(no subject)
Мёртвые ветки засохшего дерева отбивают азбуку Морзе в оконное стекло. Где-то скрипнули качели. Твой обычно испуганный взгляд становится открытым и самую малость наглым. То, что происходит сейчас, заставляет меня нестись вниз по водосточной трубе и растекаться лужей дождя вокруг люка канализации. Я растворяюсь в нашей кричащей, безграничной, рвущейся и съежившейся в комок, раскрытой и сдавленной полуночи. Твои острые зубы царапают мою шею, как коньки лёд, он плавится и стекает вниз по водосточной трубе, и это заставляет мои колени сжимать тебя так крепко, что порой мне приходится бороться с судорогами. В этот момент тебе кажется, что я дрожу. Моя рука бегает по твоей ключице, и я могу управлять каждым сдавленным выдохом, сжимая твои лёгкие, как оторванный кусок простыни в моей ладони. Тогда Ты скользишь рукой по стене, дотрагиваешься до отверстия розетки, и в соседнем доме вышибает пробки...
Я считаю твои родинки и соединяю их в созвездия.
Я считаю твои родинки и соединяю их в созвездия.