(no subject)
Богатырски-огромный, неряшливый, бородатый, давно не стриженый дядька, то ли батюшка в миру, то ли программист из НИИ времен советского союза. Сначала сидя спал, причмокивая и бормоча, а как поезд тронулся, проснулся, включил ноутбук и разговорился сразу со всеми громогласным басом, добродушным до невозможности. Все одновременно отвернулись. Дядька продолжал говорить, посмеиваться себе в бороду сантовским "хо-хо-хо", сыпать прибаутками, напевать и излучать никому больше в это раннее утро не нужный стихийный позитив. "Вот, - говорит, - помню, мы в Черновцах с ребятами сидели, отдыхали, а приятель мой тогда из Штатов вернулся, рассказывал, как там все с телефонами ходят все время и говорят по ним, и говорят! Ужас же! И у нас вот, докатились. Не то что раньше, встретишься после работы, посидишь душевно, ээхх, хо-хо-хо." "И сейчас же, наверно, так можно," - говорю я в ответ, не отрываясь от телефона и не вынимая наушников. "Сейчас неудобно как-то," - после секундной заминки отвечает дядька мгновенно погрустневшим тоном и утыкается в ноутбук. Поддержала вот разговор.