Прогулка по Переделкино. Часть 1
Помимо посещения дач-музеев Корнея Чуковского и Бориса Пастернака я также прогулялся по самому Переделкино, благо там довольно много любопытного. А потому предлагаю читателям моего блога присоединиться ко мне в виртуальной прогулке по улицам поселка.
Дача Валентина Катаева (думаю, все советские дети помнят его "Цветик семицветик" и "Белеет парус одинокий"):
Дача по соседству с дачей Бориса Пастернака (судя по всему, это как раз одна из типовых дач, с которых начинался поселок):
Вообще говоря, история строительства Переделкино - классический пример, иллюстрирующий крайнюю неэффективность и бесхозяйственность советской экономики (ее единственной сильной стороной была возможность концентрации ресурсов на нужных направлениях, но расходавались жти ресурсы крайне неэффективно). Изначально писательский кооператив включал 90 пайщиков. Предполагалось, что размещаться поселок будет в районе Кратова, но по каким-то причинам участок забраковали как болотистый (в том районе как раз отличные песчаные почвы). В итоге в 1934-м году писатели получили новый участок, рядом с деревней Переделки. Строительство велось хозспособом, его официальным руководителем был инженер Владимир Ольхов, работавший во всесоюзном тресте по строительству сахарных заводов Сахстрой (как он позднее вспоминал, заниматься писательским поселком он не хотел, но на него надавил Микоян). А поскольку Ольхов был слишком занят на основной работе, большую часть работы в поселке выполнял инженер Михаил Михайлович Груздев, который и разработал типовые проекты домов.
При этом строительство началось еще до готовности чертежей, дома размещались на участках на глазок, качество работ было низким. Обследование в мае 1935 года показало печальную картину: "Рубка стен начата без закладки фундаментов, на клетках. Клетки были заложены на разрыхленном глинистом грунте, что при оттаивании и выпучивании последнего вызвало перекос построек. Кирпично-фундаментные столбы, выложенные на промерзшем грунте, разрушились, перекосились, требуют перекладки. Стены имеют отклонения от вертикали до десяти сантиметров, а углы выполнены не по отвесу. В стенах имеются сквозные щели. Подшивка под штукатурку междуэтажных перекрытий выполнена без достаточного расколотия досок и требует переделки. В перекрытиях и перегородках не оставлены проемы для печей. Подшивка потолков проводилась без наличия кровли, что вызвало появление плесени". В итоге, ни о каких 90 домах речи уже не шло, в конце лета 35-го года правление Литфонда получило разрешение израсходовать 700 тысяч рублей на завершение 30 дач (по документам в первой половине 35-го года в разной степени готовности находилось 19 дач, одна сторожка и один многоквартирный типовой дом) и на этом строительство завершилось.
За дачей Пастернака стоит еще одна дача, похожая на нее внешне, но отличающаяся цветом и декором:
Эта дача принадлежала драматурну Александру Афиногенову. Очень популярный в 30-е годы, он был одним из руководителей РАПП и вместе с ними попал в опалу. Его, к счастью, не расстреляли, но активно травили. Среди прочего его лишили квартиры в Москве (она располагалась в доме НКВД) и он переехал с семьей жить на дачу, в Переделкино.
Здесь он подружился с Пастернаком (Пастернак принципиально поддерживал всех опальных, хотя понимал, что в тех условиях это был большой риск). Общение с поэтом было для Афиногенова очень большой поддержкой. Как он сам писал в дневнике: "Люди почти все оказались не теми. Один Пастернак - развернулся передо мной во всей детской простоте человеческого своего величия и кристальной какой-то прозрачности. Он искренен до предела - не только с самим собой, но со всеми, и это - его главное оружие. Около таких людей учишься самому главному - умению жить в любых обстоятельствах самому по себе".
К счастью, в тот раз смерть прошла мимо Афиногенова, травля закончилась, в 1938-м году его восстановили в партии, и погиб он в 1941-м году в здании ЦК ВКП(б) от случайного осколка бомбы.
Теперь заходим на территорию Дома писателей. Он состоит из двух корпусов. Один из них в стиле позднего сталианса:
Второй, примыкающий к нему корпус, был построен в 1966-69 годах и представляет характерный пример позднесоветского модернизма. Среди деревьев это здание смотрится очень симпатично, и, пожалуй, выглядит лучше, чем сталинка (она здесь кажется несколько неуместной).
На территории Дома писателей стоит и несколько деревянных домов (судя по их внешнему виду, это также дачи 30-х):
Покидаем территорию Дома писателей и возвращаемся на улицу. Этот дом, вероятно, был дачей Константина Симонова (во всяком случае, на заборе написано, что именно здесь Симонов написал свое знаменитое стихотворение "Жди меня"). Правда, из-за деревьев сам дом практически не виден.
Еще одна типовая дача 30-х (во всяком случае очень похожа на один из домов, который мы уже видели):
А вот этот дом по стилю заметно выделяется. Не знаю, был ли он построен в 30-е или уже в наши дни, но больше всего он напоминает дома эпохи модерна:
Еще одна поэтическая дача - дача Евгения Евтушенко:
На саму дачу не пускают (пришлось снимать ее через забор), однако на этом же участке (правда, отделенное забором), стоит здание галерее Евтушенко, где он выставил собственные фотографии и личную коллекцию произведений искусства.
В коллекции, разумеется, много хлама. Однако, как ни удивительно, в коллекции есть и интересные вещи.
Нико Пиросмани:
Оскар Рабин:
Олег Целков:
Михаил Шемякин:
И даже такие классики как Фернан Леже:
Пабло Пикассо:
Жорж Брак:
Марк Шагал:
Жан Кокто:
Хуан Миро:
Макс Эрнст:
Ренато Гуттузо:
Ну и чисто на поржать -- статУи Зураба Церетели, изображающие самого Евтушенко и Булата Окуджаву:
Кстати, в поселке есть и галерея самого Церетели. Мы даже хотели зайти поглядеть, однако было закрыто, так что пришлось просто снимать тот сон разума, что вылезал через забор:
Продолжение следует
Дача Валентина Катаева (думаю, все советские дети помнят его "Цветик семицветик" и "Белеет парус одинокий"):
Дача по соседству с дачей Бориса Пастернака (судя по всему, это как раз одна из типовых дач, с которых начинался поселок):
Вообще говоря, история строительства Переделкино - классический пример, иллюстрирующий крайнюю неэффективность и бесхозяйственность советской экономики (ее единственной сильной стороной была возможность концентрации ресурсов на нужных направлениях, но расходавались жти ресурсы крайне неэффективно). Изначально писательский кооператив включал 90 пайщиков. Предполагалось, что размещаться поселок будет в районе Кратова, но по каким-то причинам участок забраковали как болотистый (в том районе как раз отличные песчаные почвы). В итоге в 1934-м году писатели получили новый участок, рядом с деревней Переделки. Строительство велось хозспособом, его официальным руководителем был инженер Владимир Ольхов, работавший во всесоюзном тресте по строительству сахарных заводов Сахстрой (как он позднее вспоминал, заниматься писательским поселком он не хотел, но на него надавил Микоян). А поскольку Ольхов был слишком занят на основной работе, большую часть работы в поселке выполнял инженер Михаил Михайлович Груздев, который и разработал типовые проекты домов.
При этом строительство началось еще до готовности чертежей, дома размещались на участках на глазок, качество работ было низким. Обследование в мае 1935 года показало печальную картину: "Рубка стен начата без закладки фундаментов, на клетках. Клетки были заложены на разрыхленном глинистом грунте, что при оттаивании и выпучивании последнего вызвало перекос построек. Кирпично-фундаментные столбы, выложенные на промерзшем грунте, разрушились, перекосились, требуют перекладки. Стены имеют отклонения от вертикали до десяти сантиметров, а углы выполнены не по отвесу. В стенах имеются сквозные щели. Подшивка под штукатурку междуэтажных перекрытий выполнена без достаточного расколотия досок и требует переделки. В перекрытиях и перегородках не оставлены проемы для печей. Подшивка потолков проводилась без наличия кровли, что вызвало появление плесени". В итоге, ни о каких 90 домах речи уже не шло, в конце лета 35-го года правление Литфонда получило разрешение израсходовать 700 тысяч рублей на завершение 30 дач (по документам в первой половине 35-го года в разной степени готовности находилось 19 дач, одна сторожка и один многоквартирный типовой дом) и на этом строительство завершилось.
За дачей Пастернака стоит еще одна дача, похожая на нее внешне, но отличающаяся цветом и декором:
Эта дача принадлежала драматурну Александру Афиногенову. Очень популярный в 30-е годы, он был одним из руководителей РАПП и вместе с ними попал в опалу. Его, к счастью, не расстреляли, но активно травили. Среди прочего его лишили квартиры в Москве (она располагалась в доме НКВД) и он переехал с семьей жить на дачу, в Переделкино.
Здесь он подружился с Пастернаком (Пастернак принципиально поддерживал всех опальных, хотя понимал, что в тех условиях это был большой риск). Общение с поэтом было для Афиногенова очень большой поддержкой. Как он сам писал в дневнике: "Люди почти все оказались не теми. Один Пастернак - развернулся передо мной во всей детской простоте человеческого своего величия и кристальной какой-то прозрачности. Он искренен до предела - не только с самим собой, но со всеми, и это - его главное оружие. Около таких людей учишься самому главному - умению жить в любых обстоятельствах самому по себе".
К счастью, в тот раз смерть прошла мимо Афиногенова, травля закончилась, в 1938-м году его восстановили в партии, и погиб он в 1941-м году в здании ЦК ВКП(б) от случайного осколка бомбы.
Теперь заходим на территорию Дома писателей. Он состоит из двух корпусов. Один из них в стиле позднего сталианса:
Второй, примыкающий к нему корпус, был построен в 1966-69 годах и представляет характерный пример позднесоветского модернизма. Среди деревьев это здание смотрится очень симпатично, и, пожалуй, выглядит лучше, чем сталинка (она здесь кажется несколько неуместной).
На территории Дома писателей стоит и несколько деревянных домов (судя по их внешнему виду, это также дачи 30-х):
Покидаем территорию Дома писателей и возвращаемся на улицу. Этот дом, вероятно, был дачей Константина Симонова (во всяком случае, на заборе написано, что именно здесь Симонов написал свое знаменитое стихотворение "Жди меня"). Правда, из-за деревьев сам дом практически не виден.
Еще одна типовая дача 30-х (во всяком случае очень похожа на один из домов, который мы уже видели):
А вот этот дом по стилю заметно выделяется. Не знаю, был ли он построен в 30-е или уже в наши дни, но больше всего он напоминает дома эпохи модерна:
Еще одна поэтическая дача - дача Евгения Евтушенко:
На саму дачу не пускают (пришлось снимать ее через забор), однако на этом же участке (правда, отделенное забором), стоит здание галерее Евтушенко, где он выставил собственные фотографии и личную коллекцию произведений искусства.
В коллекции, разумеется, много хлама. Однако, как ни удивительно, в коллекции есть и интересные вещи.
Нико Пиросмани:
Оскар Рабин:
Олег Целков:
Михаил Шемякин:
И даже такие классики как Фернан Леже:
Пабло Пикассо:
Жорж Брак:
Марк Шагал:
Жан Кокто:
Хуан Миро:
Макс Эрнст:
Ренато Гуттузо:
Ну и чисто на поржать -- статУи Зураба Церетели, изображающие самого Евтушенко и Булата Окуджаву:
Кстати, в поселке есть и галерея самого Церетели. Мы даже хотели зайти поглядеть, однако было закрыто, так что пришлось просто снимать тот сон разума, что вылезал через забор:
Продолжение следует