Один к девяноста девяти
Найдено в интернетах. Автор: serge-le
О теме неосуждения говорится много. Но все время находится что-то новое… И вот опять )))
«Не суди́те, да не судимы будете, ибо каким судом су́дите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить. И что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь? Или как скажешь брату твоему: "дай, я выну сучок из глаза твоего", а вот, в твоем глазе бревно? Лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего» (Мф., 20 зач., VII, 1-8).
Почему нельзя судить?
Самый простой ответ таков: «Скрипач, ты что, дальтоник? Что, не видишь, что написано: “Не суди”? Вот поэтому и нельзя!» Многих такой ответ вполне устраивает. И против истинности такого ответа не возразишь. Чего не скажешь о его полноте: предполагаю, что не всё сотворенное Богом явлено человеку, но всё из явленного, несомненно, может быть осмыслено (пусть не сразу). Поэтому и возникает вопрос: а почему так сказал Господь? В чем зло осуждения? Неужели этот запрет есть заурядный принцип, который состоит в том, что Бог нас просто взял в заложники в формате «око за око»? Разумеется, нет!
Бог не дает нам права осуждать, поскольку это право - Его и поскольку жизнь в целом продолжается: ты не знаешь, что случится с осуждаемым и с тобой: «Кто ты, осуждающий чужого раба? Перед своим Господом стоит он, или падает. И будет восставлен, ибо силен Бог восставить его» (Рим. 14:4). В осуждении ближнего есть неверие не только в ближнего, но и в Бога. И еще большая самоуверенность в себе - как будто под забором могут найти кого угодно, но только не тебя. А ведь падали не только святые, но и ангелы…
И дело не только в праве, которого у нас нет… Почему мне нельзя после воскресной службы посвящать себя удалению катаракты у слеповатых прихожан? Потому что у меня нет лицензии? Да ну! Смотрите в корень: в первую очередь ПОТОМУ, ЧТО Я НЕ УМЕЮ! И осуждать нам нельзя потому, что мы не умеем: мы не в состоянии учесть все обстоятельства, детерминанты, причины, цели, возможности… Мы даже в собственной жизни разобраться не можем: мы, болезные, не можем осудить даже себя… СЕБЯ! Своих грехов не видим, а тут… Вынь прежде бревно у себя - и только потом суди других, если еще захочется.
«Анатомия осуждения» имеет в своей основе неустранимую конструктивную ошибку: ложное разделения на «Я» и «не-Я». Есть разные уровни организации Всеединства. Самый высокий уровень - Церковь-с-большой-буквы, представляющий собой единение в Боге посредством Таинств веры и добродетели, где все мы - органы или члены Тела Христова. Но даже если взять пониже или «просто мир», как церковь-с-маленькой-буквы, то и здесь для каждого должна быть очевидной мысль о связи всего со всем - даже в банальном физическом смысле. Осуждение антицерковно: оно не видит «не-Я» в составе целого, оно посягает на цельность, исключая «не-Я» из целого. Чем это опасно?
Если в рану на пальце попадет инфекция, то весь организм будет страдать и своей реакцией предложит ответ на совместное преодоление болезни. Если один орган в составе целого организма решит «осудить», «наказать», «исключить» другой орган, то жди беды - это, кажись, и называется аутоиммунными заболеваниями, которые, как правило, являются хроническими и ведут к инвалидности и смерти - всего организма, разумеется…
Пастырь из известной притчи Христа оставляет 99 овец для того, чтобы броситься на спасение одной заблудшей. Разве пастырь любит одну больше всех других? Нет, он любит всю отару как целостность, которая без одной овцы становится чем-то другим. Однажды согласившись не рисковать девяноста девятью ради одной, пастырь потеряет все сто - пусть и по одной. Одна заблудшая необходима для незаблудших девяноста девяти: борясь за одну, пастырь борется за все сто. Поэтому в заботе об одной есть забота обо всем стаде, а не расточительность и сбой приоритетов.
В попытке простить ближнего заключается попытка простить себя - в составе целого. Снисхождение к ближнему, таким образом, есть проявление заботы о себе.
Берегите себя!
Источник.
О теме неосуждения говорится много. Но все время находится что-то новое… И вот опять )))
«Не суди́те, да не судимы будете, ибо каким судом су́дите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить. И что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь? Или как скажешь брату твоему: "дай, я выну сучок из глаза твоего", а вот, в твоем глазе бревно? Лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего» (Мф., 20 зач., VII, 1-8).
Почему нельзя судить?
Самый простой ответ таков: «Скрипач, ты что, дальтоник? Что, не видишь, что написано: “Не суди”? Вот поэтому и нельзя!» Многих такой ответ вполне устраивает. И против истинности такого ответа не возразишь. Чего не скажешь о его полноте: предполагаю, что не всё сотворенное Богом явлено человеку, но всё из явленного, несомненно, может быть осмыслено (пусть не сразу). Поэтому и возникает вопрос: а почему так сказал Господь? В чем зло осуждения? Неужели этот запрет есть заурядный принцип, который состоит в том, что Бог нас просто взял в заложники в формате «око за око»? Разумеется, нет!
Бог не дает нам права осуждать, поскольку это право - Его и поскольку жизнь в целом продолжается: ты не знаешь, что случится с осуждаемым и с тобой: «Кто ты, осуждающий чужого раба? Перед своим Господом стоит он, или падает. И будет восставлен, ибо силен Бог восставить его» (Рим. 14:4). В осуждении ближнего есть неверие не только в ближнего, но и в Бога. И еще большая самоуверенность в себе - как будто под забором могут найти кого угодно, но только не тебя. А ведь падали не только святые, но и ангелы…
И дело не только в праве, которого у нас нет… Почему мне нельзя после воскресной службы посвящать себя удалению катаракты у слеповатых прихожан? Потому что у меня нет лицензии? Да ну! Смотрите в корень: в первую очередь ПОТОМУ, ЧТО Я НЕ УМЕЮ! И осуждать нам нельзя потому, что мы не умеем: мы не в состоянии учесть все обстоятельства, детерминанты, причины, цели, возможности… Мы даже в собственной жизни разобраться не можем: мы, болезные, не можем осудить даже себя… СЕБЯ! Своих грехов не видим, а тут… Вынь прежде бревно у себя - и только потом суди других, если еще захочется.
«Анатомия осуждения» имеет в своей основе неустранимую конструктивную ошибку: ложное разделения на «Я» и «не-Я». Есть разные уровни организации Всеединства. Самый высокий уровень - Церковь-с-большой-буквы, представляющий собой единение в Боге посредством Таинств веры и добродетели, где все мы - органы или члены Тела Христова. Но даже если взять пониже или «просто мир», как церковь-с-маленькой-буквы, то и здесь для каждого должна быть очевидной мысль о связи всего со всем - даже в банальном физическом смысле. Осуждение антицерковно: оно не видит «не-Я» в составе целого, оно посягает на цельность, исключая «не-Я» из целого. Чем это опасно?
Если в рану на пальце попадет инфекция, то весь организм будет страдать и своей реакцией предложит ответ на совместное преодоление болезни. Если один орган в составе целого организма решит «осудить», «наказать», «исключить» другой орган, то жди беды - это, кажись, и называется аутоиммунными заболеваниями, которые, как правило, являются хроническими и ведут к инвалидности и смерти - всего организма, разумеется…
Пастырь из известной притчи Христа оставляет 99 овец для того, чтобы броситься на спасение одной заблудшей. Разве пастырь любит одну больше всех других? Нет, он любит всю отару как целостность, которая без одной овцы становится чем-то другим. Однажды согласившись не рисковать девяноста девятью ради одной, пастырь потеряет все сто - пусть и по одной. Одна заблудшая необходима для незаблудших девяноста девяти: борясь за одну, пастырь борется за все сто. Поэтому в заботе об одной есть забота обо всем стаде, а не расточительность и сбой приоритетов.
В попытке простить ближнего заключается попытка простить себя - в составе целого. Снисхождение к ближнему, таким образом, есть проявление заботы о себе.
Берегите себя!
Источник.