Стены из Хрусталя
Еще немного проды, которую я написала уже давно, так что сейчас лишь подредактировала чуток. Как буду править, флешбэк наверное сокращу, но пока пусть остается в таком виде :)
ГЛАВА 27
Протяжно застонав, Эвике поднялась на локте и села на матрас. Второпях она позабыла развязать чулки, обувь же оставила, чтобы не замерзнуть, а теперь пришла пора расплачиваться за такую небрежность. Ноги гудели. Казалось, что вены вот-вот лопнут, и Эвике, приподняв нижнюю юбку, распустила подвязки чулков, впившиеся в кожу чуть ниже колен. От подвязок остались глубокие борозды. Сняла она и ботинки, что было не так уж просто, учитывая размеры ее живота, и попыталась пошевелить пальцами ног. Они набухли, как виноградины, каждое движение отдавало колкой болью. Прежней прыти у нее не осталось, и если понадобится пустить в ход осиновый кол...
Обернувшись, она встретилась глазами с вампиром, который тоже успел проснуться и подпирал дверь. Ждет, поди, когда она еще выше юбку задерет. Радуется дармовому развлечению, предвкушает сытную трапезу. Она стянула его рубашку и, скомкав, швырнула ему. Пусть подавится своим благодеянием.
-Чего вы пялитесь? - спросила она грубовато. - А еще из благородных. Не стыдно?
Вампир начал одеваться, но от волнения все никак не мог попасть в рукав.
-Ну за что мне такое, а? - распалялся он. - Каюсь, убивал людей, но мало ли кто людей убивает. И рыцарем я был не то чтоб образцовым, но кодекс чести ни разу не нарушил....Так почему именно меня заперли в одной камере с бабой? Тьфу! Я ведь даже думать толком не могу, настолько вы мне мешаете! Правду говорят, от женщин все зло!
-Врете! - взвилась Эвике, глядя на него снизу вверх. - Зло - оно само по себе. Просто с появлением женщины иногда становится ясно, что зло уже было с самого начала! Так можно ли винить женщину, если она попросту привлекла к нему внимание?
-Не перечьте мне, мадам! Для споров с мужчиной у вас умишка не хватает!
-А вы раз такой умник, так давно бы вытащили нас отсюда!!
-Да как я нас вытащу, как, если я по рукам и ногам стянут цепями?!
-Нет на вас никаких цепей, глаза, что ли, протрите!
Тяжело дыша, они обменялись неприязненными взглядами.
-Вы только что надели рубашку, - попыталась урезонить его Эвике. - Будь у вас кандалы на руках, они бы вам помешали.
Но вампир досадливо отмахнулся.
-Ничего вы не понимаете. Эти цепи реальнее одежды. Они реальнее всего, что только есть на свете.
Эвике дотянулась до керосиновой лампы и попыталась привстать, чтобы рассмотреть его получше - вдруг цепи и правда появились - но ойкнула, ступив опухшей ступней на ледяной пол. Хмурясь все сильнее, вампир наблюдал за ее попытками принять вертикальное положение.
-Вытяните ноги, - сказал он внезапно.
Сначала Эвике просто удивилась, и лишь затем вспомнила байки из детства, истории, рассказанные ночью под колючим одеялом, шепотом, чтобы ненароком не призвать злые силы. Правда, под злыми силами подразумевалась сестра Схоластика, которая запросто могла устроить взбучку не в меру болтливым подопечным.
-Еще чего! - возмутилась она, подбираясь. - Вы у меня кровь через пятку высосите! Знаю я вас, упырей. Наслышана.
Вампир хохотнул, но как-то невесело.
-Стану я возиться... Я кровь хотел разогнать...
-Вот видите!
-...чтоб вам полегче стало. Ну? Давайте их сюда!
Он присел рядом, и Эвике, каждый миг готовая отдернуться, осторожно положила ноги ему на колено. Сгорбившись, вампир начал добросовестно их массировать. Спутанные волосы лезли ему в глаза, но он даже не удосужился их смахнуть, настолько был поглощен процессом. Его жесткие, по-змеиному холодные пальцы не разогрелись даже от непрерывного трения. Но в общем и целом, получалось у него хорошо. Удивительно хорошо.
-У вас отлично получается, - жмурясь от блаженства, похвалила Эвике, а вампир нагнулся еще ниже и что-то промычал.
-На жене упражнялись? Коли так, повезло ей.
-Нет, - рыкнул он.
Он умолк, но когда Эвике уже подумала, что чем-то его оскорбила, невнятно пробормотал:
-На матери.
-Что?
-На матери, говорю. Мы жили на острове, там все время шли дожди. Как зарядят, так месяцами не кончаются. И туман с моря. Вот у нее ноги и опухали. Особенно когда она брюхатой ходила. После меня у нее еще двое сыновей было... то бишь, трое.
-Ой, как славно! - обрадовалась Эвике, любившая такая разговоры. - Выходит, у вас была большая и дружная семья.
-Да, - согласился вампир, - большая и очень дружная. Правда, один из братьев потом убил нашу мать, второй поспособствовал моей смерти, но в остальном жили мы просто замечательно. Лучше не бывает...
***
...Дождь сопровождал его всю дорогу от Лотиана и до Оркнейских островов, но если на корабле можно было спрятаться в каюте и покрикивать оттуда на лентяев-матросов, то на суше укрыться от него было негде. Казалось, что вода не падает с неба, а висит в воздухе неподвижными серыми нитями, и сэр Агравейн нетерпеливо махал рукой, пробираясь через мокрую завесу. К замку он шел пешком. Коня решил не захватывать, тем более что овсом его все равно не накормят, дома и сена не допросишься. Да и не задержится гость надолго. Перескажет матери последние сплетни, попросит ее благословения и - если повезет - потискает в темном уголке какую-нибудь служаночку посмазливее, да завтра же и отчалит. Всего-то.
Чего бояться?
Замок стоял на холме и походил скорее на груду замшелых камней, чем на королевские палаты. По холму рассыпались овцы, напоминавшие издалека размокшие хлебные крошки на зеленой скатерти. Зеленый цвет довлел над островом . Все, что попадало сюда, рано или поздно приобретало этот оттенок. Любил его и сэр Агравейн, но сегодня буйство красок показалось ему злорадством со стороны природы, настолько оно не совпадало с его настроением. И когда же прекратится треклятый дождь?
Перед воротами он снял доспехи, долго провозившись с кожаным ремешком шлема, который намок и никак не желал расстегиваться. Негоже въезжать в родной дом, как на поле брани. Но вместе с тем он облачался в другую броню, внутри себя, повторив с дюжину раз, что опасаться ему совершенно нечего. Хотя он не знал наверняка, сколько ему лет, но за двадцать точно перевалило, третий десяток не за горами. Уже не мальчик. Кроме того, он рыцарь, а разве рыцарей страшит женская болтовня? Повидается с ней и уедет. Всего-то.
После смерти отца, короля Лота, замок окончательно обветшал, а четыре принца-оркнейца - славные рыцари Гавейн, Агравейн, Гахерис и Гарет - не посещали родные пенаты более десяти лет. Их мать, королева Моргауза, не изнывала от тоски по сыновьям. Но крайней мере, домой не звала. Тем паче удивился сэр Агравейн, когда получил от нее приглашение. В грамоте он был не силен, так что заставил гонца трижды перечесть письмо, но поскольку количество прочтений не повлияло на смысл написанного, в конце концов пинком прогнал беднягу из покоев. Хотя никаких страшных вестей послание не содержало, рыцарь был настороже. С чего бы матери вообще проявлять к нему интерес? И остальные сыновья умом не вышли, но его, грубого и нескладного Агравейна, она любила меньше всех.
Сама ему об этом говорила.
Каждый день.
Во дворе широко раскинулась лужа - ладью утопить можно, - и сэр Агравейн обогнул ее, направляясь к крыльцу под деревянным навесом. Трухлявые доски навеса прогибались под тяжестью росшего на них мха. На верхней ступеньке сидел худой мальчишка лет четырнадцати, в зеленых чулках и серой тунике. Высунув кончик языка, он стругал палку кинжалом. Каштановые волосы с проблеском рыжины, прикрывавшие плечи, были чересчур длинными для слуги, и уже это обстоятельство взбесило рыцаря.
-Эй, парень, чего расселся? - напустился на него сэр Агравейн. - Доложи королеве, что к ней гость.
Мальчишка и бровью не повел.
-Оглох?
-Нет. Я принц, а не мальчик на побегушках, - отозвался он с тихой, прочувствованной гордостью.
Без дальнейших рассуждений, Агравейн перескочил через несколько ступеней и влепил ему такую пощечину, что мальчишка отлетел назад и ударился затылком о дверной косяк. Зарвавшихся слуг надо сразу одергивать. Матушка только спасибо скажет.
-Ты принц? Еще чего! Поговори мне тут, пащенок!
Нахальный паж поднялся, слизывая кровь с губы, и кинулся на обидчика, тоже молча. Только кинжал свистел, рассекая воздух. Причем метил пониже, негодник! Рыцарь вовремя отступил в сторону, но подскользнулся на мокрой древесине и упал навзничь, прямо в жирную грязь. Туда же спрыгнул и мальчишка. Пыхтя, они начали возиться в луже, и если сила была на стороне рыцаря, то по части ловкости мальчишка оставил его далеко позади. Но когда сэр Агравейн все же ухватил его за волосы и пару раз окунул лицом в бурую воду, это в высшей мере приятное и поучительное времяпровождение прервал спокойный голос:
-Как славно, что вы успели познакомиться, мальчики.
Королева Моргауза стояла на крыльце, и шлейф ее некогда алого, но теперь зеленовато-бурого платья стекал по ступеням. Неприятели вскочили и посмотрели сначала на нее - виновато, потом друг на друга - со злобой.
Первым к ней подошел гость и поцеловал руку, которую мать протянула ленивым движением. Кожа ее стала дряблой и, казалось, едва держалась на тонких косточках. Из-под белого покрова, стянутого золотым обручем, выбивались седые волосы, неряшливые, как паутина. Сердце рыцаря сжалось. Он хотел пасть на колени и вымаливать прощение за свое затянувшееся отсутствие, но мать столь же равнодушно убрала руку и поверх его головы окликнула мальчишку, который топтался под дождем, не решаясь подойти.
-Мордред, - так она его назвала, - распорядись, чтобы накрывали на стол. За обедом будешь прислуживать сэру Агравейну.
С проворностью горностая, тот шмыгнул в дверь.
-Еще отравит, - хмыкнул рыцарь. - Ну и распустили вы пажей, матушка.
-Мордред не паж. Он твой брат.
-Мой... кто?
-Заодно и кузен.
От его крика вспорхнули голуби, гнездившиеся под крышей, и захлопали крыльями, рассыпая по двору белые перья.
-Проклинаю!
-Придержи язык. Артур тебе не только дядя, но и государь, - она устало потерла виски, и рыцарь перешел на сдавленный шепот.
-Он взял вас силой?
-Тебе так хочется, чтобы твою мать изнасиловали? Даже в ретроспективе?
От таких сентенций он всегда краснел до корней волос. Вот и сейчас не удержался, чувствуя, как от жара на нем просыхает рубаха.
-Артуру было предсказано, что его убьет ребенок, родившийся в мае, - продолжала королева. - Даже ты, наверное, запомнил эту историю. Он приказал погрузить всех майских детей на корабль и пустить в свободное плавание. Среди них был и Мордред. Когда случилась буря и судно перевернулось, выжил только он. Так что теперь у него есть хорошая причина отомстить отцу. Мордред убьет его, как только сил наберется.
Рыцарь отвернулся от матери. После четырех неудачных попыток она обрела такого сына, которого всегда хотела. Четырнадцать лет выковывала и точила этот меч, чтобы сразить брата, который правит в белокаменном замке, в то время как сама она прозябает на богом забытом островке. Но дядюшка-то каков! Казалось бы, чего проще - утопить младенца? Любая девка, залетевшая от хозяина, с такой задачей в два счета справится. Но только не Артур! Все у него по-людски - и за женой уследить не может, теперь вот недобитый бастард за него примется.
-Мальчишка знает о своем предназначении?
-Я ему рассказала. Поначалу Мордред отнекивался, что зла на отца не держит, потому что совсем маленький был и ничего не помнит. Но я ему объяснила, что не стоит стесняться своих желаний. Это ведь естественное желание для любого мужчины - убить отца и переспать с матерью...
-А я вам на что сдался? - прервал ее рыцарь, которому было невмоготу слушать такие речи.
-Возьмешь мальчика в оруженосцы. Ты не обязан его любить, Агравейн, - добавила она, как только рыцарь возмущенно сплюнул. - Более того, можешь с ним не церемониться. Рука у тебя тяжелая, о том я наслышана, но если от такого обращения он станет еще злее, это пойдет мальчику на пользу. Иногда он кажется чересчур мечтательным, а это не то качество, которое пригодится ему в жизни. Научи его убивать и постарайся отойти в сторону, когда он войдет в раж.
-Проще говоря, вы хотите, чтобы я воспитал волка из этого щенка? Потому что только я достаточно... жесток? - как он ни старался, его голос дрогнул, и королева не могла этого не заметить.
-Хотя ты наименее сообразительный из моих детей, Агравейн, но даже у тебя бывают проблески ума. Не разочаруй меня хоть в этот раз.
Не дав ему возразить, она скрылась в темном коридоре, а на крыльцо как ни в чем не бывало вышел Мордред . Небось, давно уже под дверью отирался и все подслушал. Одна радость - теперь можно на нем отыгрываться, сколько душа пожелает. А у рыцаря руки чесались задать негоднику такую трепку, чтоб неделю сесть не мог.
-Чего уставился? На колени и присягай на верность! - рявкнул сэр Агравейн, но мальчишка опять не шелохнулся.
-Я не хочу быть твоим оруженосцем, - сказал он.
-Да ну? - процедил рыцарь, примеряясь, как бы его ударить половчее, чтоб отлетел прямехонько к воротам. - А кем хочешь?
-Твоим братом. А для этого мне не нужно дергаться лишний раз. Нужно просто быть.
Он поймал уже занесенную руку и провел ею по своим влажным волосам, и еще раз, а дальше рыцарь уже сам взъерошил ему волосы. Это было... приятно. Накатило чувство, о существовании которого он и не подозревал. Неужели можно относиться друг к другу вот так? Правда можно? И тогда мальчишка перестал казаться дерзким, лишь гордым и уверенным в себе, как и подобает принцу. Внезапно Агравейн осознал, что это его младший брат, и так обрадовался, словно тот родился вот только что.
-Так ведь больше нравится? - просиял Мордред.
-Ага, - сказал он и тоже улыбнулся широко-широко. - А знаешь что, братишка? Пошли отсюда прямо сейчас. К чертям обед, по дороге что-нибудь перехватим. Со мной не пропадешь.
Ему хотелось поскорее показать мальчику Камелот, королевский двор и всех этих глупых и чванливых, но по-своему милых людей. И если этот мир приглянется Мордреду, есть надежда, что тот не станет его разрушать.
По своему обыкновению, он ошибся. Мордред разрушил все подчистую. Его тоже не пожалел. Но ему всегда казалось, что в разгар схватки брат не пришел на помощь, а потом бросил его умирать, отделавшись ничего не значащим «Прощай,» именно по той причине, о которой ему напомнил Ричард Томпсон.
Зеленый цвет истаял перед глазами, и снова он оказался в полутемной камере, и уже не было смысла из нее выбираться. Разве что...
***
-Мне отсюда не выбраться, - ни с того, ни с сего брякнул вампир.
Он осторожно приподнял ее ноги и убрал с колен, после чего встал, повернувшись к Эвике спиной.
-Об одном сожалею - там осталась... одна женщина, и мы с ней так и не успели объясниться. Теперь-то поздно... но ежели б увидеть ее еще один раз, я сказал бы, что... что считаю ее достойным противником. И... уважаю ее за храбрость и умение держать удар. Так сильно ее уважаю, что...
-...что любите, - нетерпеливо подсказала Эвике. - Вы сможете ее увидеть, только откройте дверь, прежде чем эти гады за нами вернутся.
-Ну сколько можно объяснять? Или мои слова для вас пустой звук? Ничего не получится, потому что все, что я затеваю, оборачивается против меня. Всегда, миссис Стивенс! Я неудачник. А неудачник - это человек, которому никогда ничего не удается.
-Кто вам такое сказал?
-Та, что знала меня лучше всех.
«Жестокая сука была ваша мамочка!» чуть не вырвалось у Эвике, но женщина сильно, до крови прикусила язык. За такие речи он не колеблясь убьет ее и на живот не посмотрит. Мнение матери для него непогрешимо, иначе бы он давным-давно выдавил из себя ее яд. Она подумала о том, что из озлобленных детей вырастают злые взрослые, и что слова жалят больнее розг, и боже, боже, как бы самой не отправить в мир ребенка, нагруженного цепями...
-Теперь я их вижу! Ваши оковы! - выкрикнула она, вглядываясь в серебристые цепи с острыми звеньями, оплетавшие ему руки и ноги. И с каждым мгновением они казались все прочнее и ощутимее, еще немного - и рассекут ему плоть до костей.
-Я же говорил...
-Но вы сами их выковали! В своей голове! Неужто не понимаете?
-Неправда! - развернулся к ней вампир.
-В ваших силах снять их!
-Я не могу! Я старался, я так старался, но они с меня не сходят!
«Тогда их сниму я,» решила Эвике.
Что она знает о рыцарях? Много, даже слишком. Граф был помешан на рыцарских романах и не раз читал их вслух обеим девушкам. Себя он считал полноправным наследником тех традиций. Правда, его рыцарство заключалось в том, что он всегда подавал даме оброненный предмет, даже если дама была крестьянкой, а предмет - поросенком, выпавшим из телеги. Настоящие рыцари так не поступали. Уж кто-кто, а они знали разницу между леди и простолюдинкой. Первой доставались драгоценные дары, второй - «зеленая юбка,» после того как ее всласть поваляли в траве. Судя по всему, сокамерник Эвике был рыцарем старой закалки. Ничего не поделаешь, придется ему подыграть. Пускай ее с души воротило от его идеалов, но пожив бок-о-бок со Штайнбергами, она научилась уважать чужую придурь.
-Я выбираю вас своим рыцарем, - сказала она, поднимаясь на ноги и с радостью ощущая, что они уже не болят.
-Меня? - растерялся вампир.
-Теперь вы должны мне служить и поклоняться. Можете уже начинать.
-Но почему меня?
-Просто я вам доверяю.
-А зря! - вампир не упустил случай упрекнуть ее в легкомысленности. - Я ведь солгал вам. На самом деле, я лорд Марсден, Мастер Лондона, а вы не любите нашу братию. Теперь вы откажетесь...
-От такого влиятельного поклонника? Да ни за какие коврижки!
И она прижалась к нему боком, так, чтобы живот не мешал, провела рукой по его спине и мысленно извинилась перед Уолтером за то, что обнимается с чужим мужчиной. Но если ради хорошего дела - то простительно.
По телу вампира пробежала судорога от того почти болезненного облегчения, которое наступает, когда сдавленные конечности освобождаются от пут.
-Цепи... они были повсюду, - прошептал он, оглядывая свои руки и все еще боясь поверить.
-Были да сплыли.
В тот же миг он опустился перед ней на одно колено.
-Приказывайте, леди.
Эвике откашлялась.
-Для начала, я желаю, чтобы вы спасли меня и моего ребенка. Вытащили нас из этой проклятущей дыры. А еще мне ужасно, вот просто невыносимо хочется малины! - вырвалось у нее. -Но малину вы еще успеете добыть. А пока что спасайте меня, сэр рыцарь.
-Вы должны дать мне платок, - протянул он, вспоминая старинные правила и от старательности прищурив один глаз. - Чтоб я его потом на копье повязал.
-Лучше возьмите это, проку больше.
Лорд Марсден посмотрел на осиновый колышек, но лишних вопросов задавать не стал.
-Тоже неплохо. Уж не беспокойтесь, леди, вытащу отсюда и вас, и вашего мальчика.
Смысл услышанного дошел до нее не сразу, но зато как дошел...
-Мальчика? Как - мальчика? Откуда вы знаете?! - затараторила она, когда он уже обследовал дверную щель и пытался поддеть колышком засов на противоположной стороне.
-Только что его почувствовал. Здоровущий крепыш растет. А как вымахает, будет гроза всех окрестных девок, уж позадирает им юбки!
-Спасибочки, конечно, только я все же надеюсь, что он станет доктором или адвокатом, - возразила гордая мать.
-Так одно другому не мешает.
Поскольку поднять засов так не удалось, вампир решил попросту выломать дверь, заранее скомандовав Эвике отступить в угол и закрыть уши, дабы громкий шум не помешал благополучному течению ее беременности. Сам же с разбегу врезался плечом в дверь и вышиб ее вместе с петлями. Напоследок подмигнув Эвике, вампир скрылся. Сразу же послышались крики и звуки возни, а так же несколько выстрелов, от которых женщина подскочила на месте. Но когда она, набравшись смелости, выглянула в коридор, то увидела, что вампир уже поднимается по лестнице, но очень медленно, всем весом наваливаясь на медные перила. Увидев свою Прекрасную Даму, он выпрямился.
-Ох и задал я им жару! Визжали, что твои свиньи. Зато теперь путь свободен.
Но бахвальство никак не вязалось с его утомленным видом. Когда она нагнулась, чтобы надеть ботинки, то краем глаза заметила, как он украдкой потер плечо.
-Вы пили их кровь?- строго спросила Эвике.
-Нет, - повесил голову лорд Марсден. - До Нового Года не могу. Таков договор.
-Зря.
-Поостерегитесь, леди! - огрызнулся вампир. - Ведь если я выпью их кровь, что помешает мне выпить вашу?
Эвике только и могла, что покачать головой, то ли возмущаясь его настырностью, то ли восхищаясь ею же. Вместе они сошли в прихожую. Если лорд Марсден действительно растерзал своих тюремщиков, то успел за собой прибрать, так что благодатного материала для кошмаров Эвике там не обнаружила. Оказавшись на крыльце, она полной грудью вдохнула колючий морозный воздух и закашлялась. Но все лучше, чем задыхаться в камере.
-Здесь мы расстанемся, миссис Стивенс, - сказал ее рыцарь.
На него свежий воздух подействовал не столь благотворно. Еще никогда Эвике не видела, чтобы кто-то выглядел настолько мертвым.
-Неужели не проводите даму? - нахмурилась она.
-Куда вам надо?
-А вам?
-Мне-то в Дарквуд-Холл. Чует мое сердце, что именно там застану подлеца.
-Отлично! - подхватила Эвике. - Тогда нам по пути.
-Это что еще за фанаберии? - возмутился лорд Марсден. - Там может быть опасно!
-Таково мое желание.
-Ну знаете ли! Таким идиотским желаниям я потакать не намерен.
-Все как в легендах, - сообщила эрудитка. - Там чем дурнее у леди блажь, тем приятнее рыцарю ее выполнять. Все по-честному, сэр Агравейн.
Оспорить это утверждение он не посмел.
ГЛАВА 27
Протяжно застонав, Эвике поднялась на локте и села на матрас. Второпях она позабыла развязать чулки, обувь же оставила, чтобы не замерзнуть, а теперь пришла пора расплачиваться за такую небрежность. Ноги гудели. Казалось, что вены вот-вот лопнут, и Эвике, приподняв нижнюю юбку, распустила подвязки чулков, впившиеся в кожу чуть ниже колен. От подвязок остались глубокие борозды. Сняла она и ботинки, что было не так уж просто, учитывая размеры ее живота, и попыталась пошевелить пальцами ног. Они набухли, как виноградины, каждое движение отдавало колкой болью. Прежней прыти у нее не осталось, и если понадобится пустить в ход осиновый кол...
Обернувшись, она встретилась глазами с вампиром, который тоже успел проснуться и подпирал дверь. Ждет, поди, когда она еще выше юбку задерет. Радуется дармовому развлечению, предвкушает сытную трапезу. Она стянула его рубашку и, скомкав, швырнула ему. Пусть подавится своим благодеянием.
-Чего вы пялитесь? - спросила она грубовато. - А еще из благородных. Не стыдно?
Вампир начал одеваться, но от волнения все никак не мог попасть в рукав.
-Ну за что мне такое, а? - распалялся он. - Каюсь, убивал людей, но мало ли кто людей убивает. И рыцарем я был не то чтоб образцовым, но кодекс чести ни разу не нарушил....Так почему именно меня заперли в одной камере с бабой? Тьфу! Я ведь даже думать толком не могу, настолько вы мне мешаете! Правду говорят, от женщин все зло!
-Врете! - взвилась Эвике, глядя на него снизу вверх. - Зло - оно само по себе. Просто с появлением женщины иногда становится ясно, что зло уже было с самого начала! Так можно ли винить женщину, если она попросту привлекла к нему внимание?
-Не перечьте мне, мадам! Для споров с мужчиной у вас умишка не хватает!
-А вы раз такой умник, так давно бы вытащили нас отсюда!!
-Да как я нас вытащу, как, если я по рукам и ногам стянут цепями?!
-Нет на вас никаких цепей, глаза, что ли, протрите!
Тяжело дыша, они обменялись неприязненными взглядами.
-Вы только что надели рубашку, - попыталась урезонить его Эвике. - Будь у вас кандалы на руках, они бы вам помешали.
Но вампир досадливо отмахнулся.
-Ничего вы не понимаете. Эти цепи реальнее одежды. Они реальнее всего, что только есть на свете.
Эвике дотянулась до керосиновой лампы и попыталась привстать, чтобы рассмотреть его получше - вдруг цепи и правда появились - но ойкнула, ступив опухшей ступней на ледяной пол. Хмурясь все сильнее, вампир наблюдал за ее попытками принять вертикальное положение.
-Вытяните ноги, - сказал он внезапно.
Сначала Эвике просто удивилась, и лишь затем вспомнила байки из детства, истории, рассказанные ночью под колючим одеялом, шепотом, чтобы ненароком не призвать злые силы. Правда, под злыми силами подразумевалась сестра Схоластика, которая запросто могла устроить взбучку не в меру болтливым подопечным.
-Еще чего! - возмутилась она, подбираясь. - Вы у меня кровь через пятку высосите! Знаю я вас, упырей. Наслышана.
Вампир хохотнул, но как-то невесело.
-Стану я возиться... Я кровь хотел разогнать...
-Вот видите!
-...чтоб вам полегче стало. Ну? Давайте их сюда!
Он присел рядом, и Эвике, каждый миг готовая отдернуться, осторожно положила ноги ему на колено. Сгорбившись, вампир начал добросовестно их массировать. Спутанные волосы лезли ему в глаза, но он даже не удосужился их смахнуть, настолько был поглощен процессом. Его жесткие, по-змеиному холодные пальцы не разогрелись даже от непрерывного трения. Но в общем и целом, получалось у него хорошо. Удивительно хорошо.
-У вас отлично получается, - жмурясь от блаженства, похвалила Эвике, а вампир нагнулся еще ниже и что-то промычал.
-На жене упражнялись? Коли так, повезло ей.
-Нет, - рыкнул он.
Он умолк, но когда Эвике уже подумала, что чем-то его оскорбила, невнятно пробормотал:
-На матери.
-Что?
-На матери, говорю. Мы жили на острове, там все время шли дожди. Как зарядят, так месяцами не кончаются. И туман с моря. Вот у нее ноги и опухали. Особенно когда она брюхатой ходила. После меня у нее еще двое сыновей было... то бишь, трое.
-Ой, как славно! - обрадовалась Эвике, любившая такая разговоры. - Выходит, у вас была большая и дружная семья.
-Да, - согласился вампир, - большая и очень дружная. Правда, один из братьев потом убил нашу мать, второй поспособствовал моей смерти, но в остальном жили мы просто замечательно. Лучше не бывает...
***
...Дождь сопровождал его всю дорогу от Лотиана и до Оркнейских островов, но если на корабле можно было спрятаться в каюте и покрикивать оттуда на лентяев-матросов, то на суше укрыться от него было негде. Казалось, что вода не падает с неба, а висит в воздухе неподвижными серыми нитями, и сэр Агравейн нетерпеливо махал рукой, пробираясь через мокрую завесу. К замку он шел пешком. Коня решил не захватывать, тем более что овсом его все равно не накормят, дома и сена не допросишься. Да и не задержится гость надолго. Перескажет матери последние сплетни, попросит ее благословения и - если повезет - потискает в темном уголке какую-нибудь служаночку посмазливее, да завтра же и отчалит. Всего-то.
Чего бояться?
Замок стоял на холме и походил скорее на груду замшелых камней, чем на королевские палаты. По холму рассыпались овцы, напоминавшие издалека размокшие хлебные крошки на зеленой скатерти. Зеленый цвет довлел над островом . Все, что попадало сюда, рано или поздно приобретало этот оттенок. Любил его и сэр Агравейн, но сегодня буйство красок показалось ему злорадством со стороны природы, настолько оно не совпадало с его настроением. И когда же прекратится треклятый дождь?
Перед воротами он снял доспехи, долго провозившись с кожаным ремешком шлема, который намок и никак не желал расстегиваться. Негоже въезжать в родной дом, как на поле брани. Но вместе с тем он облачался в другую броню, внутри себя, повторив с дюжину раз, что опасаться ему совершенно нечего. Хотя он не знал наверняка, сколько ему лет, но за двадцать точно перевалило, третий десяток не за горами. Уже не мальчик. Кроме того, он рыцарь, а разве рыцарей страшит женская болтовня? Повидается с ней и уедет. Всего-то.
После смерти отца, короля Лота, замок окончательно обветшал, а четыре принца-оркнейца - славные рыцари Гавейн, Агравейн, Гахерис и Гарет - не посещали родные пенаты более десяти лет. Их мать, королева Моргауза, не изнывала от тоски по сыновьям. Но крайней мере, домой не звала. Тем паче удивился сэр Агравейн, когда получил от нее приглашение. В грамоте он был не силен, так что заставил гонца трижды перечесть письмо, но поскольку количество прочтений не повлияло на смысл написанного, в конце концов пинком прогнал беднягу из покоев. Хотя никаких страшных вестей послание не содержало, рыцарь был настороже. С чего бы матери вообще проявлять к нему интерес? И остальные сыновья умом не вышли, но его, грубого и нескладного Агравейна, она любила меньше всех.
Сама ему об этом говорила.
Каждый день.
Во дворе широко раскинулась лужа - ладью утопить можно, - и сэр Агравейн обогнул ее, направляясь к крыльцу под деревянным навесом. Трухлявые доски навеса прогибались под тяжестью росшего на них мха. На верхней ступеньке сидел худой мальчишка лет четырнадцати, в зеленых чулках и серой тунике. Высунув кончик языка, он стругал палку кинжалом. Каштановые волосы с проблеском рыжины, прикрывавшие плечи, были чересчур длинными для слуги, и уже это обстоятельство взбесило рыцаря.
-Эй, парень, чего расселся? - напустился на него сэр Агравейн. - Доложи королеве, что к ней гость.
Мальчишка и бровью не повел.
-Оглох?
-Нет. Я принц, а не мальчик на побегушках, - отозвался он с тихой, прочувствованной гордостью.
Без дальнейших рассуждений, Агравейн перескочил через несколько ступеней и влепил ему такую пощечину, что мальчишка отлетел назад и ударился затылком о дверной косяк. Зарвавшихся слуг надо сразу одергивать. Матушка только спасибо скажет.
-Ты принц? Еще чего! Поговори мне тут, пащенок!
Нахальный паж поднялся, слизывая кровь с губы, и кинулся на обидчика, тоже молча. Только кинжал свистел, рассекая воздух. Причем метил пониже, негодник! Рыцарь вовремя отступил в сторону, но подскользнулся на мокрой древесине и упал навзничь, прямо в жирную грязь. Туда же спрыгнул и мальчишка. Пыхтя, они начали возиться в луже, и если сила была на стороне рыцаря, то по части ловкости мальчишка оставил его далеко позади. Но когда сэр Агравейн все же ухватил его за волосы и пару раз окунул лицом в бурую воду, это в высшей мере приятное и поучительное времяпровождение прервал спокойный голос:
-Как славно, что вы успели познакомиться, мальчики.
Королева Моргауза стояла на крыльце, и шлейф ее некогда алого, но теперь зеленовато-бурого платья стекал по ступеням. Неприятели вскочили и посмотрели сначала на нее - виновато, потом друг на друга - со злобой.
Первым к ней подошел гость и поцеловал руку, которую мать протянула ленивым движением. Кожа ее стала дряблой и, казалось, едва держалась на тонких косточках. Из-под белого покрова, стянутого золотым обручем, выбивались седые волосы, неряшливые, как паутина. Сердце рыцаря сжалось. Он хотел пасть на колени и вымаливать прощение за свое затянувшееся отсутствие, но мать столь же равнодушно убрала руку и поверх его головы окликнула мальчишку, который топтался под дождем, не решаясь подойти.
-Мордред, - так она его назвала, - распорядись, чтобы накрывали на стол. За обедом будешь прислуживать сэру Агравейну.
С проворностью горностая, тот шмыгнул в дверь.
-Еще отравит, - хмыкнул рыцарь. - Ну и распустили вы пажей, матушка.
-Мордред не паж. Он твой брат.
-Мой... кто?
-Заодно и кузен.
От его крика вспорхнули голуби, гнездившиеся под крышей, и захлопали крыльями, рассыпая по двору белые перья.
-Проклинаю!
-Придержи язык. Артур тебе не только дядя, но и государь, - она устало потерла виски, и рыцарь перешел на сдавленный шепот.
-Он взял вас силой?
-Тебе так хочется, чтобы твою мать изнасиловали? Даже в ретроспективе?
От таких сентенций он всегда краснел до корней волос. Вот и сейчас не удержался, чувствуя, как от жара на нем просыхает рубаха.
-Артуру было предсказано, что его убьет ребенок, родившийся в мае, - продолжала королева. - Даже ты, наверное, запомнил эту историю. Он приказал погрузить всех майских детей на корабль и пустить в свободное плавание. Среди них был и Мордред. Когда случилась буря и судно перевернулось, выжил только он. Так что теперь у него есть хорошая причина отомстить отцу. Мордред убьет его, как только сил наберется.
Рыцарь отвернулся от матери. После четырех неудачных попыток она обрела такого сына, которого всегда хотела. Четырнадцать лет выковывала и точила этот меч, чтобы сразить брата, который правит в белокаменном замке, в то время как сама она прозябает на богом забытом островке. Но дядюшка-то каков! Казалось бы, чего проще - утопить младенца? Любая девка, залетевшая от хозяина, с такой задачей в два счета справится. Но только не Артур! Все у него по-людски - и за женой уследить не может, теперь вот недобитый бастард за него примется.
-Мальчишка знает о своем предназначении?
-Я ему рассказала. Поначалу Мордред отнекивался, что зла на отца не держит, потому что совсем маленький был и ничего не помнит. Но я ему объяснила, что не стоит стесняться своих желаний. Это ведь естественное желание для любого мужчины - убить отца и переспать с матерью...
-А я вам на что сдался? - прервал ее рыцарь, которому было невмоготу слушать такие речи.
-Возьмешь мальчика в оруженосцы. Ты не обязан его любить, Агравейн, - добавила она, как только рыцарь возмущенно сплюнул. - Более того, можешь с ним не церемониться. Рука у тебя тяжелая, о том я наслышана, но если от такого обращения он станет еще злее, это пойдет мальчику на пользу. Иногда он кажется чересчур мечтательным, а это не то качество, которое пригодится ему в жизни. Научи его убивать и постарайся отойти в сторону, когда он войдет в раж.
-Проще говоря, вы хотите, чтобы я воспитал волка из этого щенка? Потому что только я достаточно... жесток? - как он ни старался, его голос дрогнул, и королева не могла этого не заметить.
-Хотя ты наименее сообразительный из моих детей, Агравейн, но даже у тебя бывают проблески ума. Не разочаруй меня хоть в этот раз.
Не дав ему возразить, она скрылась в темном коридоре, а на крыльцо как ни в чем не бывало вышел Мордред . Небось, давно уже под дверью отирался и все подслушал. Одна радость - теперь можно на нем отыгрываться, сколько душа пожелает. А у рыцаря руки чесались задать негоднику такую трепку, чтоб неделю сесть не мог.
-Чего уставился? На колени и присягай на верность! - рявкнул сэр Агравейн, но мальчишка опять не шелохнулся.
-Я не хочу быть твоим оруженосцем, - сказал он.
-Да ну? - процедил рыцарь, примеряясь, как бы его ударить половчее, чтоб отлетел прямехонько к воротам. - А кем хочешь?
-Твоим братом. А для этого мне не нужно дергаться лишний раз. Нужно просто быть.
Он поймал уже занесенную руку и провел ею по своим влажным волосам, и еще раз, а дальше рыцарь уже сам взъерошил ему волосы. Это было... приятно. Накатило чувство, о существовании которого он и не подозревал. Неужели можно относиться друг к другу вот так? Правда можно? И тогда мальчишка перестал казаться дерзким, лишь гордым и уверенным в себе, как и подобает принцу. Внезапно Агравейн осознал, что это его младший брат, и так обрадовался, словно тот родился вот только что.
-Так ведь больше нравится? - просиял Мордред.
-Ага, - сказал он и тоже улыбнулся широко-широко. - А знаешь что, братишка? Пошли отсюда прямо сейчас. К чертям обед, по дороге что-нибудь перехватим. Со мной не пропадешь.
Ему хотелось поскорее показать мальчику Камелот, королевский двор и всех этих глупых и чванливых, но по-своему милых людей. И если этот мир приглянется Мордреду, есть надежда, что тот не станет его разрушать.
По своему обыкновению, он ошибся. Мордред разрушил все подчистую. Его тоже не пожалел. Но ему всегда казалось, что в разгар схватки брат не пришел на помощь, а потом бросил его умирать, отделавшись ничего не значащим «Прощай,» именно по той причине, о которой ему напомнил Ричард Томпсон.
Зеленый цвет истаял перед глазами, и снова он оказался в полутемной камере, и уже не было смысла из нее выбираться. Разве что...
***
-Мне отсюда не выбраться, - ни с того, ни с сего брякнул вампир.
Он осторожно приподнял ее ноги и убрал с колен, после чего встал, повернувшись к Эвике спиной.
-Об одном сожалею - там осталась... одна женщина, и мы с ней так и не успели объясниться. Теперь-то поздно... но ежели б увидеть ее еще один раз, я сказал бы, что... что считаю ее достойным противником. И... уважаю ее за храбрость и умение держать удар. Так сильно ее уважаю, что...
-...что любите, - нетерпеливо подсказала Эвике. - Вы сможете ее увидеть, только откройте дверь, прежде чем эти гады за нами вернутся.
-Ну сколько можно объяснять? Или мои слова для вас пустой звук? Ничего не получится, потому что все, что я затеваю, оборачивается против меня. Всегда, миссис Стивенс! Я неудачник. А неудачник - это человек, которому никогда ничего не удается.
-Кто вам такое сказал?
-Та, что знала меня лучше всех.
«Жестокая сука была ваша мамочка!» чуть не вырвалось у Эвике, но женщина сильно, до крови прикусила язык. За такие речи он не колеблясь убьет ее и на живот не посмотрит. Мнение матери для него непогрешимо, иначе бы он давным-давно выдавил из себя ее яд. Она подумала о том, что из озлобленных детей вырастают злые взрослые, и что слова жалят больнее розг, и боже, боже, как бы самой не отправить в мир ребенка, нагруженного цепями...
-Теперь я их вижу! Ваши оковы! - выкрикнула она, вглядываясь в серебристые цепи с острыми звеньями, оплетавшие ему руки и ноги. И с каждым мгновением они казались все прочнее и ощутимее, еще немного - и рассекут ему плоть до костей.
-Я же говорил...
-Но вы сами их выковали! В своей голове! Неужто не понимаете?
-Неправда! - развернулся к ней вампир.
-В ваших силах снять их!
-Я не могу! Я старался, я так старался, но они с меня не сходят!
«Тогда их сниму я,» решила Эвике.
Что она знает о рыцарях? Много, даже слишком. Граф был помешан на рыцарских романах и не раз читал их вслух обеим девушкам. Себя он считал полноправным наследником тех традиций. Правда, его рыцарство заключалось в том, что он всегда подавал даме оброненный предмет, даже если дама была крестьянкой, а предмет - поросенком, выпавшим из телеги. Настоящие рыцари так не поступали. Уж кто-кто, а они знали разницу между леди и простолюдинкой. Первой доставались драгоценные дары, второй - «зеленая юбка,» после того как ее всласть поваляли в траве. Судя по всему, сокамерник Эвике был рыцарем старой закалки. Ничего не поделаешь, придется ему подыграть. Пускай ее с души воротило от его идеалов, но пожив бок-о-бок со Штайнбергами, она научилась уважать чужую придурь.
-Я выбираю вас своим рыцарем, - сказала она, поднимаясь на ноги и с радостью ощущая, что они уже не болят.
-Меня? - растерялся вампир.
-Теперь вы должны мне служить и поклоняться. Можете уже начинать.
-Но почему меня?
-Просто я вам доверяю.
-А зря! - вампир не упустил случай упрекнуть ее в легкомысленности. - Я ведь солгал вам. На самом деле, я лорд Марсден, Мастер Лондона, а вы не любите нашу братию. Теперь вы откажетесь...
-От такого влиятельного поклонника? Да ни за какие коврижки!
И она прижалась к нему боком, так, чтобы живот не мешал, провела рукой по его спине и мысленно извинилась перед Уолтером за то, что обнимается с чужим мужчиной. Но если ради хорошего дела - то простительно.
По телу вампира пробежала судорога от того почти болезненного облегчения, которое наступает, когда сдавленные конечности освобождаются от пут.
-Цепи... они были повсюду, - прошептал он, оглядывая свои руки и все еще боясь поверить.
-Были да сплыли.
В тот же миг он опустился перед ней на одно колено.
-Приказывайте, леди.
Эвике откашлялась.
-Для начала, я желаю, чтобы вы спасли меня и моего ребенка. Вытащили нас из этой проклятущей дыры. А еще мне ужасно, вот просто невыносимо хочется малины! - вырвалось у нее. -Но малину вы еще успеете добыть. А пока что спасайте меня, сэр рыцарь.
-Вы должны дать мне платок, - протянул он, вспоминая старинные правила и от старательности прищурив один глаз. - Чтоб я его потом на копье повязал.
-Лучше возьмите это, проку больше.
Лорд Марсден посмотрел на осиновый колышек, но лишних вопросов задавать не стал.
-Тоже неплохо. Уж не беспокойтесь, леди, вытащу отсюда и вас, и вашего мальчика.
Смысл услышанного дошел до нее не сразу, но зато как дошел...
-Мальчика? Как - мальчика? Откуда вы знаете?! - затараторила она, когда он уже обследовал дверную щель и пытался поддеть колышком засов на противоположной стороне.
-Только что его почувствовал. Здоровущий крепыш растет. А как вымахает, будет гроза всех окрестных девок, уж позадирает им юбки!
-Спасибочки, конечно, только я все же надеюсь, что он станет доктором или адвокатом, - возразила гордая мать.
-Так одно другому не мешает.
Поскольку поднять засов так не удалось, вампир решил попросту выломать дверь, заранее скомандовав Эвике отступить в угол и закрыть уши, дабы громкий шум не помешал благополучному течению ее беременности. Сам же с разбегу врезался плечом в дверь и вышиб ее вместе с петлями. Напоследок подмигнув Эвике, вампир скрылся. Сразу же послышались крики и звуки возни, а так же несколько выстрелов, от которых женщина подскочила на месте. Но когда она, набравшись смелости, выглянула в коридор, то увидела, что вампир уже поднимается по лестнице, но очень медленно, всем весом наваливаясь на медные перила. Увидев свою Прекрасную Даму, он выпрямился.
-Ох и задал я им жару! Визжали, что твои свиньи. Зато теперь путь свободен.
Но бахвальство никак не вязалось с его утомленным видом. Когда она нагнулась, чтобы надеть ботинки, то краем глаза заметила, как он украдкой потер плечо.
-Вы пили их кровь?- строго спросила Эвике.
-Нет, - повесил голову лорд Марсден. - До Нового Года не могу. Таков договор.
-Зря.
-Поостерегитесь, леди! - огрызнулся вампир. - Ведь если я выпью их кровь, что помешает мне выпить вашу?
Эвике только и могла, что покачать головой, то ли возмущаясь его настырностью, то ли восхищаясь ею же. Вместе они сошли в прихожую. Если лорд Марсден действительно растерзал своих тюремщиков, то успел за собой прибрать, так что благодатного материала для кошмаров Эвике там не обнаружила. Оказавшись на крыльце, она полной грудью вдохнула колючий морозный воздух и закашлялась. Но все лучше, чем задыхаться в камере.
-Здесь мы расстанемся, миссис Стивенс, - сказал ее рыцарь.
На него свежий воздух подействовал не столь благотворно. Еще никогда Эвике не видела, чтобы кто-то выглядел настолько мертвым.
-Неужели не проводите даму? - нахмурилась она.
-Куда вам надо?
-А вам?
-Мне-то в Дарквуд-Холл. Чует мое сердце, что именно там застану подлеца.
-Отлично! - подхватила Эвике. - Тогда нам по пути.
-Это что еще за фанаберии? - возмутился лорд Марсден. - Там может быть опасно!
-Таково мое желание.
-Ну знаете ли! Таким идиотским желаниям я потакать не намерен.
-Все как в легендах, - сообщила эрудитка. - Там чем дурнее у леди блажь, тем приятнее рыцарю ее выполнять. Все по-честному, сэр Агравейн.
Оспорить это утверждение он не посмел.