Мой вклад в дело дикобразизации рунета.
Глубокоуважаемый lord_k ведет активную работу по всеобщей дикобразизации рунета. Но нельзя забывать, что как учит нас партия, из всех дикобразов, важнейшим для нас является пимпла:
"Вождь опустил зверька на пол, и тот сразу же уселся на задние лапы и
уставился на нас проникновенным взором, причем выглядел он до того потешно,
что мы с Бобом так и покатились со смеху. Размерами он был со скотчтерьера и
сплошь утыкан длинными острыми иглами, черными и белыми. Лапы -у него были
маленькие и толстенькие, хвост длинный, цепкий и волосатый. Но самое смешное
в нем была его морда. Из всей этой массы иголок выглядывала рожа, до того
похожая на лицо покойного У. К. Филдса, что просто дух захватывало: тот же
большой нос картошкой, шмыгающий во все стороны, а справа и слева от него
маленькие, хитрые и в то же время несколько печальные глаза, в которых стоят
невыплаканные слезы.
Рассматривая нас со всей зловредной проницательностью великого комика,
дикобраз сжал передние лапы в кулаки и закачался на месте, словно
нокаутированный боксер, готовый рухнуть на ринг. Затем, забыв о своем
кровожадном боксерском ремесле, он сел на свои жирненькие окорока и стал
тщательно очесывать себя. При этом на его морде расплылось такое блаженство,
что одного взгляда на эту потешную физиономию было достаточно, чтобы на всю
жизнь сделаться обожателем пимпл, и я тут же без звука уплатил за животное
цену, запрошенную вождем.
Древесный дикобраз, пожалуй, единственный настоящий комик из всех
зверей. Могут быть смешны обезьяны, поскольку они являют собой не всегда
льстящую нашему самолюбию карикатуру на нас самих; могут быть забавны утки,
но в этом нет никакой заслуги с их стороны: просто они такими родились.
По-разному забавными могут быть для нас и некоторые другие звери. Но
покажите мне животное, которое подобно древесному дикобразу имело бы все
задатки клоуна да еще использовало бы их с таким невероятным мастерством.
Наблюдая пимплу, я готов был поклясться, что зверек знает не только о том,
что он смешон, но и то, как надо смешить. Большой шмыгающий нос картошкой,
за которым почти не видно словно вспухших от насморка глазок с постоянным
слегка недоуменным выражением в них, плоские, шаркающие при ходьбе задние
лапы и волочащийся хвост - у него есть все данные настоящего клоуна, и он
умеет выжать из них все. Вот он делает что-нибудь ужасно глупое, но с таким
простодушно-озадаченным видом, что тебя и смех, и жалость берет к этому
бедному, спотыкающемуся, незлобивому зверю. Такова сущность его комического
искусства, поистине чаплинская гениальность - он одновременно и смешит, и
трогает до слез.
Мне довелось быть свидетелем боксерской встречи двух пимпл. Она была
яростной и ожесточенной, но за все время поединка участники ни разу не
коснулись один другого и постоянно сохраняли выражение
доброжелательно-озадаченного интереса друг к другу. Никогда не видел ничего
более забавного. В другой раз мне довелось наблюдать, как пимпла
жонглировала косточкой манго: неуклюже орудуя лапами, она, казалось, вот-вот
уронит косточку, но всякий раз вовремя подхватывала ее. Виденный мной клоун
в цирке проделывал этот же фокус куда менее ловко и успешно. Я настоятельно
советовал бы всякому профессиональному комику держать у себя в доме
древесного дикобраза: десять минут наблюдения за зверьком дадут ему в смысле
познания своего искусства больше, чем десять лет любого другого учения."
"Вождь опустил зверька на пол, и тот сразу же уселся на задние лапы и
уставился на нас проникновенным взором, причем выглядел он до того потешно,
что мы с Бобом так и покатились со смеху. Размерами он был со скотчтерьера и
сплошь утыкан длинными острыми иглами, черными и белыми. Лапы -у него были
маленькие и толстенькие, хвост длинный, цепкий и волосатый. Но самое смешное
в нем была его морда. Из всей этой массы иголок выглядывала рожа, до того
похожая на лицо покойного У. К. Филдса, что просто дух захватывало: тот же
большой нос картошкой, шмыгающий во все стороны, а справа и слева от него
маленькие, хитрые и в то же время несколько печальные глаза, в которых стоят
невыплаканные слезы.
Рассматривая нас со всей зловредной проницательностью великого комика,
дикобраз сжал передние лапы в кулаки и закачался на месте, словно
нокаутированный боксер, готовый рухнуть на ринг. Затем, забыв о своем
кровожадном боксерском ремесле, он сел на свои жирненькие окорока и стал
тщательно очесывать себя. При этом на его морде расплылось такое блаженство,
что одного взгляда на эту потешную физиономию было достаточно, чтобы на всю
жизнь сделаться обожателем пимпл, и я тут же без звука уплатил за животное
цену, запрошенную вождем.
Древесный дикобраз, пожалуй, единственный настоящий комик из всех
зверей. Могут быть смешны обезьяны, поскольку они являют собой не всегда
льстящую нашему самолюбию карикатуру на нас самих; могут быть забавны утки,
но в этом нет никакой заслуги с их стороны: просто они такими родились.
По-разному забавными могут быть для нас и некоторые другие звери. Но
покажите мне животное, которое подобно древесному дикобразу имело бы все
задатки клоуна да еще использовало бы их с таким невероятным мастерством.
Наблюдая пимплу, я готов был поклясться, что зверек знает не только о том,
что он смешон, но и то, как надо смешить. Большой шмыгающий нос картошкой,
за которым почти не видно словно вспухших от насморка глазок с постоянным
слегка недоуменным выражением в них, плоские, шаркающие при ходьбе задние
лапы и волочащийся хвост - у него есть все данные настоящего клоуна, и он
умеет выжать из них все. Вот он делает что-нибудь ужасно глупое, но с таким
простодушно-озадаченным видом, что тебя и смех, и жалость берет к этому
бедному, спотыкающемуся, незлобивому зверю. Такова сущность его комического
искусства, поистине чаплинская гениальность - он одновременно и смешит, и
трогает до слез.
Мне довелось быть свидетелем боксерской встречи двух пимпл. Она была
яростной и ожесточенной, но за все время поединка участники ни разу не
коснулись один другого и постоянно сохраняли выражение
доброжелательно-озадаченного интереса друг к другу. Никогда не видел ничего
более забавного. В другой раз мне довелось наблюдать, как пимпла
жонглировала косточкой манго: неуклюже орудуя лапами, она, казалось, вот-вот
уронит косточку, но всякий раз вовремя подхватывала ее. Виденный мной клоун
в цирке проделывал этот же фокус куда менее ловко и успешно. Я настоятельно
советовал бы всякому профессиональному комику держать у себя в доме
древесного дикобраза: десять минут наблюдения за зверьком дадут ему в смысле
познания своего искусства больше, чем десять лет любого другого учения."