Только сейчас добрался до книжки
Хапаевой "Герцоги республики в эпоху переводов" (2005) о положении гуманитарных наук во Франции и в России и влиянии на них зарубежной науки. Про Францию, конечно, интереснее, хотя, возможно, за 10 лет положение как-то изменилось в более определенную сторону. (Ниже клиппинг из взятых авторшей интервью и выступлений французских авторов)
"Сейчас переводится практически все, что выходит в Штатах... Мы преодолели наконец нашу отсталость. Конечно, мы не так быстро переводим, как итальянцы...
Функционалистские парадигмы были последним моментом, когда Париж мог воображать себя создателем ортодоксии и интеллектуальным центром мира. Все облегченно вздыхают, упоминая о конце эпохи струтурализма, ибо только теперь стало возможно начать преодоление "франко-французского провинциализма.
Все социальные науки пребывают в состоянии полнейшего распада... Группа, к которой я принадлежу, считает, что всем французским социальным наукам место на свалке... Это не касается только истории... Французские социальные науки - антропология, социология, лингвистика, литературоведение, психология и экономика - рассматриваются моими товарищами, аналитическими философами, как континентальная болезнь. Здесь отсутствует строгость мысли, преобладает неспособность расчленить исследовательскую программу на отдельные кусочки, чтобы оценить результаты, проверить, сравнить.
Фуко, Делез, Бурдье, Серр - все они были студентами Эколь Нормаль в 50-е годы, и все они были против группы коммунистов-сталинистов, которая доминировала в Эколь. Они не хотели к ней принадлежать. Целью Фуко, Делеза, Серра было не стать коммунистическими марксистами, уничтожить персонализм как христианское влияние и объединить философию и точные науки. Они были сциентистами. И они сделали 60-70-е годы.
Проблемы с философией и с социологией начались после войны, когда некоторые французы - представители социальных наук - почувствовали себя порабощенными англосаксонским империализмом. Этот последний считался носителем либеральных ценностей правой мысли: ведь тогда можно было быть либо марксистом, либо реакционером в смысле немецкой философии. попытки распространить аналитическую философию во Франции были связаны с социал-демократией, которая была уничтожена во Франции как политическое поле... Хотя здесь нет никакой внутренней связи, просто некоторые французские аналитические философы были социал-демократами...
Если и было какое-то коллективное начинание в эти последние годы, то это - прагматический поворот. Его название происходит не от амерканского термина "прагматизм", а подразумевает те направления в социальных науках, которые имеют дело с конкретными ситуациями и с объектом, а не с системой.
- Но ведь появление (или, скорее, взлет популярности) аналитической философии во Франции практически точно совпадает с экспортом в Америку постмодернизма, который, в свою очередь, оказался в кризисе у себя на родине ? Может ли аналитическая философия быть рассмотрена как средство против кризиса социальных наук ? Или это - совпадение?
- Это перекрестное движение нас очень задевает. С деконструктивизмом идет борьба. Они бы нас уничтожили физически, если бы могли... Борьба аналитической философии и деконструктивизма - это как реформация католической церкви. Это - очищение социальных наук.
Символическая власть, основанная на престиже, авторитете, старых аристократических ценностях, больше не существует. Все пишут отчеты о проделанной работе. Сегодня борьба стала более демократической - нужно всем искать гранты на исследования, устанавливать программы обменов с иностранными университетами, писать все время отчеты. Если бы еще несколько лет назад вы потребовали великого человека написать отчет о проделанной работе, то он бы отказался с возмущением... За последние пять лет новая демократическая модель стала общепризнанной и повлияла на все, что базировалось на старой системе - на репутации и т.д.
Во Франции с конца XIX века и до 70-х годов было острое противостояние социальных наук и философии. Но сегодня это не так. Есть формы философии, которые признают проблематику социальных наук, например когнитивизм. В свою очередь, пренебрежение философией в социальных науках осталось позади."
(Вообще много места уделено значению интеллектуалов во Франции и изменению положения их и социальных наук - "общество действительно больше не в состоянии понимать само себя")
Вот как автор формулирует отличие тогдашнего отечественного от французского интеллектуального климата (во многом другом сходных):
"Дело в том, что для французских интеллектуалов главной драматической чертой бесплодного времени предстает именно отстутсвие нового... Но признаться в отсутствии интереса к новому, в угасшем интеллектуальном любопытстве было бы для них равносильно профессиональной смерти, дисквалификации, самодиффамации или чему-нибудь подобному. Их российские коллеги без всякого смущения называют "отсутствие жажды нового" главной особенностью интеллектуальной ситуации в России - новых идей не возникает потому, что в интеллектуальном сообществе никто не готов к их появлению и, строго говоря, никто больше ими не интересуется" (что связано с раздроблением, кружковщиной - разные группы не хотят друг с другом общаться)
"Сейчас переводится практически все, что выходит в Штатах... Мы преодолели наконец нашу отсталость. Конечно, мы не так быстро переводим, как итальянцы...
Функционалистские парадигмы были последним моментом, когда Париж мог воображать себя создателем ортодоксии и интеллектуальным центром мира. Все облегченно вздыхают, упоминая о конце эпохи струтурализма, ибо только теперь стало возможно начать преодоление "франко-французского провинциализма.
Все социальные науки пребывают в состоянии полнейшего распада... Группа, к которой я принадлежу, считает, что всем французским социальным наукам место на свалке... Это не касается только истории... Французские социальные науки - антропология, социология, лингвистика, литературоведение, психология и экономика - рассматриваются моими товарищами, аналитическими философами, как континентальная болезнь. Здесь отсутствует строгость мысли, преобладает неспособность расчленить исследовательскую программу на отдельные кусочки, чтобы оценить результаты, проверить, сравнить.
Фуко, Делез, Бурдье, Серр - все они были студентами Эколь Нормаль в 50-е годы, и все они были против группы коммунистов-сталинистов, которая доминировала в Эколь. Они не хотели к ней принадлежать. Целью Фуко, Делеза, Серра было не стать коммунистическими марксистами, уничтожить персонализм как христианское влияние и объединить философию и точные науки. Они были сциентистами. И они сделали 60-70-е годы.
Проблемы с философией и с социологией начались после войны, когда некоторые французы - представители социальных наук - почувствовали себя порабощенными англосаксонским империализмом. Этот последний считался носителем либеральных ценностей правой мысли: ведь тогда можно было быть либо марксистом, либо реакционером в смысле немецкой философии. попытки распространить аналитическую философию во Франции были связаны с социал-демократией, которая была уничтожена во Франции как политическое поле... Хотя здесь нет никакой внутренней связи, просто некоторые французские аналитические философы были социал-демократами...
Если и было какое-то коллективное начинание в эти последние годы, то это - прагматический поворот. Его название происходит не от амерканского термина "прагматизм", а подразумевает те направления в социальных науках, которые имеют дело с конкретными ситуациями и с объектом, а не с системой.
- Но ведь появление (или, скорее, взлет популярности) аналитической философии во Франции практически точно совпадает с экспортом в Америку постмодернизма, который, в свою очередь, оказался в кризисе у себя на родине ? Может ли аналитическая философия быть рассмотрена как средство против кризиса социальных наук ? Или это - совпадение?
- Это перекрестное движение нас очень задевает. С деконструктивизмом идет борьба. Они бы нас уничтожили физически, если бы могли... Борьба аналитической философии и деконструктивизма - это как реформация католической церкви. Это - очищение социальных наук.
Символическая власть, основанная на престиже, авторитете, старых аристократических ценностях, больше не существует. Все пишут отчеты о проделанной работе. Сегодня борьба стала более демократической - нужно всем искать гранты на исследования, устанавливать программы обменов с иностранными университетами, писать все время отчеты. Если бы еще несколько лет назад вы потребовали великого человека написать отчет о проделанной работе, то он бы отказался с возмущением... За последние пять лет новая демократическая модель стала общепризнанной и повлияла на все, что базировалось на старой системе - на репутации и т.д.
Во Франции с конца XIX века и до 70-х годов было острое противостояние социальных наук и философии. Но сегодня это не так. Есть формы философии, которые признают проблематику социальных наук, например когнитивизм. В свою очередь, пренебрежение философией в социальных науках осталось позади."
(Вообще много места уделено значению интеллектуалов во Франции и изменению положения их и социальных наук - "общество действительно больше не в состоянии понимать само себя")
Вот как автор формулирует отличие тогдашнего отечественного от французского интеллектуального климата (во многом другом сходных):
"Дело в том, что для французских интеллектуалов главной драматической чертой бесплодного времени предстает именно отстутсвие нового... Но признаться в отсутствии интереса к новому, в угасшем интеллектуальном любопытстве было бы для них равносильно профессиональной смерти, дисквалификации, самодиффамации или чему-нибудь подобному. Их российские коллеги без всякого смущения называют "отсутствие жажды нового" главной особенностью интеллектуальной ситуации в России - новых идей не возникает потому, что в интеллектуальном сообществе никто не готов к их появлению и, строго говоря, никто больше ими не интересуется" (что связано с раздроблением, кружковщиной - разные группы не хотят друг с другом общаться)