Человек из Сызрани.

[bachibuzuk]

Город такой.
Сызрань.
И станция.
Для кого то он родной, этот город Сызрань.
А для кого то пересадка.
А кому то и просто стоянка поезда .

Сызрань.
Запомнился мне тогда этот город.
В ноябре одна тысяча девятьсот девяносто первого года.

Попутчик был до Сызрани.
А поезд, кажется до Адлера.
Сошёл он там.
В Сызрани.
Простился, руку пожал, обнялись и ушёл.
Говорил, что дела домашние ждут и мать больная.
Ехал откуда то с Севера.
Вспоминаю и не помню как звали его.
Не помню.
Хоть и обещал себе запомнить.
Лихой и дерзкий был парень.
Жив ли теперь?
И даже адрес его тогда записал. И свой оставил.
Но потом в суе разных перемен утратил.
Жалею.
А дело было так...

ОМСК. 1991. Ноябрь. Учебка.
Выпуск. Последний. Мотострелковый.
Десантники из Каунаса принимают учебку. Их тогда выводили из Литвы.
Нас провожают на перроне вокзала. Без оркестра.
Ночь.
Занимаем места в вагоне. Третьи полки.
Вагон плацкарт. Поезд транзинтный.
И пассажиры. Просто люди путешествуюшие по своим мирским делам.
Гражданские.

Ну вот так мы тогда и поехали.
Потом был Владикавказ и ратная служба. И много чего потом было.

Занимаем полки.
Утром сухпай, кипяток из бойлера.
Пассажиры морщились, глухо роптали.
Сапоги, запах портянок, шинели свисающие с полок. Туалет опять же нужен всем.

А потом подсел он.
Человек из Сызрани.
На боковой ехал.
И угощал. На отмашь и по свойски.
Куревом. Чаем. Балагурил. Бабаськи травил.
Накупил на каком то полустанке разной еды и роздал нам.
А где то на подъезде к Сызрани, пару бойцов, пригласил в ресторан.
Ну кто ближе располагался к его месту. Угостил хорошим обедом. Даже по писярику коньяка налил.

И сошёл. В Сызрани.
Жив ли теперь?