Жизнь Бадди Болдена. Часть первая.
Неподвижность вечера нарушает страстная жалоба трубы. Барабанщик начинает выстукивать бесконечный настойчивый ритм. Другие исполнители принимают эстафету этого музыкального вопля, каждый в своём собственном стиле, иногда диссонируя, но в большей части сливаясь с остальными. Ноги шаркают по танцполу и хриплый голос запевает в настроении, которое наполнено печальной памятью, полу-трагической мольбой. Затем темп ускоряется, настроение проясняется; но всегда, под этим, сквозь это, барабаня ночь напролёт, колотится безудержный, неистовый ритм…
Несколько слов вначале…
Говорят, что джаз берёт начало из Нового Орлеана. Правда, не все верят в этот миф. Однако в истории джаза существует одна легенда, навсегда связавшая его с Новым Орлеаном. И имя этой легенды Бадди Болден. Это имя носил первый в истории джаза музыкант, чьё искусство принесло ему титул первого в истории короля джаза. Но при этом Бадди Болден считается не только первым в династии джазовых королей, но и вообще «изобретателем» джаза. То-есть музыкантом, придумавшим не название жанра, а тот искрометный способ музицирования, который потом, уже после того, как сам Бадди Болден сошёл со сцены, получил название jass, впоследствии сменившееся на jazz.
Тот джаз не был высокопарной музыкой, звучавшей в креольских кварталах на Royal Street. Не было в его звучании и ничего, подобного европейским произведениям. Тем, которые можно было слышать в гостиных на Garden District, где порой исполнялись самопальные версии отдельных французских или итальянских арий, знакомых исполнителям этих каверов по спектаклям во Французской Опере. Но столь же очевидно, что тот джаз не слишком напоминал и причитания из примитивных мелодий трудовых песен, которые обычно пели рабы на плантациях. И это не было даже тем видом африканской музыки, которую в Новом Орлеане можно было услышать на знаменитой площади Конго. В действительности эта музыка в той или иной степени была производной от каждой из этих составляющих. В этом было до некоторой степени всё перечисленное плюс совсем новый и исключительно новоорлеанский элемент. В основе. Для «продвинутой» чёрной общины города это и был тот самый новорождённый джаз…
Джаз относится к одному из самых загадочных и сильных по степени своего воздействия, музыкальных жанров. Секрет этого воздействия кроется в том, что джаз из всех известных музыкальных жанров, пожалуй, единственный обладает полной свободой выражения, поскольку предоставляет музыкантам возможность творить непосредственно в процессе создания музыкального изречения, разрушая все рамки и границы, существующие в традиционных видах музыки. Это даёт огромный творческий импульс музыкантам и оказывает необыкновенное эмоциональное воздействие на слушателей, превращая их из пассивных созерцателей в почти соавторов музыкального действия.
На улицах Нового Орлеана
И одним из первых этот эффект испытал на себе и на своих слушателях не кто иной, как Чарльз "Бадди" Болден (6 Сентября, 1877 - 4 Ноября, 1931), афроамериканский корнетист из Нового Орлеана, который среди своих современников считался ключевой фигурой в разработке новоорлеанского стиля, понимаемого вначале как модификация рэгтайма, но впоследствии обернувшегося музыкальным и культурным феноменом, который десятилетием позже станет известным как джаз.
Афроамериканский музыкальный стиль Нового Орлеана зародился на стыке 19-го и 20-го веков из формата духовых ансамблей, которые подобно мастерам рэгтайма, взяли за образец музыку марширующих военных оркестров. Дополнительно к корнетам, тромбонам и, порой, тубе эти первые новоорлеанские праджазовые группы добавили кларнеты, скрипки и банджо или гитару. Контрабас и фортепиано не использовались из-за их громоздких размеров, хотя фортепиано было популярным сольным инструментом в разного рода кабачках, honky-tonks и "спортивных клубах." Марширующие оркестры были известны своим участием в похоронных процессиях, но кроме того они выполняли и совсем иного рода функции от музыкального оформления пикников до сопровождения танцев в общественных местах.
На улицах Нового Орлеана в те годы была виртуальная академия музыки, в которой доминировали легендарные агрегации черных и креольских музыкантов, большинство из которых одновременно были рабочими или ремесленниками. Оркестр Бадди Болдена играл в honky-tonk-кабаках ещё в 1895, а Духовой Оркестр Olympia, руководимый корнетистом Фредди Кеппардом (Freddie Keppard) существовал с 1900 по 1915. Вторым корнетом в нём играл Джо Оливер, а на кларнетах сверкали Alphonse Picou, Sidney Bechet и Lorenzo Tio. Oscar "Папа" Celestin сформировал Original Tuxedo Orchestra в 1910. Позже Кеппард вёл Original Creole Band, тогда как Джо Оливер работал у тромбониста Кида Ори в его Brownskin Band. Когда Оливер уехал в Чикаго, то Кеппард сделал вторым трубачём Луиса Армстронга. Были, вероятно, сотни таких эпохальных групп, в которых бесконечно менялись исполнители. Те, кто поняли основную предпосылку этой музыки: коллективную импровизацию.
Первый джазмен
С Чарлза «Бадди» Болдена начинается история великих фигур новоорлеанского джаза. Музыкант-самоучка, согласно одной из легенд работавший днём парикмахером, а в свободное время ещё и издателем скандальной газеты, бывшей возможно одним из первых примеров жёлтой прессы США. Тем не менее, свою славу он в буквальном смысле выдул из своего корнета. Современники запомнили его искромётным музыкантом, который заставлял своими рэгтаймами и блюзами свинговать весь Сторивиль (Storyville). По словам Луиса Армстронга он был " гением, опередившим всех."
Родился Чарльз "Бадди" Болден в Новом Орлеане 6 сентября 1877 в семье Уэстмора и Эллис Болден на 319 Howard Street. Для его отца, работавшего извозчиком, это был очень удобный район. Дальнейшее взросление Бадди протекало не так далеко от его места рождения по разным адресам, бывшим неподалёку от двух знаменитых округов Нового Орлеана: кварталов Uptown и уже упоминавшегося скандально известного Сторивиля.
Сторивиль был увеселительным кварталом, название которому было дано в честь члена городского муниципалитета Сиднея Стори. Последний 1 октября 1897 предложил проект закона о выделении из городских земель зоны для различных увеселительных заведений, в том числе не гнушавшихся проституции и другой противозаконной деятельности.
Болдены были крепкими представителями среднего класса первого поколения афро-американских граждан, который созрел в течение Гражданской Войны, в эпоху, охотно забытую этим семейством. Среди хаоса Нового Орлеана конца 19-го столетия, в мире вызовов и возможностей, молодой Бадди стал субъектом культурного ренессанса, протекавшего в городе, который горел свободой выражения и поддерживал это пламя музыкой.
Новый Орлеан конца 19 века изобиловал оркестрами с разношёрстными музыкальными инструментами и исполнителями. Это были одновременно концертные, танцевальные и похоронные оркестры, участниками которых были Чёрные и Креолы, а также Ирландцы, Итальянцы и Европейские Евреи. Turners Hall, где играли на свадьбах и других праздничных событиях немецкие духовые оркестры, был в пределах слышимости от дома Болденов. Как и духовой оркестр Krewes, который маршировал на парадах Mardi Grass. Многочисленные ранние духовые оркестры из Crescent City были общественными организациями, которые участвовали в круглосуточных мероприятиях, начиная с дневного уличного парада и заканчивая вечерними танцевальными балами.
Уличный оркестр из Нового Орлеана
В 1880-ые город был широко открыт для этих событий, в которых многие участвовали семьями. И в это же самое время идиллический период в жизни маленького Бадди резко закончился. В 1881-ом от энцефалита умирает одна из его сестёр, затем в 1883-ем, в возрасте 32-ух лет умирает и его отец. Бадди в тот момент был всего шестилетним ребёнком. У матери Бадди от этих бед началась сильная депрессия. Дни напролёт проводила она в слезах, горюя над потерей мужа и ребенка. Она утратила всяческий интерес к своему маленькому сыну. Предоставленный самому себе, юный Бадди целыми днями слонялся на улицам. Он был свободен и мог часами слушать музыкантов на перекрёстках, где они играли новую музыку, становившуюся всё более популярной у большинства горожан.
Точно не известно, каким образом малыш Чарли стал музыкантом. Некоторые предполагают, что посещая мужскую Fisk School, он мог там изучать музыку в числе прочих учебных дисциплин. Некоторые считают, что с музыкой он познакомился в церкви, там, где музыка была в изобилие. В 1894-ом он, очевидно, получал уроки игры на корнете у соседа, у которого в то время была связь с его овдовевшей матерью. Скорее всего, такое приукрашивание обычного факта, подобного уроку игры на корнете, взятого у материнского любовника относится к разряду выдумок и небылиц, что вполне в духе новоорлеанской традиции мифотворчества.
Как отмечалось выше, Болдену удалось освоить профессию парикмахера, которая позволила ему зарабатывать на жизнь. Произошло это вероятно тогда, когда он стал уже взрослым юношей. Этот факт не вызывает особого удивления, поскольку никто в городе не смог бы обеспечить себе даже скромное проживание, будучи профессиональным музыкантом. Позднее, став знаменитым, Болден, получая за свои концерты солидные гонорары, доказал обратное. Из рассказов современников Бадди Болдена следует, что он, в отличие от многих своих сверстников, пришёл в музыку довольно поздно, взяв в руки корнет примерно в 1894 после того, как завершил своё образование. При этом он пришёл в джаз не из области духовых оркестров и традиционных маршинг-бендов, а из чуждой в-общем то сферы струнных ансамблей, которые играли на частных танцевальных балах и вечеринках.
Перед началом Испано-американской войны в 1898, Болден уже успел получить прозвище Kid Bolden, играя в клубах Сторивиля в качестве юной сенсации. Для лабухов Нового Орлеана такое появление в танцевальных холлах было в те дни обычным делом. Предметом строгого соблюдения общественных и профессиональных обязательств было неписанное правило: музыкант должен в течение дня играть на дневных танцульках в Miss Cole’s garden, чтобы обеспечить себе право на выступление в каком-нибудь популярном павильоне на Josephine Street вечером. Именно на этих представлениях, сменявших одно другое на протяжении суток и сформировался особенный стиль будущего короля джаза.