Bücher, Bücher!
Еще одна глава фика. Сплошной флафф с элементами слеша, такого легкого-прелегкого :) Заранее извиняюсь перед теми, кого это может погладить против шерсти, но такой уж у меня фик, слеш голимый.
Итак...
Глава 10
Согласно суевериям, он должен был немедленно вспыхнуть пламенем. Но суеверия на то и суеверия, чтоб нести всякую околесицу. Например, разбросанный рис вызывал у Герберта лишь одно желание - вручить слуге метлу, а чулки у него пропадали так регулярно, что не имело смысла их искать. Так что в каждой сказке есть доля неправды.
Вероятно, он умрет как-то иначе. Менее эффектно. Наверняка организм молодых вампиров отливается повышенной сопротивляемостью, так что он еще сможет побороться с проклятым металлом, хотя и недолго. Но сколько бы времени не было ему отведено, вампир решил распорядится им с наибольшей пользой.
К чему, собственно, и приступил.
- Альфред! - заорал Герберт, чуть приподнимаясь на локте, - Руки в ноги и беги немедленно! Скоро окрестности будут полны упырей, весьма антагонистически к тебе настроенных. Если родня застукает тебя над моим хладным трупом, то собрать тебя по кускам сможет разве что микробиолог!
- Никуда не уйду, - категорически заявил юноша и для пущей убедительности опустился на снег. - Я буду с вами до последнего вздоха.
- Да я последний раз вздохнул знаешь когда?!!
- Ну тогда до тех пор, пока вы не обратитесь в горстку пепла.
- А потом что?
- Н-не знаю. Развею его, наверное. Это меньшее что я могу для вас сделать. Где вы хотите чтобы я развеял ваш прах? - участливо спросил он, прижимая руку Герберта к груди.
Вампир устало прикрыл глаза. В данной ситуации можно была сказать «на вершине Эвереста», потому что Альфреду все равно не предоставится такого шанса. Трудно разбрасывать пепел, если отец упомянутого пепла отрежет тебе обе руки. По маааленькому кусочку.
- Альфред, вот скажи, - Герберт обратился к сложным аналогиям, - тебе в детстве случалось забраться в буфет за джемом и разбить банку?
- Вы уже бредите, да?
- Случалось?!
- Случалось, виконт, случалось, - Альфред еще более жалостливо погладил его по руке.
- И что ты делал потом?
- Ждал когда придет моя тетушка, уберет осколки и посадит меня в чулан, - вздохнул ученый. - Но ничего не поделаешь, за свои поступки нужно отвечать.
Отчаяние захлестнуло юного вампира. Все, конец. Этот олух как и будет сидеть здесь, пока вампиры не застанут его в самом что ни на есть компрометирующем положении. Поэтому он оцепенел, когда в тумане замаячила чья-то фигура. К счастью, пришелец прихрамывал на обе ноги и обладал горбом. Герберт поймал себя на мысли, что приходу Куколя он так не радовался еще никогда.
- Что-то стряслось, сударь? - спросил слуга таким будничным тоном, словно справлялся что виконт желает надеть на прогулку.
- Да так, ничего особенного. - Герберт скопировал его интонацию. - Альфред выстрелил в меня серебряной пулей. С кем не бывает. Теоретически я должны был давно уже умереть, но мне все не умирается.
- Вот ведь незадача какая, - отозвался горбун.
Уязвленный донельзя, Герберт откинулся на снег. Никто не спорит, хладнокровие в слугах ценится на вес золота. Трудно представить чтобы, скажем, солидный английский дворецкий пустился в пляс с экономкой лишь потому, что хозяин успешно выступил в Парламенте. Сдержанность важна... но всему же есть предел! Можно хотя бы пару слез уронить из вежливости. Но нет, Куколь сейчас, конечно, размышляет, что из гардероба виконта ему утащить в первую очередь. А если развить эту идею, то ведь и гости на балу не заметят его отсутствия, так, посетуют что некого шпынять и клавесин простаивает. Излюбленный сценарий всех времен и народов - «... и вы будете плакать долго-долго» - был неосуществимой мечтой. Виконт почувствовал, что во всем мире никому нет до него дела, за исключением одного человека, которой должен уйти... уйти немедленно, ведь утекает драгоценное время!
- Не стой столбом, Куколь! Заставь Альфреда уйти! Меньше всего мне хочется, чтоб рядышком с моим трупом лег его труп, а-ля Ромео и Джульетта. Хотя моей родне на меня совершенно плевать, - Герберт постарался поотчетливей произнести последние слова, - но они с удовольствием растерзают любого смертного, убившего вампира. Да, а меня с благодарностью вспомнят, что я им такую возможность подарил.
Альфред стиснул его руку так, что вампир взвизгнул от боли.
- Нет! Хватит с меня! Если все время убегать, то скоро закончится «куда» и останется одно сплошное «откуда.» Рано или поздно придется остановится и посмотреть назад.
-Ох, cheri, ты такой храбрый... Эмм... я имел в виду, драпай отсюда, идиот! Вот придет мой отец, он тебя в два счета остановит!
- Куколь, лучше скажите, неужели ничего нельзя поделать? Быть может, есть хоть какой-то способ?
Задумчиво почесав наиболее крупную шишку на голове, горбун наклонился к юноше и зашептал ему что-то на ухо. По мере этого монолога, глаза у Альфреда расширялись, словно их накачивали насосом. Незнакомые с ним люди сказали бы, что юноша выглядел так, будто столкнулся нос к носу с василиском. А вот знакомые - всего лишь что Альфред пребывает в своем обычном репертуаре.
- Вы хотите чтобы я это сделал?!
- Нет, сударь, - осклабился горбун, - это вы хотите чтобы вы это сделали. Тему затронул не я.
- И это единственный с-способ?
- О других мне неизвестно.
- Вы уверены, что он сработает? Ну мало ли чего в сказках напишут.
- Сказки - это непосредственное отображение психических процессов коллективного бессознательного, содержащее архетипические образы, которые в свою очередь дают нам ключ к пониманию базисных структурных образований человеческой психики - поняв, что потерял Альфреда еще на слове «это», Куколь махнул рукой - Герр Альфред, пожив с вампирами, неужели вы еще не научились доверять фольклору?
Некоторое время Альфред обдумывал дальнейшие действия.
- Что ж, пусть так. Виконт, не шевелитесь. И… и закройте глаза.
В первый раз за их знакомство Герберт услышал в голосе юноше некое подобие уверенности, поэтому счел нужным повиноваться. С пару секунд ничего не происходило, так что он успел подумать, что Альфред внял гласу рассудка и теперь петляет по лесным тропинкам. Потом, ни с того ни с сего, его губам сделалось тепло. Странное чувство, наверное именно так начинаешь умирать - ну то есть уже окончательно. Вся жизнь проносится перед глазами, словно картинки из волшебного фонаря, с самого начала. В начале ведь все было по-другому - можно было услышать биение собственного сердца, когда рождественским утром находишь в башмаке подарок - серебряную монету. И задыхаться, играя в снежки в светлый январский полдень. А ладони можно было согреть, лишь подув на них или потерев вместе. Да, именно так... кажется так... По правде говоря, он почти забыл, что значит чувствовать тепло внутри. Тепло, которое само по себе. Ради которого не нужно убивать. Человеческое дыхание на мгновение задержалось на его губах, и исчезло, смешавшись с туманом. Удержать такое тепло вампиру так же трудно, как человеку - хлопья снега на раскрытой ладони.
Вампир зажмурился. Ну и ночка выдалась, впору заказать панихиду по нервным окончаниям! Конец рубашке, конец прически... вот и тушь сейчас потечет.
Что касалось лобзаний, здесь Альфреда могла обскакать и девочка из класса по подготовке к Первому Причастию, поэтому поцелуй длился недолго. Едва Герберт успел понять, что случилось, юноша уже отстранился от него и захлопал ресницами, ожидая когда вокруг зачирикают соловьи, а из-под снега полезут незабудки. Ну или еще какого-нибудь драматического эффекта, которым в сказках вознаграждается акт реанимации усопших.
- Виконт, вам получше? - спросил Альфред, с надеждой вглядываясь в лицо, к которому не спешил возвращаться ни румянец, ни загар. - Или наоборот?
- Да, cheri! Гораздо лучше.- тот шмыгнул носом. - Ты не обращай внимания... отец говорит что я экзальтированная личность... Это значит, что пореву и перестану...А может быть еще раз повторим, а? Чем больше попыток, тем выше мои шансы на выживание.
- В сказках одного поцелуя бывает достаточно, - наставительно сказал Альфред. Он не припоминал чтобы, например, рассказ о Белоснежке заканчивался оргией прямо на полу пещеры. - Но ведь сработало!
- Разумеется, сударь. - закивал головой горбун, наблюдавший в стороне - Всегда полезно перестраховаться.
У Альфреда опустились плечи.
- Перестраховаться?
- Ну да. Пуля-то была не серебряная.
На лице у юноши появилось выражение обиженного недоумения, которое на самом деле означало, что он в ярости.
- Неправда! - вскочил он. - Я за нее последние деньги отдал.
- Мне очень жаль, герр Альфред. - Куколь покаянно вздохнул. - Когда давеча вы велели отвезти вас в город, я осмелился проследить за вашим маршрутом, который вел прямиком к ювелирной лавке. Там вы попросили отлить для вас серебряную пулю. Ювелир, помнится, заявил что не отливает серебряные пули, потому что если бы Их Сиятельств вдруг не стало, прибыль от торговли серебром упала бы мгновенно. А так цепочки, крестики и медальоны расходятся как горячие пирожки.
Виконт не сдержал улыбки. Отношения с местными жителями у вампиров были своеобразны. Да, туземцы действительно ворчали, что приходится натирать чесноком все вплоть до нижнего белья. Лучшим подарком в этих краях считалось мыло с чесночными отдушками, а девочки летом плели венки не из одуванчиков а из... ну вы понимаете. Тем не менее, этот едкий запах прочно вплелся в сознание, и жизнь без него была бы унылой, словно Новый Год без аромата апельсинов. Кроме того, потерял бы смысл любимый конкурс огородников - кто вырастит самую большую головку чеснока. Зачем возится с удобрениями и регулировать поливы, если победивший овощ нельзя обмотать красной ленточкой и оставить у ворот замка, в качестве скромного подношения Его Сиятельству от верноподданных?
Да, здешние крестьяне не опознали бы метафору, даже если бы она приземлилась им на голову. Когда они говорили, что помещик пьет из них все соки, они имели в виду именно это. Граф фон Кролок действительно собирал подати затейливыми способами. С другой стороны, нельзя сказать, что от вампиров не было совсем никакой пользы. Обладая феноменальной памятью, вурдалаки могли разрешить столь популярные в сельской местности конфликты из-за границ земельных наделов. Поэтому когда возникал вопрос, кому принадлежит участок от болота до старой мельницы, в замок направлялась делегация. Впрочем, иметь дело с всеведущими упырями было опасно, потому что можно было нарваться на комментарий вроде «Этот участок твой, Себастьян. В 1821 его купил твой отец - вернее, тот кого ты считаешь своим отцом...»
И да, каждое воскресенье священник вещал ex cathedra про святой долг очистить здешние земли от скверны. Тем не менее, когда в церкви сломался орган, настроить его попросили именно Куколя, ибо никто не разбирался в готических музыкальных инструментах лучше, чем вампирский камердинер. Радовало священника и то, что само существование старшего и младшего фон Кролоков, хотя и своеобразно, но все же подтверждало наличие загробной жизни. Разумеется, в здешних краях не было атеистов. А если и были, то даже они могли так четко и таким с выражением прочесть Pater Noster, что прослезился бы сам Папа Римский.
Ну а в свете всего перечисленного становилось понятно, почему местные жители целенаправленно игнорировали вопросы о наличии в окрестностях мрачных и обветшалых замков. Исчезновение вампиров обернулось бы катастрофой местного значения. Экономика лежала бы в руинах. Мораль опустилась бы как минимум до уровня Гоморры. А сама жизнь сделалась бы скучной и пресной, как похлебка, в которую не доложили...ну... чеснока.
- Но ювелир изменил свое мнение, - продолжил Куколь, - когда вы поведали, что пуля вам нужна для дуэли, а вовсе не для того, что прострелить чей-нибудь саркофаг среди бела дня. Мало ли какие эксцентрики по свету бродят - кто-то ванны с шампанским принимает, кто-то серебряными пулями стреляется. Как только вы, герр Альфред, покинули магазин, мне пришлось принять... определенные меры. В частности, уведомить ювелира, что вы с господином Профессором фальшивомонетчики-гастролеры и путешествуете из города в город, скупая серебро и расплачиваясь за него поддельными купюрами. Да, а в саквояже возите станок. Ювелир, надо заметить, был несколько раздосадован этим фактом. Но после того как я сообщил, что у вас на хвосте полиция и вас ни в коем случае нельзя вспугнуть, он отказался от своего первоначального намерения прибить ваши отрезанные уши у себя на двери и отлил пулю из заурядного свинца. Да кстати, ваши деньги я у него тоже изъял, в качестве вещественного доказательства, - горбун достал из кармана несколько купюр, смятых и засаленных, но проворно засунул их обратно, когда к ним потянулся Альфред. - Я вам их верну. Потом. Вы главное не забудьте мне напомнить, а то с памятью стало худо.
Альфред потрогал свои губы так, словно на них уже проступила печать порока.
- Выходит, вы меня об-обманули! И я... и мы с ним... О, Боже!
В этот момент чья-то рука пребольно сдавила его плечо.
Если бы надежды могли материализоваться, то за спиной Альфреда стоял бы Профессор. Или Его Сиятельство. Или гунн Аттила, откопавшийся из могилы чтобы навестить юношу. Или кто угодно, но только не...
Даже Герберт не мог не отметить, что Сара Шагал выглядела эффектно. Ее волосы, собранные в высокую прическу, успели развиться на морозе и теперь обрамляли ее голову подобно локонам Медузы. Поверх ярко-красного платья с пышным кринолином девушка набросила алую шаль. Ходячая приманка. И хотя женский пол интересовал его постольку-поскольку, виконт невольно почувствовал приступ голода. Что будет, если в таком виде запустить Сару в парадную залу, и думать не хотелось. Любой другой вампир - за исключением его самого - отреагировал бы на нее как каторжник, несколько лет проведший в рудниках, на обнаженную девицу, обмазанную шоколадом. Ей с лестницы сойти не дадут.
Теперь в глазах Сары играли красноватые огоньки, которые запросто можно было принять за отблески адского пламени. К счастью для Герберта, внимание ее было устремлено отнюдь не на него.
- Не упоминай имя Господне всуе, убивец! - гневный голос раскатился по долине. - И уж тем более странно звучит оно из твоих уст, бессердечный палач!
Альфред почувствовал, как земля покачнулась у него под ногами.
Итак...
Глава 10
Согласно суевериям, он должен был немедленно вспыхнуть пламенем. Но суеверия на то и суеверия, чтоб нести всякую околесицу. Например, разбросанный рис вызывал у Герберта лишь одно желание - вручить слуге метлу, а чулки у него пропадали так регулярно, что не имело смысла их искать. Так что в каждой сказке есть доля неправды.
Вероятно, он умрет как-то иначе. Менее эффектно. Наверняка организм молодых вампиров отливается повышенной сопротивляемостью, так что он еще сможет побороться с проклятым металлом, хотя и недолго. Но сколько бы времени не было ему отведено, вампир решил распорядится им с наибольшей пользой.
К чему, собственно, и приступил.
- Альфред! - заорал Герберт, чуть приподнимаясь на локте, - Руки в ноги и беги немедленно! Скоро окрестности будут полны упырей, весьма антагонистически к тебе настроенных. Если родня застукает тебя над моим хладным трупом, то собрать тебя по кускам сможет разве что микробиолог!
- Никуда не уйду, - категорически заявил юноша и для пущей убедительности опустился на снег. - Я буду с вами до последнего вздоха.
- Да я последний раз вздохнул знаешь когда?!!
- Ну тогда до тех пор, пока вы не обратитесь в горстку пепла.
- А потом что?
- Н-не знаю. Развею его, наверное. Это меньшее что я могу для вас сделать. Где вы хотите чтобы я развеял ваш прах? - участливо спросил он, прижимая руку Герберта к груди.
Вампир устало прикрыл глаза. В данной ситуации можно была сказать «на вершине Эвереста», потому что Альфреду все равно не предоставится такого шанса. Трудно разбрасывать пепел, если отец упомянутого пепла отрежет тебе обе руки. По маааленькому кусочку.
- Альфред, вот скажи, - Герберт обратился к сложным аналогиям, - тебе в детстве случалось забраться в буфет за джемом и разбить банку?
- Вы уже бредите, да?
- Случалось?!
- Случалось, виконт, случалось, - Альфред еще более жалостливо погладил его по руке.
- И что ты делал потом?
- Ждал когда придет моя тетушка, уберет осколки и посадит меня в чулан, - вздохнул ученый. - Но ничего не поделаешь, за свои поступки нужно отвечать.
Отчаяние захлестнуло юного вампира. Все, конец. Этот олух как и будет сидеть здесь, пока вампиры не застанут его в самом что ни на есть компрометирующем положении. Поэтому он оцепенел, когда в тумане замаячила чья-то фигура. К счастью, пришелец прихрамывал на обе ноги и обладал горбом. Герберт поймал себя на мысли, что приходу Куколя он так не радовался еще никогда.
- Что-то стряслось, сударь? - спросил слуга таким будничным тоном, словно справлялся что виконт желает надеть на прогулку.
- Да так, ничего особенного. - Герберт скопировал его интонацию. - Альфред выстрелил в меня серебряной пулей. С кем не бывает. Теоретически я должны был давно уже умереть, но мне все не умирается.
- Вот ведь незадача какая, - отозвался горбун.
Уязвленный донельзя, Герберт откинулся на снег. Никто не спорит, хладнокровие в слугах ценится на вес золота. Трудно представить чтобы, скажем, солидный английский дворецкий пустился в пляс с экономкой лишь потому, что хозяин успешно выступил в Парламенте. Сдержанность важна... но всему же есть предел! Можно хотя бы пару слез уронить из вежливости. Но нет, Куколь сейчас, конечно, размышляет, что из гардероба виконта ему утащить в первую очередь. А если развить эту идею, то ведь и гости на балу не заметят его отсутствия, так, посетуют что некого шпынять и клавесин простаивает. Излюбленный сценарий всех времен и народов - «... и вы будете плакать долго-долго» - был неосуществимой мечтой. Виконт почувствовал, что во всем мире никому нет до него дела, за исключением одного человека, которой должен уйти... уйти немедленно, ведь утекает драгоценное время!
- Не стой столбом, Куколь! Заставь Альфреда уйти! Меньше всего мне хочется, чтоб рядышком с моим трупом лег его труп, а-ля Ромео и Джульетта. Хотя моей родне на меня совершенно плевать, - Герберт постарался поотчетливей произнести последние слова, - но они с удовольствием растерзают любого смертного, убившего вампира. Да, а меня с благодарностью вспомнят, что я им такую возможность подарил.
Альфред стиснул его руку так, что вампир взвизгнул от боли.
- Нет! Хватит с меня! Если все время убегать, то скоро закончится «куда» и останется одно сплошное «откуда.» Рано или поздно придется остановится и посмотреть назад.
-Ох, cheri, ты такой храбрый... Эмм... я имел в виду, драпай отсюда, идиот! Вот придет мой отец, он тебя в два счета остановит!
- Куколь, лучше скажите, неужели ничего нельзя поделать? Быть может, есть хоть какой-то способ?
Задумчиво почесав наиболее крупную шишку на голове, горбун наклонился к юноше и зашептал ему что-то на ухо. По мере этого монолога, глаза у Альфреда расширялись, словно их накачивали насосом. Незнакомые с ним люди сказали бы, что юноша выглядел так, будто столкнулся нос к носу с василиском. А вот знакомые - всего лишь что Альфред пребывает в своем обычном репертуаре.
- Вы хотите чтобы я это сделал?!
- Нет, сударь, - осклабился горбун, - это вы хотите чтобы вы это сделали. Тему затронул не я.
- И это единственный с-способ?
- О других мне неизвестно.
- Вы уверены, что он сработает? Ну мало ли чего в сказках напишут.
- Сказки - это непосредственное отображение психических процессов коллективного бессознательного, содержащее архетипические образы, которые в свою очередь дают нам ключ к пониманию базисных структурных образований человеческой психики - поняв, что потерял Альфреда еще на слове «это», Куколь махнул рукой - Герр Альфред, пожив с вампирами, неужели вы еще не научились доверять фольклору?
Некоторое время Альфред обдумывал дальнейшие действия.
- Что ж, пусть так. Виконт, не шевелитесь. И… и закройте глаза.
В первый раз за их знакомство Герберт услышал в голосе юноше некое подобие уверенности, поэтому счел нужным повиноваться. С пару секунд ничего не происходило, так что он успел подумать, что Альфред внял гласу рассудка и теперь петляет по лесным тропинкам. Потом, ни с того ни с сего, его губам сделалось тепло. Странное чувство, наверное именно так начинаешь умирать - ну то есть уже окончательно. Вся жизнь проносится перед глазами, словно картинки из волшебного фонаря, с самого начала. В начале ведь все было по-другому - можно было услышать биение собственного сердца, когда рождественским утром находишь в башмаке подарок - серебряную монету. И задыхаться, играя в снежки в светлый январский полдень. А ладони можно было согреть, лишь подув на них или потерев вместе. Да, именно так... кажется так... По правде говоря, он почти забыл, что значит чувствовать тепло внутри. Тепло, которое само по себе. Ради которого не нужно убивать. Человеческое дыхание на мгновение задержалось на его губах, и исчезло, смешавшись с туманом. Удержать такое тепло вампиру так же трудно, как человеку - хлопья снега на раскрытой ладони.
Вампир зажмурился. Ну и ночка выдалась, впору заказать панихиду по нервным окончаниям! Конец рубашке, конец прически... вот и тушь сейчас потечет.
Что касалось лобзаний, здесь Альфреда могла обскакать и девочка из класса по подготовке к Первому Причастию, поэтому поцелуй длился недолго. Едва Герберт успел понять, что случилось, юноша уже отстранился от него и захлопал ресницами, ожидая когда вокруг зачирикают соловьи, а из-под снега полезут незабудки. Ну или еще какого-нибудь драматического эффекта, которым в сказках вознаграждается акт реанимации усопших.
- Виконт, вам получше? - спросил Альфред, с надеждой вглядываясь в лицо, к которому не спешил возвращаться ни румянец, ни загар. - Или наоборот?
- Да, cheri! Гораздо лучше.- тот шмыгнул носом. - Ты не обращай внимания... отец говорит что я экзальтированная личность... Это значит, что пореву и перестану...А может быть еще раз повторим, а? Чем больше попыток, тем выше мои шансы на выживание.
- В сказках одного поцелуя бывает достаточно, - наставительно сказал Альфред. Он не припоминал чтобы, например, рассказ о Белоснежке заканчивался оргией прямо на полу пещеры. - Но ведь сработало!
- Разумеется, сударь. - закивал головой горбун, наблюдавший в стороне - Всегда полезно перестраховаться.
У Альфреда опустились плечи.
- Перестраховаться?
- Ну да. Пуля-то была не серебряная.
На лице у юноши появилось выражение обиженного недоумения, которое на самом деле означало, что он в ярости.
- Неправда! - вскочил он. - Я за нее последние деньги отдал.
- Мне очень жаль, герр Альфред. - Куколь покаянно вздохнул. - Когда давеча вы велели отвезти вас в город, я осмелился проследить за вашим маршрутом, который вел прямиком к ювелирной лавке. Там вы попросили отлить для вас серебряную пулю. Ювелир, помнится, заявил что не отливает серебряные пули, потому что если бы Их Сиятельств вдруг не стало, прибыль от торговли серебром упала бы мгновенно. А так цепочки, крестики и медальоны расходятся как горячие пирожки.
Виконт не сдержал улыбки. Отношения с местными жителями у вампиров были своеобразны. Да, туземцы действительно ворчали, что приходится натирать чесноком все вплоть до нижнего белья. Лучшим подарком в этих краях считалось мыло с чесночными отдушками, а девочки летом плели венки не из одуванчиков а из... ну вы понимаете. Тем не менее, этот едкий запах прочно вплелся в сознание, и жизнь без него была бы унылой, словно Новый Год без аромата апельсинов. Кроме того, потерял бы смысл любимый конкурс огородников - кто вырастит самую большую головку чеснока. Зачем возится с удобрениями и регулировать поливы, если победивший овощ нельзя обмотать красной ленточкой и оставить у ворот замка, в качестве скромного подношения Его Сиятельству от верноподданных?
Да, здешние крестьяне не опознали бы метафору, даже если бы она приземлилась им на голову. Когда они говорили, что помещик пьет из них все соки, они имели в виду именно это. Граф фон Кролок действительно собирал подати затейливыми способами. С другой стороны, нельзя сказать, что от вампиров не было совсем никакой пользы. Обладая феноменальной памятью, вурдалаки могли разрешить столь популярные в сельской местности конфликты из-за границ земельных наделов. Поэтому когда возникал вопрос, кому принадлежит участок от болота до старой мельницы, в замок направлялась делегация. Впрочем, иметь дело с всеведущими упырями было опасно, потому что можно было нарваться на комментарий вроде «Этот участок твой, Себастьян. В 1821 его купил твой отец - вернее, тот кого ты считаешь своим отцом...»
И да, каждое воскресенье священник вещал ex cathedra про святой долг очистить здешние земли от скверны. Тем не менее, когда в церкви сломался орган, настроить его попросили именно Куколя, ибо никто не разбирался в готических музыкальных инструментах лучше, чем вампирский камердинер. Радовало священника и то, что само существование старшего и младшего фон Кролоков, хотя и своеобразно, но все же подтверждало наличие загробной жизни. Разумеется, в здешних краях не было атеистов. А если и были, то даже они могли так четко и таким с выражением прочесть Pater Noster, что прослезился бы сам Папа Римский.
Ну а в свете всего перечисленного становилось понятно, почему местные жители целенаправленно игнорировали вопросы о наличии в окрестностях мрачных и обветшалых замков. Исчезновение вампиров обернулось бы катастрофой местного значения. Экономика лежала бы в руинах. Мораль опустилась бы как минимум до уровня Гоморры. А сама жизнь сделалась бы скучной и пресной, как похлебка, в которую не доложили...ну... чеснока.
- Но ювелир изменил свое мнение, - продолжил Куколь, - когда вы поведали, что пуля вам нужна для дуэли, а вовсе не для того, что прострелить чей-нибудь саркофаг среди бела дня. Мало ли какие эксцентрики по свету бродят - кто-то ванны с шампанским принимает, кто-то серебряными пулями стреляется. Как только вы, герр Альфред, покинули магазин, мне пришлось принять... определенные меры. В частности, уведомить ювелира, что вы с господином Профессором фальшивомонетчики-гастролеры и путешествуете из города в город, скупая серебро и расплачиваясь за него поддельными купюрами. Да, а в саквояже возите станок. Ювелир, надо заметить, был несколько раздосадован этим фактом. Но после того как я сообщил, что у вас на хвосте полиция и вас ни в коем случае нельзя вспугнуть, он отказался от своего первоначального намерения прибить ваши отрезанные уши у себя на двери и отлил пулю из заурядного свинца. Да кстати, ваши деньги я у него тоже изъял, в качестве вещественного доказательства, - горбун достал из кармана несколько купюр, смятых и засаленных, но проворно засунул их обратно, когда к ним потянулся Альфред. - Я вам их верну. Потом. Вы главное не забудьте мне напомнить, а то с памятью стало худо.
Альфред потрогал свои губы так, словно на них уже проступила печать порока.
- Выходит, вы меня об-обманули! И я... и мы с ним... О, Боже!
В этот момент чья-то рука пребольно сдавила его плечо.
Если бы надежды могли материализоваться, то за спиной Альфреда стоял бы Профессор. Или Его Сиятельство. Или гунн Аттила, откопавшийся из могилы чтобы навестить юношу. Или кто угодно, но только не...
Даже Герберт не мог не отметить, что Сара Шагал выглядела эффектно. Ее волосы, собранные в высокую прическу, успели развиться на морозе и теперь обрамляли ее голову подобно локонам Медузы. Поверх ярко-красного платья с пышным кринолином девушка набросила алую шаль. Ходячая приманка. И хотя женский пол интересовал его постольку-поскольку, виконт невольно почувствовал приступ голода. Что будет, если в таком виде запустить Сару в парадную залу, и думать не хотелось. Любой другой вампир - за исключением его самого - отреагировал бы на нее как каторжник, несколько лет проведший в рудниках, на обнаженную девицу, обмазанную шоколадом. Ей с лестницы сойти не дадут.
Теперь в глазах Сары играли красноватые огоньки, которые запросто можно было принять за отблески адского пламени. К счастью для Герберта, внимание ее было устремлено отнюдь не на него.
- Не упоминай имя Господне всуе, убивец! - гневный голос раскатился по долине. - И уж тем более странно звучит оно из твоих уст, бессердечный палач!
Альфред почувствовал, как земля покачнулась у него под ногами.