт в Паланге. А потом ничего не помню, а там ещё ехать. На машине что ли? На Сааремаа-то мы целую вечность ехали, на автобусе и на пароме, Сааремаа - один из краёв земли. А в Латвии я вообще не была до этого на море. Только в Риге.
В данном случае - меня.
Мне пять лет, я стою на берегу моря, на мне - зелёно-оранжевый купальник, самый красивый за всю жизнь, потом у меня не было ни одного купальника, который бы мне нравился, и белая кофта с олимпийскими полосками, потому что нежарко, ветер и море холодное. Балтийское море вообще холодное. Я иду по кромке воды и ищу янтарь, выколупываю крупинки янтаря из песка и мою в море. Я ещё не успела ни возненавидеть свой день рожденья, который будет через неделю, ни полюбить обратно, ни начать относиться к нему спокойно. Мне пять лет, и это последний или предпоследний год, когда мир дан исключительно в ощущениях. Я сижу в песке и строю замок, украшаю его лепниной из совсем мокрого песка, сухим песком и ракушками.
Мы выходим на берег того же самого странного моря, и погода совсем другая, никто не носит кофту. Купальник я и вовсе забыла, но не жалко, он всё равно некрасивый. Я в трусах и в майке. Все дети бегут с разбега в море, там отмель метров на пять, воды по щиколотку, потом другая отмель, ещё мельче, потом третья, воды по пояс, совсем горячая. А до глубины хотя бы по грудь надо идти метров сто. Все дети валяются на этих отмелях два часа подряд, не хотят выходить, брызгаются и бегают. Но это история всё ещё про меня, хотя дети уже такие большие, поэтому я сажусь обратно в песок на том же самом месте, хотя и совсем на другом, и начинаю строить замок.
Совсем другое место, напротив него - остров, и там тоже можно встретить меня, только мне уже двадцать шесть, я беременна, седьмой месяц. Правда, это не прямо сейчас, в июле, а за два месяца до, в мае. Там настоящее море, в мае, Балтийское, холодное-прехолодное. На краю острова дюны и осока, а над ними летают дикие гуси, а шуму от этих гусей - будто мельница работает. И я иду по дороге мимо пустого пляжа, и мир как будто больше в ощущениях, чем обычно.
Но сейчас я снова строю замок, он должен быть с четырьмя башнями, рвом вокруг (ров - очень удобная штука, чтобы брать оттуда песок), возможно - балконами и обязательно мостом. Я строю мост и две башни, и постепенно все приходят ко мне. Илюша приходит, он больше всех любит копаться в песке, и Лёша приходит, и Мирон приходит. Они строят пятую башню посередине и достраивают те две, которые я не успела. Мост всё время рушится, поэтому мы решили, что он будет поднят, и рисуем его контуры. Лёша носит воду в ров. Я делаю балконы, и они, что удивительно, держатся. В отличие от моста.
Поздно вечером замок ещё стоит, и даже на следующий день. Можно изучать базовые принципы археологии на нашем песчаном замке. Он разрушался, но приходили другие дети, достраивали и перестраивали его. Они построили башни на другой стороне рва, а из пяти, которые были изначально, осталось три, зато одна - очень большая, куда больше, чем была у нас. Балконы все отвалились, конечно, а мост теперь опущен и довольно устойчив.
Поздно вечером, гораздо позже, чем собирались, вышли к морю. Было что-то в районе одиннадцати, солнце уже зашло, но небо на западе совсем красное. Казалось, будто граница света и тени проходит прямо перед нами. Как на картине Эшера «День и ночь» только прямо на настоящем небе и море, слева светло, справа темно. Мы сели прямо перед границей, и смотрели, как она сдвигается всё больше влево. Там, где день, видно только волны, а там, где ночь - волны с барашками. Постепенно, конечно, небо слева остыло, а всё море стало в барашках.
Даже ночью вода тёплая. Если бы я не знала совершенно точно, что это Балтийское море, не покупала бы билеты в Ригу, не ехала бы на поезде до Тукумса, а потом на машине до Апшуциемса, никогда бы не поверила. Тёплая и белая, а если идти, то вокруг тебя движется тёмное пятно. Не помню, кстати, как мы оказывались в нашем Швентое, когда это было в моём детстве. Помню - и очень хорошо - аэропорт в Паланге. А потом ничего не помню, а там ещё ехать. На машине что ли? На Сааремаа-то мы целую вечность ехали, на автобусе и на пароме, Сааремаа - один из краёв земли. А в Латвии я вообще не была до этого на море. Только в Риге.