Обычное питерское утро. Кризис самоидентификации. Стадия сарказма.
Встать пришлось рано хотя бы потому, что друг, любезно предоставивший мне спортивную экипировку до появления денег, имеет такую нехорошую особенность: вставать рано(и идти на работу со сломанной ногой). А т.к. машина в ремонте, то мне ещё пришлось брать с собой рюкзак. Что было куда эту самую экипировку класть.
Выглядел я как обычно: нечищеные ботинки(мне кажется проще заказать крем через интернет чем успеть в магаз), драные джинсы, кожная куртка, высокий хвост восьмиклассницы и конечно моя хаотичная небритость в три, но очень колючие, щетинины.
Привязка к времени, местности и прочие обстоятельства: Питер. Утро. Детская площадка. 8:25 приблизительно. Только в России брусья на детской площадке могут быть удобнее чем в Гимназии через забор. Собственно к шведской стенке на уровне глаз пристёгнут рюкзак с боксёрскими перчатками.
Стою я, никого не трогаю: на брусьях осталось два подхода.
Со стороны Гимназии, из забора, подходит крепкий юноша. В костюме и рубашке. Здороваемся:
- Саша.
- Артём, - отвечаю я.
Разговор продолжается:
- В школе *что-то там*(я не расслышал), поэтому надо позаниматься.
Ничего не имею против такой логики. Это лучше чем курить. Вид у парня был как у типичного спортивного гимнаста.
Делаю подход.
Юноша вешает пиджак на брусья, так что бы он не мешал мне доделать подход и собственно не свалился на землю , затем продолжает:
- Утром на улице было лучше верно?
- Холоднее, но свежее, - с видом капитана очевидности вещаю я.
Юноша делает подход на брусьях.
Я восстанавливаюсь, иду на последний подход. Пока я его делаю(о эти последние шесть раз какие же вы были аццкие!) юноша осматривается вокруг, его взгляд упирается в рюкзак, после чего он с невинным видом вопрошает:
- А ты чего с портфелем?
Я чуть с брусьев не упал. Меня в 28 лет за своего принимают школьники.
Теперь вот думаю -- это хорошо или плохо?
Выглядел я как обычно: нечищеные ботинки(мне кажется проще заказать крем через интернет чем успеть в магаз), драные джинсы, кожная куртка, высокий хвост восьмиклассницы и конечно моя хаотичная небритость в три, но очень колючие, щетинины.
Привязка к времени, местности и прочие обстоятельства: Питер. Утро. Детская площадка. 8:25 приблизительно. Только в России брусья на детской площадке могут быть удобнее чем в Гимназии через забор. Собственно к шведской стенке на уровне глаз пристёгнут рюкзак с боксёрскими перчатками.
Стою я, никого не трогаю: на брусьях осталось два подхода.
Со стороны Гимназии, из забора, подходит крепкий юноша. В костюме и рубашке. Здороваемся:
- Саша.
- Артём, - отвечаю я.
Разговор продолжается:
- В школе *что-то там*(я не расслышал), поэтому надо позаниматься.
Ничего не имею против такой логики. Это лучше чем курить. Вид у парня был как у типичного спортивного гимнаста.
Делаю подход.
Юноша вешает пиджак на брусья, так что бы он не мешал мне доделать подход и собственно не свалился на землю , затем продолжает:
- Утром на улице было лучше верно?
- Холоднее, но свежее, - с видом капитана очевидности вещаю я.
Юноша делает подход на брусьях.
Я восстанавливаюсь, иду на последний подход. Пока я его делаю(о эти последние шесть раз какие же вы были аццкие!) юноша осматривается вокруг, его взгляд упирается в рюкзак, после чего он с невинным видом вопрошает:
- А ты чего с портфелем?
Я чуть с брусьев не упал. Меня в 28 лет за своего принимают школьники.
Теперь вот думаю -- это хорошо или плохо?